Немец увидел Петрова - дрожь РІ его руках прекратилась. Пальцы сжались РІ кулак РґРѕ побеления РІ суставах. Винтовка Сѓ него была закинута Р·Р° СЃРїРёРЅСѓ. Рђ Сѓ Петрова автомат РЅР° ремне, ладонь РЅР° С?ейке приклада, палец РЅР° СЃРїСѓСЃРєРѕРІРѕРј крючке. РќРѕ, наверное, РЅРµ было РІ его лице надлежащей суровости - кулаки Сѓ немца ослабли, РѕРЅ даже улыбнулся чуть. Р’ улыбке его, едва заметной, была то ли РїСЂРѕСЃСЊР±Р°, то ли покаяние.
Петров С?агнул Рє нему, оттеснил, взялся Р·Р° ручку Рё С?РёСЂРѕРєРѕ распахнул дверь РІ подвал.
Р’ темноту, РІ РІРѕСЃРєРѕРІРѕР№ свет свечи, вела лестница. Петров отступил РЅР° С?аг Рё РєРёРІРЅСѓР» немцу - ступай, РјРѕР», СЏ тебя тут дождусь.
Улыбка смущенная, даже униженная, тронула немцевы бледные РіСѓР±С‹. РћРЅ С?агнул РІРЅРёР· Рё неуклюже Рё тяжело - наверное, РЅРѕРіР° Сѓ него была ранена - стал спускаться. Шинель нараспаС?РєСѓ делала его бесформенным Рё громадным.
Скорее всего тем, внизу, он показался черным пьяным зверем.
Выстрел прозвучал сухой и негромкий, как удар молотком в стену.
Солдат постоял чуть, согнулся, схватился Р·Р° живот обеими руками, РїРѕРґРѕРіРЅСѓР» голову Рё покатился РїРѕ лестнице, громыхая винтовкой. РќРѕ, видать, крепкими были Сѓ него упрямство Рё воля, РІРЅРёР·Сѓ РѕРЅ встал РЅР° РЅРѕРіРё, распрямился, сказал что-то Рё упал плаС?РјСЏ.
Р’РѕСЃРєРѕРІРѕРµ пламя свечи РЅРµ С?елохнулось. РўРёС…Рѕ было. Ломко.
Петров прикрыл дверь.
Потом Петров увидел своего СтарС?РёРЅСѓ, сидевС?его посреди улицы РІ золоченом кресле. Р? СЃРїСЂРѕСЃРёР» его недовольным голосом:
- СтарС?РёРЅР°, что это РІС‹ РІ золоченом кресле - РґСЂСѓРіРѕРіРѕ РЅРµ было? Как король.
- Р СЏРґРѕРІРѕР№ Петров, - сказал СтарС?РёРЅР°, закуривая сигарету СЃ золотым РјСѓРЅРґС?туком, - зачем РІС‹ здесь РѕС?иваетесь? Р?скали Р±С‹ себе РґСЂСѓРіСѓСЋ компанию.
Лисичкин и Каюков, они стояли за креслом, заржали.
- РЈ него есть. РћРЅ бабу РЅР°С?ел - красотку. РќРѕ ему РІСЃРµ мало. Жадный РѕРЅ.
- Мне без вас нельзя, - сказал Петров. - Я без вас как без фамилии.
Анна, возмущенная мародерством в холодильнике, подавая отцу плащ, сказала:
- Спасибо, папа. Спасибо за все.
Р? ведь РЅРµ глупая была РІ детстве, выпускала степную газету.
Зять подмигивал. РћРЅ как Р±С‹ РіРѕРІРѕСЂРёР»: "Что поделаеС?СЊ, что поделаеС?СЊ. РЎ этим нужно мириться". Что РѕРЅ подразумевал: женщин вообще или неприкосновенность своего холодильника?
"Конченый СЏ человек РІ смысле СЂРѕРґРЅРё - изгнанник", - думал Петров РґРѕР±СЂРѕРґСѓС?РЅРѕ.
Р’РЅСѓРє АнтоС?Р° улыбался. РџРёР» чай Рё улыбался - РІРёРґРёРјРѕ, овладел маской.
- Кстати, - сказал Петров строго. - Почему Антон опоздал РІ С?колу? Рто что еще Сѓ вас Р·Р° привилегии? Почему РѕРЅ гуляет - бабье лето совсем РЅРµ для С?кольников.
- РўС‹ прав, дед - ответил АнтоС?РєР°. - РЇ хотел остаться СЃ тобой Рё СЃ Гульденом. Фиг ли СЏ там РЅРµ видел? Р’СЃРµ РЅРµ переставая жрут фрукты. - АнтоС?Р° растянул РіСѓР±С‹, как растягивают рогатку.
"В кого он нацелился выстрелить?"
- Папа иди, - сказала Анна голосом королевы Марии Стюарт. - Не омрачай впечатлений.
Гульден проводил Петрова до лифта. Сказал:
"РђС…, Александр Р?ванович, разве дело РІ салями, которую РјС‹ съели, РІ исландской селедке? Р? РІ тресковой печени? РћРЅРё даже РЅРµ потрудились отрепетировать "Радость встречи". "Здравствуйте, РЅР°С?Рё лю-лю-лю..." Как это было ненатурально. Если учесть, что бедняжку РЇРґР·СЋ РЅРµ удалось найти".
Петров поднял Гульдена на руки, поцеловал его в острый черный нос.
РќР° улицах Р±СѓС?евало бабье лето. Р’СЃРµ астры РґР° астры. Р’СЃРµ хризантемы. Крепкие, как саксаул.
В кочегарке сидел Кочегар, ел хлеб с брынзой.
"Рђ ведь РјРѕРі Р±С‹ РёР· холодильника что-РЅРёР±СѓРґСЊ захватить. "Осетрину ломтиками" РјРѕРі Р±С‹. "Ветчину РІ желе" РјРѕРі Р±С‹, - подумал Петров. - РРіРѕРёСЃС‚ СЏ".
- РќРµ терзайся, садись есть брынзу, - сказал Кочегар. - Рразм РІ Нагасаки. Открытку прислал.
РќР° глазурованной, пахнущей карамелью открытке было написано РїРѕ-печатному: "Уважаю. Рразм".
- Какое прекрасное бабье лето стоит. Говорят, на Охте вторично зацвела сирень. - Петров рассказал Кочегару свой сон под названием "Лестница в конце войны". - Я думал, он выживет. Надеялся.
- Болячек тебе РЅРµ хватает, - сказал Кочегар. - Есть такие деятели без болячек РЅРµ чувствуют себя полноценными. Тебе, Петров, нужно литературу писать. СлуС?ай меня: как РјС‹ РіРѕРІРѕСЂРёРј Рѕ кинокартине, даже Рѕ самой лучС?ей? Была - РіРѕРІРѕСЂРёРј. Как РјС‹ РіРѕРІРѕСЂРёРј Рѕ празднике? Был - РіРѕРІРѕСЂРёРј. Как РјС‹ РіРѕРІРѕСЂРёРј Рѕ любви, РјС‹, седые мужчины неопределенного возраста? Была - РіРѕРІРѕСЂРёРј. Как РјС‹ РіРѕРІРѕСЂРёРј Рѕ РєРЅРёРіРµ? Есть - РіРѕРІРѕСЂРёРј. Литература, Петров, самая постоянная реальность РёР· всех реальностей, - слово.
- Ты бы и писал, если ты такой на язык бойкий.
- РЇ РЅРµ РјРѕРіСѓ. РњРЅРµ, понимаеС?СЊ, некогда ждать, РїРѕРєР° герой раскроется; СЏ РёРґСѓ РЅР° взлом его РґСѓС?Рё. РЇ взломщик. Джинн.
- Дай брынзы, - сказал Петров. - Бог наградил тебя способностью к эмпатии, как детей, собак и психов... Кто это плачет?