- Дранкин. Алька, - сказал Рразм.
- Олег Савельевич.
- Рто тебе Савельевич, Р° СЏ СЃ РЅРёРј учился Рё работал, Рё даже дрался. РђСЃ. Бог РЁРёРІР°. РЈ нас таких С…РёСЂСѓСЂРіРѕРІ-онкологов РґРІР°, РѕРЅ Рё еще РѕРґРёРЅ. РћРЅ тебя Рє себе кладет?
- К себе, - сказал Петров. - Еще койки нет.
- Сиди у телефона. Достукался.
Петров повесил трубку. "Что это Р·Р° выражение - достукался? Р–РёР» тихо. РџРёР» кефир. РљСѓС?ал яблоки. Р’Рѕ всем слуС?ался жену. РџРѕР·РґРЅРѕ РѕРЅ это дело отринул. Всех подкаблучников ждет рак. РќР° мотоцикле нужно было гонять, СЃ пятиметровой РІС‹С?РєРё прыгать, танцевать-наяривать".
Перед глазами Петрова стоял белый кабинет, накрахмаленная комиссия и рыжеватый доктор, похожий на водолаза.
- Так-то РІРѕС‚, Александр Р?ванович, - РіРѕРІРѕСЂРёР» доктор. - Придете Рє нам РЅР° Вторую Дорогу.
- С удовольствием приду, - ответил ему Петров, приветливо улыбаясь.
Доктор рассердился.
- Вы что, не понимаете? Вам известно, что значит Вторая Дорога.
- Конечно, - сказал Петров. - НаслыС?ан. РќРѕ что же делать?
Вспоминая комиссию, Петров думал - звонить Софье или не звонить? Как он ей скажет: грустно, трагически, весело? Всяко, как ни скажи, будет злорадно. Будто она виновата. А ни в чем она не виновата. Ее гордое от среднего образования лицо, ее фигура, осанка, ее манера выражаться совпали с образом героини, которую всегда хотели сыграть его родительницы. Так им казалось под влиянием А. П. Брянцева. Петров тоже хотел.
РќРѕ его РґСѓС?Р° РІСЃРµ предчувствовала Рё втайне РѕС‚ него, незаметно, тихо строила образ девочки, СЃ которой ему было легко РІ мыслях. Р? РґСѓС?Р° прочирикала ему Рѕ том, что образ готов; РјРѕР», гляди, Петров, РїРѕ сторонам, Рё если проглядиС?СЊ сейчас, то СѓР¶ РІСЃСЋ жизнь Р±СѓРґРµС?СЊ как оброненная РІ лужу спичка. РќРѕ только однажды, РЅР° короткий РјРёРі, явилась Рє нему Р—РёРЅР°. Р? ликовали птички-РІРѕСЂРѕР±СЊРё, пели зяблики Рё канарейки.
Рђ теперь РІРѕС‚ Сѓ него рак. Петров нельзя сказать - СЃ удовольствием, РЅРѕ СЃ уважением РїСЂРѕРёР·РЅРѕСЃРёР» это слово, СЃ уважением Рє себе. Петров пытался вообразить что-РЅРёР±СѓРґСЊ высокое, героико-трагическое, РЅРѕ РІ голову лезли С?уты, арлекины, скарамуС?Рё, Пьеро, Церлины, ПетруС?РєРё, СЃРєРѕРјРѕСЂРѕС…Рё, паяцы, марионетки, пудель Артемон Рё пудель Гульден.
Падал ему РЅР° голову ночной РіРѕСЂС?РѕРє, СЃР±СЂРѕС?енный СЃ четвертого этажа РґРѕС?кольником-вундеркиндом. Сламывалась РїРѕРґ его поступью РґРѕСЃРєР°, перекинутая через канаву. Собака, ростом СЃ заварной чайник, лаяла РЅР° него Рё РѕС‚ злости РєР°С?ляла.
Разбудил Петрова телефонный звонок.
- РўС‹ что? - СЃРїСЂРѕСЃРёР» Рразм. - Умер уже? РЇ сейчас СЃ Дранкиным разговаривал. Завтра РёРґРё Рє десяти утра. Р’РѕР·СЊРјРё СЃ СЃРѕР±РѕР№ мыло, мочалку, чай, тапочки, конфеток. Пижаму Рё халат дадут. ПальтиС?РєРѕ повесиС?СЊ там РІ С?кафу РїРѕРґ лестницей. РЇ Рє десяти РїРѕРґРѕР№РґСѓ, РІСЃРµ тебе покажу. РЇ же там работал. РќСѓ, банзай!
РџСЂРёС?ла Софья. Разделась молча. Умылась. Собрала РЅР° стол. Позвала его пить чай.
За столом на кухне она долго в упор разглядывала его и то ли вздыхала, то ли отдувалась.
- Недолго побегал, - сказала она.
РћРЅ согласился. Рћ том, что СѓС…РѕРґРёС‚ РІ больницу, РЅРµ сказал. РќРѕ РІРґСЂСѓРі отчетливо РїРѕРЅСЏР», что Сѓ него РЅРµ фурункул, РЅРѕ, Рё РїРѕРЅСЏРІ это, РІСЃРµ еще РЅРµ ощутил РІ себе смертельной пустоты, РЅРѕ, Рё РїРѕРЅСЏРІ это, улыбнулся, как будто затаил РІ себе что-то светлое. РЎ какой-то переходящей РІ боль тоской ощутил РѕРЅ ненужность РёС… совместного существования: как РґРІРµ человеческие РѕСЃРѕР±Рё РѕРЅРё выполнили возложенную РЅР° РЅРёС… РїСЂРёСЂРѕРґРѕР№ Рё социальными установлениями роль, теперь РѕРЅРё РјРµС?ают РґСЂСѓРі РґСЂСѓРіСѓ подняться РЅР° новый уровень бытия, РЅР° уровень сивилл Рё РѕС‚С?ельников.
Петров РїРѕС?ел Рє себе РІ комнату, поставил РЅР° проигрыватель пластинку скрипача Когана. РаньС?Рµ РѕРЅ терпеть РЅРµ РјРѕРі СЃРєСЂРёРїРєСѓ. РќРѕ однажды поймал себя РЅР° том, что СЃРёРґРёС‚ Рё слуС?ает скрипичный концерт РїРѕ радио Рё ощущение Сѓ него такое, будто Р·РІСѓРє РІС…РѕРґРёС‚ РІ него СЃ дыханием Рё очищает разум, затуманенный усталостью Рё РјР°С?инным перегаром, натянутым СЃ улицы.
Р’РѕС?ла Софья. Прислонилась Рє книжному С?кафу.
- РћРЅРё могли сыграть весенних РїРѕРЅРё, французских болонок, желающих забеременеть, гулящих РєРѕС?ечек, РЅРѕ женщинами РѕРЅРё РЅРµ были. РћРЅРё даже РЅРµ знали, как это увлекательно.
Петров не сразу понял, что речь идет о его матери и его тетке.
- РћРЅРё воспитали твоих детей, - сказал РѕРЅ. - Р? РЅРёРєРѕРіРґР° РЅРµ РІРјРµС?ивались РІ твои дела.
- Зачем ты РёС… карточку унес?! - Софья РІРґСЂСѓРі зарыдала Р±СѓСЂРЅРѕ, СѓС?ла Рє себе Рё закрыла дверь.
"Может, РђСЂРєР°С?РєР° какой-РЅРёР±СѓРґСЊ номер выкинул?" - подумал Петров.
РћРЅ РїРѕР·РІРѕРЅРёР» сыну. РђСЂРєР°С?РєР° сказал: "Р’СЃРµ нормально. Р’ С?татных параметрах". РќР° РІРѕРїСЂРѕСЃ: "Как Сѓ мамы РЅР° работе?" - ответил: "Пять СЃ плюсом". Р? РІРґСЂСѓРі закричал: "Р?стерику закатила? РќРµ обращай внимания. РЈ мамаС?хен климакс". Р? заржал.
После этого РђСЂРєР°С?РєРёРЅРѕРіРѕ жеребцовского ржания Петрову стало неприютно Рё плохо: РІСЃРµ же воспитывали его, РђСЂРєР°С?РєСѓ, РІРЅСѓС?али что-то РїСЂРѕ птичек. Даже Рѕ РґСѓС?Рµ разговоры велись. Бабки вводили ему огромными дозами РџСѓС?РєРёРЅР°, Лермонтова, Шекспира, Толстого, Гайдара, Островского, Есенина, Маяковского, Чуковского, РєРѕРіРґР° будущий артист еще РЅР° РіРѕСЂС?РєРµ пузырился. Р’ ТЮЗе РѕРЅ пересмотрел РІСЃРµ спектакли. Участвовал РІРѕ всех мыслимых диспутах Рё викторинах РЅР° тему, каким должен быть советский молодой человек. После смерти бабок РѕРЅ еще возникал СЃ проблемами совести, чести, долга, РЅРѕ потом уступил РёС… РґСЂСѓРіРёРј, как отдают РёРіСЂСѓС?РєРё, СЃ грустью Рё ощущением собственной доброты.