разработке отравляющих газов. По моей просьбе он приготовил мне бомбочку,
маленькую, простенькую бомбочку, которую нужно только бросить, и все: взрыв,
клубы дыма, и в радиусе нескольких десятков метров - все в бессознательном
состоянии. Когда явился этот чумазый сорванец, я тут же тихонько свистнул -
предупредил людей Джеппа - они давно уже были наготове. Они совершенно
незаметно сопровождали меня до самого логова, подстраховывая на случай
различных неожиданностей. Они же и доставили вас сюда, в нашу квартиру.
- Но как вам удалось не потерять сознание?
- Я, можно сказать, воспользовался случаем. Наш друг Номер Четвертый (это
же он так гениально составил письмо) позволил себе посмеяться над моими
усами, что мне, в свою очередь, позволило надеть респиратор, который я
прикрыл толстым желтым шарфом.
- Синдерелла! - вдруг воскликнул я, с ужасом вспомнив о том, что жена моя
все еще во власти наших врагов. - Что с ней? - И со стоном опять потерял
сознание.
Когда минуты через две я снова пришел в себя, то увидел встревоженного
Пуаро, пытающегося влить мне в рот немного бренди.
- Что с вами, mon ami? Что вас так встревожило? Я рассказал Пуаро обо
всем, что со мной случилось. И будто снова ощутил весь ужас моих злоключений
в подземелье.
- Боже мой! - воскликнул Пуаро. - Боже мой, что вам пришлось пережить! А
я ничего не знал. Но успокойтесь, друг мой. Теперь все будет хорошо.
- Вы ее найдете? Но она ведь в Южной Америке, и, пока вы будете ее
разыскивать, она может умереть. Умереть от чудовищных пыток!
- Нет-нет, мой друг. Вы меня не поняли. Она в полной безопасности. Ее
никто не похищал!
- Но я получил телеграмму от Бронсена!
- Но Бронсен ее не посылал - в этом-то весь фокус. Вам не приходило в
голову, что такой мощной организации, имеющей агентов во всех странах мира,
ничего не стоило нанести нам столь коварный удар: похитить малышку
Синдереллу, которую вы так любите.
- Нет, не приходило! - ощутив запоздалое раскаянье, ответил я.
- А я это предвидел. Вас я не хотел расстраивать. А потому ничего не
сказал, но на всякий случай принял меры предосторожности. Все письма вашей
жены отправлены якобы с вашего ранчо, но в действительности ваша жена уже
три месяца надежно спрятана в одном тихом местечке.
Я посмотрел на него с недоверием:
- Это правда?
- Боже мой! Конечно правда. Они шантажировали вас, беззастенчиво
обманывая.
Я отвернулся, опасаясь не совладать со своими эмоциями. Пуаро положил мне
руку на плечо.
- Хотите вы этого или нет, - в его голосе было нечто такое, чего я раньше
никогда не слышал, - но позвольте мне вас обнять. Я знаю, у вас, англичан,
это не очень принято... И еще я вам скажу: в этом деле вы проявили себя
достойно, и я счастлив, что у меня есть такой надежный друг.
КАТАСТРОФА
Агата КРИСТИ
ONLINE БИБЛИОТЕКА
http://www.bestlibrary.ru
После смерти Флосси Монро я начал замечать в Пуаро какие-то изменения. До
сих пор он считал себя непобедимым. Теперь, когда Большая Четверка снова
утерла ему нос, с ним что-то произошло. Было видно, что нервы его напряжены
до предела. Он был то мрачным и задумчивым, то вздрагивал от малейшего шума,
как напуганная кошка. Теперь он старательно избегал разговоров о Большой
Четверке и переключился на обычные рутинные дела. Но я знал, что втайне он
продолжает заниматься Большой Четверкой. Время от времени его навещали
какие-то славянского вида люди, и, хотя он ничего не объяснял, я понял, что
с помощью этих довольно омерзительных типов он расставляет сети непобедимой
"Четверке". Однажды - совершенно случайно - мне попалась на глаза его
чековая книжка, и я увидел, что он заплатил кому-то - фамилия была явно
русская - большую сумму, большую даже для Пуаро, который зарабатывал
достаточно много.
Все свои действия Пуаро держал в секрете. Только все чаще повторял одну и
ту же фразу: "Величайшая ошибка, mon ami, недооценивать противника". И я
понял, что теперь мой друг больше всего на свете боится снова попасть
впросак.
Так продолжалось до конца марта, пока однажды утром он не произнес:
- Сегодня, мой друг, вам придется надеть смокинг. Мы идем на прием к
министру внутренних дел.
- Неужели? Он попросил вас расследовать какое-то дело?
- Нет. Я попросил его принять меня. Я вам как-то уже рассказывал, что
однажды я оказал ему маленькую услугу. С тех пор он неоправданно большого
мнения о моих способностях и питает ко мне симпатию, чем я и решил
воспользоваться. Как вы знаете, - продолжал Пуаро, - сейчас в Лондоне
находится премьер-министр Франции мосье Дежардо, и министр, по моей просьбе,
пригласил его принять участие в нашей беседе.
Нас встретил сам министр, его светлость Сидней Краутер, фигура весьма
известная в политическом мире. Это был мужчина лет пятидесяти с насмешливыми
серыми глазами. Держался он всегда очень просто и дружелюбно, чем и снискал
себе всеобщую симпатию.
Около камина стоял высокий худощавый мужчина с черной эспаньолкой
<Эспаньолка - короткая остроконечная бородка.>. У него было очень живое,
умное лицо.
- Мосье Дежардо, - сказал Краутер, - позвольте мне представить вам мосье
Эркюля Пуаро, о котором вы, вероятно, уже наслышаны.
Француз поклонился и пожал Пуаро руку.
- Кто же не слышал об Эркюле Пуаро, - сказал он. - Он всем известен.
- Вы слишком любезны, мосье, - сказал, поклонившись, Пуаро, но лицо его
порозовело от удовольствия.
- А старого друга не хотите поприветствовать? - раздался тихий голос, и
из угла комнаты вышел какой-то мужчина.
Это был наш старый знакомый, мистер Джон Инглес.
Пуаро сердечно поздоровался с ним.
- А теперь, мосье Пуаро, - сказал Краутер, - мы в вашем распоряжении.
Если я правильно понял, у вас есть очень важное сообщение для всех нас.
- Это так, мосье. Начну с того, что сейчас в мире все более активную роль
играет крупная преступная организация. Ею руководят четыре человека, которые
называют себя "Большой Четверкой". Правильней ее было назвать "Бандой
четырех". Номер Один - китаец, некто Ли Чан-йен, Номер Два - американский
мультимиллионер, Эйб Райленд, Номер Три - француженка. Номер Четыре,
практически никому не известный английский актер Клод Даррел. Этот квартет
вознамерился изменить существующий в мире порядок, добиться всюду полной
анархии. А потом, воспользовавшись неизбежной неразберихой и паникой,
захватить власть, установить личную диктатуру.
- Невероятно, - пробормотал француз. - Райленд связан с какой-то бандой?
Не может быть. Это какая-то чудовищная нелепость.
- Послушайте, я расскажу вам о некоторых их проделках, - сказал Пуаро.
Он начал повествование о наших приключениях, а так как все, о чем Пуаро
рассказывал, было мне знакомо в деталях, я будто заново мысленно все это
пережил.
Дежардо вопросительно посмотрел на Краутера. Тот грустно усмехнулся:
- Да, господин премьер-министр, такая организация действительно
существует. Сначала Скотленд-Ярд отрицал ее существование, но потом вынужден
был признать правоту Пуаро. Мы не согласны с мосье Пуаро только в одном - в
том, что их конечная цель - диктатура, захват власти. Я думаю, он немного
преувеличивает.
Пуаро привел десяток фактов, доказывающих справедливость его выводов.
Даже сейчас я не имею права рассказывать о них подробно, но речь шла об
авариях на подводных лодках, которые произошли месяц назад, а также об
авиакатастрофах и вынужденных посадках самолетов. Пуаро утверждал, что ко
всем этим случаям причастна Большая Четверка и ее сподвижники. Многие свои
злодеяния Большая Четверка совершила при помощи оружия, которое еще
неизвестно даже специалистам.
В этот момент премьер-министр задал вопрос, которого мы втайне ждали:
- Вы сказали, что третий член Большой Четверки - француженка? Вы знаете,
кто она?
- Вы тоже хорошо ее знаете. Номер Три - это всем известная мадам
Оливье...
Услышав имя знаменитой соотечественницы, продолжавшей дело четы Кюри,
Дежардо едва не вывалился из кресла; его лицо побагровело от возмущения.
- Мадам Оливье? Невозможно! Это нелепо! И более того - оскорбительно!
Пуаро покачал головой, но не произнес ни слова. Некоторое время
премьер-министр испепелял Пуаро гневным взглядом. Потом несколько успокоился
и, посмотрев на министра, с каким-то странным выражением дотронулся до лба.
- Мосье Пуаро - великий человек, - заметил он. - Но даже великие люди
иногда слишком увлекаются.., какой-то одной идеей, не так ли? Ищут всяких
тайных агентов там, где их просто не может быть. Вы со мной согласны,
господин министр?
Краутер некоторое время молчал.
- Клянусь, не знаю! - наконец сказал он. - Я всегда верил и сейчас
безоговорочно верю Пуаро, но такой поворот...
- Этот неуловимый Ли Чан-йен, - перебил его Дежардо, - кто он такой? Хоть
кому-нибудь он известен?
- Мне известен, - раздался вдруг голос Инглеса. Высокий французский гость
уставился на него, тот тоже ответил пристальным взглядом, более чем
когда-либо напоминая китайского божка.
- Это мистер Инглес, - представил Краутер, - самый опытный наш эксперт по
Китаю.
- И вы что-то слыхали об этом Ли Чан-йене?
- Пока ко мне не пришел Пуаро, я считал себя единственным человеком в
Англии, кто знает о его существовании. Уверяю вас, господин премьер-министр,
что единственный человек в Китае, которого по-настоящему следует опасаться,
- это Ли Чан-йен, один из самых блестящих умов современности.
Дежардо был вконец ошарашен. Немного придя в себя, он холодно произнес:
- Может быть, в том, что вы рассказали, и есть доля истины, мосье Пуаро,
но что касается мадам Оливье, тут вы роковым образом заблуждаетесь. Она
истинная дочь Франции и служит исключительно науке.