Тихо сделалось, только огонь потрескивал да переступала копытами лошадь. Юр-Танка глянул на одного, на другого, .опустил глаза.
- На крови что за мир... Я поехал вот так, без доспехов, без меча. Один... Говорю: "Хал, зачем опять пришел? Ты был когда-то союзником отца..." А он злющий, старый, глядит -под шлема: "Почему приехал, как в гости? Я не убью - другие .убить могут... Проводите его, пусть дает команду своим сотням, а мы сумеем умереть как надо..." Я говорю: "Хал, зачем? Ну, будут опять кровавые ручьи, вороны жирные будут, а для чего? Что мы делим-то между собой?" А он: "Как что делим? Дикую долину!" А в Дикой долине - только буераки да камни, даже пахать нельзя. Ни княжеству нашему, ни Халдагею она, если подумать по-хорошему, не нужна... Я говорю: "Она и одной-то жни не стоит... Если возьмешь ее, спрячем мечи? Подумай..." Он отвечает: "Что думать, князь. До этой ли Дикой долины мне теперь? Воля твоя. Выпустишь - уйдем..."
- Выпустил? - нетерпеливо спросил новичок Ярик. На него посмотрели: не дело перебивать князя. Юр-Танка потерся ухом о голое облезлое плечо.
-Ага... Сотники и воеводы крик подняли. Нельзя, мол, случай терять. Выпустим, а потом он опять... Если, говорят, князь не желает, сами решим. Я говорю: "Посмеете - уйду. Насовсем". Они: "Куда, князь?" - "Знаю, -говорю, - куда. Где не врут, не убивают". - "Как уйдешь! Ты сын Юр-Око-Танки Славного, мы тебе на огне клялись!" - "Тогда исполняйте..."
- Ну... придумал тоже, -расстроился Филипп. Ребята запересмеивались. - Я пошутил, - сказал Юр-Танка. -Оружие можно только на оружие менять. Такой закон... - Не хочешь - не надо... А можно я тогда выстрелю?
Один разок. Как получится. А?
- Выстрели. Только не в нашу сторону и тупой стрелой. - С такой пробочкой на конце, я знаю. - Все ты знаешь, - опять улыбнулся Юр-Тайка. Все смотрели, как Филипп отъехал и пустил стрелу.
Потер отбитое тетивой предплечье, толкнул пятками лошадь, поехал за стрелой. Скоро вернулся. - Улетела куда-то. Темно уже, не видать. - Ужасно бестолковый, -- вздохнула Лис. - Верно, Юрик?
-Нет, Филипп хороший, - тихо возразил Юр-Танка. - Вот если бы у меня был такой брат... Все снова примолкли. А Филипп сказал с седла: - Я тебе шарик не за лук отдам, а за так. Он тебе все равно пригодится, когда ты Ежикин потеряешь. - Спасибо... Брось сюда плащ, Филипп. Мы расстелим, лучше будет сидеть. 2.
Пока шли разговоры, Витька то и дело поглядывал на Цезаря: совсем ли пришел он в себя? Какой-то уж очень молчаливый стал. Но нет, кажется, все в порядке. Высушил у огня и натянул комбинезон. Сходил к сухостою, за сучьями, подбросил в костер. Присел рядом с Витькой. Вдруг спросил: - Как ты думаешь, уланы специально следили за нами? - Что? -, Витька не понял сразу. Уланы. Реттерберг - все это было так далеко сейчас. - Нет, не думаю... Скорее просто патруль. Они между собой грызутся, вот и рыскают везде...
- Может быть, - неуверенно вздохнул Цезарь. - Но зачем же мы тогда бежали?
- Тот, которого ты помнишь по спецшколе... Он же узнал тебя. Мало ли что...
- Да, пожалуй... Но скорее всего я зря перепугался. "Скорее всего не зря", - подумал Витька. Но сказал: - Я тоже.
Когда развернули княжеский плащ, оказалось, что он очень большой. Из тонкой, но ласково-пушистой ткани. Все
Ну, ушел Хал и Саддара увел... Через неделю Хал-дагея гонцы: "Давай, князь, Дикую долину больше не делить, пусть коней пасут и охотятся все, кто пожелает. А посредине, где в прежние времена граница была, храм поставим в знак мира..." Сошлись люди, поставили церковь...
Филипп деликатно помолчал сколько надо, тронул князя за локоть:
- Юрик, можно я покатаюсь? Я недалеко... - Покатайся, конечно.
Было еще светло от заката. Гнедая кобылка князя послушно стояла неподалеку. На круп наброшен был темный плащ с меховой опушкой, у седла - сумка, маленький лук и колчан. Филипп обрадованно помчался к лошади. Довольно умело влез в седло. - Но-о...
- Сломает шею, - сказала Лис. Юр-Танка улыбнулся: - Не бойся.
Все подсели ближе к огню - кто на камни, кто в траву. Ежики и Ярик подбросили веток. Рэм сказал:
- Князь, ты ведь христианин. А Хал - язычник. Как же одна церковь? Он не нарушит обещания? Юр-Танка не удивился вопросу. Объяснил^ глядя в огонь: - Она общая. Церковь Матери Всех Живущих... Мать была у каждого, хоть он христианин, хоть язычник... Говорят, кто в эту церковь приходит, будто на какое-то время со своей матерью встречается. Если даже ее не помнит... - Говорят... или правда? - очень осторожно спросила Лис. Юр-Танка шевельнул губами: - Правда...
Потом несколько минут никто ничего не говорил. Зачем лищний раз трогать грустное...
Подъехал к огню Филипп, разбил молчание; - Юрик, ты как свой лук растягиваешь? У меня мускулов не меньше, а я больше чем наполовину не смог... - Кто тебе разрешил! - вскинулась Лис, - Я же вхолостую! - Здесь не в мускулах дело, - улыбнулся Филиппу Юр-Танка. -- Я потом покажу.
- Ладно... А давай меняться! Ты мне лук, а я тебе шарик стеклянный. В нем что хочешь, то и увидишь. Волшебная такая штука.
- У меня уже есть такой. Радомир подарил в прошлый раз. - У-у. Ну, давай на что-нибудь другое. - на петуха, - очень серьезно предложил Юр-Танка.
расселись на нем, кроме Рэма, который сидел на камне и следил за костром. Узкое лицо его с большим пухлогубым ртом казалось оранжевым от огня. Рэм глянул на всех поверх пламени. - Что примолкли?
А примолкли просто так. Бывают такие минуты у костра. - Жалко, Филипп где-то шастает, - вздохнула Лис. - А то порадовал бы опять нас историями: где бывал, что видел... Не поймешь, когда он правду говорит, когда сочиняет...
- По-моему, Филипп всегда говорит правду, - возразил Юр-Танка.
- Если бы... Витя, почему ты не слетаешь с ним хоть разок, не проверишь?
- Страшно, - сказал Витька и почувствовал, как вздрогнул Цезарь (они сидели теперь спина к спине). - Себе дороже...
Все помолчали, понимая, что Витька вроде бы шутит, но в шутке прячется правда... Опять подъехал темноты Филипп. - Юрик, а чего она не хочет быстрее скакать? Я говорю "но! но!", а она еле-еле... - Потому что она умная, - объяснила Лис. - Потому что. она девчонка, - мстительно сказал Филипп. - Все девчонки вредные... А вон еще одна! Ты чего к петуху лезешь! Кто разрешил?!
Это было так неожиданно, что многие повскакали. И увидели при отблесках огня, что под колоколом сидит девочка и кормит Петьку.
Негодный Петька охотно клевал что-то у девочки с ладони и благодарно ворковал.
- Ты откуда взялась тут? - опять заорал Филипп. Скорей от удивления, чем от злости. И оттого, что никто не разделяет его досады. Девочка поднялась. Ростом с Филиппа, с темными кудряшками, большеглазая, серьезная. В темном платьице. Сказала тихо и безбоязненно: - Я жду Юкки. Он должен скоро прийти. - Сестренка, - узнал Цезарь. - Вить, мы же ее видали... Юр-Танка быстро подошел к девочке, сказал что-то на своем старинном наречии. Та ответила так же. И сама о чем-то спросила. И засмеялась негромко.
Князь и девочка подошли к остальным. Юр-Танка попросил:
- Филипп, слезь пока. Она хочет покататься. Филипп набычился и прыгнул в траву. Юр-Танка мигом оказался в седле, протянул руки. Рэм быстро шагнул, подсадил девочку. Юр-Танка объяснил, словно виняясь:
- Мы поездим, поговорим кое о чем... И они скрылись за кругом света.
- Подумаешь, секреты у них, - проворчал Филипп. Он показал кулак Петьке и сердито сел на край плаща. Остальные тоже расселись. На прежние места. Лишь Витька лег на спину, и Чек рядом с ним.
Ночь не принесла прохлады. Теплый воздух с запахом нагретых трав по-прежнему лежал в этой плоской котловине среди невидимых холмов. Где-то печально ухала бессонная болотная птица. Петька под колоколом .дремотно бормотал. Небо нависало такой густотой звезд, что страшновато делалось. Это было то же небо, что в храме Итта-дага. Но там его ограничивал круг храмовой башни, а здесь оно обнимало ребят со всех сторон.
- Не одно небо, а будто несколько, - сказал Витька. - Будто наслаиваются друг на друга... Вон в Медведице, в ковше, сколько лишних звезд намешано... То есть не лишних, а... в общем, других.
-А Яшку видно? - спросил Цезарь. - Что-то 5 найду.
- Вон, правее "медвежьего хвоста", беленькая. Ежики быстро подполз к- ним на коленках. - А какой Яшка? Какая?
- Звездочка такая новая. У нас в "Сфере" ее Скицын предсказал. А ему про нее прадед говорил, академик. Он еще полвека назад вычислил, что она должна появиться...
- Пра-адед, - разочарованно сказал Ежики. - Тогда не то. - Что "не то"?
- Да так... Все равно не совпадает по времени. Полвека... - Видимо, Ежики не хотелось объяснять. Рэм сказал от костра:
- Совпадает, не совпадает... Что мы вообще знаем про время? Мы просто боимся про это говорить
- Боимся? - удивилась Лис. Ребята затихли. Филлип незаметно придвинулся к Лис.
- Ну... или стесняемся как-то, - спросил Рэм. - А разве не так?.. Потому что непонятное многое. А чтобы понятно стало, надо друг друга выспрашивать, будто в душу залезать. Витька неуверенно сказало
- А что... Мы и так ничего не скрываем друг от друга. - Не скрываем, а... просто не хотим. Боимся необьяснимого.
- Например? - недовольно спросил новичок Ярик. - Хорошо... Скандал с индексами в Реттерберге когда был? Витька и Цезарь считают, что в прошлом году... Ежики когда к нам в Луговой пришел? Тоже в прошлом году. А у него на Полуострове в ту пору считалось, что индексная система в Федерации развалилась давным-давно. И что Корнелий Глас - это старый деятель командорской общины... А Цезарь говорит, что Корнелий создал свою группу в начале этого года.
- Да, зимой, - тихонько отозвался Цезарь. - С командорами вообще какая-то чепуха, - подал голос Витька. - Слухи одни... Кто их видел? Я - только на фресках, в развалинах...
- Мы сейчас не о командорах, а о времени, - строго сказала Лис. - Рэм прав. Столько всего... Вот, например, Юкки. У него совсем другое время... Он знаете сколько ходит по всяким дорогам? Еще моя мама встречала его, когда была девочкой.. Но ведь он не карлик, не маленький старичок, просто мальчик.
- Это фокусы темпоральной петли, - скованно сказал Витька. - Наверно, это можно объяснить, если...