Смекни!
smekni.com

Ваш сын и брат (стр. 3 из 7)

Максим

Максиму Воеводину пришло в общежитие письмо. От матери.

Через поля, через леса, через реки широкие долетел род­ной голос, нашел в громадном городе.

- Максим! Письмо...

Максим присел на кровати, разорвал конверт и стал чи­тать.

В шуме и гаме большой людной комнаты рабочего обще­жития зазвучал голос матери:

- Здорово, сынок Максим!

Во первых строках нашего письма сообщаем, что мы жи­вы-здоровы, чего и тебе желаем. Стретили на днях Степана. Ничо пришел, справный. Ну, выпили маленько. Верка тоже ничо - здоровая. А отец прихварывает, перемогается. А я, сынок, шибко хвораю. Разломило всю спинушку, и ногу к затылку подводит - радикулит, гад такой. Посоветовали мне тут змеиным ядом, а у нас его нету. Походи, сынок, по апте­кам, поспрашивай, можа, у вас есть там. Криком кричу - больно. Походи, сынок, не поленись... Игнату тоже написать хотела, а он прислал письмо, что уедет куда-то. А жене его не хочу писать - скажет: пристают. Он чо-то обижается на те­бя, сынок. Не слушается, говорит. Вы уж там поспокойней живите-то, не смешите людей - не чужие небось... Походи, сынок, милый, поспрашивай яду-то. Может, поправилась бы я...

Максим склонился головой на руки, задумался. Заболело сердце - жалко стало мать. Он подумал, что зря он так редко писал матери, вообще почувствовал гнетущую свою вину пе­ред ней. Все реже и реже думалось о матери последнее время, она перестала сниться ночами... И вот оттуда, где была мать, замаячила черная беда.

Было воскресенье. Максим надел выходной костюм и пошел в ближайшую аптеку.

В аптеке было мало народа. Максим выбрал за прилав­ком молодую хорошенькую девушку, подошел к ней.

- У вас змеиный яд есть?

Девушка считала какие-то порошки. Приостановилась на секунду, еще раз шепотом повторила последнее число, чтобы не сбиться, мельком глянула на Максима, сказала "нет" и снова принялась считать. Максим постоял немного, хотел спросить, как называется змеиный яд по-научному, но не спросил - девушка была очень занята.

В следующей аптеке произошел такой разговор:

- У вас есть змеиный яд?

- Нет.

- А бывает?

- Бывает, но редко.

- А может, вы знаете, где его можно достать?

- Нет, я не знаю, где его можно достать.

Отвечала сухопарая женщина лет сорока, с острым но­сом, с низеньким лбом. Кожа на лбу была до того тонкая и белая, что, кажется, сквозь нее просвечивала кость. Максиму показалось, что женщине доставляет удовольствие отвечать "нет" и "не знаю". Он уставился на нее.

- Что? - спросила она.

- А где же он бывает-то? Неужели в целом городе нет?!

- Не знаю, - опять с каким-то странным удовольствием сказала женщина.

Максимом стала овладевать злость. Он не двигался с места.

- Еще что? - спросила женщина. Они были в стороне от других, разговор их никто не слышал.

- А отчего вы такая худая? - спросил Максим. Он сам не знал, что так спросит, и не знал, зачем спросил, - вылете­ло. Очень уж недобрая была женщина.

Женщина от неожиданности заморгала глазами.

Максим повернулся и пошел из аптеки.

"Что же делать?" - думал он.

Аптека следовала за аптекой, разные люди отвечали оди­наково: "Нет", "Нету".

В одной аптеке Максим увидел за стеклянным прилав­ком парня.

- Нет, - сказал парень.

- Слушай, а как он называется по-научному? - спросил Максим.

Парень решил почему-то, что и ему пришла пора пока­зать себя "шибко умным", - застоялся, наверное, на одном месте.

- По научному-то? - переспросил он, улыбаясь. - А как в рецепте написано? Как написано, так и называется.

- У меня нет рецепта.

- А что же вы тогда спрашиваете? Так ведь и живую воду можно спрашивать.

- А что, не дадут без рецепта? - негромко спросил Мак­сим, чувствуя, что его начинает слегка трясти.

- Нет, молодой человек, не дадут.

Это снисходительное "молодой человек" доконало Мак­сима.

- До чего же ты умница! - тихо воскликнул он. - Это же надо такому уродиться!.. - Максим, должно быть, изме­нился в лице, ибо парень перестал улыбаться.

- Что вы хотите? - серьезно спросил он.

- Хочу тебе клизму поставить, молодой человек.

- Что вам надо?! - опять очень громко спросил парень, явно желая привлечь внимание других людей в аптеке.

Максим вышел на улицу, закурил. В душу вкралось от­чаяние.

В одной очень большой аптеке Максим решительно на­правился к пышной, красивой женщине. Она выглядела при­ветливее других.

- Мне нужен змеиный яд, - сказал он.

- Нету, - ответствовала женщина.

- Тогда позовите вашего начальника.

Женщина удивленно посмотрела на него.

- Зачем?

- Я с ним потолкую.

- Не буду я его звать - незачем. Он вам не сможет по­мочь. Нет у нас такого лекарства.

Максим засмотрелся в ее ясные глаза. Ему захотелось вдруг обидеть женщину, сказать в ее лицо какую-нибудь тяж­кую грубость, чтобы ясные глаза ее помутились от ужаса. И не то вконец обозлило Максима, что яда опять нет, а то, с какой легкостью, отвратительно просто все они отвечают это свое "нет".

- Позовите начальника! - потребовал Максим.

И тут, вместо того, чтобы грубо оскорбить женщину, Максим жалобным голосом вдруг сказал:

- У меня мать болеет.

Женщина оставила официальный тон.

- Ну нет у нас сейчас змеиного яда, я серьезно говорю. Я могу дать вам пчелиный. У нее что, радикулит?

- Ага.

- Возьмите пчелиный. Змеиный не всегда и нужен.

- Давайте. - Максиму было стыдно за свой жалобный тон. - Он тоже помогает?

- У вас рецепт есть?

- Нету.

- А как же?...

- Что?

- Без рецепта нельзя, не могу.

У Максима упало сердце.

- Это такой ма-аленький рецептик, да? Бумажечка такая...

Женщина невольно улыбнулась.

- Да, да. Рецепт выписывает врач, а мы...

- Дайте мне так, а... А я завтра принесу вам рецепт. Дай­те, а?

- Не могу, молодой человек, не могу.

На улице Максим долго соображал, что делать. Даже если он и наткнется где-нибудь на змеиный яд, то без рецепта все равно не дадут. Это ясно. Надо сперва добыть рецепт.

По дороге домой зашел на почту и дал матери телеграмму:

"А пчелиный яд надо? Максим".

Долго в ту ночь не мог заснуть Максим - думал о матери. Представил вдруг ее мертвой, да так ясно - гроб на столе, белая простыня, руки белые на груди... Он вскочил и сидя выкурил подряд две сигареты. Кое-как отвязался от страш­ного наваждения.

Занималось утро. Спокойно, все шире и вольнее расте­кался над городом свет, и как-то ближе и роднее стали ка­заться люди, которых очень много в этих каменных домах... И все-таки никому нет никакого дела, что у Максима болеет мать.

Он оделся и пошел на вокзал - к людям.

На вокзале выбрал себе местечко на диване, сел и стал наблюдать за пассажирами. И самому тоже захотелось вдруг ехать. И показалось, что он едет. За окном - поля, леса, деревеньки, все мелькает. А в деревнях - тоже люди. И так хо­рошо сделалось на душе, спокойно.

...Неожиданно прямо перед собой Максим увидел стек­лянную дверь, завешенную изнутри марлей, а над дверью - табличка: "Медпункт". Он встал и пошел туда.

На белом стульчике, за белым столом, облокотившись, сидела белая старушка и дремала. Когда вошел Максим, она подняла голову.

- Здравствуйте, - сказал Максим.

- Ну, - ответила старушка. - Чего?

- Мне рецепт надо.

- Какой рецепт?

- На змеиный яд.

Старушка не поняла.

- На какой змеиный яд?

Максима толкнула в грудь надежда: старушка хочет спать и, чтобы отвязаться, подмахнет рецептик.

- На змеиный яд - лекарство такое.

- Я не выписываю рецептов.

- А кто выписывает?

- Врач.

- А когда он будет?

- В девять. - Старушка начала терять терпение. - А для чего те рецепт-то?

- А вы не врач?

- В больницу надо идти за рецептом. А мы не лечим.

- Так это ж медпункт?

- Ну и что, что медпункт. Мы - по травмам. Или сердце у кого... В больницу надо идти.

- А у вас печать есть? Больничная...

Старушка рассердилась.

- Тебе чего надо-то? Что ты привязался ко мне?

- Ладно, спи.

Максим вышел, осторожно прикрыв за собой дверь.

В девять часов он пошел на стройку, отпросился с работы и направился в поликлинику.

В бедой стеклянной стенке - окошечко за окошечком - белая девушка. Она долго "заводила" на Максима карточку, потом подала ему талончик. Максим посмотрел - четырнадцатая очередь, на тринадцать тридцать.

- А поближе нету?

- Нет.

- Девушка, милая... - Максим почувствовал, что опять начинает говорить жалостливым тоном, но остановиться не мог. - Девушка, дайте мне поближе, а? Мне шибко надо. Пожалуйста.

Девушка не глядя на него порылась в талончиках, выбра­ла один, подала Максиму. И тогда только посмотрела на него. Максиму показалось, что она усмехнулась.

"Милая ты моя, - думал растроганный Максим. - Смейся, смейся - талончик-то вот он". Его очередь была шестой, на одиннадцать часов. У кабинета врача сидело че­ловек десять больных; Максим присел рядом с пожилым мужчиной, у которого была такая застойная тоска в глазах, что, глядя на него, невольно думалось: "Все равно помрем все".

"Прижало мужика", - подумал Максим. И опять вспом­нил о матери и стал с нетерпением ждать доктора.

Доктор пришел. Мужчина, еще молодой.

Вышла из кабинета женщина и спросила:

- У кого первая очередь? Никто не встал.

- У меня, - сказал Максим и почувствовал, как его под­няла какая-то сила и повела в кабинет.

- У вас первая очередь? - спросил его мужчина с тоской в глазах.

- Да, - твердо сказал Максим и вошел в кабинет совсем веселым и, как ему показалось, очень ловким парнем.

- Что? - спросил доктор, не глядя на него.

- Рецепт, - сказал Максим, присаживаясь к столу.

Доктор чего-то хмурился, не хотел подымать глаза.

- Какой рецепт? - Доктор все перебирал какие-то бу­мажки.

- На змеиный яд.

- А что болит-то? - Доктор поднял глаза.

- Не у меня. У меня мать болеет, у нее радикулит. Ей врачи посоветовали змеиным ядом.

- Ну, так?..

- Ну а рецепта нету. А без рецепта, вы сами понимаете, никто не даст. - Максиму казалось, что он очень толково все объясняет. - Поэтому я прошу: дайте мне рецепт.