у меня возникло подозрение, что он не был безоговорочно уверен в том, что
это был удар.
- Было много характерных признаков, - сказал он, когда я попытался
выудить у него что-нибудь. Ведь сами понимаете - внезапная вспышка гнева,
сильные эмоции после плотного обеда, c'est entendu , от
ярости кровь бросается в голову - и все!
- Но у мосье Дерулара не было сильных эмоций.
- Не было? Я был уверен, что у него произошла серьезная ссора с мосье де
Сен-Аляром.
- С чего бы это вдруг?
- C'est evident! - Доктор пожал плечами. - Мосье де
Сен-Аляр католик, да еще один из самых фанатичных! Дружба этих людей была
отравлена вечными спорами по поводу отношений между Церковью и государством.
Ни одного дня не проходило без стычек. В глазах мосье де Сен-Аляра Дерулар
был чуть ли не Антихристом.
Для меня это было неожиданностью и предоставило мне новую пищу для
размышлений.
- Еще один вопрос, доктор: можно ли начинить смертельной дозой яда,
скажем, шоколадную конфету?
- Полагаю, можно, - подумав, ответил врач. - В этом случае могла бы быть
использована чистая синильная кислота, конечно, если исключить возможность
испарения и поместить ее в герметичную упаковку. Впрочем, можно использовать
и любое другое вещество - крошечную крупинку легко проглотить даже не
заметив. Впрочем, шоколад, наполненный морфием или стрихнином... - Он
поморщился. - Вы понимаете, мосье Пуаро, достаточно одной конфетки с
отравой! Правда, человек, не разбирающийся в этих ядах, вряд ли с этим
справится.
- Благодарю вас, доктор.
Я удалился. И не откладывая дела в долгий ящик, опросил всех аптекарей,
особенно тех, чьи аптеки находились неподалеку от проспекта Луизы. Да,
служить в полиции не так уж плохо. Все необходимые сведения я получил без
проволочек. Только в одной аптеке я узнал о примечательном в этом смысле
лекарстве, которое доставлялось в интересующий меня дом. Это были глазные
капли сульфата атропина для мадам Дерулар. Я на некоторое время возликовал,
поскольку знал, что если по ошибке принять атропин внутрь, можно отравиться.
Но симптомы отравления атропином очень близки симптомам отравления трупным
ядом и не имели ничего общего с тем, что произошло. Кроме того, рецепт был
старым. Мадам Дерулар страдала катарактой обоих глаз уже долгие годы.
Обескураженный, я направился к двери, когда меня остановил голос аптекаря:
- Минутку, мосье Пуаро. Как я помню, девушка, приносившая рецепт,
упоминала, что должна будет зайти также в аптеку за углом. Попробуйте
наведаться туда.
Я так и сделал. Еще раз воспользовавшись своим официальным положением, я
получил все необходимые мне сведения. За день до смерти мосье Дерулара в
аптеке отпустили лекарство по рецепту мистера Вилсона. Его, кстати, и не
надо было специально готовить. Это были таблетки тринитрина. Я попросил
показать их, и когда увидел - маленькие таблетки были в шоколадной облатке,
- сердце мое бешено забилось.
- Это яд? - спросил я.
- Нет, мосье.
- А каково действие этих таблеток?
- Они понижают кровяное давление. Назначаются при некоторых формах
сердечной недостаточности, грудной жабе например. Уменьшают артериальное
давление. При атеросклерозе...
- Ма foi! - перебил я его. - Для меня это просто набор
слов. Скажите, они могут вызывать сильное покраснение лица?
- Конечно.
- Предположим, я проглочу десять - двадцать таблеток, что тогда?
- Не советовал бы вам этого делать, - сухо ответил аптекарь.
- Но вы все же утверждаете, что это не яд?
- Многими лекарствами, которые не имеют с ядом ничего общего, можно
отравиться, - Так же сухо ответил он.
Я вышел из аптеки окрыленным. Наконец-то дело сдвинулось с места.
Теперь я знал, что у Джона Вилсона было орудие преступления. Ну, а как
насчет мотива? Он приехал в Бельгию по делу и попросил мосье Дерулара,
которого знал достаточно поверхностно, чтобы тот принял его. Смерть Дерулара
никоим образом не могла принести ему выгоды. Более того, запросив сведения
из Англии, я обнаружил, что в течение нескольких лет он страдал серьезным
заболеванием сердца, известным как грудная жаба, или стенокардия. Таким
образом, то, что Вилсон пользовался этими таблетками, было вполне
естественным. Тем не менее я был убежден, что кто-то прикасался к этим
коробкам; сначала открыл одну и, убедившись, что она полная, закрыл. Затем
вынул все оставшиеся шоколадки из другой и начинил их как можно большим
количеством тринитрина. Шоколадки были довольно большие, в них могло войти
от двадцати до тридцати таблеток. Но кто же мог это сделать?
В доме находилось двое гостей. У Вилсона было орудие. У де Сен-Аляра -
мотив. Помните, какой он был фанатик, а что может сравниться с религиозным
фанатизмом? Не мог ли он воспользоваться тринитрином Джона Вилсона?
Внезапно мне в голову пришла одна идейка. А! Вы улыбаетесь моим маленьким
идеям? Но слушайте дальше. Почему у Вилсона кончился его тринитрин? Он
наверняка привез нужный запас лекарства из Англии - со стенокардией шутки
плохи. Я снова зашел в дом на проспекте Луизы.
Самого Вилсона не было, но мне удалось поговорить с горничной, которая
обычно убирала его комнату, - Филицией. Я спросил ее, правда ли, что у
мистера Вилсона недавно пропал флакончик из ванной комнаты? Девушка
ответила, что это действительно так и что в пропаже обвинили ее, Филицию.
Английский джентльмен, вероятно, подумал, что она разбила флакончик и не
захотела в этом признаться. А она к нему даже не прикасалась. Наверняка это
сделала Жаннет, которая всюду сует свой нос.
Я прервал ее излияния и вышел. Теперь я знал все, что необходимо. Мне
оставалось только подтвердить свои догадки доказательствами. Конечно, я
чувствовал, что это будет не просто. Сам я был уверен, что флакончик с
таблетками тринитрина из шкафчика Вилсона взял мосье де Сен-Аляр. Но для
того, чтобы убедить в этом остальных, мне нужны были доказательства. А
доказательства отсутствовали.
Ну, ничего. Я знал - и это было главное. Вы помните наши затруднения в
деле Стайлз , Гастингс? Тогда я тоже знал. Но мне потребовалось много времени,
чтобы найти последнее звено в цепочке доказательств.
Я попросил мадемуазель Меснар принять меня для беседы. Она не заставила
себя ждать. Как только разговор зашел об адресе мосье де Сен-Аляра, ее лицо
стало озабоченным.
- Зачем вам его адрес, мосье?
- Мадемуазель, он мне необходим. Она была в замешательстве.
- Он не сможет вам ничего сказать, - наконец проговорила мадемуазель
Меснар. - Он человек не от мира сего и едва ли замечает, что происходит
вокруг.
- Возможно, мадемуазель. Но тем не менее он был старым другом мосье
Дерулара. Он мог бы мне кое-что сообщить - какие-нибудь события из прошлого,
вспомнить о возможных недоброжелателях, любовных связях...
Девушка вдруг всхлипнула и закусила губу.
- Пожалуйста, мосье, но теперь я уверена, что ошибалась. С вашей стороны
было очень любезно откликнуться на мою просьбу, но тогда я была крайне
расстроена и на меня нашло какое-то затмение. Теперь же вижу, что здесь нет
никакой тайны... Умоляю вас, мосье, прекратите расследование!
Я пристально посмотрел на нее.
- Мадемуазель, порой собаке бывает трудно отыскать след, но если в один
прекрасный момент она этот след взяла, ничто на земле не остановит ее!
Естественно, если собака хорошая. А я, Эркюль Пуаро, - превосходный пес,
мадемуазель.
Она молча поднялась и вышла. И вскоре вернулась с листком бумаги, на
котором был написан адрес. Я покинул дом. На улице меня поджидал Франсуа. Он
встревоженно взглянул на меня.
- Никаких новостей, мосье?
- Пока нет, дружище.
- Ah, pauvre мосье Дерулар! - вздохнул он. - Я разделял
его взгляды: я тоже не люблю священников. Мне не хотелось говорить об этом в
доме. Наши женщины очень набожны, может, это и хорошо. Но всегда ли? Madame
est tres pieuse - et Mademoiselle Virginie aussi .
Получив адрес мосье де Сен-Аляра, я не стал терять времени даром. Я
остановился на несколько дней по соседству с его замком в Арденнах . Немалых усилий потребовали поиски предлога, под
которым я мог бы проникнуть в замок. В конце концов мне это удалось сделать
- каким образом, думаете вы? - под видом работника эксплуатационной службы,
mon ami. Устроить утечку газа в его спальне оказалось минутным делом. Я
отправился за инструментами и постарался вернуться как можно быстрее, зная,
что поле деятельности для меня вполне свободно. Я плохо представлял себе,
что именно хочу найти. И совсем уж не мог поверить, что у меня есть шансы
отыскать эту единственную нужную мне улику. По моему убеждению, он не стал
бы рисковать, оставляя ее у себя.
Конечно, когда я обнаружил, что маленький шкаф под раковиной заперт на
замок, я не мог устоять перед соблазном заглянуть в него. Замок оказался
достаточно простым - дверцы распахнулись. Шкаф был заполнен пустыми
бутылками и пузырьками. Когда я вытаскивал их, у меня от предчувствия
дрожали руки. И вдруг... Я даже ахнул! Представьте, мой друг, у меня в руке
был флакончик с этикеткой того аптекаря! На этикетке было написано:
"Тринитрин. Принимать строго по назначению врача. Мистер Джон Вилсон".
Я немедленно взял себя в руки, закрыл шкаф и, сунув флакончик в карман,
принялся устранять утечку газа. А как же иначе? Всегда нужно действовать
последовательно и хладнокровно. Затем я покинул замок и так быстро, как
только мог, вернулся на поезде в Брюссель - была уже поздняя ночь. Утром,
когда я писал рапорт префекту, мне принесли записку. Записка была от старой
мадам Дерулар, в ней выражалась просьба немедленно посетить дом на проспекте
Луизы.
Дверь открыл Франсуа.
- Мадам ждет вас.