РђСЂРєР°С?РєР° повздыхал, поглядывая РЅР° больных Рё сестер.
- Рђ Сѓ вас ничего тут. Больные благообразные, РЅРµ раздутые РѕС‚ трагедии мордовороты. Р? кадры есть. Р?С?СЊ как копытцами бьет.
РњРёРјРѕ проходила сестричка Лидочка, та, что подзывала Петрова Рє телефону. РћРЅР° была без халата, РІ вязаной С?апочке Рё длиннющем С?арфе: работу закончила, С?ла РґРѕРјРѕР№. РђСЂРєР°С?Р° догнал ее, как-то естественно опустил РЅР° ее оторопевС?СѓСЋ ладонь конфету "Мечта" Рё сказал:
- От моего папы. Вам. Вон мой папа сидит. Не обижайте его.
Лидочка посмотрела РЅР° Петрова СЃ СѓРєРѕСЂРёР·РЅРѕР№, покраснела Рё РїРѕС?ла, Рё заслонилась РѕС‚ РђСЂРєР°С?РєРё стеклянной дверью. РќРѕ РђСЂРєР°С?РєР° уже РЅРµ смотрел РЅР° нее.
- Р’СЃРїРѕРјРЅРёР»! - РђСЂРєР°С?РєР° С?лепнул себя РїРѕ лбу. - РЈ тебя десятки РЅРµ будет?
Петров сходил в палату, принес десятку.
- РќСѓ, как ты меня РїРѕРЅСЏР» - без глупостей. - РђСЂРєР°С?РєР° СЃРЅРѕРІР° РѕР±РЅСЏР» отца Р·Р° плечи. - Мать РіРѕРІРѕСЂРёС‚, ты СЃРІРѕРё вещи РёР· РґРѕРјР° унес.
- Унес. - Петров РєРёРІРЅСѓР». - Унес. Р? закопал.
- РџР°, Сѓ тебя нет такой мысли, что ты РІ РјРѕСЋ квартиренку, Р° СЏ Рє мамаС?хен?
- Нет. Ты не волнуйся, если и будут мысли, они будут проще.
- РџР°, ты взрослееС?СЊ Р±РµС?ено. РЎРєРѕСЂРѕ СЏ тебя РЅР° "РІС‹" Р±СѓРґСѓ звать. РђСЂРєР°С?РєР° постоял, раздумывая Рѕ чем-то, видать, для него важном. - Выйдем, наконец сказал РѕРЅ. - Пальтецо Сѓ тебя РіРґРµ?
РЈ СЂРµС?етки, ограждающей территорию диспансера, среди обычных "Жигулей", "Москвичей" Рё "Запорожцев" стоял оранжевый "Вольво".
Сначала РёР· РјР°С?РёРЅС‹ показалась щиколотка РІ тонком чулке, затем сверкающее колено, затем РїСѓС?истая СЋР±РєР°, затем полы С?СѓР±С‹ РёР· серого зверя, затем С?арф толстой РІСЏР·РєРё, затем волосы соломенного цвета. Р? РІРѕС‚ РѕРЅР° распрямилась: РђСЂРєР°С?РєР° был высок, РЅРѕ РѕРЅР° РІС‹С?Рµ его РЅР° голову, Рё РЅР° какую голову - сплоС?ные Р·СѓР±С‹ для улыбок Рё для колки орехов. После первого ослепления зубами можно было рассмотреть детские глаза Рё детский выпуклый лоб.
- Ольдегерда, - сказал РђСЂРєР°С?РєР°. - РњРѕСЏ невеста. РћРЅР° РёР· Швеции. РќРµ думал тебе показывать, думал, расстроиС?СЊСЃСЏ, РґР° ладно СѓР¶ - смотри.
Петров поклонился, хотел было протянуть СЂСѓРєСѓ, РЅРѕ одернул себя: "РўС‹ что, Петров, может, Р·Р° границей РЅРµ положено, Сѓ тебя же РРўРђ болезнь, РїРѕ-ихнему канцер". РћРЅ смутился. Р? Ольдегерда смутилась. Светилось РІ ее глазах простодуС?РЅРѕРµ желание понравиться, Рё СЂСѓРєРё Сѓ нее были больС?РёРµ, как весла, Рё РІСЃСЏ РѕРЅР° как будто плыла РІ каком-то неведомом РјРѕСЂРµ.
"РҐРѕСЂРѕС?ая девуС?РєР°", - СЂРµС?РёР» Петров.
- Она по-русски понимает?
- Понимаю, понимаю, - сказала Ольдегерда с улыбкой. - Только не понимаю, почему Аркадию нельзя со мной жениться? Мой папа химик.
- Да я не возражаю. - Петров окончательно смутился, но вдруг вспомнил о кулечке конфет в кармане пижамы, достал его и вложил в ладони Ольдегерды.
- Stop chattering. Let's go*, - сказал РђСЂРєР°С?РєР°.
_______________
* Хватит болтать. Поехали (англ.).
Петров РІСЃРїРѕРјРЅРёР», что РђСЂРєР°С?РєР° кончал английскую С?колу.
- Гуд бай, - сказал Петров.
Ольдегерда эта залезла РІ СЃРІРѕР№ "Вольво", послала Петрову РІРѕР·РґСѓС?ный поцелуй. РђСЂРєР°С?РєР° сел СЃ ней СЂСЏРґРѕРј - сидел Рё голову РЅРµ поднимал.
Так они и уехали.
Следующим гостем РІ тот день была секретарь директора Людмила Аркадьевна. РћРЅР° принесла РіРІРѕР·РґРёРєРё РЅР° длинных ножках Рё банку череС?невого компота.
- РђС…, Александр Р?ванович, Александр Р?ванович. Рто РѕС?РёР±РєР°! Ртого РЅРµ должно быть. Вас, оказывается, РІСЃРµ любят. Р? СЏ, оказывается, вас люблю. Р–РёРІРµС?СЊ РІ суматохе будней, некогда проанализировать СЃРІРѕРё чувства. Арсений Павлович С?лет вам больС?РѕР№ товарищеский привет.
Петров представил, как, узнав Рѕ его болезни, Арсений РЅР° минутку расстроился Рё его аристократические щеки повисли, словно РґРІР° пустых РєРѕС?елька.
- РћРЅ обязательно Рє вам придет. Р’С‹ знаете, без вас как-то пусто. Рђ РІ феноменологии РІСЃРµ С…РѕРґСЏС‚ унылые. Александр Р?ванович, РґРѕСЂРѕРіРѕР№ РјРѕР№, попросите РёС… сделать вам еще раз серьезную томограмму. РќРµ верю... РќРµ верю...
Рљ РЅРёРј РїРѕРґРѕС?ел Дранкин. Покачался СЃ РЅРѕСЃРєР° РЅР° пятку, СЃ пятки РЅР° РЅРѕСЃРѕРє.
- Петров, идите РЅР° рентген. - Рђ РєРѕРіРґР° Людмила Аркадьевна, попрощавС?РёСЃСЊ, РІС‹С?ла СЃ заразительной грацией Рё бодростью, произнес, РІР·РґРѕС…РЅСѓРІ: - РаботаеС?СЊ, работаеС?СЊ - даже фамилию ее позабыл, может быть Белохвостикова?
Р’ рентгеновском кабинете Петрова уложили РЅР° стол. РћРЅ лежал РЅР° линолеуме, мерз. Рђ рентгенолог Рё рентгенотехник РІСЃРµ снимали его РіСЂСѓРґСЊ послойно, РІСЃРµ снимали. Потом РЅР° просвет его рассматривали Рё пожимали плечами. Р?Р· РёС… реплик Петров РїРѕРЅСЏР», что Сѓ него Рё нет-то ничего. Что его РРўРђ болезнь скорее всего артефакт.
"Артефакт - слово-то какое веселое. РўРѕ ли ты артист, то ли ты аферист, Р° болезнь твоя - просто брак пленки. Р?звестно, РґСЂСѓРі Петров, что РЅРµ РјС‹ выбираем жанры, РЅРѕ жанры выбирают нас. Комедия, Петров, комедия".
Петров почувствовал сначала какую-то неизъяснимую грусть. Потом рассмеялся. Потом расхохотался.
- Что это РІС‹, больной? - спросила его пожилая, привыкС?ая Рє робости Рё уважению больных женщина рентгенолог.
- Радуюсь.
- Нет, вы не радуетесь - вы смеетесь. Более того - хохочете. Я еще не видела, чтобы больные так хохотали.
- РђРіР°. - Петров РєРёРІРЅСѓР». РћРЅ РІСЃРµ смеялся, даже икал РѕС‚ смеха. - Р’СЃРµ настроились меня жалеть. Рђ как же - жалость так РІРѕР·РІС‹С?ает. Р’СЃРµ возвысились. Рђ СЏ как будто всем РІ РґСѓС?Сѓ наплевал.
- Горький говорил - жалость унижает.
- Горький вкладывал РІ понятие "жалость" социальное содержание. Рђ РјРѕСЏ жена, например, РЅР° почве благородной жалости готова, можно сказать, полюбить меня вторично. Р? РІРґСЂСѓРі СЏ выбрасываю такой номер. Нет Сѓ меня никакого рака - артефакт. РЇ кто - С?СѓС‚ гороховый. Рђ РІ институте - боже РјРѕР№... Руководство! РћРЅРѕ же меня посетить собиралось.