Песни петь веселые.
Песни те веселые
Свистом покрываются,
После песен в три ручья
Слезы проливаются.
1857
* * *
Незаменимая, бесценная утрата!
И вера в будущность, и радости труда,
Чем жизнь была средь горести богата, -
Все сгублено без цели и плода!
Как хрупкое стекло, все вдребезги разбито
Железным молотом судьбы!
Так вот зачем так много лет прожито
В тяжелом воздухе, средь горя и борьбы!
Осталась боль... Незримо и несмело,
Но враг подходит в тишине,
До времени изношенное тело
Горит на медленном огне...
Жизнь обманула горько и обидно!
А все не верится... все хочешь на пути,
В глухой степи, где зги не видно,
Хоть точку светлую найти.
Но где ж она? Где отдохнуть возможно?
Где путеводные, небесные огни?
Неужто кончатся так пошло и ничтожно
Слезами памятные дни?..
Так, полная тревожного волненья,
Не смея тишины дыханьем нарушать,
Младенца милого последние мгновенья
Тоскливо сторожит трепещущая мать.
Неужто он умрет? И, чуду верить рада"
В слезах пред образом ниц падает она;
Но час пробил. Едва зажженная лампада
Таинственной рукой погашена...
1857
РАЗГОВОРЫ
Новой жизни заря -
И тепло и светло;
О добре говорим,
Негодуем на зло.
За родимый наш край
Наше сердце болит;
За прожитые дни
Мучит совесть и стыд.
Что нам цвесть не дает,
Держит рост молодой, -
Так и сбросил бы с плеч
Этот хлам вековой!
Где ж вы, слуги добра?
Выходите вперед!
Подавайте пример!
Поучайте народ!
Наш разумный порыв,
Нашу честную речь
Надо в кровь претворить,
Надо плотью облечь.
Как поверить словам -
По часам мы растем!
Закричат: "Помоги!" -
Через пропасть шагнем!
В нас душа горяча,
Наша воля крепка,
И печаль за других -
Глубока, глубока!..
А приходит пора
Добрый подвиг начать,.
Так нам жаль с головы
Волосок потерять:
Тут раздумье и лень,
Тут нас робость возьмет...
А слова... на словах
Соколиный полет!..
1857
НИЩИЙ
И вечерней и ранней порою
Много старцев, и вдов, и сирот
Под окошками ходит с сумою,
Христа ради на помощь зовет.
Надевает ли сумку неволя.
Неохота ли взяться за труд, -
Тяжела и горька твоя доля,
Бесприютный, оборванный люд!
Не откажут тебе в подаянье,
Не умрешь ты без крова зимой, -
Жаль разумное божье созданье,
Человека в грязи и с сумой!
Но беднее и хуже есть нищий:
Не пойдет он просить под окном,.
Целый век, из одежды да пищиг
Он работает ночью и днем.
Спит в лачужке, на грязной соломе,
Богатырь в безысходной беде,
Крепче камня в несносной истоме,
Крепче меди в кровавой нужде.
По смерть зерна он в землю бросает.
По смерть жнет, а нужда продает;
О нем облако слезы роняет.
Про тоску его буря поет.
1857
ДЕРЕВЕНСКИЙ БЕДНЯК
Мужичка-бедняка
Господь бог наградил:
Душу теплую дал
И умом наделил.
Да злодейка нужда,
И глупа и сильнаг
Закидала его
Сором, грязью она.
Едким дымом в избе,
И курной и сыройх
Выедает глаза,
Душит зимней порой.
То работа невмочь,
То расправа и суд
Молодца-силача
В три погибели гнут.
Присмирел он, притихг
Речи скупо ведет,
Исподлобья глядит,
Силу в землю кладет.
Захирей его конь -
Бедный черт виноват,
Плаксу бабу бранит
И голодных ребят.
Пропадай, дескать, всё!..
На печь ляжет ничком, -
Вихорь крышу развей,
С горя все нипочем!
А как крикнут "Пожар!" -
Не зови и не тронь:
За чужое добро
Рад и в дым и в огонь.
Коли хмель в голове -
Загуляет душа:
Тут и горе прошло,
Тут и жизнь хороша.
На дворе под дождем
Он зипун распахнет,
Про леса и про степь
Да про Волгу поет.
Проспался, где упал,
- И притих он опять:
Перед всеми готов
Шапку рваную снять.
Схватит немочь - молчит,
Только зубы сожмет;
Скажут: смерть подошла -
Он рукою махнет.
1857
ТОСКА
Как у нас по селу
Путь-дорога лежит,
По степной по глухой
Колокольчик звенит.
На мосту прозвенит,
За горой запоет,
Молодца-удальца
За собою зовет.
Ax, у нас-то житье -
От сохи к бороне,
Наяву - сухота,
Нужда-горе во сне.
В синеву да в туман
Наше поле ушло,
Любо ясным очам,
Да плечам тяжело...
По траве ль, по росе
Алый вечер идет -
По буграм, по межам
Хищных птиц перелет.
Стон кукушки в лесу,
Чей-то плач за рекой...
Дать бы волю тоске -
Пролилась бы слезой.
А вдали облака
Охватило огнем:
Высоко поднялась
Колокольня с крестом.
Золотой городок
Вдоль по взморью стоит,
Из серебряных труб
Дым янтарный валит.
Пролетит на ночлег
Белый голубь в село.
В синеве - по заре
Загорится крыло.
Уж и где ж ты, трава,
Без покосу растешь -
Молодецкая жизнь,
Без печали идешь?
Ах ты, глушь-тишина,
Все ковыль, камыши -
На всю степь закричи,
Не ответит души.
1857
(ИЗ ЗАПИСКИ)
На языке чужом я начал объясняться,
Устав от русской чепухи:
Век просвещения!.. Чему тут удивляться,
Коща А. А. писал стихи?
1857 или 1858
НОЧЛЕГ В ДЕРЕВНЕ
Душный воздух, дым лучины,
Под ногами сор,
Сор на лавках, паутины
По углам узор;
Закоптелые полати,
Черствый хлеб, вода,
Кашель пряхи, плач дитяти...
О, нужда, нужда!
Мыкать горе, век трудиться,
Нищим умереть...
Вот где нужно бы учиться
Верить и терпеть!
1857 ми 1858
ДЕДУШКА
Лысый, с белой бородою,
Дедушка сидит.
Чашка с хлебом и водою
Перед ним стоит.
Бел как лунь, на лбу морщины,
С испитым лицом.
Много видел он кручины
На веку своем.
Все прошло; пропала сила,
Притупился взгляд;
Смерть в могилу уложила
Деток и внучат.
С ним в избушке закоптелой
Кот один живет.
Стар и он, и спит день целый,
С печки не спрыгнет.
Старику немного надо:
Лапти сплесть да сбыть -
Вот и сыт. Его отрада -
В божий храм ходить.
К стенке, около порога,
Станет там, кряхтя,
И за скорби славит бога
Божее дитя.
Рад он жить, не прочь в могилу -
В темный уголок...
Где ты черпал эту силу,
Бедный мужичок?
1857 или 1858
ПРЯХА
Ночь и непогодь. Избушка
Плохо топлена.
Нитки бедная старушка
Сучит у окна.
Уж грозы ль она боится,
Скучно ли, - сидит,
Спать ложилась, да не спится,
Сердце все щемит.
И трещит, трещит лучина,
Свет на пряху льет.
Прожитая грусть-кручина
За сердце берет.
Бедность, бедность! Муж, бывало,
Хоть подчас и пил, -
Все жилось с ним горя мало:
Все жену кормил.
Вот под старость, как уж зренье
Потерял навек,
Потерял он и терпенье -
Грешный человек!
За сохой ходить - не видит,
Побираться - стыд,
Тут безвинно кто обидит -
Он молчит, молчит.
Плюнет, срамными словами
Долю проклянет
И зальется вдруг слезами,
Как дитя, ревет...
Так и умер. Бог помилуй -
Вот мороз-то был!
Бились, бились! Сын могилу
Топором рубил!..
Паренек тогда был молод,
Вырос, возмужал, -
Что за сила! В зной и холод
Устали не знал!
Поведет ли речь, бывало, -
Что старик ведет;
Запоет при зорьке алой -
Слушать, дух замрет...
Человек ли утопает,
Иль изба горит,
Что б ни делал - все бросает,
Помогать бежит.
И веселье и здоровье
Дал ему господь:
Будь хоть камень изголовье,
Лег он - и заснет...
Справить думал он избушку,
В бурлаки пошел;
Нет! Беречь ему старушку
Бог уж не привел!
Приустал под лямкой в стужу,
До костей промок,
Платье - ветошь, грудь наружу,
Заболел и слег.
Умер, бедный! Мать узнала -
Слез что пролила!
Ум и память потеряла,
Грудь надорвала!
И трещит, трещит лучина;
Нитке нет конца;
Мучит пряху грусть-кручина,
Нет на пей лица.
Плач да стон она всё слышит
И, припав к стеклу,
На морозный иней дышит;
Смотрит: по селу
Кто-то в белом пробегает,
С белой головой,
Горстью звезды рассыпает
В улице пустой;
Звезды искрятся... А вьюга
В ворота стучит...
И старушка от испуга
Чуть жива сидит.
1857 или 1858
* * *
Постыдно гибнет наше время!..
Наследство дедов и отцов,
Послушно носит наше племя
Оковы тяжкие рабов.
И стоим мы позорной доли!
Мы добровольно терпим зло:
В нас нет ни смелости, ни воли...
На нас проклятие легло!
Мы рабство с молоком всосали,
Сроднились с болью наших ран.
Нет! в нас отцы не воспитали,
Не подготовили граждан.
Не мстить нас матери учили
За цепи сильным палачам -
Увы! бессмысленно водили
За палачей молиться в храм!
Про жиэнь свободную не пели
Нам сестры... нет! под гнетом зла
Мысль о свободе с колыбели
Для них неведомой была!
И мы молчим. И гибнет время...
Нас не пугает стыд цепей -
И цепи носит наше племя
И молится за палачей...
Между 1857 и 1861
* * *
Тяжкий крест несем мы, братья,
Мысль убита, рот зажат,
В глубине души проклятья,
Слезы на сердце кипят.
Русь под гнетом, Русь болеет;
Гражданин в тоске немой;
Явно плакать он не смеет,
Сын об матери больной!
Нет в тебе добра и мира,
Царство скорби и цепей,
Царство взяток и мундира,
Царство палок и плетей.
Между 1857 и 1861
* * *
Падет презренное тиранство,
И цепи с пахарей спадут,
И ты, изнеженное барство,
Возьмешься нехотя за труд.
Не нам - иному поколенью
Отдашь ты бич свой вековой,
И будешь ненавистной тенью,
Пятном в истории родной...
Весь твой разврат и вероломство,
Все козни время обнажит,
И просвещенное потомство
Тебя проклятьем поразит.
Мужик - теперь твоя опора,
Твой вол - и больше ничего -
Со славой выйдет из позора,
И вновь не купишь ты его.
Уж всходит солнце земледельца!..
Забитый, он на месть не скор;
Но знай: на своего владельца
Давно уж точит он топор...
Между 1857 и 1861