Смекни!
smekni.com

Рассказы 2 (стр. 19 из 193)

садовой земли пристали к подошвам ее грубых башмаков; на носу были

пятнышки такого же происхождения, но она этого не подозревала.

Ей пришлось немного повозиться, открывая заржавленные ворота,

наполовину сорванные с петель. Налетевший порыв ветра сдвинул ее

потертую фетровую шляпу, придав ей еще более лихой излом, чем раньше.

- Ах ты, пропасть! - сказала Банч.

В порыве оптимизма, вызванного рождением малютки, родители поэтично

нарекли ее Дианой, но никто с самого раннего возраста не называл ее

иначе, как Банч. Придерживая хризантемы, она пересекла церковный двор и

подошла к дверям храма.

Ноябрьский воздух был сырым и теплым. По небу проносились облака,

оставляя там и сям голубые просветы. В церкви было темно и холодно: там

топили только во время службы.

- Бррррр! - выразительно произнесла Банч. - Придется поторопиться,

если я не хочу здесь окоченеть до смерти.

С быстротой, приобретенной благодаря постоянной практике, она собрала

все необходимое: вазы, кувшин с водой, подставки для цветов. "Хотелось

бы мне, чтобы у нас были лилии, - подумала Банч. - Мне так надоели эти

чахлые хризантемы".

Ее ловкие пальцы проворно размещали цветы, и в скором времени

убранство церкви было завершено. В нем не было и намека на

оригинальность или артистичность, но и в самой Банч Хармон не было

ничего оригинального и артистичного. Однако цветы придали церкви очень

уютный и приветливый вид. Осторожно неся вазы, Банч поднялась в боковой

придел и направилась к алтарю. В этот момент выглянуло солнце.

Его лучи пробивались сквозь сине-красную гамму витражей, украшавших

восточное окно, дар богатого прихожанина викторианских времен.

Впечатление было неожиданным и удивительно ярким. "Как драгоценные

камни", - подумала Банч. Вдруг она остановилась, глядя прямо перед

собой. На ступенях, ведущих к алтарю, лежала какая-то темная,

скорчившаяся фигура. Стараясь не помять цветы, Банч положила их на пол,

подошла ближе и наклонилась. Это был мужчина, лежавший ничком. Банч

опустилась рядом с ним на колени и медленно перевернула его лицом

кверху. Ее пальцы нащупали пульс; он был такой слабый и неровный, что не

оставлял места для сомнения, так же как и зеленоватая бледность лица:

Банч поняла, что человек при смерти.

Ему можно было дать лет сорок пять; одет он был в темный потрепанный

костюм. Опустив его безвольную руку, которую она подняла, чтобы пощупать

пульс, Банч посмотрела на вторую руку человека: он держал ее на груди,

сжав в кулак. Банч пригляделась и увидела что-то вроде тампона или

платка, который пальцы человека крепко прижимали к груди. Вокруг все

было покрыто бурыми пятнами: засохшая кровь, догадалась Банч. Она

присела на корточки и нахмурилась.

Глаза человека, до сих пор закрытые, внезапно раскрылись и

остановились на лице Банч. Взгляд его не был блуждающим,

бессознательным, он казался живым и осмысленным. Губы шевельнулись;

наклонившись вперед, Банч услышала только одно слово:

- Убежище.

Ей показалось, что слабая улыбка осветила лицо человека, когда он

выдохнул это слово. Не было сомнения в том, что именно он произнес,

потому что он повторил:

- Святое.., убежище.

Затем он тихо, протяжно вздохнул, и глаза его закрылись. Банч опять

нащупала его пульс. Он все еще бился, но стал более слабым и

прерывистым. Она решительно встала.

- Не двигайтесь, - сказала она, - и не пытайтесь встать. Я иду за

помощью.

Человек снова открыл глаза; теперь его внимание было приковано к

радужным лучам, пробивавшимся сквозь восточное окно. Он пробормотал

что-то, но Банч не разобрала. Это напоминало, с удивлением подумала она,

имя ее мужа.

- Джулиан? - переспросила она. - Вы пришли сюда, чтобы встретиться с

Джулианом?

Ответа не последовало, мужчина лежал с закрытыми глазами; дыхание

медленно, тяжело вырывалось из его груди.

Банч повернулась и быстро вышла из церкви. Бросив взгляд на свои

часы, она удовлетворенно кивнула; так рано доктор Гриффитс не мог еще

уйти. Его дом был в двух шагах от церкви.

Она не стала ни звонить, ни стучать; прошла через приемную и вошла

прямо в кабинет.

- Вам придется сразу пойти со мной, мистер Гриффитс, - сказала Банч.

- В церкви умирает человек.

Несколько минут спустя, бегло осмотрев умирающего, доктор поднялся с

колен.

- Можно перенести его в ваш дом? - спросил он. - Мне было бы удобнее

наблюдать его там, хотя, по правде сказать, надежды все равно нет.

- Конечно, - ответила Банч. - Я пойду вперед, чтобы все подготовить,

и пришлю Харпера и Джонса. Они помогут вам отнести его.

- Спасибо. Я позвоню от вас, чтобы прислали санитарную машину, но

боюсь, что пока она придет... Он не закончил.

- Внутреннее кровоизлияние? - спросила Банч. Доктор кивнул.

- А как он попал сюда? - поинтересовался он.

- Скорее всего пробыл здесь всю ночь, - подумав, ответила Банч. -

Харпер открывает церковь по утрам, когда идет на работу, но обычно он не

входит туда.

Минут пять спустя, когда доктор Гриффитс положил телефонную трубку и

вернулся в комнату, где раненый лежал на поспешно приготовленной

кушетке, он застал там Банч, которая принесла таз с водой и убирала

после осмотра.

- Все в порядке, - сказал Гриффитс, - я вызвал санитарную машину и

сообщил в полицию.

Он стоял нахмурившись и смотрел на умирающего. Тот лежал с закрытыми

глазами, левая рука его конвульсивно сжималась и разжималась.

- В него стреляли, - сказал Гриффитс, - причем с очень близкого

расстояния. - Он скомкал свой платок и заткнул им рану, чтобы остановить

кровотечение.

- Мог он далеко уйти после этого? - спросила Банч.

- О да, это вполне возможно. Известны случаи, когда смертельно

раненные люди поднимались и шли по улице, как будто ничего не случилось,

а пять или десять минут спустя внезапно падали. Поэтому нельзя

утверждать, что в него стреляли в церкви. О нет, это могло произойти и

на некотором расстоянии от нее. Конечно, не исключено, что он сам

выстрелил в себя, уронил револьвер, а потом, шатаясь, добрел до церкви.

Но я не понимаю, почему он направился туда, а не к вашему дому.

- На этот вопрос, - сказала Банч, - я могу ответить. Он сам объяснил

свой поступок, произнеся: "Святое убежище".

Доктор удивленно посмотрел на нее:

- Святое убежище?

- А вот и Джулиан, - сказала Банч, услышав шаги мужа в холле. -

Джулиан! Зайди сюда.

Его преподобие Джулиан Хармон вошел в комнату. Он казался гораздо

старше своих лет из-за неуверенной манеры держать себя, свойственной

многим ученым-"книжникам".

- Господи Боже мой! - воскликнул он, с изумлением глядя на

хирургические инструменты и фигуру, распростертую на кушетке.

Банч объяснила, как всегда лаконично:

- Я нашла его умирающим в церкви. В него стреляли. Ты его знаешь,

Джулиан? Мне показалось, что он назвал твое имя.

Священник подошел к кушетке и внимательно посмотрел на умирающего.

- Бедняга, - сказал он и покачал головой. - Нет, я не знаю его. Я

почти уверен, что никогда не видел его прежде.

В это мгновение глаза умирающего снова открылись. Он посмотрел на

врача, на Джулиана Хармона, потом на его жену и остановил свой взгляд на

ней. Гриффитс сделал шаг вперед:

- Не могли бы вы сказать нам... - настойчиво начал он. Но человек, не

отрывая глаз от Банч, произнес слабым голосом:

- Прошу вас, прошу вас... - После этого дрожь пробежала по его телу и

он скончался...

Сержант Хэйс лизнул карандаш и перевернул страницу своего блокнота.

- Это все, что вы можете сказать мне, миссис Хармон?

- Да, все, - ответила Банч. - А вот вещи из карманов его пальто.

На столе, у локтя сержанта Хэйса, лежали: бумажник, старые часы с

полустертыми инициалами "У.С." и обратный билет до Лондона.

- Выяснили вы, кто этот человек? - спросила Банч.

- Некие мистер и миссис Экклс позвонили в участок. Умерший, кажется,

был ее братом. Его фамилия Сэндбурн. По их словам, его здоровье и нервы

уже давно не в порядке. В последние дни ему стало хуже. Позавчера он

ушел из дома и не вернулся. И взял с собой револьвер.

- Он приехал сюда и здесь застрелился? - спросила Банч. - Но почему?

- Видите ли, у него была депрессия...

Банч прервала его:

- Я не это имела в виду, я спросила, почему именно здесь. На этот

вопрос сержант Хэйс, по-видимому, не мог ответить. Он произнес

уклончиво:

- Он приехал сюда пятичасовым автобусом.

- Да, - снова сказала Банч. - Но почему?

- Не знаю, миссис Хармон, - признался сержант. - Я не нахожу этому

объяснения. Когда психическое равновесие нарушено...

Банч закончила за него:

- То люди способны сделать это в первом попавшемся месте. И все же я

не вижу необходимости ехать для этого в такую даль. Ведь он никого здесь

не знал, не так ли?

- Во всяком случае, нам пока не удалось установить, есть ли у него

здесь знакомые, - сказал сержант. Он виновато кашлянул и произнес,

вставая: - Может случиться, что мистер и миссис Экклс приедут сюда и

зайдут к вам, мадам, если вы не против, конечно.

- Разумеется, я не против, - ответила Банч. - Это совершенно

естественно. Хотелось бы, конечно, знать побольше, ведь мне почти нечего

им сообщить.

- Ну, я пошел, - сказал сержант.

- Одно меня радует, - заключила Банч. - Я благодарю Бога за то, что

это не было убийством.

К воротам у дома священника подъехала машина. Поглядев на нее,

сержант заметил:

- Похоже на то, что это приехали мистер и миссис Экклс, мадам, чтобы

поговорить с вами.

Банч вся напряглась в ожидании тяжкого, как она предвидела,

испытания.

- Но ведь, если понадобится, - успокоила она себя, - я смогу позвать

на помощь Джулиана. Никто лучше священника не может утешить людей,