сделать усилие над собой, чтобы не прослезиться. Во всяком
случае, среди нас не нашлось никого, кому пришла бы в голову
мысль убить этого младенца.
Пока тело его матери оставалось на поверхности воды и мы
тащили его на канате к судну, детеныш следовал не отставая,
время от времени испуская горестные вопли, как покинутый
ребенок. Когда мы начали медленно втаскивать тело моржихи на
борт "Летучего облака", он инстинктивно пытался уцепиться за
него. Убийцы его матери, столпившись в узком проходе судна,
смортрели на него, и на лицах их отражалось страдание.
Некоторое время матросы оставались молчаливы и недвижимы, как
возле гроба, который сейчас будет опущен в могилу. Трудно
поверить, но я утверждаю, что видел, как некоторые из моих
товарищей плакали. Один бессердечный негодяй - таких среди нас
тоже было немало - позволил себе крикнуть:
- Убейте его и тащите на борт!
Этот жестокий крик произвел впечатление разорвавшейся
бомбы. И все-таки бедного моржонка пришлось убить. Так приказал
капитан. Приказ был отдан не из жестокости, а из сострадания.
Лишенный матери, бедный сирота непременно погиб бы смертью
более медленной и мучительной.
Уже несколько недель мы плавали в полярном бассейне без
всякой удачи, все наши поиски были тщетны. Мы были сильно
разочарованы, да и сам капитан Дринкуотер, казалось, был
озадачен. Мы пришли сюда в убеждении, что здесь масса
круглоголовых китов, но за все время встретили всего двух или
трех. Возможно, их слишком много истребили в предшествующий
сезон. О полярном бассейне говорили уже много лет, и туда
ходили китоловные суда из всех стран света. В этом году наплыв
охотников был так велик, что ни один кит не мог показаться на
поверхности без того, чтобы за ним сейчас же не пустилось бы в
погоню ближайшее судно. Преследуемые во всех уголках полярного
бассейна, киты стали трусливы и осторожны.
Мы уже приходили в отчаяние. Возвращаться без груза или с
половиной его было позорно: китолов готов на все, чтобы
избежать этого.
Уже несколько дней мы плавали в окрестностях
Северовосточного мыса, и Рэнсом, этот, как я уже говорил,
молодой честолюбец, обратился к капитану со следующим вопросом:
- Не считаете ли вы, капитан, что мы могли бы пройтись на
шлюпках вдоль берега и поискать удачи?
- Почему бы и нет, - задумчиво произнес капитан, бросая
внимательный взгляд на берег. - Но разве вы видите возможность
приблизиться к земле? Среди этих льдов нет никакого прохода...
Льды, о которых он говорил, простирались насколько хватало
глаз. Они тянулись параллельно берегу, а между ними и землей
была чистая вода. Этот ледяной пояс, называемый "ожерельем",
состоял из небольших льдин, и такое судно, как "Летучее
облако",могло рискнуть пробраться через него. Но капитан
Дринкуотер решился бы на это, только если бы знал наверняка,
что по ту сторону есть киты, а в этом он не был уверен.
Подзорная труба переходила из рук в руки, и никто не замечал на
поверхности ни одного фонтана. Общее мнение было таково, что
пытаться преодолеть "ожерелье" - значит просто терять время.
Только один мистер Рэнсом придерживался противоположного
мнения.
- Между льдом и сушей, с упорством настаивал он, -
прекрасная водная поверхность, и море там настолько глубоко,
что я полагаю, самые крупные киты чувствуют там себя совершенно
свободно. Тем более, что я заметил во льдах несколько разрывов.
В такую погоду, как сегодня, шлюпка свободно, без малейшей
опасности, пройдет через них.
И действительно, на море царила такая тишина, что едва
можно было заметить легкую зыбь.
- Отлично, - весело сказал капитан. - Вперед! Если вы
рассчитываете найти там кита, ищите его. Отчего не попытать
счастья?
Итак, три шлюпки были спущены в море под командованием трех
офицеров. Капитан остался на борту.
Мы легко прошли через льды. Но если бы поднялся сильный
ветер или посвежел бриз, этот переход был бы тяжел и опасен.
Когда льдина оказывалась слишком близко, достаточно было удара
багром, чтобы оттолкнуть ее. Кроме того, то здесь, то там в
массе льда были промоины и разрывы. Один из таких каналов был
сквозным, и мы совершили свой переход, почти не останавливаясь.
Очутившись на свободной воде, шлюпки разошлись в разные
стороны в поисках кита. Если бы хоть один был где-то здесь, мы
бы тотчас его заметили. Море было гладко и тихо, словно пруд в
саду.
До самого полудня мы гребли вдоль берега, не замечая
ничего похожего на кита, за исключением finback. Но такая
добыча не стоила удара гарпуна. К тому же они были так пугливы
и недоверчивы, что не подпускали к себе на выстрел.
- Можно сказать, что китов здесь нет, - с обескураженным
видом произнес мистер Рэнсом. - Сойдем на сушу и пообедаем.
Мы сошли на берег. Крепко пришвартовав нашу шлюпку, мы
отправились искать сухое местечко, потому что почва была сырая
и болотистая. Отыскав его, поспешили приступить к нашему обеду.
Он состоял из морских галет и соленого мяса, шутливо
называемого "красным деревом" - за цвет и жесткость. Так как мы
благоразумно отварили его заранее, то сейчас могли не разводить
огня.
Местом нашего пира было подножие небольшой горки, или
холмика. Когда мы кончили свой скромный обед, у мистера Рэнсома
появилось желание взобраться на вершину этого холма, и он взял
меня с собою.
Хотя склон холма был довольно пологий, восхождение
оказалось нелегким: поверхность, сырая и скользкая, была
покрыта тощими мшистыми кочками, разбросанными, как островки,
между ними чернели лужи, в которые мы боялись оступиться. Мы
прыгали с кочки на кочку, стараясь не задерживаться на одном
месте, потому что ноздреватые кочки не давали надежной опоры,
при малейшем давлении на них выступала вода. Белые пятна талого
снега придавали пейзажу холодный и унылый вид. Даже в самое
лучшее время года эта сторона не имела ничего, что радовало бы
взор. Наши впечатления были так же грустны, как, должно быть,
невеселы были впечатления французов, когда они отступали из
России.
7. КИТ, КОТОРЫЙ "ПОДМИГИВАЕТ". - ТРУДНОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ
Прыгая с кочки на кочку, мистер Рэнсом довел меня до
вершины холма. Я говорю "довел", потому что я буквально шел по
его следам, заметив у него особенный талант выбирать самые
крупные кочки. В ту минуту, когда мы достигли вершины, он вдруг
остановился и сделал мне знак не двигаться.
- Тише! - прошептал он. - Подойдите ко мне и посмотрите.
Это стоит того.
Я повиновался и тихонько подошел. Оказывается, то, что мы
приняли за вершину холма, было хребтом скалы, высоко
поднимающейся над морем. Как раз напротив нашей скалы
возвышалась другая, совершенно такая же. Эти скалы отделял друг
от друга узкий пролив, соединяющий море с небольшой бухтой,
окруженной со всех сторон утесами.
Но не на это хотел обратить мое внимание Рэнсом. Маленькую
бухту заполнял собою кит - огромный, круглоголовый, могущий
дать, и это было видно по первому взгляду, до восьмидесяти тонн
жиру. Он расположился у самого устья канала, выставив из воды
свою спину, как будто ему было поручено охранять вход в бухту.
Так как вода была совершенно спокойна и до такой степени
прозрачна, что можно было разглядеть камни и раковины на дне,
то мы могли и кита видеть так же ясно, словно в аквариуме.
Это был самец примерно лет ста, если судить по белым
пятнам около отверстий его дыхал. С нашего места мы видели, как
его дыхала то закрывались, то открывались, - китоловы называют
это "миганием". Такое любопытное зрелище доводится наблюдать не
часто.
- Вот чего я никогда не видел, - сказал мне мистер Рэнсом,
пока мы любовались "подмигивающим" китом. - И вообще я никогда
не видел живого кита так близко, хотя занимаюсь этим ремеслом с
самого раннего детства. Взгляните, как этот старый самец
нежится! У него вид счастливее, чем у короля!
Ей-богу, он и вправду выглядел счастливее короля. Не могу
выразить, какое странное впечатление произвело на меня это
замечательное чудовище, которое я мог рассматривать, как
простую форель или красную рыбу в садке. Через правильные
промежутки времени кит вздыхал меддленным и глубоким вздохом,
выпуская воздух через дыхала. Иногда, словно играя, он легонько
ударял по воде своим огромным хвостом, и вода шумела и
пенилась, как за винтовым пароходом.
Мы долго наблюдали за ним. Как истые китоловы, мы не могли
насытиться этим зрелищем. Но тут покой старого самца был резко
нарушен.
В скале напротив была расщелина, наполненная льдом, -
получился глетчер в миниатюре. Несмотря на то, что на земле
кое-где еще лежал снег, солнце грело сильно. Под его жаркими
лучами край глетчера неожиданно оторвался и упал в тихие воды
бухты. Раздался шум, похожий на удар грома, и вода сильно
взволновалась. Широкие круги пошли в том месте, куда упала
ледяная глыба, и, расширяясь все больше и больше, исчезали у
берегов. Кит тотчас же нырнул. Но вместо того, чтобы нырнуть
вниз, вертикально, как обычно ныряют киты, он нырнул боком, не
подняв своего хвоста над поверхностью воды. Из этого мы
заключили, что бухточка недостаточно глубока.
Несмотря на захватывающее зрелище, мистер Рэнсом не забыл
своих обязанностей по отношению к "Летучему облаку" и его
команде.
Лишь только кит нырнул, мы вернулись на свой бивак,
спустившись с холма гораздо скорее, чем поднялись на него.
- В лодку! - крикнул он еще издали нашим товарищам. -
Скорей забирайте все!
Так как собрать вещи было недолго, то мы уже через
несколько минут были в лодке, на своих местах и с веслами в