Мой друг лишь молча пожал плечами. Потом последовала долгая тягостная
пауза, нарушить которую решился Пуаро. Он встал и с чувством собственного
достоинства изрек:
- Я хотел, мосье, только предупредить вас. Я предвидел, что вы мне не
поверите. Но, по крайней мере, теперь вы будете начеку. Главное, я все
сказал, и моя правота будет - увы - подтверждаться новыми диверсиями. Для
меня было важно сообщить вам все это как можно скорее... Может статься, что
позже мне это сделать уже не удастся.
- Вы хотите сказать... - перебил его Краутер, пораженный мрачной
интонацией Пуаро.
- Я хочу сказать, месье, - продолжал Пуаро, - что с тех пор, как я
установил личность Номера Четыре, палача-экзекутора Большой Четверки, моя
жизнь в опасности. Он ищет меня, чтобы уничтожить любым способом, а он из
тех людей, кому удаются подобные миссии. Итак, господа, я с вами прощаюсь.
Вот вам ключ, мосье министр, и запечатанный конверт с моим банковским
шифром. У меня в портфеле, который хранится в банковском сейфе, собраны все
сведения о деятельности Большой Четверки. Там же имеются советы вашего
покорного слуги относительно того, что следует предпринять, если случится
то, о чем я вас только что предупредил. В случае моей смерти, мосье министр,
вы заберете эти бумаги и, если сочтете нужным, воспользуетесь моими
советами. А сейчас до свидания, - господа.
Дежардо холодно поклонился, а министр вскочил со стула и пожал Пуаро
руку.
- Вы убедили меня, Пуаро. То, что вы говорите, выглядит невероятным, но я
вам верю. Всецело. Инглес вышел вместе с нами.
- Я вполне доволен тем, как прошла беседа, - сказал Пуаро. - Я и не
думал, что мне удастся переубедить Дежардо, но теперь я спокоен: если
погибну, моя информация не умрет вместе со мной. Что ж, не так уж и плохо!
- Я полностью на вашей стороне, - сказал Инглес. - Между прочим, на днях
я еду в Китай.
- А это разумно?
- Нет, - ответил Инглес, - но необходимо. Каждый должен вносить посильную
лепту в общее дело.
- Вы храбрый человек! - воскликнул Пуаро. - Если бы это было удобно, я бы
обнял вас. Инглес немного смутился.
- Не думаю, - сказал он, - что в Китае я буду в большей опасности, чем вы
в -Лондоне.
- Возможно, вы и правы, - признался Пуаро. - Больше всего я опасаюсь, как
бы они не расправились с Гастингсом. Меня это очень беспокоит.
Я перебил его, заметив, что и сам могу о себе позаботиться.
Вскоре Инглес попрощался с нами и ушел.
Некоторое время мы шли молча. Вдруг Пуаро произнес фразу, которая меня
ошеломила:
- Я считаю, что настало время задействовать моего брата.
- Вашего брата? - удивился я. - Я и не знал, что у вас есть брат.
- Вы меня удивляете, Гастингс. Разве вы не знаете, что у всех знаменитых
сыщиков есть брат, который был бы более знаменитым, если бы не его природная
лень <Намек на брата знаменитого Шерлока Холмса, Майкрофта.>.
Бывали моменты, когда трудно было понять, шутит Пуаро или говорит
серьезно.
- Как зовут вашего брата? - спросил я, все еще сомневаясь.
- Ахилл Пуаро, - мрачно ответил Пуаро. - Он живет поблизости от города
Спа в Бельгии.
- А чем он занимается? - продолжал удивляться я, удержавшись от
комментариев относительно странной прихоти мадам Пуаро нарекать своих чад
мифологическими именами <Имя Эркюль восходит к имени героя древнегреческой
мифологии Геркулеса, отличавшегося необыкновенной силой и прославившегося
своими подвигами. Ахилл (Ахиллес) - имя легендарного греческого героя,
одного из храбрейших воинов в Троянскую войну.>.
- Ничем. Я же вам сказал, что он очень ленив, хотя у него не меньше
способностей, чем у меня.
- Он похож на вас?
- В общем, да. Хотя не так красив. И кроме того, он не носит усов.
- Он старше вас или младше?
- Ему удалось родиться в один день со мной.
- Близнецы! - воскликнул я.
- Точно, Гастингс, близнецы. Вы, как всегда, угадали. Ну вот мы наконец и
пришли. Давайте займемся ожерельем графини.
Но делу о пропавшем ожерелье пришлось немного подождать, так как нашлось
более срочное.
Наша квартирная хозяйка, миссис Пирсон, сообщила нам, что нас ожидает
какая-то медицинская сестра, которая хочет видеть мосье Пуаро по весьма
срочному делу.
В большом кресле у окна сидела пожилая женщина с приятным лицом, одетая в
темно-синюю форменную одежду медицинской сестры. Сначала она говорила очень
сбивчиво, но Пуаро сумел ее успокоить, и женщина рассказала следующую
историю:
- Понимаете, мосье Пуаро, я раньше никогда не сталкивалась с подобными
случаями. Я жила в Ларкской сестринской общине, пока меня не пригласили в
этот дом в Хартфордшире - присматривать за хозяином дома, мистером
Темплтоном. Хороший дом, приятные люди. Миссис Темплтон намного моложе мужа.
У него есть сын от первого брака, который живет с ними. Он не совсем
нормальный, не то чтобы "придурковатый", но некоторая отсталость ощущается.
Потом меня с самого начала поразила болезнь хозяина. Все вроде хорошо, и
вдруг ни с того, ни с сего начинаются боли в желудке и сильная рвота. Но
доктор не находит ничего страшного, и вроде бы так оно и есть. Но мне как-то
неспокойно. Вот я и...
Она замолчала, и щеки ее вспыхнули.
- Случилось что-то такое, что усугубило ваши опасения? - предположил
Пуаро.
- Да.
И она опять замолчала, не решаясь продолжать.
- Я услыхала, - наконец заговорила она, - что болтают слуги.
- О болезни хозяина?
- Нет-нет, совсем.., о другом.
- О миссис Темплтон?
- Да.
- О миссис Темплтон и о докторе, надо полагать? У Пуаро на такие вещи
было особое чутье. Женщина с благодарностью посмотрела на него.
- Поначалу я этим сплетням не придавала значения, - продолжала она. - Но
однажды я сама увидела их вместе.., в саду...
Она смущенно умолкла, но на лице ее было написано такое возмущение, что
спрашивать о том, что она видела в саду, было лишним. Все было ясно без
слов.
- Приступы становились все сильнее и сильнее. Доктор Тревес сказал, что
это естественное течение болезни и что Темплтон долго не протянет. Я
ухаживала за многими больными, у меня солидный опыт - но что-то не припомню
таких странных симптомов. Все это очень напоминает... - Она заколебалась.
- Отравление мышьяком? - пришел ей на помощь Пуаро.
Она кивнула.
- И потом, - продолжала миссис Пирсон, - однажды мой пациент бросил одну
фразу, которая меня очень удивила. Он сказал: "Они меня прикончат, эти
четверо".
- Так и сказал? - встрепенулся Пуаро.
- Да, это были его слова, мосье Пуаро. Правда, в этот момент у него был
очередной приступ, он сильно мучился и, может, сам не понимал, что говорит.
- "Эти четверо", - задумчиво повторил Пуаро. - Кто эти четверо, как вы
думаете?
- Не знаю, мосье Пуаро. Я подумала, что он имеет в виду жену, сына,
доктора и, может быть, мисс Кларк, компаньонку жены. Вероятно, он решил, что
эта четверка объединилась против него.
- Может быть, - озабоченно произнес Пуаро. - Может быть. А как еда? Еда
вас не смущала?
- Я тщательно за всем следила. Но иногда миссис Темплтон сама относила
ему еду, а потом.., ведь были дни, когда у меня был выходной.
- Да, конечно. И у вас нет достаточных доказательств, чтобы обратиться в
полицию?
При упоминании о полиции на ее лице отразился ужас.
- Но кое-что мне удалось сделать, мосье Пуаро, - продолжала она. - Вчера
у Темплтона почти сразу после супа начались сильные боли, мне удалось отлить
немного из тарелки в бутылочку, и я принесла ее с собой. Мне сегодня дали
выходной, чтобы я навестила больную мать, сегодня моему подопечному вроде бы
получше.
Она протянула Пуаро бутылочку.
- Прекрасно, мадемуазель. Мы тут же отправим это на анализ. Если вы
зайдете к нам, ну, скажем, через час, мы сможем либо подтвердить ваши
предположения, либо их опровергнуть.
Узнав у посетительницы ее имя и уточнив профессию, Пуаро проводил ее до
двери. Затем он написал записку и вместе с бутылочкой куда-то отослал.
Потом, к моему величайшему изумлению, позвонил кому-то по телефону и начал
проверять анкетные данные нашей посетительницы.
- Да-да, мой друг, - сказал Пуаро, увидев на моем лице изумление. -
Береженого и Бог бережет. Не забывайте, что по нашему следу идет Большая
Четверка.
Вскоре Пуаро получил подтверждение, что Мейбл Палмер, медицинская сестра
по образованию, состоит членом Ларкской сестринской общины, откуда она
действительно была послана к Темплтонам.
- Пока все в порядке, - сказал Пуаро. - А вот и мисс Палмер возвращается.
Как раз в это время принесли заключение. Мисс Палмер и я с волнением
ожидали, что скажет Пуаро, прочитав его.
- Мышьяк? - еле слышно спросила мисс Палмер.
- Нет, - ответил Пуаро, сворачивая бумагу. Мы были страшно удивлены.
- Мышьяка в супе не было, - продолжал Пуаро. - Но зато обнаружено
изрядное количество сурьмы. Дело настолько серьезно, что мы должны
немедленно выехать в Хартфордшир. Может быть, еще успеем.
Было решено, что Пуаро приедет к Темплтонам как частный детектив, чтобы
расспросить миссис Темплтон об одном из ее бывших слуг (имя слуги ему
подсказала мисс Палмер), который подозревается в хищении драгоценностей.
Когда мы прибыли в Элмстед (так называлось поместье Темплтонов), уже
смеркалось. Чтобы не было лишних вопросов, мы позволили мисс Палмер уйти
вперед и к дому подошли минут на двадцать позже.
Нас встретила миссис Темплтон, высокая темноволосая женщина. Движения у
нее были какими-то резкими, а глаза она старательно отводила. Я заметил, как
она вздрогнула, когда Пуаро назвал свою профессию, и с какой готовностью
отвечала на все его вопросы. А когда Пуаро - явно с умыслом - рассказал ей
об одном деле, в котором жена пыталась отравить мужа, миссис Темплтон едва
смогла скрыть свое смятение. Неожиданно она ушла, выдавив из себя извинение.