- Я хочу, чтобы гири стали тяжелыми! Чтобы никто не смог их под- нять!..
- Принимаем заказы только на развлечения.
- Но тогда развлечение превратится в мучение... Сделайте, пожалуйста, в рядке исключения!
От волнения я вдруг, как клоун-богатырь, заговор стихами. И это по- действовало на Снегурочку.
- Заказ принят! - сзала она. - Номер заказа: три дробь семь.
Вернувшись на арену, я смандовал:
- Теперь проверяйте! Бегите, бегите сюда... Попробуйте поднять эти гири!
- А где же обещанный номер? Где номер?..
- Номер отменяется! В следующий раз... - пообещал я. А сам подумал: "Сейчас-то и будет главный номер программы!"
Перви на арену ворвались ребята с нашего двора. А вслед за ними - незнакомые мне мужчины, женщины, мальчишки и девчонки. Все стали хва- таться за гири, но - очудо! - никто не мог их поднять! Я, будто слу- чайно, толкнул ногой одну гирю - и почувствовал, что она налилась неп- риступной тяжестью и словно бы прироа к полу. Сказка пришла мне на по- мощь! Но как же теперь поднимет эти гири сам клоун-богатырь?
- Я не могу работать в такой обстановке! - прогремел он на весь цирк. И, гордо вскинув свою свирепую голову, ушел за кулисы.
- Никто не может сдвинуть гири с места, а ты смог! Ты смог! - обнима- ли меня дружки-приятели. Они подняли меня на руки и потащили в тот ряд, где сидели сами.
- Куда же вы его? - закричала моя бывя строгая соседка. - Я сберег- ла его место!..
Ей хотелось сидеть рядом с ребенком-богатырем. Но ребята унесли меня к себе. Мишка и Жора теснились теперь на одном стуле, а я сидел на быв- шем Жорином месте, прижавшись плечом к Валерику.
- Вот что значит курс лечения! - с завистью сказал Мишка. - Мы ходим в школу, зубрим, с утра до вечера расходуем свои силы. А он сберегает их! Накаплает!.. Вот бы мне кто-нибудь прописал такой "курс"!
- Да, здорово ло бы! Если бы и нам тоже. Эх, хорошо было бы! - вздыхали и друг ребята.
Сзади и спереди ко мне потянулись руки: все хотели пощупать мои мус- кулы.
- Вы ничего не почувствуете: они в расслабленном состоянии, - сказал я. - Отдыхают!
Валерик молчал. А вечером во дворе он подошел ко мне иполголоса, но повелительно произнес:
- Смотри на меня внимательно: в оба глаза! Слушай меня внимательно: в оба уха! Гири были фанерные? Или из какого-нибудь там папье-маше?
Я хотел сказать, что гири были настоящие, что ни один человек в цир- ке, кроме меня, не смог их поднять. Но язык не слушался меня, голос ку- да-то пропал. И я не сумел соврать. Первый раз в жизни хотел - и не су- мел! Наверно, Валерик меня загипнотизировал...
Только уже дома голос ко мне вернулся. Тогда я набрал две двойки и торопливо, взволнованно заговорил в трубку:
- Я вас очень прошу... Я просто умоляю: заколдуйте, пожалуйста, Вале- рика! Чтобы он восхищался мною, как все!
- Это невозможно, - ответила Снегурочка.
- Но ведь воля каникуляра должна быть для вас законен!
- Да, это верно. Но тут мы бессильны.
- Почему?!
- Я не могу объяснить.
- Из-за его сильной воли, да?
- Нет, дело совсем в другом.
- чем?
- Не могу объяснить...
- Это тайна?
Снегурочка повесила трубку. Почему Валерик не поддавался Деду-Морозу? Почему он был неподвластен сказке?
Да, это была тайна. И такая, что даже каникуляру не ими права ее раскрыть...
ПРОКАЗНИЦА-МАРТЫШКА, ОСЕЛ... ДА КОСОЛАПЫЙ МИШКА
Не подумайте только, что я плохо помню те строки из басни Крылова, которые очень похожи на название этой главы. Басню я учил в школе, а то, что я учил там, запомнилось на всю жизнь... У Крылова написано: "Проказница-Мартышка, Осел, Козел да косолапый Мишка", но я козла пропустил. И не потому, что забыл о нем, а просто по- тому, что... Впрочем, об этом вы узнаете немного позже.
А сейчас я хочу рассказать о том, что было после моего выступления на цирковой арене.
Все ребята стали просить меня поднять что-нибудь тяжелое. И все те- перь обращались ко мне очень вежливо и уважительно.
- Пет подними, пожалуйста, скамейку в садике, - просил один.
- Петя, там, на улице, стоит инвалидная коляска... Подними ее, если не трудно.
- Мне не трудно, - отвечал я. - Но просто не хочется расходовать си- лы. Вот если будет что-нибудь важное... Какой-нибудь особый случай!
Мишка-будильник попросил меня однажды:
- Петя, подними, пожалуйста, меня и подержи в воздухе минут пять. Это как раз очень важно: я поспорил с ребятами из соседнего двора. Они не были в цирке и не верят.
На этот раз меня случайно выручила мама. Она высунулась в форточку и тем же голосом, каким раньше звала: "Домо-ой! Пора делать уроки!" - ка- тегорически приказала мне сверху:
- Домо-ойПора смотреть телевизор!..
Простите, телевизоров тогда еще не было... Я вспомнил, мама крикнула мне сквозь форточку:
- Домо-ой! Пора слушать патефон!
У нас был синий облезлый ящик, который шипел и кряхтел от старостиЯ любил по десять раз в день слушать одну и ту же пластинку. Раньше мама возмущалась, что я даром теряю время.
- Перемени пластинку! - заявляла она. - Почитай лучше книгу. Или раскрой учебник.
А теперь мама са смело крутила тугую ручку, хотя знала, что ручка иногда со стремительной силой раскручивалась в обратную сторону.
- Ты стал недопустимо пренебрегать патефоном! - говорила она. - Смот- ри у меня!
После истории в цирке Мишка-будильник начал упрямо допытываться, где, в какой поликлинике мне прописали такой замечательный "курс лечения". Мишка вообще был завистливым паренько а тут уж прямо места себе не на- ходил.
- Скажи: что нужно глотать, чтобы набраться такой силищи? Порошки, да? Пилюли, да?.. Ведь этот твой "курс лечения" можно и самому се дома устроить, а? Скажи, Петька... А я тебе буду всегда сообщать точное вре- мя! Хочешь? Сейчас девятнадцать часов - ровно!
- Ничего я тебе не ска: это страшная тайна!
- Боишься, что я стану сильнее тебя, да? А ты мне столько этих пилюль дай или порошков, чтобы я тоже стал сильным, но все-таки был в два или даже в три раза слабее тебя, - торговался Мишка. - Мне и этого будет достаточно. Ты можешь сразу две гори поднять, а я пусть смогу токо од- ну. Мне и этого хватит! А, Петька?..
Ребята рассказывали обмне легенды. Через несколько дней в соседнем дворе уже знали, что я поднял в воздух самого клоуна-богатыря, у которо- го было две гари в руках, одна - в зубах, одна - на голове и две - под мышками.
И только Валерик по-прежнему мною не восторгался. А я так хотел это- го!
Мне так хотелось, чтобы он забыл о фанерных гирях и о моем позоре на хоккейном поле, чтобы он стал уважать меня чтобы емснова, как прежде, хотелось видеть меня чаще, чем всех остальных ребят в нашей школе и в нашем дворе.
И я решил, что надо тайно провести Валерика в Дом культуры медицинс- ких работников. Пусть он увидит, как для меня одного поют певцы, и тан- цуют танцоры, и показывают фокусы фокусники. Ведь всякое торжество - только наполовину торжество, если его не могут оценить другие.
Пусть же Валерик увидит, как сам Дед-Мороз вручает мне призы! И пусть друе ребята тоже присутствуют в зале в эту минуту моего торжества! Мо- жет быть, не все, но хотя бы Жора и Мишка-будильник.
"Вот только как же они туда пройдут? - думал я. - У них же нет посто- янной прописки на моем елочном празднике. И даже временной тоже нету. А у дверей с вывеской "Ремонт" меня встречает массовик дядя Гоша... Да и Снетурочка-паспортистка поглядывает, чтобы никто не проживал в Стране Вечных Каникул без прописки."
А вывеска "Ремонт", конечно же, приколочена к дверям специально для того, чтобы посторонние не входили в Дом культуры, когда там для меня (для меня одного!) гремит духовыми оркестрами, заливается песнями и кри- чит вечно радостным голосом дяди Гоши Страна Вечных Каникул.
"Ни для какой нашей ервой клюшки" и "Первой бутсы" не станет Дед-Мороз зажигать новогоднюю елку в феврале, - думал я. - А для меня зажигает!"
Как же сделать так, чтобы Валерик и Жора с Мишкой увидели это?
Как сделать?
ожет быть, Дед-Мороз поможет мне... В порядке исключения?
Я набрал две двойки.
- "Стол заказов" слушает! - ответила Снегурочка.
- Я хочу, чтобы мои приятели попали в столицу Страны Вечных Каникул - в Докмераб на Елку!
- Обслуживаем только каникуляров.
- А если... в порядке исключения?
- Обратись непосредственно к Деду-Морозу. Соединяю!
И я обратился.
- Не могу, - ответил Дед-Мороз так решительно, как не отвечал еще ни- когда. - Я дисциплинированный волбник. И не могу устраивать Елку в феврале. По всем законам этот праздник заканчивается в последний день зимних каникул. Для каникуляра я могу проить... Потому что его канику- лы никогда не кончаются и не имеют последнего дня. Это другое дело! Ндля нормальных ребят...
- Как это для "нормальных"? А я разве сумасшедший?
- О нет! Ты просто... не совсем обычный. Для тебя я обязан делать все, что ты пожелаешь.
- А если... в порядке исключения? - нааивал я.
- Хочешь, лучше поведу тебя самого в Музей изобразительных искусств? Или в Планетарий? Или на выставку мод?
В музее и Планетарии яже бывал, а моды меня в то время еще не инте- ресовали.
"В конце концов, мое дело пригласить, - решил я, - а пройти - это уж их дело! Недаром ведь Валерика называют фантазером: он что-нибудь приду- мает!"
И Валерик придумал...
Помню, как вечером у нас в коридоре раздались короткие,ловно дого- няющие друг друга, условные звонки, при звуке которых я всегда пулей срывался с места, но которых уже очень-очень давно не слышал. Моя мама любила Валерика, но в тот вечер она, кивнув в мою сторону, строго сказа- ла:
- Он еще сегодня не слушал радио! Скоро будет передача "Танцуйте вместе с нами!", а затем концерт легкой музыки. Не отрывай его от прием- ника!
В Доме культуры я должен был петь хором и ходить хороводом, а тут еще - танцевать!
- Я только на два сва, - сказал Валерик. И сразу обратился ко мне: - Ты говорил, что туда, в Дом культуры, приходят артисты?
- Много артистов! Одни поют, другие танцуют, третьи прыгают мартышка- ми и топают медведями...