-- А Земля между тем погибнет? -- спросил Громозека грозно. -- И вы поднимете меч на свою жену? И ваша теща задушит ваших детей?
Он начал рваться в паутине, но она держала его крепко.
-- Очень сложный случай, -- сказал профессор Смит и почесал переносицу. -- Честно говоря, я никогда еще не сталкивался с таким острым психозом. А ну-ка... ---- он серьезно поглядел на Алису и спросил: -- Девочка, ты тоже думаешь, что Земле угрожает смертельная опасность?
Алиса на секунду задумалась. Что ему ответить? Если сказать, что отец и Громозека правы, то ее тоже сочтут больной. А если сказать, что они больные, то ее отпустят, но отца с Громозекой наверняка упекут в больницу. А может, пока отец с Громозекой будут в. больнице, она успеет прорваться в эпоху легенд и найти этот проклятый лиловый шар?..
-- Так что же ты молчишь, девочка?
Алиса не успела ответить. Громозека, которому надоело бороться с неподатливой сетью, выхватил бластер и начал палить из него в небо. Сеть, не рассчитанная на это, затрещала и лопнула. Воздушные роботы -- врассыпную. Громозека, как страшный рыцарь, скинул с плеч остатки сети и воскликнул громовым голосом:
-- Руки вверх, оппортунисты и маловеры!
Растерявшийся диспетчер поднял руки. Профессор Смит, который несмотря на свой почтенный возраст и хрупкое сложение, привык иметь дело с больными людьми, рук поднимать не стал, а, склонил голову, наблюдал за Громозекой, словно смотрел интересное кино.
-- Теперь -- все в машину! -- приказал Громозека. В машину вместились с трудом. Три четверти места в ней занял Громозека, который в трех щупальцах держал по бластеру. Так и доехали до диспетчерской.
Сзади тянулась процессия пожарных, санитарных машин, радиационных установок и прочих служебных машин. По дороге диспетчер возмущался:
-- Это вам даром не пройдет! Чего вы добились? Через несколько минут поднимется общая тревога и тогда уже вы попадете в больницу надолго. Это я вам гарантирую.
Помимо прочего диспетчер был очень оскорблен тем, что его на собственном же космодроме взяли в плен и теперь заставляют делать то, что ему не хочется. К тому же он боялся, что этот сумасшедший слон-осьминог может пристрелить его и профессора. Ведь явный маньяк! Селезнев обернулся к Смиту.
-- Коллега, -- сказал он. -- Я заверяю вас, что мы совершенно нормальны. Почему вы не хотите в это поверить?
-- Нормальные люди не несут чепухи и не стреляют из бластеров на космодроме, -- ответил тихо профессор Смит.
-- Но допустите, что Земле и в самом деле грозит смертельная опасность.
-- Правильно, -- сразу согласился профессор Смит. -- У меня на излечении в Мельбурне лежит один больной бухгалтер, который утверждает, что пришельцы из космоса запустили на Землю микробов, которые способны превратить людей в рабов. Во мне, по его убеждению, тоже есть такой микроб. Он утверждает также, что идет завоевание Земли, о котором мы и не подозреваем.
-- Но он же больной! -- сказал Селезнев. -- А мы -- здоровые.
-- Кроме того, он собирает фантики от конфет. А вы чтонибудь собираете?
-- Не трать ты на них слов, -- послышался голос Громозеки, который нависал над остальными пассажирами в машине. -- Ничем ты их не убедишь.
Машина остановилась перед высокой башней диспетчерской.
Громозека следил за тем, чтобы пленники не придумали какойнибудь хитрости.
-- Шагайте, шагайте, -- сказал он им мрачно, выгоняя из машины.
Профессор Смит и диспетчер покорно вошли в диспетчерскую.
Второй диспетчер сидел, встревоженный, у пульта, потому что никак не мог понять, что творится у таинственного корабля. -- Руки! -- сказал Громозека. Тот растерянно поднял руки. -- Что дальше? -- спросил Селезнев. -- Дальше все ясно, -- сказала Алиса, которая вошла в диспетчерский зал последней. -- Я бегу в эпоху легенд, а отец с Громозекой пытаются всех убедить, что мы не сумасшедшие. Только для этого мне нужен воздушный катер.
-- План разумен, -- ответил Громозека. -- Но не совсем, Для того чтобы кого-то убеждать, я не гожусь. У меня слишком слабые нервы и слишком впечатлительные сердца. К тому же Алисе в эпохе легенд потребуется помощь и защита. Значит так: я оставляю тебе, Селезнев, один бластер. Мы связываем всех маловеров и циников, включая этого никуда не годного психиатра.
-- Это почему же никуда не годного? -- обиделся профессор Смит, выставив вперед седую бородку.
-- Да потому, что настоящий психиатр давно бы уже разобрался, кто здесь сумасшедший, а кто нет, и не путал бы знаменитых ученых с бухгалтером, который собирает фантики. Фантики! Понимаешь, Алиса, до чего он докатился? Он хочет нас унизить. К тому же надо посмотреть: скорее всего, тот бухгалтер совсем не сумасшедший и кто-то в самом деле распространяет эти микробы. Да сам этот психиатр, наверное, агент пришельцев.
-- Это слишком! -- закричал мистер Смит. -- Я не позволю! Вы типичный маньяк с убийственными наклонностями.
-- Молчать! -- зарычал Громозека. Он начал быстро связывать пленников проводами. Сделать ему это было легче, чем человеку, потому что у Громозеки не две руки, а куда больше. Диспетчеры, хоть и ругались, но сопротивляться не смели. Профессор же Смит, глубоко оскорбленный Громозекой, все время грозил ему.
Через две минуты пленники были связаны. Громозека оставил Селезневу один из бластеров и сказал:
-- Звони в Академию наук, ищи своих друзей и вообще нормальных людей. Поднимай тревогу. А когда твои коллеги прибудут, немедленно начинай разгадывать тайну вируса. А мы с Алисой полетели в эпоху легенд. Где тут у вас воздушные катера?
Диспетчеры не ответили. Главный диспетчер покачал головой, он сидел на стуле, руки и ноги были связаны. Он не собирался сдаваться каким-то сумасшедшим. -- Придется нам, Алиса, обойтись без его помощи, -- сказал Громозека. -- Ты здесь справишься, Селезнев?
-- Только вы будьте осторожнее, -- сказал отец. -- Сам понимаешь, волшебники, людоеды...
-- И драконы, -- сказала Алиса. -- Я их не боюсь. С этими словами она побежала к выходу, оставив отца наедине с тремя пленниками, которые смотрели на него со страхом и даже ненавистью. Ну как они могли предположить, что в конце двадцать первого века их будут привязывать к стульям?
Через три минуты Алиса и Громозека добежали до стоявшего у диспетчерской воздушного катера -- быстрого корабля, который должен был за час донести их в Москву, в заповедник сказок.
12. В заповеднике сказок
Громадный прозрачный купол над участком девственного леса, где скрывается сказочный мир, привезенный из далекого прошлого, каплей воды поблескивал на окраине Москвы. Воздушный катер послушно вошел в глубокий вираж и стремительно, так что сердце подкатывало к горлу, снизился у служебного входа в заповедник сказок.
Алиса бросилась к замку, где находится его управление. Она боялась, что директора заповедника Ивана Ивановича может не быть на месте. Но директор уже ждал гостей у подъемного моста.
-- Здравствуйте! -- крикнул он, увидев, что к нему бежит Алиса, а за ней подобно слону переваливается Громозека. -- Отец только что звонил и просил меня включить машину времени. Все готово.
С этими словами Иван Иванович побежал внутрь замка.
-- Как дела у папы? -- спросила на бегу Алиса. -- У него трудности, -- ответил Иван Иванович. -- А почему такая спешка? Он позвонил мне десять минут назад и сказал, что для спасения всей Земли я должен срочно дать Алисе и ее другу Громозеке машину времени. Потом сказал, что у него трудности, и отключился. Что за трудности?
-- Ничего особенного, -- ответил Громозека. -- Селезнев взял в плен двух диспетчеров и одного профессора-психиатра, а теперь старается доказать всему человечеству, что он не сошел с ума.
-- А это было необходимо? -- спросил Иван Иванович.
-- Совершенно необходимо! -- закричала в ответ Алиса.
Они выбежали во внутренний двор замка. Громозека ахнул и замер в дверях. И было чему удивиться: свернувшись кольцом и заняв весь двор, под лучами солнца нежился громадный дракон с тремя головами. -- Алиса! -- закричал Громозека. Но Алиса уже радостно бежала к средней голове дракона, которую озарила драконья улыбка.
-- Змей Гордыныч! -- закричала она. -- Как я по тебе соскучилась!
-- Вот счастье-то, -- ответил дракон. Вдруг вторая голова заметила, что Громозека тащит из-за пояса бластер, и закричала на него:
-- Ты что, с ума, что ли, сошел! Это же заповедник! Стрелять вздумал!
Иван Иванович обернулся и бросился к Громозеке, грудью закрывая от него дракона. Он хоть и производил впечатление кабинетного ученого, отличался отвагой, смелым сердцем и любовью к своим питомцам. Алиса тоже поняла, что Громозека был готов поднять стрельбу.
-- Громозека! -- сказала она твердо. -- Если ты не оставишь свой бластер у Ивана Ивановича, ты вообще ни в какую эпоху легенд не полетишь. Там на каждом шагу драконы, и, если ты хоть раз выстрелишь, нам с тобой несдобровать!
-- Ну что я могу с собой поделать, -- сокрушенно ответил Громозека, который уже понял, что дракон старый приятель Алисы. -- Я ведь обещал твоему отцу охранять ребенка.
-- Сколько раз нужно повторять одно и то же, -- сказала Алиса. -- Меня охранять не нужно! От тебя больше опасности, чем охраны. Отдай бластер.
-- Ни в коем случае, -- ответил Громозека. -- Здесь мы с тобой в заповеднике, и я приношу свои извинения директору и дракону. Но в эпохе легенд заповедников еще не могло быть.
-- Все, -- сказала Алиса твердо. -- Иван Иванович, этот археолог в прошлое не летит. -- Разумное решение, -- согласился Иван Иванович. -- Простите, простите, -- сказал Громозека и протянул бластер директору заповедника.
-- Вообще-то ему надо остаться здесь, -- сказал дракон. -- Такое чудовище в эпохе легенд всех перепугает.
Дракон был трусоват, и вид бластера вывел его из равновесия. А так как мы не любим тех, кто нас пугает, то дракону Громозека вообще не понравился.
-- Без меня, -- сказал Громозека решительно, -- Алиса ни в какую эпоху не летит. -- И пускай Земля погибнет? -- спросила Алиса.
-- Мне важнее твоя безопасность, чем судьба всей Земли, -- ответил упрямый археолог.
Тогда Алиса махнула рукой. Она понимала, что в прошлом ей придется натерпеться от такого ненадежного спутника, но что поделаешь?