Смекни!
smekni.com

Рассказы 2 (стр. 85 из 193)

Джепп засмеялся с добродушной снисходительностью.

- Ну и нахальный же вы типчик! - сказал он.

На следующее утро в половине одиннадцатого в квартире Эркюля Пуаро

зазвонил телефон.

- Алло? Алло?

- Oui, c'est moi <Да, это я (фр.).>.

- Говорит Джепп. Помните, мы вчера шли к вам через двор Бардсли-Гарденс?

- Конечно.

- И как мы обсуждали, до чего легко застрелить кого-нибудь, пока рвутся и

трещат все эти шутихи и римские свечи <Римские свечи - разновидность

фейерверочных ракет.>?

- Да-да.

- Ну так в этом проходном дворе, в доме четырнадцать, произошло

самоубийство. Молодая вдова, миссис Аллен. Я сейчас еду туда. Хотите со

мной?

- Прошу прощения, но разве тех, кто занимает такой важный пост, как вы,

мой дорогой друг, посылают расследовать самоубийства?

- Угадали! Нет, не посылают. Дело в том, что нашему медику что-то там не

нравится. Так вы хотите? Кажется мне, что это как раз для вас.

- Разумеется, хочу. Номер четырнадцатый, вы сказали?

***

Пуаро подошел к дому ј 14 во дворе Бардсли-Гарденс как раз в ту минуту,

когда перед дверью остановилась машина с Джеппом и тремя его подчиненными.

Дом ј 14 сразу бросался в глаза. У входа полукругом стояли жители двора:

шоферы и их супруги, рассыльные, хорошо одетые прохожие, прочие зеваки и

бесчисленные дети, - все они жадно смотрели на дверь.

Перед ней стоял полицейский в форме, отражая натиск любопытных.

Бойкие молодые люди трудолюбиво щелкали фотоаппаратами, а при появлении

Джеппа ринулись к нему.

- Пока для вас ничего нет, - твердил Джепп, отмахиваясь от них. Он кивнул

Пуаро. - А, вот и вы! Пошли в дом.

Они быстро поднялись по ступенькам, дверь за ними закрылась, и все пятеро

оказались в тесной прихожей перед крутой лестницей.

Какой-то человек вышел на верхнюю площадку, узнал Джеппа и позвал:

- Сюда, сэр.

Джепп с Пуаро поднялись по лестнице и вошли в маленькую спальню.

- Я подумал, сэр, может, мне для начала коротенько изложить факты?

- Очень хорошо, Джеймсон, - сказал Джепп. - Я слушаю.

Участковый инспектор Джеймсон начал свой рассказ.

- Покойная, сэр, миссис Аллен. Жила тут с подругой - мисс Плендерли. Мисс

Плендерли гостила у друзей за городом и вернулась только сегодня утром.

Открыла дверь своим ключом и очень удивилась, что в квартире словно бы

никого нет. К ним в девять обычно приходит женщина убираться. Она поднялась

наверх. Дверь комнаты ее подруги оказалась запертой. Подергала ручку. Потом

стучала, окликала, но все без толку. В конце концов она встревожилась и

позвонила в участок. Это было в десять сорок пять. Мы приехали и взломали

дверь. Миссис Аллен лежала на полу со сквозной пулевой раной в голове. В

руке у нее был автоматический пистолет "уэбли" двадцать пятого калибра. Так

что все вроде бы указывало на самоубийство.

- Где сейчас мисс Плендерли?

- Внизу в гостиной, сэр. Очень хладнокровная деловая барышня, как мне

кажется. И голова на плечах есть.

- Я сейчас спущусь к ней. Только переговорю с Бреттом.

В сопровождении Пуаро он перешел через площадку в комнату напротив. К ним

повернулся высокий пожилой человек и приветственно кивнул:

- Здравствуйте, Джепп, рад, что вы приехали. Тут что-то не так.

Джепп подошел к нему, а Эркюль Пуаро окинул комнату быстрым взглядом.

Она была с эркером <Эркер - часть внутреннего объема здания, вынесенная

за пределы наружной стены.> и заметно больше комнаты напротив, причем если

та была спальней, и только спальней, эта явно служила и гостиной.

Серебристые стены, изумрудно-зеленый потолок; на окне модернистские

занавески - серебряный узор по зеленому полю; широкий диван под

изумрудно-зеленым шелковым покрывалом, со множеством золотых и серебряных

подушек; старинное бюро орехового дерева, ореховый же шкафчик и несколько

модернистских стульев из сверкающей хромированной стали. На шиком стеклянном

столике стояла пепельница, полная окурков.

Эркюль Пуаро изящно понюхал воздух. Затем подошел к Джеппу, который стоял

над трупом.

На полу, видимо соскользнув с хромированного стула, лежала молодая

женщина лет двадцати семи. Блондинка с тонкими чертами лица, практически без

следов какой-либо косметики. Милое, чуть грустное, пожалуй, глуповатое лицо.

У левого виска запекся комок крови. Пальцы правой руки охватывали рукоятку

маленького, пистолета. На ней было простое темно-зеленое вечернее платье с

высоким воротничком.

- Так в чем же дело, Бретт?

- Поза нормальная, - ответил врач. - Если она застрелилась, то вполне

могла упасть со стула именно так. Дверь была заперта, на окне все шпингалеты

задвинуты.

- Все так. А не так что?

- Поглядите на пистолет. Я к нему не прикасался, жду дактилоскописта. Но

вы и так увидите, о чем я.

Джепп и Пуаро, встав на колени, внимательно вгляделись.

- Понимаю, - сказал Джепп, поднимаясь. - Он лежит в согнутых пальцах.

Кажется, будто они его сжимают, а они его даже не держат. Что-нибудь еще?

- Более чем достаточно. Оружие у нее в правой руке. Но поглядите на рану!

Пистолет был почти прижат к голове над левым ухом - над левым, заметьте!

- Хм-м, - протянул Джепп. - Держа его в правой руке, она под таким углом

выстрелить не могла. Физически невозможно, на мой взгляд. Руку так изогнуть

еще удалось бы, но не выстрелить.

- Значит, так: ее застрелили, а потом попытались создать видимость

самоубийства. Но как же запертая дверь и окно?

На этот вопрос ответил инспектор Джеймсон:

- Окна закрыты на шпингалеты, сэр, но, хотя дверь заперта, ключа мы не

нашли! Джепп кивнул.

- Да, глупый просчет. Стрелявший, уходя, запер дверь в надежде, что ключа

никто не хватится.

- C'est bete, ca! <Очень глупо (фр.).> - пробормотал Пуаро.

- Да ну, Пуаро, старина, не требуйте от всех такого блистательного

интеллекта, как ваш! На практике именно про такие мелочи и забывают! Дверь

заперта. Ее взламывают. Видят мертвую женщину, пистолет у нее в руке -

бесспорное самоубийство. Она для этого и заперлась. А про ключ и не

вспомнят! Еще хорошо, что мисс Плендерли догадалась вызвать полицию. Она

могла бы попросить одного-двух шоферов помочь ей с дверью, и уж тогда бы о

ключе и вовсе не подумали!

- Да, верно, - отозвался Пуаро. - И ведь поступили бы именно так. Полиция

- это же последнее средство, не правда ли?

Он все еще смотрел на труп.

- Вас что-то заинтересовало? - спросил Джепп небрежно, но глаза у него

загорелись. Пуарo покачал головой.

- Я глядел на ее часики.

Он нагнулся и чуть коснулся кончиком пальца изящных инкрустированных

драгоценными камнями часов на черной муаровой ленте, обвивавшей запястье

покойницы.

- Шикарная штучка, - заметил Джепп. - Стоит больших денег! - Он

вопросительно наклонил голову набок, не спуская глаз с Пуаро.

- Может, тут и зарыта собака?

- Возможно... Да, возможно.

Пуаро взглянул на бюро. Чудесно вписывается в цветовую гамму комнаты,

откидная крышка...

В центре стояла массивная серебряная чернильница - несколько для него

тяжеловатая. Перед ней красивый зеленый бювар <Бювар - настольная папка для

писчей или промокательной бумаги, конвертов.>. Слева на подносике из

изумрудно-зеленого стекла лежали серебряная ручка, палочка зеленого сургуча,

карандаш и две почтовые марки. Справа от бювара стоял механический

календарь, показывающий день недели, число и месяц. В стеклянном стаканчике

красовалось ярко-зеленое гусиное перо. Оно словно бы привлекло особое

внимание Пуаро. Он вынул его из стаканчика и осмотрел, но на зачиненном

кончике не было следов чернил. Просто украшение, и ничего больше. А вот

перышко серебряной ручки было все в засохших чернилах. Он посмотрел на

календарь.

- Вторник, пятое ноября, - сказал Джепп. - Вчерашнее число. Все верно. -

Он обернулся к Бретту. - Сколько она тут пролежала?

- Убита она была вчера вечером в одиннадцать часов тридцать три минуты, -

отбарабанил Бретт и ухмыльнулся изумлению на лице Джеппа, - Извините,

старина, не удержался: хочется быть магом и волшебником, как в романах. А

говоря серьезно - около одиннадцати. Плюс-минус час.

- А! Я было решил, что часы у нее на руке остановились.

- Они и остановились - но на четверти пятого. - - А в четверть пятого,

надо понимать, ее никак убить не могли?

- Выкиньте из головы.

Пуаро тем временем вновь занялся бюваром.

- Это вы правильно, - сказал Джепп. - Но и тут не повезло.

Верхний лист в стопке промокательной бумаги незапятнанно-белый. Пуаро

проглядел остальные - то же самое.

Затем он занялся мусорной корзинкой. В ней лежало несколько разорванных

писем и рекламою Разорваны они все были только пополам, и прочесть их было

просто. Просьба о пожертвовании от какого-то Общества помощи

демобилизованным, приглашение на коктейль третьего ноября, приглашение на

примерку от портнихи. И рекдамки - объявление о распродаже в меховом

магазине, каталог универмага.

- Ничего стоящего, - заметил Джепп.

- Да. Странно... - отозвался Пуаро.

- Потому что она не оставила письма, как чаще бывает при самоубийствах?

- Именно. , - То есть еще одно доказательство, что это не самоубийство! -

Джепп направился к двери. - Ну, моим ребятам пора браться за дело. А мы

возьмемся за мисс Плендерли. Вы идете, Пуаро?

Пуаро, казалось, лишь с трудом оторвался от бюро и его содержимого. Уже

на пороге он обернулся и еще раз поглядел на изумрудную зелень гусиного

пера.

Глава 2

Дверь у подножья узкой крутой лестницы открывалась в большую гостиную -

собственно говоря, перестроенную конюшню. Нарочито грубо оштукатуренные

стены были увешаны гравюрами и эстампами.

Они увидели двух женщин. В кресле у камина, держа руки над огнем, сидела

подтянутая брюнетка лет двадцати семи - двадцати восьми. Пожилая дородная

женщина с веревочной сумкой в руке говорила ей: