Смекни!
smekni.com

Рассказы 2 (стр. 190 из 193)

продолжалось до конца июня, когда истек срок предсказанного Пуаро затишья.

Рано утром к вилле подъехала машина. Это было такое редкое явление в

нашей уединенной жизни, что я сразу же поспешил вниз. Войдя в гостиную, я

увидел, что Пуаро уже там - разговаривает с каким-то симпатичным малым

примерно моего возраста.

- Позвольте представить вам, Гастингс, - сказал Пуаро, - капитана Харвея,

одного из самых известных сотрудников Интеллидженс сервис.

- Боюсь, совсем неизвестного, - сказал молодой человек, и все

рассмеялись.

- Я бы сказал, хорошо известного определенному кругу лиц. Остальные его

друзья и знакомые считают его приятным, но несколько глуповатым молодым

человеком, у которого на уме одни фокстроты и.., какие теперь еще в моде

танцы, а?

Все снова рассмеялись.

- Ну а теперь к делу, - уже серьезно сказал Пуаро. - Вы считаете,

капитан, что пора?

- Да, сэр. Вчера в Китае что-то произошло. Границы закрыты, телетайпы не

работают, радиостанции тоже - никаких сообщений оттуда не поступает.

- Ли Чан-йен начал действовать. А что остальные?

- Эйб Райленд прибыл в Англию неделю назад, затем уехал на континент.

- А мадам Оливье?

- Вчера покинула Париж.

- Она уехала в Италию?

- В Италию, сэр. Судя по имеющейся у нас информации, оба они направляются

в то место, которое вы нам указали. А откуда оно вам известно?

- Это не моя заслуга. Здесь поработал Гастингс. Он очень умный, правда,

обычно ему удается это скрыть - из скромности... Так что мы очень ему

обязаны.

Харвей с уважением посмотрел в мою сторону, мне стало неловко.

- Тогда в путь! Остальное обсудим в поезде, - сказал Пуаро. Он был бледен

от волнения. - Наше время пришло. Вы все подготовили?

- Все, что вы сказали. Правительства Италии, Франции и Англии готовы, по

вашему сигналу они выступят одновременно.

- Прямо новая Антанта <Антанта (фр. "согласие") - название объединения

государств, возникшего в начале XX века перед Первой мировой войной и

ставшего военным союзом против Германии. Первоначально пакт был заключен

между Англией и Францией, потом к нему присоединилась Россия, а к началу

войны - Япония.>, - сухо заметил Пуаро. - Я рад, что Дежардо наконец

поверил. Ну вот и все. Отправляемся в путь. Собственно, отправляюсь я один.

Вы, Гастингс, остаетесь здесь. И не спорьте.

Я, конечно, не согласился, сказав, что мое место всегда рядом с ним, и в

конце концов Пуаро уступил.

Когда мы сели в вагон, Пуаро признался мне по секрету, что он очень рад,

что я еду с ним.

- У вас, Гастингс, - сказал Пуаро, - будет особая роль. Очень важная. И

без вашей помощи у меня может ничего не получиться. Я очень рад, что вы

настояли на своем, так как я не мог не предложить вам остаться на вилле.

- А что, это опасно?

- Да, mon ami, это очень опасно.

Прибыв в Париж, мы проехали на Восточный вокзал и опять сели в поезд.

Здесь Пуаро объявил, что мы едем в Больцано <Больцано - город в Северной

Италии в одноименной провинции.>, в Итальянский Тироль <Итальянский Тироль -

область в Альпах в северной части Италии.>.

Воспользовавшись отсутствием Харвея, я спросил Пуаро, почему он считает,

что честь открытия штаб-квартиры Большой Четверки принадлежит мне.

- Это ваша заслуга и Инглеса. Как ему удалось узнать о месте встречи

Большой Четверки, я не знаю, но он узнал и послал к нам своего слугу. Сейчас

мы направляемся в город Каррерси, который сейчас называется Лаго ди Карецца.

Вы понимаете теперь, что из вашего "Кара Зиа", "Кароцца" и "Ларго" нам

удалось извлечь нужное название.

- Каррерси? - переспросил я. - Я такого города не знаю.

- Я всегда говорил, что англичане несильны в географии. Каррерси -

всемирно известный курорт, расположенный в самом центре Доломитовых Альп

<Доломитовые Альпы - горный массив в Восточных Альпах на северо-востоке

Италии, курорт и центр туризма.> на высоте тысяча двести метров над уровнем

моря.

- И в этом месте Большая Четверка назначила встречу?

- У них там штаб-квартира. Уже дан сигнал о начале переворота, и теперь

они решили, что им всем целесообразно находиться в своем штабе, чтобы отсюда

отдавать приказания. Я навел справки и узнал, что небольшая итальянская

горнодобывающая фирма, контрольный пакет акций которой принадлежит Эйбу

Райленду, в самом центре одного из массивов построила тайное и неприступное

убежище. Сейчас они там и по радио отдают приказы своим отрядам. У них

тысячи сторонников в каждой стране. Конечная цель - повсеместный захват

власти. В Доломитовых Альпах появилось бы правительство вселенских

диктаторов. Но в их планы, к счастью, вмешался Эркюль Пуаро.

- И вы во все это верите, Пуаро? Но ведь существуют же армии разных

демократических стран, у которых сверхмощное вооружение. Плюс более

совершенное государственное устройство.

- Вспомните революцию в Россию, Гастингс. Тут все будет намного страшнее.

И не забывайте про фанатичную мадам Оливье, она ведь гений, своими

открытиями заткнула за пояс самих Кюри: одни опыты с радием чего стоят. Ей

удалось высвободить энергию атома, которую она может использовать для каких

угодно целей. Кроме того, насколько я знаю, - продолжал Пуаро, - она

проводила опыты по созданию установки, способной сфокусировать мощный луч

разрушительной силы. Насколько она продвинулась в своих опытах, мало кто

знает.

А если учесть, - подвел итоги Пуаро, - что в распоряжении Четверки еще и

миллиарды Райленда, и изощренный ум Ли Чан-йена, то ясно, что с такой

организацией никакое правительство, пусть даже самое совершенное, не

справится.

Рассуждения Пуаро заставили меня задуматься. Хотя иногда Пуаро и любил

для красного словца сгущать краски, но паникером он никогда не был. В первый

раз я понял, какой опасности мы подвергаем себя, направляясь в самое логово

врага.

Вскоре вернулся Харвей, и мы продолжили наш маршрут.

В Больцано мы приехали в полдень. Далее можно было ехать только на

машине. На центральной площади стояло несколько больших синих автомашин. Мы

пересели в одну из них. Несмотря на жару, Пуаро был одет в пальто и закутан

в шарф так, что видны были только одни глаза и кончики ушей.

То ли он боялся простудиться, то ли это была мера предосторожности - не

знаю. Ехали мы несколько часов. Сначала дорога петляла меж величественных

утесов с шумными искрящимися водопадами. Потом мы пересекли не менее

живописную долину, потом дорога снова пошла вверх, и наконец нашему взору

открылись заснеженные горные вершины, а потом и сосновые леса, росшие на

отрогах. Как все-таки прекрасна дикая природа... Одолев несколько витков меж

лесистых склонов, мы неожиданно увидели большое здание. Это и была наша

гостиница.

Комнаты для нас были заказаны заранее, и Харвей повел нас наверх. Из окон

наших апартаментов открывался вид прямо на вершину горы, поросшей густым

ельником.

- Это здесь? - вполголоса спросил Пуаро.

- Да, - ответил Харвей. - Это место называется Фелсенский лабиринт:

видите вон те громадные валуны, расположенные самым причудливым образом?

Среди них проложена тропинка. Чуть правее бывшая каменоломня, а вход в

подземелье, я думаю, рядом с каким-нибудь валуном.

Пуаро кивнул.

- Пойдемте, mon ami, - обратился он ко мне. - Пойдемте вниз на террасу и

немного погреемся на солнышке.

- Вы считаете, что это разумно?

Пуаро пожал плечами.

Солнце довольно сильно пригревало. Было время чая, но мы выпили кофе со

сливками, а потом отправились распаковать вещи. К Пуаро невозможно было

подступиться - он весь был в своих мыслях. Изредка он качал головой и тяжко

вздыхал.

А у меня из головы не шел некий субъект, который вышел вместе с нами в

Больцано и которого ждала машина. Он был маленького роста, но мое внимание

он привлек главным образом потому, что, как и Пуаро, был закутан шарфом по

самые глаза. Помимо всего прочего, на нем были огромные синие очки. Я был

уверен, что это прибыл эмиссар Большой Четверки, и поделился своими

опасениями с Пуаро. Тот ничего мне не ответил, но, когда посмотрев в окно,

увидел, что этот коротышка входит в гостиницу, признал, что, возможно, я и

прав.

Я уговаривал Пуаро не спускаться в столовую, а заказать обед в номер, но

он не послушался. Мы заняли столик возле окна. Когда мы усаживались, то

услыхали сначала чье-то восклицание, а потом звук разбившейся тарелки,

несколько фасолин попали в сидящего за соседним столиком человека.

На шум появился метрдотель и рассыпался в извинениях.

Когда провинившийся официант принес нам суп, Пуаро спросил:

- Неприятный случай, что и говорить. Но вы не виноваты.

- Вы видели, мосье? Я конечно же не виноват. Тот джентльмен вдруг как

вскочит со стула - я подумал, что он хочет на меня броситься, ну и невольно

отшатнулся.

Я увидел, как в глазах Пуаро загорелись знакомые мне зеленые огоньки.

Когда официант отошел, он сказал:

- Вот видите, Гастингс, какой эффект произвело появление живого и

невредимого Эркюля Пуаро?

- Вы полагаете...

Внезапно Пуаро схватил меня за руку.

- Смотрите, Гастингс, что он делает, - прошептал он. - Лепит шарик из

хлебного мякиша. Это Номер Четыре.

И правда, сидящий за соседним столиком человек, бледный как мел,

машинально катал по столу хлебный шарик.

Я тайком его разглядывал. У него было гладко выбритое одутловатое лицо с

нездоровой желтизной, под глазами круги, а от носа к уголкам рта спускались

глубокие складки.

На вид ему можно было дать от тридцати пяти до сорока пяти лет. Ни

малейшего сходства с прежними из встреченных нами персонажей, и, если бы не

эта его привычка катать по столу хлебный мякиш, мы бы, конечно, его не