Смекни!
smekni.com

Рассказы 2 (стр. 54 из 193)

Было видно, что леди Аствелл разочарована, лишившись возможности

участвовать в предполагаемой сцене. Пуаро принял таинственный вид.

- Именно это крайне важно, - сказал он с нажимом, оставив леди Аствелл

под глубоким впечатлением.

Он нашел Парсонса в буфетной за чисткой столового серебра и начал

переговоры с ним после изысканного поклона, секрет воздействия которого он

знал наперед.

- Я должен объяснить вам кое-что. Я частный детектив.

- Да, месье, - ответствовал Парсонс. - Мы так и поняли.

Тон был почтительный, но держал собеседника на расстоянии.

- Леди Аствелл пригласила меня. Она обеспокоена и неудовлетворена

следствием.

- Я слышал, как госпожа неоднократно говорила об этом, месье.

- Да, - продолжал Пуаро, - я действительно повторяю вещи, уже известные

вам. Итак, не станем терять время на ненужные детали. Проводите меня, если

не возражаете, в вашу комнату, и там вы по возможности точно перескажете все

то, что слышали в ночь преступления.

Комната дворецкого помещалась на первом этаже и примыкала к холлу для

прислуги. Окна были забраны решетками, а в углу оказалась затворенная дверь,

ведущая в подвал. Парсонс педантично указал на свою кровать.

- Я лег в одиннадцать. Мисс Маргрейв поднялась в свою комнату, а леди

Аствелл была с сэром Рьюбеном в кабинете в башне.

- Леди Аствелл была у сэра Рьюбена?!. Продолжайте.

- Кабинет расположен как раз над этой комнатой. Когда там говорят,

слышны голоса, но нельзя разобрать слов. Я уснул, вероятно, в половине

двенадцатого. Было ровно двенадцать, когда меня разбудил звук захлопнутой с

силой двери, и я понял, что вернулся мистер Леверсон. Затем я услышал, как

над моей головой ходят, и узнал голос мистера Леверсона, который

разговаривал со своим дядюшкой. В этот момент я подумал, что мистер Чарльз

бы... не скажу, что пьян, но очень раздражен и нарочно старался шуметь

вовсю. Он громко кричал в разговоре с сэром Рьюбеном. До меня долетало то

одно слово, то другое, но я слышал недостаточно, чтобы понять, о чем идет

речь. Вдруг раздался пронзительный крик и глухой стук, будто упал тяжелый

предмет или тело. А затем в тишине отчетливо прозвучал голос мистера

Леверсона, он вскричал: "Боже мой! Боже мой!" - точно так, как я вам

передаю, месье.

Парсонс, поначалу мало расположенный беседовать с Пуаро, вошел во вкус

и излагал свою историю с видимым удовольствием. Он ощущал себя искусным

рассказчиком. Пуаро всячески подбадривал его.

- Представляю, как вы взволновались!

- Ах, так оно и было, месье. Не то чтобы в тот момент я придал всему

особое значение. Просто подумал, что что-то уронено и мне бы следовало

подняться взглянуть. Я встал, чтобы зажечь свет, и налетел в темноте на

стул. Наконец отворил дверь и пошел отмыкать другую, которая выходит на

площадку. Оттуда начинается лестница. Я стоял под лестницей и еще

раздумывал, когда вновь услыхал голос мистера Леверсона. Он был наверху и

говорил очень естественно и весело. "Ничего плохого, к счастью, - сказал он

- Спокойной ночи!" Затем я услышал, как он прошел в свою комнату,

насвистывая. Я отправился спать, говоря себе, что это всего лишь упал

какой-то предмет, не больше. И я вас спрашиваю, месье, мог ли я заподозрить,

что сэра Рьюбена убили, если мистер Леверсон сказал "спокойной ночи" и все

такое?

- А вы уверены, что слышали голос именно мистера Леверсона?

Парсонс взглянул на маленького бельгийца почти с жалостью. Тот понял,

что, независимо от того, прав он или ошибается, сам Парсонс не имеет никаких

сомнений.

- Желаете ли вы, месье, задать мне другие вопросы?

- Мне хотелось узнать вот что: вы любите мистера Леверсона?

- Я... простите, что вы сказали, месье?

- Это очень простой вопрос: вы любите мистера Леверсона?

- Общее мнение прислуги, месье... - Дворецкий остановился.

- Ну, что ж. Отвечайте мне таким образом, если вам это больше нравится.

- Все находят, месье, что мистер Леверсон благородный молодой человек,

но недалек.

- Знаете, Парсонс, хотя я его никогда не видел, у меня самого сложилось

похожее мнение.

- Правда, месье?

- А каково ваше мнение... простите, мнение прислуги о секретаре?

- Очень спокойный господин, воспитанный, терпеливый и сделает все, лишь

бы никого не обеспокоить.

- Вот как?

Дворецкий кашлянул.

- Леди Аствелл, месье, склонна судить несколько поспешно.

- Следовательно, в глазах прислуги преступник мистер Леверсон?

- Никто из нас не хотел бы верить, что это он... мы... короче, мы не

считаем его способным на это, месье.

- Мне кажется, однако, что характер у него неуравновешенный, - сказал

Пуаро.

Парсонс доверительно приблизился к нему.

- Если вы меня спросите, у кого в доме самый вспыльчивый характер...

Пуаро поднял руку:

- Я бы задал не этот вопрос. Напротив, я бы спросил, у кого в доме

самый лучший характер?

Парсонс смотрел на него, раскрыв рот. Но Пуаро решил, что уже

достаточно потерял времени с Парсонсом. Дружески кивнув, он оставил его.

Детектив вновь поднялся в большой холл, на минутку остановившись, чтоб

поразмыслить. Легкий шум заставил его очнуться. Склонив голову, как воробей,

он на цыпочках приблизился к неприкрытой двери с другой стороны холла.

Остановился по пороге и заглянул.

Это оказалась маленькая библиотека. В наиболее удаленной от двери части

ее молодой человек, худой и бледный, сидя за обширным письменным столом,

что-то писал. У него был убегающий назад подбородок и пенсне.

Пуаро наблюдал с минуту, потом обнаружил свое присутствие деликатным

кашлем. Молодой человек оторвался от работы и поднял голову. Появление Пуаро

не столько испугало его, сколько озадачило. Детектив сделал несколько шагов

вперед и проговорил со своим обычным утрированным поклоном:

- Вы месье Трефузиус, не так ли? Меня зовут Пуаро, Эркюль Пуаро. Вы,

наверно, слышали обо мне?

- О! Ну, конечно, - промямлил молодой человек.

Пуаро внимательно рассматривал его. Оуэну Трефузиусу было около

тридцати трех лет, и сразу стало понятно, почему никто не принимал всерьез

обвинения леди Аствелл. Мистер Трефузиус относился к категории приличных

молодых людей, исполнительных, скромных и обезаруживающе безобидных. Тип

человека, с которым обращаются плохо, потому что он ни на кого не смеет

обидеться. В этом уверены заранее.

- Вас прислала леди Аствелл? Она сообщила, что собирается сделать это.

Могу я вам быть чем-нибудь полезен?

- Гм... А говорила ли леди Аствелл вам о своих подозрениях?

- Что касается этого, - со слабой улыбкой отозвался Трефузиус, - то я

знаю, она подозревает меня. Абсурд, но это так. После смерти сэра Рьюбена

она почти со мною не разговаривает, а когда мы сталкиваемся в доме, даже

прижимается к стене.

Он держался совершенно естественно, скорее, забавляясь ситуацией, чем

огорчаясь. Казалось, искренность Пуаро располагала и его к ответной

сердечности.

- Представьте, мне она заявила то же самое! Я с ней не спорил. Взял за

право никогда не пререкаться с такими безапелляционными особами. Пустая

трата времени.

- Вы правы.

- Поэтому я лишь повторял: да, мадам; вот именно, мадам; совершенно

верно, мадам. Эти слова ничего не выражают и в то же время успокаивают. У

меня собственные изыскания. Между нами говоря, мне кажется почти

невероятным, чтобы кто-то, кроме Леверсона, мог совершить это преступление.

Однако... в общем, в нашей практике случалось и так, что невозможное

все-таки происходило.

- Очень хорошо понимаю ваши сомнения, - корректно произнес секретарь. -

Прошу считать, что я целиком в вашем распоряжении.

- Отлично, - проговорил Пуаро. Мы с полуслова понимаем друг друга.

Теперь поведайте мне не спеша о событиях того вечера. Лучше начать с ужина.

- Как вы наверняка уже знаете, мистер Леверсон не ужинал дома. Они с

дядей крупно поссорились, и он отправился ужинать в клуб. Сэр Рьюбен весь

вечер пребывал в мрачном расположении духа.

- Не очень-то легкий характер был у вашего хозяина, - подсказал Пуаро.

Трефузиус невесело усмехнулся.

- По правде говоря, ужасный! Я служу у него девять лет и изучил все его

штучки. Человек с невыносимым нравом, месье Пуаро. Он впадал в приступы

ярости, как избалованный ребенок. И тогда оскорблял каждого, кто к нему

приближался. Я-то, в конце концов, этому притерпелся, не обращал ни

малейшего внимания, что бы он ни говорил. В глубине души он не был злым, но

случалось, что от гнева просто терял рассудок, приводя в отчаяние

окружающих. Единственно, что надо было делать - это не отвечать ему ни

слова.

- А остальные домашние? Обладают ли они подобной рассудительностью?

- Леди Аствелл, пожалуй, даже любила громкие сцены. Она ни чуточки не

боялась своего мужа, всегда давала отпор и отвечала порой очень метко.

Вскоре они мирились Сэр Рьюбен был глубоко привязан к ней.

- Ссорились ли супруги в тот вечер?

Трефузиус бросил несмелый взгляд в сторону собеседника и ответил не

сразу.

- Полагаю, что да. Почему вы об этом спросили?

- Естественно, я не знал об этом, - объяснил Пуаро, - но все

представляется мне так, как если бы они повздорили.

Он искусно перевел разговор на другую тему.

- Кто еще был за ужином?

- Мисс Маргрейв, мистер Виктор Аствелл и я.

- Как прошел остаток вечера?

- Мы перешли в гостиную. Сэр Рьюбен не последовал за нами. Он ворвался

туда минут через десять, чтобы устроить мне нагоняй из-за какой-то чепуховой

обмолвки в письме. Я поднялся вместе с ним в кабинет в башню и исправил то,

что требовалось. Потом вошел мистер Виктор Аствелл и объявил, что желает

говорить с братом наедине. Я возвратился в гостиную к дамам. Не прошло,

однако, и четверти часа, как сэр Рьюбен принялся трезвонить, и Парсонс