1Контекст – от латинского contextus – «соединение».
Словесный контекст– это те слова, которые окружают или сопровождают данное слово и придают ему необходимую однозначность. Так, в высказывании «Перейди с носа на корму» нос узнается как «передняя часть лодки (корабля)», а в высказывании «высморкай нос» нос – «обонятельный орган человека». Многозначное слово операция (хирургическая, военная, финансовая) в разных окружениях получает нужную однозначность: «операция под наркозом» – хирургическая, «операция при поддержке танков» – военная, «двухпроцентная операция» – финансовая. Наличие подчеркнутого (наркоз, танк, процент) обеспечивает достаточный контекст. Указанные слова являются ключевыми, они сразу определяют контекст.
Однако не всякие слова дают достаточный контекст, например в высказывании «Операция прошла блестяще, результаты налицо, все довольны» нет ключевых слов, все слова тематически нейтральны, и, какая операция имелась в виду, неизвестно.
Однако в этом случае на помощь приходит бытовой контекст.
Бытовой контекст– это обстановка или ситуация речи: кто говорит, где и когда говорит, кому говорит, зачем говорит и т. п. Если приведенное выше предложение, лишенное «ключевых слов», произносит хирург в нефронтовой клинике, то операция скорее всего хирургическая; если это же сказано в штабе полка в обстановке фронта – операция военная; если это из диалога финансистов в здании биржи, то операция финансовая. Конечно, ручаться на 100% для указанного опознавания значения слова операция и в таких случаях нельзя, так как и хирург, и финансист могли говорить о военной операции, а военные и финансисты – о хирургической. Но большая вероятность содержится в указанном понимании. Особенно важен бытовой контекст для понимания местоименных слов, для которых словесный контекст мало действителен (см. выше, § 8).
В живой разговорной речи бытовой контекст играет огромную роль, позволяя сокращать предложения путем эллипсиса.
Э2ллипсис1 – это опущение в речи слов, которые подразумеваются из контекста и при надобности легко восстанавливаются в речи. Опираясь на контекст (предшествующие слова, ситуация речи), можно опускать подлежащее, сказуемое, дополнение, определение и т. п. Так, в возгласе хозяина «Еще тарелочку!» (И. А. Крылов) налицо одно дополнение, а сказуемое и второе дополнение («чего тарелочку»?) опущены, но так как обстановка речи перед глазами у собеседников и ситуация им ясна, то все опущенное ясно из контекста и взаимопонимание не нарушено. Этот пример можно и далее сокращать и оставить одно слово «Еще!», где и дополнение опущено. В обычных утвердительных и отрицательных репликах Да и Нет опущено все, кроме знака утверждения или отрицания.
1Э2ллипсис – от греческого elleipsis – «опущение».
Зато без соответствующего контекста эллиптическая речь делается абсолютно непонятной, хотя все слова и могут быть известны. Это легко почувствовать, когда случается присоединиться к чужому телефонному разговору. Например, вы невольно подслушали такой разговор: «Ну как?» – «Упала.» – «Что же вы теперь будете делать?» – «Все-таки пойду.» – «Зачем?» – «Да мало ли что.» Слова все понятны, но смысл разговора в целом совершенно непонятен, так как речь эллиптирована, ключевых слов нет, а бытовой контекст подслушивающему неизвестен, а он-то как раз и обеспечивал взаимопонимание говоривших.
Устная и письменная речь, прежде всего, различается тем, что первая всегда опирается на бытовой контекст, наличный в момент речи и существующий в опыте данных собеседников (обоюдное знание предшествующих событий, третьих лиц, не участвующих в данном разговоре, и т. п.), тогда как письменная речь почти не может использовать наличный бытовой контекст, даже если это молниеносный обмен телеграммами или переписка записочками в пределах одной комнаты; в лучшем случае это контекст, существующий обоюдно в опыте пишущего и читающего (письма, мемуары). Если же иметь в виду книгу или газету, то здесь каждое высказывание должно создать предварительный контекст – это описательные части текста, например, в романе пейзажи, портреты, характеристики и т. п.; далее уже, например, в диалоге, можно, опираясь на этот контекст, добиваться однозначности даже в эллиптических репликах.
В драматическом тексте, где налицо только реплики, в большей или меньшей степени имитирующие живой устный диалог, эллиптический текст опирается на театральный контекст, т. е. на декорации, реквизит, действия актеров и т. п., что и дает нужную однозначность. Когда же пьесу не смотрят в театре, а читают, то бытовой контекст отсутствует и заменяется словесным, роль которого выполняют ремарки; список действующих лиц с примечаниями, ремарки к декорациям в начале актов, картин и явлений, ремарки к действию и т. п. Так происходит перевод из бытового контекста театра в словесный контекст издания.
Обратный перевод– из словесного контекста в бытовой – осуществляется при инсценировке романов и повестей с последующей постановкой этих инсценировок на сцене.
Те2рмины1 – это слова специальные, ограниченные своим особым назначением; слова, стремящиеся быть однозначными как точное выражение понятий и называние вещей. Это необходимо в науке, технике, политике и дипломатии.
1Те2рмин – от латинского terminus – «пограничный знак», «граница», «предел».
Термины существуют не просто в языке, а в составе определенной терминоло2гии. Если в общем языке (вне данной терминологии) слово может быть многозначным, то, попадая в определенную терминологию, оно приобретает однозначность (см. выше пример со словом операция). Термин не нуждается в контексте, как обычное слово, так он 1) член определенной терминологии, что и выступает вместо контекста, 2) может употребляться изолированно, например в текстах реестров или заказов в технике, 3) для чего и должен быть однозначным не вообще в языке, а в пределах данной терминологии1.
1 См.: Лотте Д. С. Образование системы научно-технических терминов // Основы построения научно-технической терминологии. М., 1961. § 2: Независимость термина от контекста. С. 73 и сл.
Один и тот же термин может входить в разные терминологии данного языка, что представляет собой межнаучную терминологическую омонимию, например: реакция 1) в химии, 2) в физиологии, 3) в политике; редукция 1) в философии, 2) в юриспруденции, 3) в фонетике1; ассимиляция 1) в этнографии, 2) в фонетике2 и др.
1 См. гл. III – «Фонетика», § 34.
2 См. гл. III – «фонетика», § 36.
Для лингвистов очень важно понимать, что термин речь, встречающийся в терминологии разных наук, не то же самое, – это типичный межнаучный омоним в 1) языковедении, 2) психологии, 3) физиологии, 4) медицине, не говоря уже о таких значениях, как «речь прокурора», «речь ректора на торжественном акте», «бессвязная речь преступника», «Я слышу речь не мальчика, но мужа» (Пушкин) и т. п. 1.
1 См. об этом: Реформатский А. А. Что такое термин и терминология? // Вопросы терминологии. М., 1961. С. 49–51.
Таким образом, терминология – это совокупность терминов данной отрасли производства, деятельности, знания, образующая особый сектор лексики, наиболее доступный сознательному регулированию и упорядочению.
Хорошие термины должны быть «отграничены» от полисемии, от экспрессивности и тем самым от обычных нетерминологических слов, которые как раз по преимуществу многозначны и экспрессивны.
Однако нельзя думать, что между терминологией и нетерминологией существует непроходимая пропасть, что термины состоят из иных звуков и не подчиняются грамматическим законам данного языка. Если бы это было так, то терминология не принадлежала данному языку и вообще представляла бы собой другой язык. На самом деле это не так. Откуда бы термины ни черпались и какими бы особенностями (фонетическими, грамматическими) ни отличались, они включаются в словарный состав данного языка и подчиняются его фонетическому и грамматическому строю.
Между терминами и не терминами происходит постоянный обмен: слова общего языка, утрачивая некоторые свои свойства, становятся терминами (не переставая быть фактами общего языка: сапожок в сеялке, мушка на стволе ружья, лебедка в порту или такие технические термины, происходящие из названий частей тела, как плечо, колено, лапа, палец, шейка, щека, хобот, клык т. п.), и, наоборот, термины входят в общий язык (чуять, следить, травить – из охотничьей терминологии; приземлиться –из авиационной; подрессоривать, спустить на тормозах, закрыть поддувало – из транспортной технической терминологии; термины даже могут становиться особыми идиоматическими выражениями1: отутюжить – из терминологии портных; разделать под орех, ни сучка ни задоринки – из столярной терминологии; пасовать – из терминологии картежников и т. п.) 2.
1 Об идиоматике см. ниже, § 22.
2 Об этих переходах подробнее см. ниже, гл. VII, § 84.
Среди терминов бывают слова, существующие только как термины и в пределах одной терминологии (форсунка, вагранка, вектор, резекция, увула, метатеза и т. п.); бывают и такие, которые существуют тоже только как термины, но участвуют в разных терминологиях (операция, ассимиляция, прогрессивный, регрессивный, протеза и т.п.); бывают (что чаще всего) и такие, которые употребляются и как термины и как обычные нетерминологические слова, например при различии прямого и переносного (метафорического) значения: мушка – «маленькая муха», мушка – как термин стрелкового дела («держать мушку на нижней линии мишени»), мушка – как термин театральных парикмахеров и гримеров («поставить мушку на левую щеку»); или же при условии менее и более специализированного значения: дорога – как слово общего языка и дорога – как термин инженерно-дорожного дела; земля – как общее слово и как термин геологии и т. п.