Пади во прах.
Второй дух
Я узнаю его.
Он грозный и могучий чернокнижник.
Третий дух
Повергнись ниц и трепещи, презренный!
Перед тобой - и твой и наш владыка.
Ужели ты не видишь?
Сонм духов
Сын Земли!
Прострись во прах пред троном Аримана,
Иль горе непокорному!
Манфред
Я знаю.
И все ж не гну колен.
Четвертый дух
Тебя научат.
Манфред
Напрасный труд. Не раз во мраке ночи
Во прах я повергал свое чело,
Главу посыпав пеплом. Не однажды
Изведал я всю горечь униженья,
Пред собственным отчаяньем склоняясь,
Пред собственною скорбью.
Первый дух
Ты дерзаешь
Восстать на Аримана? Отказать
Владыке в том, что воздает покорно
Ему весь мир? Не трепетать - и где же?
Пред ужасом величия и славы,
Пред троном Аримана? Ниц, безумный!
Манфред
Пусть _Ариман_ воздаст хвалу творцу,
Кем создан он не ради поклоненья.
Пусть он склонит главу: мы вместе
Склоним тогда.
Духи
Раздавим червяка!
Растопчем!
Первая парка
Прочь! - Владыка сил незримых,
Перед тобою смертный, не похожий
Ни на кого из смертных, как об этом
Свидетельствует вид его и то,
Что он перед тобой. Его страданья
Бессмертны, как и наши; знанья, воля
И власть его, поскольку совместимо
Все это с бренным прахом, таковы,
Что прах ему дивится; он стремился
Душою прочь от мира и постигнул
То, что лишь мы, бессмертные, постигли:
Что в знании нет счастья, что наука -
Обмен одних незнаний на другие,
Но я еще не все сказала: страсти,
Всесильные и на земле и в небе
Над всем, что только существует в мире,
Так истерзали грудь его, что я,
Не знающая жалости, прощаю
Того, в чьем сердце жалость он пробудит.
Он мой - иль твой - но ни один из духов
Не равен с ним и им владеть не будет.
Немезида
Зачем он здесь?
Первый дух
Пусть смертный сам ответит
Манфред
Вы знаете, что властен я, - без власти
Я б не был здесь, - но мне не все покорно.
Я помощи прошу у вас.
Немезида
Скажи,
Что хочешь ты?
Манфред
Заставь восстать усопших.
Немезида
Великий Ариман! Что повелишь мне?
Дозволишь ли?
Ариман
Да будет так.
Немезида
Кто должен
На мой призыв покинуть мрак могилы?
Манфред
В земле непогребенная - Астарта.
Немезида
Дух или Призрак!
Ты, что была
Создана прахом
И в прах отошла;
Ты, что утратила
Облик земной, -
В облике смертном
Восстань предо мной!
Сердце и очи,
Голос и лик
Вырви из жадной
Могилы на миг!
Восстань! Восстань от сени гробовой!
Тебя зовет убийца твой!
Призрак Астарты появляется среди чертога.
Манфред
И это смерть? Румянец на ланитах!
Но не живой он, - странный и зловещий,
Как тот, что рдеет осенью на листьях.
Астарта! - Нет, я говорить не в силах,
Вели заговорить ей: пусть она
Простит иль проклянет меня.
Немезида
Дух, ответствуй! Заклинаю
Властью неземной,
Тайной силой, что расторгла
Плен могильный твой!
Манфред
Молчанье!
Оно страшней ответа.
Немезида
Я свершила
Все, что могла. Великий Ариман,
Тебе лишь покорится призрак: повели ей
Открыть уста.
Ариман
Дух, говори!
Немезида
Молчанье!
Бессильны мы, - над нею власть имеют
Другие духи. Смертный, покорись
Своей судьбе.
Манфред
Услышь меня, Астарта!
Услышь меня, любимая! Ответь мне!
Я так скорбел, я так скорблю - ты видишь:
Тебя могила меньше изменила.
Чем скорбь меня. Безумною любовью
Любили мы: нам жизнь была дана
Не для того, чтоб мы терзались вечно,
Хотя любить, как мы с тобой любили, -
Великий грех. Скажи, что ты меня
Простила за страданья, что терплю я
Мученье за обоих, что за гробом
Гебя ждет рай и что умру и я.
Все силы тьмы против меня восстали,
Чтоб к жизни приковать меня навеки,
Чтоб я перед бессмертьем содрогался,
Пред будущим, что может быть подобно
Прошедшему. Мне нет нигде покоя.
Чего ищу, к чему стремлюсь - не знаю,
Лишь чувствую, что ты и что я сам.
Пред гибелью хоть раз мне дай услышать
Твой голос сладкозвучный, - отзовись!
Я звал тебя среди безмолвья ночи,
Я спящих птиц будил среди ветвей,
Зверей в горах, и темные пещеры
На тщетный зов, на сладкий звук: Астарта! -
Мне отвечали эхом - духи, люди
Внимали мне, - лишь ты одна не внемлешь!
О, говори! Я жадными очами
Искал тебя среди небесных звезд.
О, говори! Я исходил всю землю
И не нашел нигде тебе подобной.
Взгляни вокруг - мне бесы сострадают,
Я вижу ад, но полон лишь тобою.
О, говори!.. О, говори хоть в гневе,
Но только дай хоть раз тебя услышать.
Хоть только раз!
Призрак Астарты
Манфред!
Манфред
О, не смолкай!
Вся жизнь моя теперь лишь в этих звуках!
Призрак
Манфред! Заутра ты покинешь землю.
Прости!
Манфред
О нет! Скажи, что ты простила.
Призрак
Прости!
Манфред
Скажи - увидимся ли снова?
Призрак
Прости!
Манфред
О, пощади: скажи, что любишь!
Призрак
Манфред!
(Исчезает.)
Немезида
Ушла - и вновь ее не вызвать.
Вернись к земле. Слова ее свершатся.
Дух
Он потрясен. Кто смертен, тот не должен
Искать того, что за пределом смерти.
Второй дух
Да, но взгляни, как он собой владеет,
Свои мученья воле подчиняя!
Когда б он был одним из нас, он был бы
Могучий дух.
Немезида
Быть может, ты желаешь
Спросить еще о чем-нибудь?
Манфред
О нет.
Немезида
Тогда прости на время.
Манфред
Разве снова
Мы встретимся? И где же? На земле?
Но все равно. Я твой должник. Простите!
АКТ ТРЕТИЙ
СЦЕНА ПЕРВАЯ
Зала в замке Манфреда.
Манфред и Герман.
Манфред
Который час?
Герман
Час до заката солнца,
И вечер обещает быть прелестным.
Манфред
Скажи, ты все ли приготовил в башне,
Как я велел?
Герман
Все, господин, готово.
Вот ключ и вот шкатулка.
Манфред
Хорошо.
Теперь иди.
Герман уходит.
Мир снизошел мне в душу,
Мир, мне еще неведомый доныне
И непонятный. Если б я не знал,
Что самое обманчивое в мире -
Химеры философских измышлений,
Что мудрость их - пустейшая из фраз
В учено-схоластическом жаргоне,
Я, кажется, охотно бы поверил,
Что золотые грезы о Калоне
Уже сбылись, что я его сыскал
В себе самом. Мой мир недолговечен,
Но все же хорошо его изведать
Хотя однажды. Нужно записать,
Что есть такое ощущенье... Кто там?
Входит Герман.
Герман
Аббат святого Мориса.
Входит аббат.
Аббат
Мир дому!
Манфред
Благодарю, святой отец! Да будет
Для замка твой приход благословеньем.
Аббат
Дай бог, чтоб было так! Но я желал бы
Поговорить глаз на глаз.
Манфред
Выйди, Герман.
Что скажет мой достопочтенный гость?
Аббат
Скажу без предисловий: сан, седины,
Желание добра тебе и наше
Давнишнее соседство, хоть знакомы
И не были с тобою мы, дают мне
На это право. Странный и ужасный
Пронесся слух, и этот слух позорит
Твое, граф, имя, - доблестное имя,
Которое ты должен для потомства
Таким же и оставить.
Манфред
Продолжай.
Я слушаю.
Аббат
Ты, говорят, предался
Греховным и таинственным наукам,
Вступил в союз с сынами преисподней,
С нечистой силой демонов и бесов,
Блуждающих в долине сени смертной.
С людьми, своими братьями по духу,
Общаешься ты редко, жизнь проводишь
В уединенье, - свято ли оно?
Манфред
Скажи, кто распускает эти слухи?
Аббат
Мои благочестивые собратья,
Окрестный люд, - твои вассалы даже,
Что на тебя взирают с беспокойством,
Да мы и все за жизнь твою трепещем.
Манфред
Возьми ее.
Аббат
Я прихожу спасать,
А не губить. Я не хочу касаться
Твоей души, но, если справедливы
Все эти слухи, верь, еще не поздно
Очиститься от скверны покаяньем
И примириться с церковью и небом.
Манфред
Я выслушал. И вот что я отвечу:
Кто б ни был я, но я не изберу
Посредником меж мной и небесами
Ни одного из смертных. Если я
Уставы нарушаю - покарайте.
Аббат
Мой сын, я не о каре говорю, -
Я только призываю к покаянью.
Пусть наказует небо. "Мне отмщенье", -
Сказал господь, и, со смиренным сердцем,
Раб господа, я только повторяю
Его глаголы грозные.
Манфред
Старик!
Ни власть святых, ни скорбь, ни покаянье,
Ни тяжкий пост, ни жаркие молитвы,
Ни даже муки совести, способной,
Без демонов, без страха пред геенной,
Преобразить в геенну даже небо, -
Ничто не в состоянии исторгнуть
Из недр души тяжелого сознанья
Ее грехов и сокровенной муки.
Та кара, что преступник налагает
Сам на себя, страшней и тяжелее
Загробных мук.
Аббат
Я рад все это слышать,
Затем что все это должно смениться
Надеждой благодатной, что спокойно
Взирает на блаженную обитель,
Ее же всякий ищущий обрящет,
Коль скоро он покинет путь неправый.
Начало же спасения - сознанье
Его необходимости. Покайся -
И все грехи, что отпустить я властен,
Я отпущу, - что преподать сумею,
Все преподам.
Манфред
Когда несчастный Н_е_рон,
Чтобы избегнуть мук позорной смерти
Перед лицом сенаторов, недавних
Его рабов, ударил в грудь кинжалом,
Какой-то воин, полный состраданья,
Прижал свой плащ к его смертельной ране,
Но Нерон оттолкнул его и молвил
С величием во взоре: "Слишком поздно!"
Аббат
К чему ты клонишь речь?
Манфред
Я отвечаю
На твой призыв к спасенью: слишком поздно!
Аббат
Нет, никогда не поздно примириться
С своей душой, а чрез нее и с небом.
Иль у тебя нет никаких надежд?
Ведь даже те, что в небеса не верят,
Живут какой-нибудь земной мечтой,
Прильнувши к ней, как тонущий к тростинке.
Манфред
О да, отец, и я лелеял грезы,