— Пойдем с нами, — добродушно согласился Страшила.
Железный Дровосек попросил Элли доверху наполнить маслом масленку и положить ее на дно корзинки.
— Я могу попасть под дождь и заржаветь, — сказал он. — И без масленки мне придется плохо…
Потом он поднял топор, и они пошли через лес к дороге, вымощенной желтым кирпичом.
Большим счастьем было для Элли и Страшилы найти такого спутника, как Железный Дровосек — сильного и ловкого.
Когда Дровосек заметил, что Страшила опирается на корявую сучковатую дубину, он тотчас срезал с дерева прямую ветку и сделал для товарища удобную и крепкую трость.
Скоро путники пришли к месту, где дорога заросла кустарником и стала непроходимой. Но Железный Дровосек заработал своим огромным топором и быстро расчистил путь.
Элли шла задумавшись и не заметила, как Страшила свалился в яму. Ему пришлось звать друзей на помощь.
— Почему ты не обошел кругом? — спросил Железный Дровосек.
— Не знаю! — чистосердечно ответил Страшила. — Понимаешь, у меня голова набита соломой, и я иду к Гудвину попросить немного мозгов.
— Так! — сказал Дровосек. — Во всяком случае мозги — не самое лучшее на свете.
— Вот еще! — удивился Страшила. — Почему ты так думаешь?
— Раньше у меня были мозги, — пояснил Железный Дровосек. — Но теперь, когда приходится выбирать между мозгами и сердцем, я предпочитаю сердце.
— А почему? — спросил Страшила.
— Послушайте мою историю, и тогда вы поймете.
И, пока они шли, Железный Дровосек рассказывал им свою историю:
— Я дровосек! Став взрослым, я задумал жениться. Я полюбил от всего сердца одну хорошенькую девушку, а я тогда был еще из мяса и костей, как и все люди. Но злая тетка, у которой жила девушка, не хотела расстаться с ней, потому что девушка работала на нее. Тетка пошла к волшебнице Гингеме и пообещала ей набрать целую корзину самых жирных пиявок, если та расстроит свадьбу…
— Злая Гингема убита! — перебил Страшила.
— Кем?
— Элли! Она прилетела на убивающем домике и — крак! крак! — села волшебнице на голову.
— Жаль, что этого не случилось раньше! — вздохнул Железный Дровосек и продолжал: — Гингема заколдовала мой топор, он отскочил от дерева и отрубил мне левую ногу. Я очень опечалился: ведь без ноги я не мог быть дровосеком. Я пошел к кузнецу, и он сделал мне прекрасную железную ногу. Гингема снова заколдовала мой топор, и он отрубил мне правую ногу. Я опять пошел к кузнецу. Девушка любила меня по прежнему и не отказывалась выйти за меня замуж. «Мы много сэкономим на сапогах и брюках!» — говорила она мне. Однако злая волшебница не успокоилась: ведь ей очень хотелось получить целую корзину пиявок. Я потерял руки, и кузнец сделал мне железные. Наконец топор отрубил мне голову, и я подумал, что мне пришел конец. Но об этом узнал кузнец и сделал мне отличную железную голову. Я продолжал работать, и мы с девушкой по-прежнему любили друг друга…
— Тебя, значит, делали по кускам, — глубокомысленно заметил Страшила. — А меня мой хозяин сделал зараз…
— Самое худшее впереди, — печально продолжал Дровосек. — Коварная Гингема, видя, что у нее ничего не выходит, решила окончательно доконать меня. Она еще раз заколдовала топор, и он разрубил мое туловище пополам. Но, к счастью, кузнец снова узнал об этом, сделал железное туловище и прикрепил к нему на шарнирах мою голову, руки и ноги. Но — увы! — у меня не было больше сердца: кузнец не сумел его вставить. И мне подумалось, что я, человек без сердца, не имею права любить девушку. Я вернул моей невесте ее слово и заявил, что она свободна от своего обещания. Странная девушка почему-то этому совсем не обрадовалась, сказала, что любит меня, как прежде, и будет ждать, когда я одумаюсь. Что с ней теперь, я не знаю: ведь я не видел ее больше года…
Железный Дровосек вздохнул, и большие слезы покатились из его глаз.
— Осторожней! — в испуге вскричал Страшила и вытер ему слезы голубым носовым платочком. — Ведь ты сразу же заржавеешь от слез.
— Благодарю, мой друг! — сказал Дровосек, — я забыл, что мне нельзя плакать. Вода вредна мне во всех видах… Итак, я гордился своим новым железным телом и уже не боялся заколдованного топора. Мне страшна была только ржавчина, но я всегда носил с собой масленку. Только раз я позабыл ее, попал под ливень и так заржавел, что не мог сдвинуться с места, пока вы не спасли меня. Я уверен, что и этот ливень обрушила на меня коварная Гингема… Ах, как это ужасно — стоять целый год в лесу и думать о том, что у тебя совсем нет сердца!
— С этим может сравниться только торчание на колу посреди пшеничного поля, — перебил его Страшила. — Но, правда, мимо меня ходили люди, и можно было разговаривать с воронами…
— Когда меня любили, я был счастливейшим человеком, — продолжал Железный Дровосек, вздыхая. — Если Гудвин даст мне сердце, я вернусь в страну жевунов и женюсь на девушке. Может быть, она все-таки ждет меня…
— А я, — упрямо сказал Страшила, — все-таки предпочитаю мозги: когда нет мозгов, сердце ни к чему.
— Ну, а мне нужно сердце! — возразил Железный Дровосек. — Мозги не делают человека счастливым, а счастье — лучшее, что есть на земле.
Элли молчала, так как не знала, кто из ее новых друзей прав.
ЭЛЛИ В ПЛЕНУ У ЛЮДОЕДА
Лес становился глуше. Ветви деревьев, сплетаясь вверху, не пропускали солнечных лучей. На дороге, вымощенной желтым кирпичом, была полутьма.
Шли до позднего вечера. Элли очень устала и Железный Дровосек взял ее на руки. Страшила плелся сзади, сгибаясь под тяжестью топора.
Наконец остановились на ночлег. Железный Дровосек сделал для Элли уютный шалаш из ветвей. Он и Страшила просидели всю ночь у входа в шалаш, прислушиваясь к дыханию девочки и охраняя ее сон.
Утром снова двинулись в путь. Дорога стала веселее: деревья опять отступили в стороны, и солнышко ярко освещало желтые кирпичи.
За дорогой здесь, видимо, кто-то ухаживал: сучья и ветки, сбитые ветром, были собраны и аккуратно сложены по краям дороги.
Вдруг Элли заметила впереди столб и на нем доску с надписью:
Путник, торопись! За поворотом дороги
исполнятся все твои желания!!!
Элли прочитала надпись и удивилась.
— Что это? Я попаду отсюда прямо в Канзас, к маме и папе?
— А я, — подхватил Тотошка, — поколочу соседского Гектора, этого хвастунишку, который уверяет, что он сильнее меня?
Элли обрадовалась, забыла обо всем на свете и бросилась вперед. Тотошка следовал за ней с веселым лаем.
Железный Дровосек и Страшила, увлеченные все тем же интересным спором, что лучше — сердце или мозги, не заметили, что Элли убежала и мирно шли по дороге. Внезапно они услышали крик девочки и злобный лай Тотошки. Друзья устремились к месту происшествия и успели заметить, как среди деревьев мелькнуло что-то лохматое и темное и скрылось в чаще леса. Возле дерева лежал бесчувственный Тотошка, из его ноздрей текли струйки крови.
— Что случилось? — горестно спросил Страшила. — Должно быть, Элли унес хищный зверь…
Железный Дровосек ничего не говорил: он зорко всматривался вперед и грозно размахивал огромным топором.
— Квирр… квирр… — вдруг раздалось насмешливое чоканье белки с верхушки высокого дерева. — Что случилось? Двое больших, сильных мужчин отпустили маленькую девочку, и ее унес людоед!
— Людоед? — переспросил Железный Дровосек. — Я не слыхал, что в этом лесу живет людоед.
— Квирр… квирр… каждый муравей в лесу знает о нем. Эх, вы! Не могли присмотреть за маленькой девочкой! Только черненький зверек смело вступился за нее и укусил людоеда, но тот так хватил его своей огромной ногой, что он, наверное, умрет…
Белка осыпала друзей такими насмешками, что им стало стыдно.
— Надо спасать Элли! — вскричал Страшила.
— Да, да! — горячо подхватил Железный Дровосек. — Элли спасла нас, а мы должны отбить ее у людоеда. Иначе я умру с горя… — и слезы покатились по щекам Железного Дровосека.
— Что ты делаешь! — в испуге закричал Страшила, вытирая ему слезы платочком. — Масленка у Элли!
— Если вы хотите выручить маленькую девочку, я покажу вам, где живет людоед, хотя очень его боюсь, — сказала белка.
Железный Дровосек бережно уложил Тотошку на мягкий мох и сказал:
— Если нам удастся вернуться, мы позаботимся о нем… — И он повернулся к белке: — Веди нас!
Белка запрыгала по деревьям, друзья поспешили за ней. Когда они зашли в глубь леса, показалась серая стена.
Замок людоеда стоял на холме. Его окружала высокая стена, на которую не вскарабкалась бы и кошка. Перед стеной был ров наполненный водой. Утащив Элли, людоед поднял перекидной мост и запер на два засова чугунные ворота.
Людоед жил один. Прежде у него были бараны, коровы и лошади и он держал много слуг. В те времена мимо замка в Изумрудный город часто проходили путники. Людоед нападал на них и съедал. Потом жевуны узнали о людоеде и движение по дороге прекратилось.
Людоед принялся опустошать замок: сначала съел баранов, коров и лошадей, потом добрался до слуг и съел всех, одного за другим. Последние годы людоед прятался в лесу, ловил неосторожного кролика или зайца и съедал его всего с кожей и костями.
Людоед страшно обрадовался, поймав Элли и решил устроить себе настоящий пир. Он притащил девочку в замок, связал и положил на кухонный стол, а сам принялся точить большой нож.
«Клинк… клинк…» — звенел нож.
А людоед приговаривал:
— Ба-га-ра! Знатная попала добыча! Уж теперь полакомлюсь вволю, ба-га-ра!
Людоед был так доволен, что даже разговаривал с Элли:
— Ба-га-ра! А ловко я придумал повесить доску с надписью! Ты думаешь, я действительно исполню твои желания? Как бы не так! Это я нарочно сделал, заманивать таких простаков, как ты! Ба-гар-ра!
Элли плакала и просила у людоеда пощады, но он не слушал и продолжал точить нож.
«Клинк… клинк… клинк…»
И вот людоед занес над девочкой нож. Она в ужасе закрыла глаза. Однако людоед опустил руку и зевнул.
— Ба-га-ра! Устал я точить этот большой нож! Пойду-ка отдохну часок-другой. После сна и еда приятней.