Все это место есть то, что на церковном языке принято называть совершением века – кончиною мира.
Хотел ли, или не хотел Иисус предсказать что‑то для нас, христиан, совершенно все равно: для нас важно, чему он учил. А учил он о том, что день спасения сына человеческого приходит для каждого человека так же, как он пришел для Ноя. Что Иисус говорил просто о смерти каждого человека, событии, несомненно важнейшем для человечества, чем падение огня с неба, не может быть никакого сомнения. То, что по всем Евангелиям за этим местом непосредственно идут увещания о том, чтобы быть всегда готовым к смерти, несомненно доказывает это.
Как наросли на эту беседу прибавки о странных внешних событиях, трудно добраться, но естественно, что они должны были нарасти между людьми, не понявшими смысла речи.
Одно особенно замечательно и исключает возможность допустить стихи о внешних чудесах, которые совершаются. В стихе 20‑м Лк. XVII сказано ясно, что царство Божие придет не с внешними признаками. Чтобы принять стих о знамениях, надо откинуть этот стих и тот, где сказано, что царство Божие внутри вас есть (Лк. XVII, 21).
(Лк. XVII, 31, 32)
В день спасения кто на крыше, а одежда его в доме, не сходи брать; и кто на поле, тот не оглядывайся назад.
Помните жену Лота.
Она оглянулась, пожалела свое земное и погибла. Кто оглядывается, взявшись за плуг, ненадежен для царствия Божия.
Когда откроется для человека значение жизни духа и жизни плоти, т.е. сын человеческий, тогда человек, поняв, что жизнь его гибнет, не оглядывайся назад, а, как Ной и Лот, иди, бррсай все. И для того, чтобы уже не могло быть сомнения в этом значении всей речи, Иисус прибавляет:
( Лк. XVII, 33)
Кто если захочет земную жизнь свою спасти, тот погубит ее, а кто если и погубит ее, даст ей приплод – вечность.
(Мф. XXIV, 3)
И когда он сидел на горе смоковниц, стали подходить к нему ученики поодиночке и говорили: скажи нам, когда это будет? и какой признак пришествия твоего учения и достижения вечной жизни?
ОБЩЕЕ ПРИМЕЧАНИЕ
Ученики спрашивают: ты обещаешь вечную жизнь, и если ты говоришь, что ничего видимого не случится, почему же мы будем знать, достигли мы или нет этой вечной жизни и когда?
Стих этот из глав, называемых обыкновенно совершением века. Разбор этих глав можно видеть у всех критиков Евангелия.
Главы эти представляют сложный ряд наслоений, чуждых основной мысли. Я оставляю из этих глав по синоптикам то, что остается, т.е. то, что имеет определенный смысл. Невозможность дать им какое‑нибудь объяснение и распутать противоречия очевидна для каждого читателя без предвзятых мыслей.
Образование же этих глав, по моему мнению, следующее: прибавок от писателей или мест, потерявших всякий смысл, очень мало, но есть перемещение стихов из одного места в другое. Так, в XXIV гл. Мф. представляется следующее: стихи с 1‑го по 3‑й (и соответствующие им по Мр. и Лк.) имеют поводом отрицание храма, изложенное во 2‑й главе Иоанна; стихи же с 6‑го по 14 имеют основанием речь ученикам при посылке их на проповедь; с стиха 15‑го по 25‑й есть явная приписка по вводным словам Марка (гл. XIII, 14: «кто читает, тот пусть заметит»); с стиха 26‑го по 28‑й есть повторение того, что сказано о внутреннем царстве Бога; с стиха 29‑го по 31‑й есть предсказания, относящиеся к чему‑то вещественному и носящие на себе печать искажения какой‑то другой мысли. После этих стихов уже все понятно. И только для большей связности мысли я считаю лучшим перенести притчу о смоковнице после слов о том, что времени никто не знает.
Объяснив, что царство Бога проявляется в духе человека мгновенно, вне времени, Иисус опять говорит, что для проявления царства Бога в духе человека не может быть ни места, ни времени.
(Мр. XIII, 32; Лк. XVII, 37)
И о дне спасения и времени никто не знает; ни силы Божий, ни сын.
И они еще сказали ему: где? Он же сказал им: где стерва, туда собираются воронья.
Я пропускаю слова стихов 34‑36 гл. XVII Л к., где говорится о том, что один возьмется, а другой оставится. Мысль, выраженная этими словами, та, которая выражена в речи послания учеников о том, что учение Иисуса произведет разделение.
Неуместная вставка этого стиха в этом месте объясняется тем, что все это место – кончина мира и совершение века, понятое писателями вещественно, составлено из вставок с разных мест, как это будет видно в последующем.
То, что стихи эти – вставка, подтверждается и тем, что вопрос учеников где? не может относиться к ним; сказано где? в одной постели, в поле, на мельнице; к стиху 33‑му к словам: «кто погубит жизнь, тот приобретет ее», слово «где» прямо относится: приобретет жизнь – где? И вот на вопрос: где? Иисус отвечает: нигде. Для царства Божия нет места.
Если вы говорите о том, что на свете бывает, то на свете все мертвое, все стерва, и где стерва, там воронья.
ОБЩЕЕ ПРИМЕЧАНИЕ
Царство Божие не приходит ни в кого приметным образом. Нельзя про него сказать: оно здесь, там. Если же вам захочется видеть во времени сына Божия, т.е. царство Божие, и вы не найдете, и вам скажут: вот оно здесь, там, не ходите, не верьте. Оно вне времени и пространства. В самих себя смотрите.
Как молния, свет мгновенный от неба до неба, осветит оно ваши души. Но прежде надо пострадать вам и испытать многое. И как было во дни Ноя и Лота, когда уже совсем близко "вы будете к погибели, как близки были Лот и Ной, тогда явится в вас сын человеческий. И тогда, где тебя застанет этот внутренний свет, не обращайся назад к прежней жизни.
Но какое доказательство, что мы уж получили эту жизнь, что она уже наступила для нас? – спрашивают ученики. Он говорит: никто не знает; этого доказательства нет. И нельзя сказать, где это будет. «Где» – можно сказать о стерве, о вороньях, а для духовного нет места так же, как и нет времени.
(Мр. XIII, 28, 29)
Вы возьмите пример от смоковницы: когда ветки ее станут мякнуть или станет пробиваться, вы полагаете, что лето близко..
Так и вы, когда если видите, что это случилось, постигаете, что царство Бога близко, у дверей.
Иисус говорит: одно доказательство лета есть жизнь. Одно доказательство царства Бога есть соединение с волей Бога, есть жизнь в воле Бога.
(Лк. XXI, 28)
Когда же это начнет совершаться, выпрямитесь и поднимите глаза, потому что приближается спасение ваше.
Я переставляю этот стих, как заключающий в себе объяснение притчи о смоковнице. Доказательств нет, кроме сознания жизни в Боге; сознание это выражается делом, как рост листьев весною. Когда почувствуете это, тогда поднимите глаза, не бойтесь; тогда знайте, что началось спасение ваше.
Это один признак, одно доказательство.
(Лк. XVIII, 1)
И сказал им Иисус поучение к тому, что всегда надо молиться и не унывать.
Молиться (Пροσεύοαι) первое значение: желать, искать, стремиться к чему‑нибудь. Так как сказано, что молиться надо только о Духе Святом, то и здесь надо помнить, что молитва, желание должно быть только о том, чтобы Бог дал возможность быть в царстве Бога, т.е. духа святого. В стихе этом я переменил слово притча на поучение, потому что вставлено тут поучение о молитве; и притчи гл. XI Лк. сказаны, без малейшего сомнения, к тому же.
(Лк. XI, 1‑4)
И случилось, что Иисус молился в одном месте, и когда он кончил, один из учеников сказал ему: господин, научи нас молиться, как Иоанн научил молиться своих учеников.
И Иисус сказал им: когда молитесь, говорите: Отец! да будешь ты свят в нас, да объявится царство твое, т.е. да будет воля твоя; да сойдет в нас дух твой и очистит нас.
Дай нам питание духа, то, которое дает жизнь.
И не взыскивай с нас все, чем мы должны, потому что и мы не взыскиваем с тех, что нам должны. И не считайся с нами.
Во многих списках нет ни наш, ни сущий на небесах; у Безы стоит έφ΄ήμάς (в нас), что дает более ясный смысл.
В некоторых списках нет: и на земле, как на небе; слова: да сойдет дух твой в нас и очистит нас встречаются в цитатах древних церковных писателей.
"Аρτος значит питание духа.
Еπιούσιος только раз встречается именно в этой молитве. По смыслу составных слов значит то, что дает существование.
Не взыскивай с нас того, что мы должны тебе.
Мы обязаны жизнью разумению, а не отдаем ему всю свою плотскую жизнь, и потому мы должники неоплатные. Одно, что можем сделать, это уже не считаться с его детьми – с людьми, и просить, чтобы и Бог не считался с нами.
(Лк. XI, 11‑13, 5‑9)
Какой же из вас Отец, когда сын просит у него хлеба, даст ему камень, и когда просит рыбы, подаст ему козюлю.
И если просит яйца, подаст ему паука?
Если вы дурно живете и умеете дары давать детям вашим, то тем более Отец Бог даст святого духа тем, которые просят его.
И говорит им: если у тебя будет сосед, и ты придешь к нему в полночь и скажешь ему: дружок, дай мне три хлеба,
потому заехал ко мне приятель с дороги и нечем накормить его.
И тот сосед изнутри ведь не скажет: не тревожь меня, дверь уже заложена, и дети со мной спят на постели, никак нельзя мне встать и дать тебе хлеба.
Полагаю, что уже если и не по дружбе встанет и даст ему, от стыда одного перед
ним вскочит и даст, что нужно.
И я вам говорю: просите, и дастся вам; кто ищет, тот найдет, кто стучит, тому отворят.
(Лк. XVIII, 2‑8)
Он сказал: был в одном городе судья, и судья этот ни Бога не боялся, ни людей не стыдился.
И была в том городе вдова. И ходила эта вдова к судье, и говорила ему: рассуди меня по правде с моим обидчиком.
И долго не хотел судья ее рассудить, а потом и говорит сам себе: я хоть и не боюсь Бога и на людей не смотрю,
а чтоб не было мне докуки от этой вдовы, рассужу ее по правде, чтобы она из себя не вышла и мне не выцарапала глаза.
И сказал Иисус: поймите, что судья неправды сказал.
Как же Бог‑то не поступит по правде с избранными своими, с теми, что день и ночь молят его и терпят?