трапезой. Но теперь присутствовала и мужская его половина - двое крепких
солидных мужчин с бакенбардами, а тот, что постарше, - и с бородой. Через
некоторое время в гостиную вошла миссис Оугландер. Она настороженно смотрела
на Пуаро. Он учтиво ей поклонился.
- Мадам, на моей родине с огромным уважением и любовью относятся к
матерям. Мать - это святое!
Подобное начало повергло миссис Оугландер в сильнейшее изумление.
- Поэтому я здесь - чтобы успокоить несчастную мать. Я, Эркюль Пуаро,
заверяю вас - убийца мистера Ридберна никогда не будет пойман. Ведь я прав,
обращаясь к матери, или же я должен заверять в этом не мать, а жену?
На минуту воцарилось тягостное молчание. Миссис Оугландер пожирала Пуаро
глазами. В конце концов она спокойно ответила:
- Не понимаю, как вы узнали, но вы не ошиблись. Пуаро, нахмурившись,
кивнул.
- Вот и все, что я хотел выяснить, мадам. Но не тревожьтесь - вашим
английским полицейским, ни в малейшей степени не обладающим выдающимися
способностями Эркюля Пуаро, подобная задача будет не по силам.
Сказав это, он постучал ногтем по семейному портрету, украшающему стену.
- У вас была еще одна дочь, мадам. Она умерла? Снова наступило молчание,
и женщина опять внимательно поглядела на Пуаро. Затем ответила:
- Да, она умерла.
- Ну что ж, - весело сказал Пуаро, - мы все выяснили и можем вернуться в
Лондон. Позвольте мне, мадам, положить на место эту карту. А ведь это был
ваш единственный промах. Играть в бридж больше часа и не заметить, что в
колоде недостает одной карты, - кто же этому поверит?! Bonjour , мадам.
- Теперь, друг мой, надеюсь, вы все поняли? - осведомился Пуаро, когда мы
шли к станции.
- Да ничего я не понял! Кто убил Ридберна?
- Джон Оугландер-младший. Я был уверен, что это сделал кто-то из мужской
половины семьи Оугландеров, хотя и не знал наверняка, отец или сын. Но потом
остановился на сыне, как более молодом и крепком. А в тот вечер ему
понадобилась вся его сила!
- Но почему вы решили, что это сделал один из Оугландеров?
- Да потому, что Валери воспользовалась для бегства дверью, ведущей в
сад. Если вы помните, Гастингс, из библиотеки есть четыре выхода: две двери
и два окна. Дейзимид виден только из одного окна - того, что выходит в сад.
Нужно было создать впечатление, что Валери попала в Дейзимид случайно,
заметив его из ближайшего к ней окна. На самом деле трагедия разыгралась у
противоположного окна, выходящего на дорогу. Кстати говоря, с той стороны
находится и ближайшее жилье. Труп оттащили, чтобы скрыть этот факт. Валери
после всего происшедшего потеряла сознание, и Джону пришлось нести ее всю
дорогу до Дейзимида на руках. А для этого, как я уже говорил, нужно быть
человеком незаурядной силы и выносливости!
- В таком случае выходит, что они пришли к Ридберну вместе?
- Конечно. Вы помните, как она замялась, когда я спросил, не боялась ли
она одна идти в Мон-Дезир? Она взяла с собой Джона Оугландера, и мне
кажется, что это обстоятельство весьма испортило настроение Ридберну. Они
поссорились - Ридберн, наверное, оскорбил Валери, Джон взорвался и ударил
его. Остальное вы знаете.
- Но почему они заявили, что весь вечер играли в бридж?
- Да потому, что игра в бридж подразумевает четверых игроков - простая,
но очень удачная мысль. Кому бы могло прийти в голову, что в тот вечер
игроков было только трое?
- Я не понимаю только одного: что общего у танцовщицы Валери Сентклер с
Оугландерами? Пуаро с жалостью поглядел на меня.
- Странно, что вы не заметили очевидного, Гастингс, хоть и разглядывали
их семейный портрет гораздо дольше, чем я. Может быть, вторая дочь миссис
Оугландер и умерла для своей семьи, но для всего мира она воскресла под
именем Валери Сентклер!
- Что?!
- Неужели вы не заметили сходства между сестрами, когда увидели их
вместе?
- Нет, - признался я, - мне показалось, что они очень разные.
- Это оттого, что вы слишком доверяетесь своим романтическим
впечатлениям, мой дорогой Гастингс. На самом деле черты лица у них очень
схожие, и цвет волос и глаз. Самое поразительное, что родные Валери стыдятся
ее, и она отвечает им тем же. Тем не менее в момент опасности она бросилась
искать защиты и покровительства у своей семьи. Все-таки родственные узы -
удивительная вещь! В этом семействе все умеют неплохо притворяться - отсюда
и у Валери актерский талант. Я, как и принц Поль, верю в наследственность. А
ведь они чуть было не обманули меня - меня, Эркюля Пуаро! Но благодаря
счастливой случайности, а также одному вопросу, который я задал обеим
женщинам, - им это не удалось. Получалось, что они обе сидели лицом к окну,
а этого быть не могло .
- Что вы скажете принцу, Пуаро?
- Скажу, что у мадемуазель Сентклер просто не хватило бы сил нанести
Ридберну такие удары. Что же касается бродяги, то он вряд ли будет найден.
Да ведь принцу этого и не надо - главное, что его Валери вне подозрений! Ну
а еще я попрошу его передать мое глубочайшее почтение и восхищение мадам
Заре - забавное совпадение, правда? Мне кажется, это маленькое дельце
следует назвать "Загадкой трефового короля", как вы думаете, мой друг?
Агата КРИСТИ
КОРНУОЛЛСКАЯ ЗАГАДКА
ONLINE БИБЛИОТЕКА tp://www.bestlibrary.ru
- Миссис Пенгелли, - объявила квартирная хозяйка и тихо удалилась.
К Пуаро являлось за советом множество малоприятных личностей, но,
по-моему, женщина, которая сейчас нервно мялась в дверях, теребя горжетку
из пуха, была просто на удивление несимпатична. И была на
удивление бесцветна - эта тощая увядшая женщина лет пятидесяти, одетая в
вязаный жакет и юбку. На шее у нее болталась какая-то золотая висюлька, а
седые волосы венчала шляпка, которая ей абсолютно не шла. В провинциальном
городке вы каждый день проходите мимо сотни таких вот миссис Пенгелли.
Пуаро вежливо приветствовал гостью, пребывавшую в явном замешательстве.
- Мадам! Присаживайтесь, пожалуйста, прошу вас! Мой коллега, капитан
Гастингс.
Дама села, неуверенно пробормотав:
- Вы мосье Пуаро, сыщик?
- К вашим услугам, мадам.
Но посетительница, похоже, никак не могла решиться начать разговор. Она
вздыхала, мяла пальцы, и щеки ее краснели все больше и больше.
- Я могу что-нибудь для вас сделать, мадам?
- Ну.., я думала.., то есть.., вы понимаете...
- Продолжайте, мадам, прошу вас, продолжайте. Подбадриваемая Пуаро,
миссис Пенгелли взяла себя в руки.
- Видите ли, мосье Пуаро.., я не хочу обращаться в полицию. Нет, в
полицию ни за что. Но кое-что меня очень тревожит. И все равно я не знаю,
стоит ли мне... Она вдруг умолкла.
- Я не имею ничего общего с полицией. Я веду расследования исключительно
в частном порядке.
- Частные расследования - как раз то, что мне нужно. Я не хочу пересудов
и шумихи в газетах. Они там такое напишут и с такой злобой, что все ваши
родственники просто не смогут смотреть людям в глаза. Конечно, у меня нет
уверенности - просто не дает покоя одна ужасная мысль, от которой я никак не
могу избавиться. - Она помолчала, переводя дух. - Возможно, я напрасно грешу
на Эдварда. Это так ужасно, когда жена подозревает мужа. Но ведь случается и
такое...
- Позвольте, вы о своем муже?
- Да.
- И подозреваете его - в чем?
- Мне невыносимо говорить об этом, мосье Пуаро. Но ведь, как приходится
слышать, и такое случается, а бедняжки совсем ни о чем не догадываются.
Я уже начал приходить в отчаяние от того, что дама не может никак
добраться до сути, но Пуаро обладал необыкновенным терпением.
- Не смущайтесь, мадам, говорите. Представляете, какая вас ждет радость,
если мы сумеем доказать, что ваши подозрения беспочвенны.
- И то правда. Что угодно, только не эта жуткая неопределенность. Ой,
мосье Пуаро, я ужасно боюсь, что меня хотят отравить.
- Почему вы так решили?
Миссис Пенгелли, сдержанности которой пришел все-таки конец, приступила к
подробной исповеди, больше подходящей для ушей ее домашнего врача.
- Боль и тошнота после приема пищи? - задумчиво сказал Пуаро. - А что
говорит ваш лечащий врач, мадам?
- Острый гастрит, мосье Пуаро. Но я-то вижу, что он озадачен и
встревожен. И постоянно меняет мне лекарства, но ничто не помогает.
- Вы говорили с ним о своих подозрениях?
- Нет, мосье Пуаро. Чего доброго, по городку поползут слухи. А вдруг это
и впрямь гастрит? И все же странно: как только Эдвард уезжает на субботу и
воскресенье, у меня все в порядке. Это даже Фрида заметила, моя племянница.
А еще эта бутыль с гербицидом... Садовник говорит, что ни разу им не
пользовался, а она тем не менее наполовину пуста...
Женщина с мольбой взглянула на Пуаро. Он ободряюще улыбнулся ей и
потянулся за карандашом и блокнотом.
- Итак, перейдем к делу, мадам. Где вы, значит, проживаете?
- В Полгаруите, это небольшой торговый городок в Корнуолле .
- Как давно вы там живете?
- Четырнадцать лет.
- И ваша семья - это вы и ваш супруг? А дети?
- Детей нет.
- Однако вы, по-моему, упоминали о племяннице?
- Да, Фрида Стэнтон - дочь единственной сестры моего мужа. Она живет с
нами последние восемь лет, то есть кроме последней недели.
- Так, и что же случилось неделю назад?
- Пошли вдруг нелады, не знаю, какая муха ее укусила. Она стала груба,
дерзка и страшно раздражительна, и вот как-то вспылила и ушла из дому -
сняла себе квартиру в городе. С тех пор я ее не видела. Думаю, лучше ее не
трогать, пусть немного придет в себя. Так и мистер Рэднор говорит.
- А кто это мистер Рэднор?
Миссис Пенгелли вновь пришла в некоторое замешательство.
- Ах, ну.., он.., всего лишь друг. Весьма приятный молодой человек.
- Между ним и вашей племянницей что-нибудь есть?
- Абсолютно ничего, - с нажимом произнесла миссис Пенгелли.
Пуаро сменил тему.
- Вы и ваш супруг - люди обеспеченные?