Смекни!
smekni.com

Рассказы 2 (стр. 111 из 193)

эгоистичный джентльмен, не считался с другими людьми". Что за ними стоит? Он

говорил, как судья, - невозмутимо и беспристрастно. Был ли Квентин причастен

к исчезновению лорда Листердейла? Играл ли он активную роль в этой возможной

трагедии? Единственное письмо из Восточной Африки, передающее полномочия

адвокату, как ни нелепо в свое время выглядело предположение Руперта, было

подозрительным.

Однако сколько ни пыталась, она не могла себе представить какой-нибудь

реальный вред, который мог исходить от Квентина. Квентин, говорила она себе

опять и опять, - хороший. Она использовала это слово с детской простотой.

Квентин был хороший. Но он что-то знал!

Она никогда больше не говорила с ним о его хозяине. Предмет разговора,

по-видимому, был забыт. Руперт и Барбара были озабочены другим, и в

дальнейшем споров не возникало.

В конце августа ее неясные догадки наконец приняли форму реальности.

Руперт уехал на две недели в отпуск с другом, у которого был мотоцикл с

прицепом. Через десять дней после его отъезда миссис Сен-Винсент с испугом

увидела, как он вдруг вбежал в комнату, где она сидела и писала.

- Руперт! - воскликнула она.

- Я знаю, мама. Ты не ожидала увидеть меня еще дня три. Но кое-что

произошло. Андерсону - ты знаешь, это мой приятель, - было безразлично, куда

ехать, поэтому я предложил взглянуть на Королевский Чевиот...

- Королевский Чевиот? Но почему?..

- Ты прекрасно знаешь, мама, что я всегда чувствовал нечто

подозрительное вокруг всего, что происходит здесь. Не то чтобы я

действительно ожидал найти тут что-нибудь - я только чувствовал это.

В этот момент Руперт очень напоминал собаку, носящуюся по кругу за

чем-то неясным и непонятным, ведомую инстинктом, деловую и счастливую.

- В самой деревне мы не увидели ничего, но именно в тот момент, когда

мы отъехали от деревни миль на 8-9, это и произошло - я имею в виду то, что

я увидел его.

- Увидел кого?

- Квентина - как раз, когда он входил в небольшой домик. Что-то

подозрительно, - сказал я себе. Мы остановили автобус, и я вернулся обратно.

Постучал в дверь, и он сам мне ее открыл.

- Но, я не понимаю, Квентин же никуда не уезжал...

- Мы к этому еще вернемся, мама. Но если только ты будешь меня слушать,

а не прерывать. Это был Квентин, и это не был Квентин, если ты понимаешь,

что я имею в виду.

Миссис Сен-Винсент совершенно ничего не поняла, и он объяснил ей суть

дела.

- Вне всякого сомнения, это был Квентин, но это был не наш Квентин. Это

был настоящий Квентин.

- Руперт!

- Слушай. Сначала я подумал и сказал: "Вы Квентин, не так ли?" И старик

ответил: "Совершенно правильно, сэр, это мое имя. Чем могу быть полезен?" И

тут я увидел, что это не наш слуга, для меня эта мысль была столь же

драгоценной, как и он сам, его голос и тому подобное. Я задал несколько

вопросов, и все впустую. Старикан не имел никакого понятия о том, что у нас

тут творилось. Он был дворецким у лорда Листердейла, ушел на пенсию и

получил этот домик как раз в то время, когда, как предполагалось, лорд

Листердейл уехал в Африку. Ты сама понимаешь, к чему это нас приводит. Этот

человек - самозванец, он играет роль Квентина для каких-то своих целей. Моя

теория заключается в следующем - он приехал в город в тот вечер, заявил, что

хочет быть дворецким у лорда Листердейла, а сам убил его и спрятал тело за

панелями. Это старый дом, и будь уверена, - тут обязательно должны быть

тайники...

- Опять ты об этом, - резко прервала его миссис Сен-Винсент. - Я просто

не могу больше этого выносить. С какой стати он должен был это сделать,

почему он его должен был убить - вот, что я хочу от тебя услышать? Если же

он совершил подобное - во что я ни на минуту не верю, - то какие причины его

на это толкнули?

- Ты права, - сказал Руперт, - мотив - это важное обстоятельство. Но я

уже произвел расследование. У лорда Листердейла было много собственных

домов. В последние два дня я открыл, что практически все эти дома за

последние 18 месяцев были сданы людям, похожим на нас, практически за

номинальную плату - и с условием, что слуги должны оставаться в доме. В этом

случае сам Квентин, вернее, человек, называющий себя Квентином, - служил в

этих домах некоторое время в качестве дворецкого. Все это наводит на мысль,

что в одном из домов должно было что-то остаться - драгоценности или бумаги,

спрятанные лордом Листердейлом, а вся эта шайка не знала, в каком именно. Я

имею в виду шайку, но, может быть, этот малый Квентин работает в одиночку.

Это...

Миссис Сен-Винсент твердо оборвала его:

- Руперт! Подожди хоть минутку. У меня от тебя голова пошла кругом. Во

всяком случае, все, что ты говоришь, - чепуха: и шайка, и спрятанные бумаги.

- Может быть и другая версия, - согласился Руперт. - Этот Квентин мог

быть человеком, которому лорд Листердейл чем-то навредил. Настоящий

дворецкий поведал мне длинную историю о человеке, которого зовут Самуэль

Лоу, он был садовником, примерно такого же роста и сложения, как и сам

Квентин. У него был зуб на Листердейла.

Миссис Сен-Винсент вздрогнула.

"Не считался с другими людьми". Эти слова возникли в ее сознании во

всей их непривлекательности, усугубив подозрения. Слова скупы, но что должно

за ними стоять?

В тяжелой задумчивости она с трудом слушала Руперта. Он быстро объяснил

ей что-то, чего она не поняла, и вышел из комнаты.

Потом она словно очнулась. Куда пошел Руперт? Что он собирался делать?

Она не уловила его последних слов. Возможно, он пошел за полицией. В этом

случае...

Она резко поднялась и позвонила. Как обычно, Квентин незамедлительно

явился.

- Вы звонили, мадам?

- Да. Входите, пожалуйста, и закройте дверь.

Дворецкий повиновался. Миссис Сен-Винсент некоторое время молчала и с

серьезностью изучала его.

Она думала: "Он был добр ко мне - никто не знает, как добр. Дети

никогда этого не поймут. Дикая история Руперта может целиком оказаться

бессмыслицей, но, с другой стороны, может в ней что-то есть? Кто знает?

Никто. И правда, и неправда. Я рискну, обязательно рискну собой за его

доброе имя!"

Покраснев, миссис Сен-Винсент заговорила срывающимся голосом.

- Квентин, мистер Руперт только что вернулся. Он был в Королевском

Чевиоте - это деревня недалеко отсюда...

Она замолчала, отметив, как он вздрогнул на мгновение и не смог этого

скрыть, и подумала: "Он, кажется, знает. Да, он знает".

- Он видел там кое-кого, - продолжала она, выделив последние слова.

После мгновенной дрожи Квентин опять принял свою обычную невозмутимую

манеру держаться, но его глаза остро и внимательно смотрели ей прямо в лицо,

в них было что-то такое, чего она до сих пор не замечала. Это были глаза

мужчины, а не слуги.

Поколебавшись с минуту, он произнес голосом, который тоже как-то

неуловимо изменился.

- Зачем вы рассказываете мне это, миссис Сен-Винсент?

Она не успела ответить, так как в это время дверь распахнулась настежь

и в комнату ворвался Руперт. С ним вместе вошел средних лет человек, полный

достоинства, с небольшими бакенбардами, похожий на задумчивого архиепископа.

Квентин!

- Он здесь, - сказал Руперт. - Настоящий Квентин. Я держал его на улице

в такси. А теперь, Квентин, посмотрите на этого человека и скажите - это

Самуэль Лоу?

Для Руперта это был момент триумфа. Но он не долго торжествовал, почти

тут же почувствовав, что что-то не так. Некоторое время настоящий Квентин

выглядел смущенным и, похоже, чувствовал себя в высшей степени неуютно, а

второй Квентин улыбался широкой довольной улыбкой.

Он хлопнул своего смущенного двойника по спине.

- Все в порядке, Квентин. Я полагаю, кота когда-нибудь все-таки

придется достать из мешка. Ты можешь рассказать им, кто я такой.

Полный достоинства незнакомец выпрямился.

- Сэр, это, - провозгласил он тоном, полным упрека, - это мой хозяин,

лорд Листердейл, сэр.

В следующую минуту события развивались так. Во-первых, сокрушительный

удар был нанесен петушиной самоуверенности Руперта. Он еще не понял, что

происходит, и рот его еще был открыт под воздействием шока, но услышал, как

его мягко выпроваживает из комнаты дружелюбный, но довольно-таки фамильярный

голос:

- Все в порядке, мой мальчик. Хорошо еще, что кости целы. Но я хочу

поговорить с твоей матерью. Ты хорошо потрудился - все выведал про меня.

Руперт вышел и встал перед закрытой дверью, ожидая чьего-нибудь

появления. Настоящий Квентин стоял рядом с ним, и из уст его струился поток

любезных объяснений. А в комнате лорд Листердейл стоял напротив миссис

Сен-Винсент.

- Позвольте мне все вам объяснить, если я только смогу! Всю свою жизнь

я был дьявольски эгоистичным человеком - и однажды я понял это. Я понял, что

для того, чтобы изменить себя, я должен попытаться хоть немного быть

альтруистом. Я представлял из себя совершенно необыкновенного дурака,

поэтому свою карьеру начал тоже необыкновенно. Я делал ненужные подписки, но

чувствовал, что мне надо совершить что-то... что-то лично. Я всегда

сочувствовал классу обедневших дворян - классу, который не умеет просить и

который страдает молча. Я был собственником многих домов. И у меня появилась

идея - сдать все эти дома людям, которые в них нуждаются и которые бы ценили

их. Молодые пары, начинающие свой жизненный путь, вдовы с сыновьями и

дочерьми, которые тоже начинают самостоятельную жизнь. Квентин был для меня

более чем дворецким - он был моим другом. С его согласия и при его помощи я

в этом деле использовал его внешность. У меня всегда был актерский талант.

Эта идея пришла мне в голову как раз в то время, когда я однажды ночью шел в

клуб, я повернулся и пошел обратно для того, чтобы обсудить ее с Квентином.