- Молчи, жрец! Ты только благодаря мне правишь этим народом. Стоит мне сказать слово и... ты сам знаешь, что тебя ждет. Это будет нелегкая смерть. - И она повернулась к трем мужчинам со словами: - Так кто же из вас женится на мне?
Они смущенно и растерянно посмотрели друг на друга, но ни один не произнес ни слова.
- Ведь я женщина! - дзадоривая их, сказала королева. - Так неужели ни один мужчина не пожелает меня? Разве я не молода? Разве я не красива? Неужели мужчины такие странные, что ни одному я не кажусь прекрасной и ни один не хочет заключить меня в объятия и поцеловать в губы, как доб- рый Френсис поцеловалне руку?
Она посмотрела на Леонсию.
- Будь ты судьей! Ты женщина, которую любит много мужчин. Разве я не такая, как ты, и разве я тоже не могу быть любимой?
- Ты всегда будешь добрее к мужчинам, чем к женщинам, - отвечала ей Леонсия, и смысл ее слов, загадочныйля всех троих мужчин, был вполне ясен для женского ума королевы. - Как женщина, - продолжала Леонсия, - ты на редкость хороша и обольстительна; на свете, конечно, найдется не- мало мужчин, которые все отдадут за правзаключить тебя в свои объятия. Но предупреждаю тебя, королева: среди жчин встречаются всякие.
Выслушав Леонсию и поразмыслив над ее словами, королева резко повер- нулась жрецу.
- Ты все слышал, жрец. Сегодня я должна выйти замуж. Если ни один из чужеземцев на мне не женится, все трое будут принесены в жертву на твоем алтаре. И эта женщина тоже! Ей, видно, очень хочется опозорить меня и унизить. - Королева говорила это жрецу, но слова ее явно предназначались для всех. - Их здесь трое, идному из них, еще задолго до рождения, суждено было стать моим мум. Итак, жрец, вот что я тебе скажу: уведи пленников куда-нибудь в другое место, и пусть они решат между собой, кто из них женится на мне.
- Раз это было так давно предопределено, - вырвалось у Леонсии, - за- чем же предоставлять решение случаю? Ты знаешь своего избранника! Зачем же действовать наугад? Назови его, королева, назови сейчас!
- Я уже сказала, как он будет избран! - возразила королева, рассеянно бросая щепотку порошка в золотой котел и так же рассеянно глядя в него. - А теперь ступайте, и да свершится неизбный выбор! Нет, стойте! - вдруг закричала она, когда пленники ужеыходили из комнаты. - Поди сю- да, Френсис. Я вижу кое-что, касающее тебя. Поди сюда и посмотри вмес- те со мной в Зеркало Мира.
Все оановились в ожидании, а Френсис, подойдя к котлу, нагнулся над ним вместе с королевой и стал смотреть на поверхность неизвестного жид- кого металла. Он увидел себя в библиотеке своего нью-йоркского дома, а рядом с собой - Ту, Что Грезит, и он обнимал ее за талию. Она с любо- пытством разглядывала биржевой телеграф. Френсис стал объяснять ей, какн действует, но, взглянув мельком на ленту, увидел столь неприятные и вестия, что кинулся к телефону звонить своему маклеру, - и тут видение исчезло.
- Что вы там узрели? - спросила его Леонсия, когда они вышли.
И Френсис солгал. Ни словом не обмолвившись, что видел Ту, Что Грезит в библиотеке своего нью-йоркского дома, он ответил:
- Биржевой телеграф, который сообщал об огромном падении акций, гро- зящем вызвать панику на Уолл-стрите. Но откуда ей известно, что я имею какое-то отношение к Уолл-стриту и биржевым телеграфам?
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
- Кто-то должен жениться на этой сумасшедшей, - начала Леонсия, как только все четверо расположились на циновках комнате, куда привел их жрец. - И этим геройским поступком он спас всем нам жизнь и себе тоже. Сеньор Торрес, вам представляется возможсть спасти всем нам жизнь, а заодно и себе.
- Брр! - содрогнулся Торрес. - Да я не женюсь на ней и за десять мил- лионов долларов. Она слишком умна. Она внушает мне ужас. Она - как бы это сказать? - она, говоря по-шему, действует мне на нервы. Я ведь храбрый. Но при ней вся моя храбрость куда-то исчезает. От страха меня даже холодный пот пшиб. Нет, меньше чем за десять миллионов я и пы- таться не стану побороть свой страх. Генри и Френсис храбрее меня. Пусть кто-нибудь них и женится на ней.
- Но я помолвлен с Леонсией! - быстро возразил Генри. - Как же я могу жениться на королеве?
Взоры всех обратились Френсису, однако Леонсия помешала ему отве- тить.
- Это несправедливо, - сказала она. - Ведь никто из вас не хочет на ней жениться! Поому единственный справедливый выход - тянуть жребий. - С этими словами онаыдернула три соломинки из циновки, на которой сиде- ла, и одну обломила. - Тот, кто вытянет короткую соломинку, будет жерт- вой. Сеньор Торрес, тащите первым.
- И первый, кто вытянекоротенькую, - пожалуйте под венец, - усмех- нулся Генри.
Весь дра, Торрес перекрестился и потянул. Соломинка оказалась явно длинной, он даже закружился по комнате и пропел:
Не пойду я под венец,
Вот кой я молодец...
Затем жребий тянул Френсис, - и на его долю тоже досталась длинная соломинка. Таким образом, для Генри уже не было выбо. Роковая соломин- ка, оставшаяся в руке Леонсии, решала его участь. Он посмотрел на Леон- сию, и на лице его отразились все муки ада. Она заметила его взгляд и почувствовала безмерную жалость к нему, а это, в свою очередь, заметил Френсис и принял быстрое решение. Есть выход. И все сразу станет просто. Как ни велика его любовь к Леонсии, а преданность Генри - еще больше. Нечего колебаться. Френсис весело хлопнул Генри по плечу и воскликнул:
- Итак, перед вами ничем не связанный холостяк, который не боится брачных уз. Я женюсь на ней.
Генри вздохнул с таким облегчением, как если бы его спасли от немину- емой смерти. Он ватил руку Френсиса, и они обменялись крепким рукопо- жатием, глядя прямо друг другу в глаза, как могут смотреть только чест- ные, порядочные люди. И ни один из них не заметил, какое смятение отра- зилось на лице Леонсии при столь неожиданной раззке. Та, Что Грезит говорила правду: Леонсия была несправедлива как женщина, - она любила двух мужчин и тем лишала Ту, Что Грезит ее законной доли счастья.
Дальнейшему обсуждению этой темы положило конец появление девочки из Большого дома, которая вместе с женщинами принесла пленникам обед. Зор- кий взгляд Торреса сразу приметил на шее у девочки ожерелье из драгоцен- ных камней: это были рубины, и притом великолепные.
- Та, Что Грезит подарила мне это, - сказала девочка, радуясь, что чужеземцам нравится ее новое украшение.
- А у нее есть еще такие камни? - спросил Торрес.
- Конечно! - был ответ. - Она только что показывала мне целый сундук, полный таких камней. У нее там ть всякие, есть даже гораздо больше этих, только те не нанизаны. Они лежат там грудой, как кукурузные зерна.
Пока все ели и беседовали, Торрес нервно курил, потом встал и заявил, что есть он не хочет, - ему нездоровится.
- Вот что, - внушительным тоном начал он. - Я говорю по-испански луч- ше вас обоих, Морганы. Кроме того, я уверен, что куда лучше вас знаю ха- рактер испанских женщин. И, чтобы доказать вам свое дружеское расположе- ние, я сейчас пойду к этой даме и попытаюсь убедить ее отказаться от брака.
Один из копьеносцев преградил Торресу путь и пошел доложить о нем, но вскоре вернулся и жестом пригласил его войти. Королева, полулежа на ди- ване, милостиво кивнула Торресу и разрешила приблизиться к ней.
- Ты ничего не ел? - заботливо спросила она его; и когда Торрес зая- вил, что у него нет аппетита, предложила: - А не хочешь ли выпить?
Глаза Торреса загорелись. Он почувствовал, что ему необходимо подкре- питься: за последние дни он пережил столько треволнений, а тут еще предстоит новая авантюра, в которой он решил любой ценой добиться успе- ха. Королева хлопнула в ладоши и отдала распоряжение служанке, явившейся на ее зов. И тотчас же слуга внес и откупорил небольшой деревянный бочо- нок.
- Это очень старое вино, оно хранится уже не один век, - сказала ко- ролева. - Да, впрочем, тебе, да Васко, это должно быть известно: ведь ты сам привез его сюда четыре столетия назад.
Относительно того, что бочонок старинный, не могло быть никаких сом- нений, и Торрес почувствовал, как от мучительной жажды у него сразу пе- ресохло в горле: подумать только, целых двенадцать поколений родилось и умерло с тех пор, как этот бочонок пересек Атлантический океан. Прислуж- ница налила большой кубок, и Торрес, осушив его, был поражен мягкостью напитка. Но очень скоро все его тело и мозг ощутили колдовскую силу че- тырехсотлетнего вина.
Королева предложила ему присесть на край лодка у ее ног - так ей было удобнее наблюдать за ним - и спросила:
- Ты пришел ко мне без зова. Ты что-то хочешьмне сказать или о чем-то спросить?
- Я тот, на кого пал выбор, - ответил он, подкручивая ус и стараясь принять возможно более бравый вид, какой и подобает настоящему мчине, пустившемуся в любовную авантюру.
- Странно, - сказала она. - Я не тебя видела в Зеркале Мира. Т... какая-то ошибка, наверное?
- Совершенно верно, ошибка, - охотно согласился он, поняв, что ее не обманешь. - Это все вино наделало. В нем какая-то колдовская сила, кото- рая заставляет меня открыть тебе свое сердце, - ведь я так жажду тебя!
Улыбнувшись одними глазами, она снова позва прислужницу и велела снова наполнить его глиняный кубок.
- Теперь, наверно, будет вторая ошибка, а? - поддразнивая его, заме- тила онакогда он осушил кубок.
- О нет, королева! - отвечал Торрес. - Тепе в голове у меня полная ясность. И я могу справиться со своим сердцем. Выбор пал на Френсиса Моргана - того, кто целовал тебе руку; он и будет твоим мужем.
- Это правда, - торжественно сказала она. - Именно его лицо я видела в Зеркале Мира и сразу поняла, что он предназначен мне.
Поощренный словами, Торрес продолжал:
- Я его друг, самый лучший друг. Ты, которая знаешь все, несомненно, знаешь и то, что за невестой обычно дают приданое. И вот он послал меня, своего лучшего друга, чтобы выяснить, какое приданое у его невесты, и осмотреть его. Тебе должно быть известно, что он один из богатейших лю- й у себя в стране, где много богатых.
Королева так стремительно вскочила с ложа, что Торрес весь съежился от страха, ожидая удара ножом между лопаток. Однако королева быстро прошла, или, вернее, скользнула к двери, ведущей во внутренние покои.