смазливое личико. - Он умолк и задумался. - Любопытный случай, и совсем не
такой простой, как кажется. Я увлечен, определенно увлечен.
Вечером мы вернулись на Принс-Альберт-роуд и побеседовали с Тоддом и
Симпсоном.
Хозяин оказался апатичным худосочным мужчиной лет сорока.
- Да-да, - сказал он рассеянно. - Элиза хорошая кухарка. И бережливая,
что чрезвычайно важно.
- Но почему она оставила вас так внезапно? У вас есть какие-то
соображения на этот счет? Тодд неопределенно пожал плечами:
- Слуги, знаете ли... Жена принимает все слишком близко к сердцу. А ведь
это, в сущности, пустяк. Я ей говорю: "Возьми другую кухарку, дорогая, и
дело с концом. Чего зря убиваться?"
Так же мало толку было и от Симпсона, невзрачного молодого человека в
очках.
- Ну да, я, кажется, видел ее, иногда, - сказал он. - Пожилая женщина, не
так ли? Чаще мне приходится сталкиваться с другой, Анни. Весьма любезная и
милая девушка.
- Они были в хороших отношениях? Симпсон ответил, что не знает наверняка,
но думает, что да.
- Так мы и не узнали ничего интересного, mon ami , -
заметил Пуаро, когда мы вышли на улицу. Перед уходом нам еще пришлось
выслушивать бурные излияния миссис Тодд, которая повторила все то, что
говорила раньше, только гораздо пространнее.
- Вы разочарованы? - спросил я. - Рассчитывали услышать что-нибудь
важное?
- Возможно, но особенно не надеялся. На следующее утро Пуаро получил
письмо. Прочитав его, он побагровел от возмущения и протянул письмо мне.
Миссис Тодд сожалеет, что вынуждена отказаться от услуг мосье Пуаро.
Посоветовавшись с мужем, она пришла к выводу, что нелепо вмешивать детектива
в сугубо семейное дело. В качестве гонорара прилагается чек на одну гинею
.
- Так! - сердито воскликнул Пуаро. - И они думают таким образом
избавиться от Эркюля Пуаро! В виде одолжения - большого одолжения - я
соглашаюсь расследовать это ерундовое дело, а они "отказываются от моих
услуг"! Несомненно, это рука мистера Тодда. Но я говорю: нет, тысячу раз
нет! Я потрачу собственные гинеи, если понадобится, тысячу гиней, но
докопаюсь до истины!
- Положим, - сказал я. - Но как? Пуаро немного успокоился.
- Прежде всего мы поместим объявление в газетах. Погодите. Да, пожалуй,
вот так:
Если Элиза Данн обратится по указанному адресу, она получит важное
известие.
Дайте это объявление во все газеты, которые вы знаете, Гастингс. А я пока
наведу кое-какие справки. Идите же, это надо сделать как можно скорее.
Мы встретились только вечером, и Пуаро снисходительно посвятил меня в то,
чего ему удалось выяснить.
- Я навел справки в фирме, где служит Тодд. В среду он с работы не
отлучался, к тому же у него безупречная репутация - Тодд отпадает. Теперь
Симпсон: в четверг он болел, но в среду был в банке. С Дэвисом у него были
приятельские отношения, как и у остальных служащих. Здесь тоже ничего
подозрительного. Остается надеяться на объявление.
По указанию Пуаро объявление публиковалось ежедневно в течение недели.
Рвение, с которым он взялся за дело, могло показаться странным, но я
понимал, что для моего друга это было вопросом чести. Поэтому он решительно
отказался от нескольких интересных дел и каждое утро жадно набрасывался на
корреспонденцию. Пуаро внимательно ее просматривал и со вздохом откладывал в
сторону.
Наконец наше терпение было вознаграждено. На пятый день после визита
миссис Тодд наша хозяйка сообщила, что к нам пришла особа по имени Элиза
Данн.
- Наконец! - воскликнул Пуаро. - Скорей ведите ее сюда! Немедленно!
После этих слов хозяйка поспешно удалилась, и вскоре перед нами предстала
мисс Данн. Она в точности соответствовала описанию - высокая, дородная и в
высшей степени представительная.
- Я пришла по объявлению, - сказала она. - Очевидно, здесь какое-то
недоразумение. Меня уже известили насчет наследства.
Пуаро церемонно пододвинул ей кресло.
- Дело в том, - объяснил он, пристально вглядываясь в нашу гостью, - что
ваша бывшая хозяйка, миссис Тодц, очень обеспокоена. Она не знает, что с
вами произошло.
Элиза Данн казалась крайне удивленной:
- Значит, она не получила моего письма?
- Ей ровным счетом ничего не известно. - Пуаро помолчал. - Может, вы
расскажете все по порядку? Элизу Данн не пришлось долго упрашивать.
- В среду вечером, когда я возвращалась домой, меня остановил на улице
какой-то джентльмен. Высокий такой, бородатый, в огромной шляпе. "Мисс Элиза
Данн?" - спросил он. "Да, это я". - "Моя фамилия Кротчет, - сказал он. - Я
приехал из Австралии специально для того, чтобы вас разыскать. Я навел
справки, и мне сказали, что я могу встретить вас здесь. Вы не помните
случайно девичью фамилию вашей бабушки по матери?" - "Джейн Эммот". -
"Совершенно верно, - сказал он. - Так вот, мисс Данн, возможно, вы об этом и
не слыхали, но у вашей бабушки была близкая подруга Элиза Лич. В свое время
она уехала в Австралию, где вышла замуж за очень богатого фермера. Ее дети
умерли совсем маленькими, и после смерти мужа она унаследовала все его
состояние. Несколько месяцев назад Элиза Лич скончалась, и согласно ее
завещанию вы получаете небольшой особняк в Камберленде и определенную сумму
годового дохода". Я была ошарашена, - продолжала мисс Данн. - Сперва я
просто не поверила, и он, видно, это заметил, потому что улыбнулся и сказал:
"Вы правы, мисс Данн, осторожность никогда не повредит. Вот мои документы".
Он протянул мне письмо мельбурнской адвокатской конторы "Херст и Кротчет" и
свою визитную карточку. "В завещании оговорено несколько условий, -
продолжал он, - Видите ли, наша клиентка была несколько эксцентричной
особой. Во-первых, вы должны вступить во владение домом не позднее
завтрашнего дня. Второе условие - сущий пустяк: вы не должны работать
домашней прислугой". У меня сердце упало. "Увы, мистер Кротчет! - сказала я.
- Я ведь кухарка. Неужели вам этого не сообщили?" - "Боже мой, я был в
полной уверенности, что вы компаньонка или гувернантка. Как это некстати!" -
"И плакали мои денежки?" - спросила я с тревогой. Он задумался. "Всегда
можно найти способ обойти подобные препятствия, мисс Данн, - сказал он
наконец. - И нам, юристам, они известны. Но вам надо сегодня же оставить
ваше место". - "Но ведь месяц еще не кончился!" - "Дорогая мисс Данн, вы
можете уйти в любую минуту, правда потеряв при этом ваше месячное жалованье.
Но сейчас главное - выиграть время. Вам необходимо немедленно выехать
поездом, с вокзала Кингз-Кросс . Я ссужу вам фунтов десять на
дорогу, а на вокзале вы напишете записку вашей хозяйке. Я сам ее отнесу и
все объясню". Само собой, я согласилась и через час уже сидела в поезде. В
дороге мне было как-то не по себе, и даже подумалось: уж не мошенничество ли
все это - в газетах о таком часто пишут. Но когда я пришла по указанному
адресу, там меня ждали. Эти люди знали очень мало, они получили письмо из
Лондона, в котором им предписывалось передать мне дом и сто пятьдесят фунтов
за первые полгода. Очень милый домик плюс три сотни годового дохода! Мистер
Кротчет переслал мне мои вещи, но хозяйка не написала ни строчки. И
почему-то оставила у себя мой сундук, а вещи упаковала в бумажные свертки. Я
было подумала, что она это сделала из зависти к моему счастью. Но если вы
говорите, она не получала моего письма, то просто могла и обидеться.
Внимательно дослушав до конца рассказ кухарки, Пуаро удовлетворенно
кивнул.
- Благодарю вас, мадемуазель. Как вы и предполагали, имело место
небольшое недоразумение. И позвольте вознаградить вас за беспокойство. - Он
протянул женщине конверт. - Вы сейчас возвращаетесь в Камберленд? Хочу дать
вам маленький совет: постарайтесь не разучиться стряпать. Это всегда может
пригодиться.
- Какая же легковерная, - пробормотал Пуаро, когда она вышла, - хотя,
очевидно, не более, чем другие женщины ее круга. - Его лицо стало серьезным.
- Вперед, Гастингс, нельзя терять ни минуты. Бегите за такси, а я пока
напишу записку Джеппу.
Когда я вернулся, Пуаро уже ждал у крыльца.
- Куда мы едем? - спросил я обеспокоенно.
- Прежде всего надо вручить записку посыльному. Сделав это, мой друг сел
в такси и назвал адрес:
- Клапам, Принс-Альберт-роуд, восемьдесят восемь.
- Значит, туда?
- Ну конечно. Честно говоря, боюсь, что мы опоздали и наша птичка
упорхнула, Гастингс.
- Какая птичка? Пуаро усмехнулся.
- Неприметный мистер Симпсон.
- Что? - вырвалось у меня.
- Полно, Гастингс, скажите еще, что вы до сих пор ничего не поняли.
- Ну хорошо, кухарку убрали из дому, - сказал я, слегка задетый словами
моего друга. - Но зачем? Зачем понадобилось Симпсону спроваживать ее? Она
что-нибудь о нем знала?
- Ровным счетом ничего.
- В таком случае...
- Симпсону нужно было нечто принадлежащее кухарке.
- Деньги? Ее австралийское наследство?
- Нет, мой друг, совсем иное. - Пуаро сделал паузу и торжественно
объявил:
- Обшарпанный сундук, обитый жестью...
Я недоверчиво посмотрел на него. Слова Пуаро звучали просто дико, и я
заподозрил, что он меня разыгрывает.
- Но если ему нужен был сундук, он мог его купить!
- Новый сундук его не устраивал. Ему нужен был старый, повидавший виды, а
точнее, именно ее сундук.
- Послушайте, Пуаро, - не сдержался я, - это уж слишком! Вы меня
разыгрываете.
- Вам недостает здравого смысла и воображения Симпсона, Гастингс. Так
вот, в среду вечером Симпсон останавливает кухарку. Раздобыть визитную
карточку и бланк адвокатской конторы ему несложно; чтобы обеспечить успех,
Симпсон готов заплатить сто пятьдесят фунтов и годовую арендную плату за дом
в Камберленде. Мисс Данн его не узнает - ее вводят в заблуждение борода,