Но вразумить Торина было невозможно. - Зима и мороз пощиплют людей и эльфов тоже, - возразил он. - Они, может быть, не вынесут жизни в необитаемом крае. Как навалятся на них мои родственники и нажмет зима - так они поневоле заговорят по-другому.
В эту ночь Бильбо решился. Ночь была безлунная, небо черное. Как только полностью стемнело, Бильбо отошел в угол задней комнаты и вытащил из узелка веревку и Аркенстон, завернутый в тряпицу. Потом вылез на верхушку стены. Там дежурил Бомбур. - Здорово холодно! - сказал Бомбур. - А внутри довольно тепло, - заметил Бильбо. - Еще бы. Но мне еще стоять до двенадцати ночи, пробурчал толстяк. - Скверная вышла история. Упаси бог, чтобы я осуждал Торина, да растет его борода беспредельно, а только он всегда был упрямец и не отличался гибкостью. - С гибкостью и у меня сейчас неважно, - заметил Бильбо. - Ноги совершенно одеревенели, я оттоптал их на каменных лестницах и в коридорах. Дорого я дал бы за то, чтобы походить по мягкой травке. - А я бы дорого дал за глоток чего-нибудь крепкого, за сытный ужин да за мягкую постель! - К сожалению, пока осада продолжается, не могу тебе этого предложить. Но зато могу предложить вот что: уже давно я не стоял на часах и с удовольствием за тебя подежурю, если хочешь. Все равно мне сегодня не спится. - Ты хороший товарищ, Бильбо Бэггинс, с радостью соглашаюсь. Если что заметишь, не забудь - сперва разбуди меня! Я лягу недалеко от двери, слева от входа. - Ступай, ступай, - сказал Бильбо. - Я разбужу тебя в полночь, а ты разбудишь следующего часового.
Едва Бомбур ушел, Бильбо надел кольцо, привязал веревку, перелез через стену и начал спускаться вниз. Впереди у него было пять часов. Бомбур будет спать, он мог спать в любое время, после приключений в Черном Лесу он все мечтал увидеть те же прекрасные сны. Остальные трудились, и вряд ли кому-то из гномов, даже Фили и Кили, могло прийти в голову выйти на стену не в свое дежурство.
Темнота стояла полная, дорога была незнакома. Наконец Бильбо умудрился добраться до излучины, и оставалось перейти вброд, чтобы выйти прямо к лагерю. Поток в этом месте был неглубокий, но широкий, и маленький хоббит с трудом перебрался в темноте на другую сторону. Он был почти уже на том берегу, как вдруг оступился на скользком камне и с шумом шлепнулся в холодную воду. Только он выбрался на сушу, дрожа от холода и отплевываясь, как подбежали эльфы с фонарями и стали шарить между камнями.
- Нет, это не рыба! - сказал один. - Тут прячется шпион. Прикройте фонари, а то ему они помогут больше, чем нам, если он - забавное маленькое существо, слуга гномов. - Слуга, вот еще! - в негодовании фыркнул Бильбо - и тут же громко чихнул. Эльфы немедленно кинулись на звук. - Светите сюда! - окликнул их Бильбо. - Тут я, тут! - Он стянул кольцо с пальца и выглянул из-за валуна.
Эльфы мигом оправились от изумления и схватили его. - Кто ты? Гномовский хоббит? Что ты тут делаешь? Почему наши часовые тебя не заметили? - забросали они Бильбо вопросами. - я - мистер Бильбо Бэггинс, - ответил он с достоинством, - спутник Торина. Я хорошо знаю вашего короля в лицо, но он, вероятно, не знает, как выгляжу я. Меня наверняка помнит Бэрд, и его-то я и хочу видеть. - Вот как! - сказали эльфы. - А какое у вас к нему дело ?
- Какое бы ни было, любезные эльфы, оно касается только меня. Если есть у вас желание вернуться в родные леса, а не сидеть вечно в этом унылом холодном месте, ведите меня поскорее к костру, чтобы я обсох, а потом дайте поговорить с начальниками. Только скорее. Я могу провести здесь не больше двух часов.
Вот как случилось, что часа через два после побега Бильбо сидел у жаркого костра перед большой палаткой, а рядом, с любопытством глядя на него, сидели король лесных эльфов и Бэрд. Хоббит в доспехах, сделанных руками эльфов, заверну<%8>тый в<%8> старое одеяло, - такое зрелище увидишь не каждый день.
- Знаете, право, - Бильбо говорил самым своим деловым тоном, - создалось совершенно невыносимое положение. Я лично крайне устал от всей этой истории. Я хочу домой, на запад, там жители гораздо благоразумнее. Но, понимаете, у меня в этом деле свой интерес - четырнадцатая доля, как гласит письмо, к счастью, я его сохранил. - И он достал из кармана своей старой куртки, надетой поверх кольчуги, смятое, сложенное во много раз письмо Торина, найденное им на каминной полочке под часами. - Четырнадцатая часть общего дохода, - продолжал он. - Лично я готов внимательно рассмотреть ваши притязания и вычесть из целого справедливо причитающуюся вам сумму и только потом заявить право на свою долю. Но вы не знаете Торина Оукеншильда. Уверяю вас, он так и будет сидеть на куче золота, пока не умрет с голоду, если вы отсюда не уйдете.
- Ну и пусть! - отозвался Бэрд. - Такому безмозглому упрямцу туда и дорога.
- Совершенно верно, - продолжал Бильбо. - Я вас понимаю. Но, с другой стороны, зима приближается, скоро тут будет и снег, и мороз. Продовольствия будет не хватать, даже эльфам придется туго. Возникнут и другие трудности. Вы не слыхали про Дейна и гномов с Железных Холмов?
- Слыхали когда-то. А какое они имеют к нам отношение? - спросил король. - Так я и думал. Значит, у меня есть кое-какие сведения,
которых нет у вас. Дейн, должен вам сообщить, находится в двух днях перехода отсюда, с ним по крайней мере пятьсот свирепых гномов; многие из них опытные воины, участвовали в ужасной войне гномов с гоблинами, вы несомненно о ней слыхали. Когда они дойдут сюда, начнутся большие неприятности.
- Зачем ты нам все это рассказываешь? - сурово спросил Бэрд. - Ты предаешь твоих друзей или запугиваешь нас? - Дорогой Бэрд! - пропищал Бильбо. - Не спеши с выводами! В жизни не встречал таких подозрительных людей! Просто я пытаюсь избавить от неприятностей всех заинтересованных лиц. Теперь я сделаю вам предложение. - Послушаем! - отозвались король и Бэрд. - Вернее, посмотрим! - поправил хоббит. - Вот! - И он вынул из тряпицы Аркенстон.
Сам король эльфов, чьи глаза привыкли взирать на красивые вещи, был поражен. Даже Бэрд молча дивился камню. Словно шар, наполненный лунным светом, висел он перед ними в сети, сотканной из сверкания снежинок. - Это Аркенстон Трейна, - пояснил Бильбо, - Сердце Горы. И
сердце Торина. Для него камень ценнее золотой реки. Отдаю его вам. Он поможет вам вести переговоры. - И Бильбо не без сожаления протянул чудесный камень Бэрду. Тот, как зачарованный, уставился на Аркенстон в своей руке.
- Но как он достался тебе и почему ты отдаешь его, как свой? - спросил он, оторвав с усилием взор от камня. - Н-ну, - смущенно ответил хоббит, он не совсем мой, но
я...понимаете, я готов не требовать своей доли. Может, я и Взломщик, со стороны виднее, я лично себя таковым никогда не считал, но Взломщик более или менее честный. <%8>Сейчас я возвращаюсь назад, и пусть гномы делают со мной, что хотят. Надеюсь, камень принесет вам пользу.
Король эльфов посмотрел на Бильбо, как на диковину. - Бильбо Бэггинс! - сказал он. - Ты более достоин носить
королевские доспехи эльфов, чем многие из тех, на ком они сидят лучше. Но что-то я сомневаюсь, чтобы Торин Оукеншильд думал так же! Пожалуй, я все-таки лучше знаком с гномами, чем ты. Вот мой совет: оставайся с нами, тут тебе будут оказаны почет и гостеприимство.
- Спасибо, спасибо большое, - ответил Бильбо и поклонился. - Я думаю, негоже было бы покинуть друзей сейчас, после того как мы столько пережили вместе. Да и я обещал старине Бомбуру разбудить его в двенадцать ночи ! Сколько ни уговаривали его, он не остался, тогда с ним послали провожатых, и король с Бэрдом на прощанье отдали ему честь. Когда Бильбо проходил через лагерь, какой-то старик, сидевший у дверей одной из палаток, закутавшись в темный плащ, встал и подошел к нему.
- Отличный поступок, мистер Бэггинс! - сказал он, хлопая Бильбо по спине. - Прост-прост, а всегда выкинет что-нибудь неожиданное! Это был Гэндальф! Впервые за много дней Бильбо пришел в восторг. Но когда он тут же хотел расспросить волшебника, тот остановил его :
- Все в свое время! Если не ошибаюсь, события идут к концу. Тебе сейчас придется солоно, но не унывай! Может, ты и выкрутишься. Вас всех ожидают такие новости, о которых даже вороны не слыхали. Доброй ночи! Озадаченный, но в то же время приободренный, Бильбо поспешил
дальше. Его привели к безопасному броду и благополучно доставили сухим на другой берег; тут он распростился с эльфами и стал карабкаться вверх к воротам. Им вдруг овладела безмерная усталость, но все-таки он влез по веревке на стену еще до полуночи. Веревка, слава богу, висела там, где он ее оставил. Он отвязал ее, спрятал, а потом уселся на стене и задумался: что же произойдет дальше? На душе у него было тревожно.
В двенадцать он разбудил Бомбура, потом свернулся в уголке калачиком и, не слушая благодарностей толстяка (он сознавал, что не очень-то их заслужил), крепко заснул, выбросив из головы все заботы. И, скажем по секрету, он видел во сне яичницу с беконом. Гроза разразилась
На другое утро спозаранку в лагере раздались звуки труб. Вскоре на узкой тропе показался гонец. На некотором расстоянии от стены он остановился, окликнул гномов и спросил, согласен ли Торин выслушать новых послов, - есть новости, и обстоятельства переменились.
- Вероятно, подходит Дейн! - сказал Торин своим сподвижникам. - Они прослышали о его приближении. Я так и думал, что настроение у них живо переменится. Пусть придут в небольшом количестве, без оружия, и я выслушаю их! - крикнул он посланцу. Около полудня снова заколыхались знамена Леса и Озера.
Приближалось двадцать человек. В начале узкой тропы они положили мечи и копья и приблизились к воротам. Гномы с удивлением увидели Бэрда и короля эльфов, впереди которых выступал какой-то старик в плаще и капюшоне, несший в руках деревянную шкатулку, окованную железом.
- Приветствую тебя, Торин, - произнес Бэрд. - Ты не передумал? - Мое решение не меняется оттого, что несколько раз взошло и село солнце, - ответил Торин. - Ты пришел задавать мне пустые вопросы? Я вижу, войско эльфов не отослано домой, как я велел! Ты пришел зря. Пока они тут, я отказываюсь вести переговоры. - Так, значит, не существует ничего, за что бы ты отдал часть твоего золота? - Ничего такого, что можешь предложить ты. - А что скажешь об Аркенстоне Трейна? - спросил Бэрд, и в тот же миг старик откинул крышку шкатулки и поднял вверх драгоценный камень. Камень сверкнул ярким белым блеском. От изумления у Торина отнялся язык. Долгое время все молчали.