с гордостью указывая на прекрасно выполненную копию испанского галиона с
раздутыми ветром парусами, висевшую над входной дверью, добавил:
- "Золотой галион", символ этого жилища".
Больше всего мне запомнился первый вечер. Хозяин показал мне старинные
рукописи с описанием "Хуана Фернандеса", карты, на которых пунктиром был
отмечен его маршрут, схемы подводной аппаратуры и многое-многое другое. Я
был пленен всем этим окончательно и бесповоротно.
Я, в свою очередь, рассказал ему о встрече с инспектором Бадгвортом.
Ньюмен очень заинтересовался.
"Странные здесь люди, на побережье, - задумчиво произнес он. -
Контрабанда и поиск затонувших сокровищ у них в крови. Когда корабль идет ко
дну у их берега, они расценивают его не иначе как свою законную добычу. Есть
тут один интересный экземпляр, обязательно вам его покажу".
Утро выдалось солнечное. Ньюмэн отвез меня в Полперран и познакомил со
своим водолазом. Такой угрюмый детина по фамилии Хиггинс. Лицо абсолютно
невыразительное, изъясняется исключительно междометиями.
После того как они обсудили какие-то технические детали, мы все вместе
отправились в "Три якоря". Большая кружка пива немного развязала язык этому
молчуну.
"Вот, детектив заявился. Из самого из Лондона, - бурчал он. - Твердит,
будто на судне, что потопло у нас в ноябре, была пропасть золота. Ну и что?
Будто на нем свет клином сошелся".
"Ваша правда, мистер Хиггинс, - вмешался хозяин "Трех якорей". - И
тонули, и будут тонуть".
"Я о чем и толкую, мистер Келвин", - согласился Хиггинс.
Я принялся с любопытством рассматривать хозяина. Фигура была колоритная:
смуглый, черноволосый, на удивление широкоплечий. Глаза налиты кровью и,
будто этого мало, все время бегают. Я заподозрил, что это и есть упомянутый
Ньюмэном интересный экземпляр.
"Ни к чему нам, чтоб всякие чужаки околачивались на нашем побережье", -
довольно злобно продолжал тот.
"Вы имеете в виду полицию?" - улыбнулся Ньюмэн.
"И полицию тоже, - буркнул этот тип, награждая нас многозначительным
взглядом. - Так-то вот, мистер!"
"Послушайте, Ньюмэн, а ведь это прозвучало совсем как угроза", - сказал
я, когда мы возвращались домой.
Он засмеялся:
"Глупости, кому от меня здесь вред?"
Я только покачал головой. В этом трактирщике чувствовалось что-то злобное
и необузданное. Видно было, что от него можно ждать чего угодно.
Наверное, именно с того момента мною овладело беспокойство. Первую ночь я
еще проспал нормально, но следующую... Сон совсем не шел.
Наступило воскресенье: мрачное, угрюмое. Небо покрылось тучами, слышались
раскаты грома. Я никогда не умел скрывать своих переживаний, и Ньюмэн тут же
заметил мое подавленное настроение.
"Да что с вами сегодня такое, Уэст? Вы просто комок нервов".
"Не знаю, - ответил я. - Просто на душе скверно".
"Это из-за погоды", - сказал он.
"Да, наверно", - ответил я, не вдаваясь в подробности.
Днем мы вышли на моторной лодке Ньюмэна в море, но начался такой ливень,
что единственным желанием, которое у нас осталось, было поскорее вернуться
домой и переодеться во все сухое.
Вечером мое беспокойство усилилось. За окном бушевал шторм. К десяти буря
утихла. Ньюмэн выглянул в окно.
"Проясняется, - отметил он. - Не удивлюсь, если через полчаса шторм
утихнет. Может, прогуляемся попозже?"
"Ужасно в сон клонит. - Я зевнул. - Не выспался. Думаю лечь сегодня
пораньше".
Так я и сделал. Поскольку в предыдущую ночь я совершенно не выспался, то
очень скоро забылся тяжелым сном. Видно, я так и не избавился от смутного
чувства тревоги, и меня одолевали кошмары. Бездонные пучины, мрачные
пропасти, над которыми я блуждаю... И все время сознание того, что один
неверный шаг - и я погиб. Когда я очнулся, часы показывали восемь. Голова
невыносимо болела, испытанный во сне ужас все еще держал меня в своих цепких
объятиях. И настолько он был сильным, что, открыв окно, я подумал было, что
кошмар продолжается: первое, что я увидел, был человек, роющий могилу.
Я в ужасе отпрянул, и мне даже понадобилось какое-то время, чтобы взять
себя в руки. Выглянув в окно снова, я с облегчением понял, что могильщик -
это садовник Ньюмэна, а "могила" предназначена для трех кустов роз, лежавших
неподалеку в ожидании, когда их заботливо посадят в землю.
Садовник, взглянув наверх, увидел меня и приподнял шляпу:
"Отличное утро, сэр. Просто замечательное".
"Надеюсь, что так", - скептически ответил я.
Однако утро действительно выдалось превосходное. Ярко светило солнце, а
безоблачное и голубое небо предвещало чудесную погоду на весь день.
Насвистывая, я спустился к завтраку. У Ньюмэна в доме не было прислуги.
Человек он был неприхотливый, и с хозяйством вполне справлялись две
немолодые уже женщины - родные сестры, жившие по соседству. Вот и сейчас,
войдя в комнату, я застал одну из них. Она как раз ставила на стол кофейник.
"Доброе утро, Элизабет, - поздоровался я. - Мистер Ньюмэн еще не
спускался?"
"Должно быть, ушел рано утром, сэр, - ответила она. - Когда мы пришли,
его не было".
Меня снова начали одолевать дурные предчувствия. Я уже привык, что Ньюмэн
спускается к завтраку довольно поздно, и с трудом мог себе представить,
чтобы он ни свет ни заря отправился на прогулку. Весь во власти сомнений, я
заглянул в его спальню и обнаружил, что постель даже не тронута. Беглый
осмотр комнаты заставил меня задуматься и еще кое о чем. В комнате не было
смокинга, в котором Ньюмэн был вчера вечером.
Теперь я был уверен, что мои предчувствия не напрасны. Значит, вчера
Ньюмэн все же отправился на прогулку и по какой-то причине до сих пор не
вернулся. Но почему? Что с ним могло случиться? Неужели произошло несчастье?
Я решил немедленно отправиться на поиски.
Через пару часов я собрал большую группу помощников, и мы начали поиск по
всем направлениям - и у обрыва, и на скалах внизу, но никаких следов Ньюмэна
нам обнаружить не удалось.
В конце концов, отчаявшись, я разыскал инспектора Бадгворта. Выслушав
меня, он помрачнел.
"Думаю, дело нечисто, - проговорил он. - Есть здесь несколько
подозрительных субъектов. Видали Келвина, хозяина "Трех якорей"?"
Я ответил, что да, имел такое удовольствие.
"А вам известно, что он только четыре года как вышел из колонии?
Оскорбление действием".
Я ответил, что нисколько этим не удивлен.
"Насколько я понял, здешние жители считают, что ваш приятель слишком
любит совать нос в чужие дела. Единственная надежда на то, что до крайностей
не дошло".
Мы продолжили поиск с удвоенным рвением. Только к вечеру наши усилия были
вознаграждены. Мы обнаружили Ньюмэна в глубокой канаве в дальней части его
собственного имения. Он был крепко-накрепко связан по рукам и ногам, во рту
торчал скомканный носовой платок.
Он совсем обессилел и все стонал от боли. Только после того, как ему
растерли запястья и лодыжки и дали глотнуть виски, он смог рассказать, что с
ним произошло.
Прошлым вечером около одиннадцати часов он вышел пройтись. Прогулялся
немного вдоль обрыва и вышел на то место, которое из-за большого количества
пещер называют "Убежищем контрабандистов". Там он заметил нескольких
человек, выгружающих что-то из маленькой лодки, и спустился взглянуть, в чем
дело. Груз, по-видимому, был тяжелым, и его с трудом волокли в одну из самых
дальних пещер.
Ньюмэн заинтересовался. Стараясь оставаться незамеченным, он подобрался
поближе, пытаясь угадать, что именно они тащат. Потом кто-то крикнул - явно
кого-то предупреждая, и тут же на него навалились два дюжих типа. Они избили
Ньюмэна до потери сознания. Когда он пришел в себя, то обнаружил, что лежит
в грузовике, который куда-то мчится, подпрыгивая на многочисленных рытвинах
и ухабах. Он был уверен, что его везут в деревню, и глазам своим не поверил,
когда автомобиль свернул в ворота его собственного дома. Здесь его
похитители, пошептавшись друг с другом, вытащили его и бросили в глубокую
канаву, где искать человека никому и в голову не придет. После этого
грузовик укатил. Ему показалось, что выехали они в другие ворота, через те,
которые на четверть мили ближе к деревне. Он не мог описать нападавших,
понял только, что это были моряки и, судя по говору, корнуоллцы.
Инспектор Бадгворт встрепенулся.
"Будьте уверены, тут-то они и запрятали золото! - воскликнул он. -
Достали с затонувшего корабля и держат где-то в укромной пещере. Знают,
шельмы, что мы уже обыскали все пещеры в "Убежище контрабандистов" и теперь
идем дальше. Вот, видно, и перетаскивали свое добро в пещеру, где мы уже
побывали. Знают ведь, что второй раз мы туда уже не сунемся. Теперь пиши
пропало: мистер Ньюмэн застукал их как минимум восемнадцать часов назад, а
значит, у них было достаточно времени, чтобы замести следы. Сомневаюсь, что
мы теперь что-то найдем".
Тем не менее инспектор срочно организовал поиски: очевидно было, что
золото действительно у кого-то из местных воришек, которые его перепрятали.
Но у него не было и намека на месторасположение нового тайника.
Одна зацепка, впрочем, все же была. Он сам навел меня на нее следующим
утром.
"По этой дороге редко проезжают машины, - объяснял он, - поэтому в
нескольких местах мы обнаружили четкие следы шин. Один из протекторов
поврежден и оставляет очень характерный отпечаток. Вот смотрите: здесь
похитители вашего друга заезжали в ворота, а здесь, - показал он чуть
приметный след у других ворот, - выезжали. Рисунок тот же. Так что никаких
сомнений, - это та самая машина, которая нам нужна. Вы спрашиваете, зачем