И сказали ученики друг другу: что это значит, – он сказал: иногда будете видеть меня, иногда не будете видеть? Что значит: иногда будете, иногда не будете, – что он говорит?
Иисус сказал им: не понимаете, что это значит: иногда будете, иногда не будете видеть меня? Вы знаете, как всегда бывает на свете, что одни печалятся и скорбят, а другие радуются. И будете печалиться, а печаль ваша будет переходить в радость. Женщина, когда родит, скорбит в муках, когда же кончит, то не помнит мук от радости, что родился человек в мир. Так и вы будете печалиться и вдруг увидите меня: дух истины войдет в вас, и печаль ваша обратится в радость. И тогда вы уже не будете ничего просить у меня, потому что тогда вы будете иметь все, чего желаете. Тогда все, что кто желает в духе, все то он будет иметь от Отца своего.
Вы прежде ничего не просили для духа, но тогда просите, чего хотите для духа, и все будет вам, так что блаженство ваше будет полное. Теперь я, как человек, словами не могу этого ясно сказать вам, но тогда, когда я, как дух истины, буду жить в вас, тогда я ясно возвещу вам об Отце. Тогда все, что вы будете просить во имя духа у Отца, не я дам вам, но ваш Отец даст вам, потому что он любит вас за то, что вы приняли мое учение, поняли, что разумение от Отца происходит в мире и возвращается из мира к Отцу.
Тогда ученики сказали Иисусу: теперь мы все поняли, и нам нечего больше спрашивать, мы верим, что ты от Бога. И сказал Иисус: все это я сказал вам, чтобы вы имели уверенность и спокойствие в моем учении. Какие бы беды ни были с вами в мире, не бойтесь ничего, мое учение побеждает мир.
После этого Иисус поднял глаза свои к небу и сказал: Отец мой! ты дал своему сыну свободу жизни, с тем чтобы он получил жизнь истинную. Жизнь есть знание истинного Бога, разумения, открытого мною. Я открыл тебя людям на земле. Я сделал то дело, которое ты приказал мне. Я явил твою сущность людям на земле. Они были твои и прежде, но по твоей воле я открыл им истину, и они познали тебя, они поняли, что все, что они имеют, что их жизнь – только от тебя, и что я учил их не от себя, но что я и они от тебя изошли. Прошу же тебя о тех, которые признают тебя. Они поняли, что все мое – твое, и твое – мое. Я уже не в мире, а возвращаюсь к тебе, но они в мире, и потому прошу тебя, Отец, соблюди в них разумение твое. Не о том прошу, чтобы ты взял их из мира, но о том, чтобы ты избавил их от зла, утвердил бы их в истине твоей. Разумение твое есть истина. Отец мой! желаю, чтобы они были такие же, как я, чтобы они понимали так же, как я, что жизнь истинная началась до начала мира. Чтобы они все были одно, как ты, Отец, во мне, и я в тебе, так, чтобы и они в нас были одно. Я в них, а ты во мне, чтобы все соединились в одно и чтобы поняли люди, что они не сами родились, но ты, любя, послал их в мир так же, как и меня. Отче праведный! мир тебя не познал, но я познал тебя, и они познали чрез меня. И я объяснил им, что ты такое. Ты то, чтобы любовь, которою ты полюбил меня, была бы в них. Ты дал им жизнь, стало быть, полюбил их. Я научил их познать это и любить тебя так, чтобы любовь твоя к ним от них возвращалась к тебе.
(Мф. XXVI, 46)
Проснитесь, пойдемте: уже подошел тот, кто предаст меня.
Когда ученики заснули на несколько времени, тогда Иисус сказал им: проснитесь, пойдемте.
(Мф. XXVI, 47‑50; Ин. XVIII, 10; Лк. XXII, 51; Мф. XXVI, 52; 55; Лк. XXII, 53; Мф. XXVI, 56;Ин. ХУШ, 12‑14; Мр. XIV, 53; Мф. XXVI, 58, 69‑75;Ин. XVIII, 19‑23; Мф. XXVI, 59‑64)
И только он сказал это, вдруг идет Иуда, один из двенадцати, и с ним большая толпа народа с ножами и дубьем, посланных архиереев и старшин.
Тот, кто выдал его, уговорился с ними вперед, он им сказал: когда я поцелую, как пойду, то это он самый, и хватайте его.
И тотчас же, подойдя к Иисусу, сказал: здорово, учитель, и поцеловал его.
А Иисус сказал ему: за этим ты пришел? Тогда подошли и схватили Иисуса.
И тут Петр выхватил меч и ударил архиерейского слугу и отсек ему ухо.
И Иисус сказал: оставьте.
И говорит Петру: положи меч в свое место, потому что те, которые берутся за меч, силою меча и погибают.
Тогда Иисус сказал народу: что это вы как на разбойника с дубьем и ножами вышли брать меня. Каждый день я с вами сидел в храме и учил вас, а вы не брали меня.
Теперь ваш час и власть тьмы.
Тогда все ученики убежали.
И вот солдаты, и тысячник, и слуги захватили Иисуса и связали его.
И отвели его сперва к Анне, потому что он был тесть Каиафы. А Каиафа был архиерей в этом году.
Это был тот самый Каиафа, который посоветовал иудеям, что полезно погубить одного человека за народ.
И ввели Иисуса в дом архиерея и сошлись к архиерею все архиереи и старшины и начетчики.
И с Иисусом шел и Петр поодаль до двора архиерея. И взошел на двор и сел со слугами архиерейскими, чтобы видеть, чем кончится.
И подошла к Петру девочка и сказала: или и ты с Иисусом Галилейским?
И Петр отказался перед всеми и сказал: и не знаю, что ты говоришь.
И когда он вошел в сени, увидала его женщина одна и говорит тем, которые были тут: и этот был с Иисусом Назареем.
И он опять отказался, да еще с клятвою, что не знает этого человека.
Прошло еще немного времени, подошли к Петру люди и сказали: верно, ты тоже из этих? По говору тебя узнать можно.
Тогда начал Петр клясться и божиться, что не знаю того человека. И тот7 час петух запел.
И вспомнил Петр слова, что Иисус сказал ему: до петухов три раза отречешься от меня. И вышел со двора и заплакал горько.
И вот архиерей спросил Иисуса об учениках его и об учении его.
Отвечал ему Иисус: я явно говорил и говорю миру. Я всегда учил в собраниях, в храме, куда все сходятся, и тайно не говорил ничего.
Что меня спрашиваешь? спроси тех, кто слушал, что я говорил им; они знают, что я им сказал.
Один из служителей архиерейских стоял возле. И когда Иисус сказал это, служитель дал Иисусу пощечину и говорит: разве так отвечают архиерею?
Иисус сказал ему: если я дурно сказал, укажи, что дурно; а если хорошо, за что же дерешься?
Архиереи же и весь совет искали улик на Иисуса, чтобы его казнить смертью.
Но не находили, потому что многие облыжно уличали его; но улики были не согласны. Потом пришли два ложные свидетеля.
Они сказали: мы слышали, что этот человек говорил: я разрушу этот рукоделанный храм и в три дня другой, не руками деланный, построю.
Архиерей встал и сказал Иисусу: что же ты ничего не отвечаешь на то, что они показывают на тебя?
Иисус молчал и ничего не отвечал. И архиерей опять сказал ему: во имя Бога живого заклинаю тебя, отвечай нам: ты Христос, сын Бога?
И говорит ему Иисус: это я. Еще скажу вам, что отныне все поймете сына человеческого, равного по власти Богу на небесах.
«Сидеть одесную» – у Мф. XXVI, ст. 64 – значит быть равным. Иисус говорит, что сын человеческий равен власти Бога, и потому он тот самый Христос, которого ждут иудеи.
(Мф. XXVI, 65‑67; Лк. XXII, 63‑65; Мф. XXVII, 1, 2; Ин. XVIII, 28‑32)
Тогда архиерей разорвал одежду и сказал: ты ругаешься. Какая нам нужда еще в свидетелях. Вы слышите, что он ругается.
Что вы решите о нем? И все присудили, что он повинен смерти.
Тогда стали плевать ему в лицо,
и те люди, которые держали его, били его и царапали,
и, закрывая ему глаза, били его по лицу и спрашивали: ну‑ка угадай: кто ударил тебя.
И многие другие ругательства говорили ему.
Когда стало утро, сделали совет все старейшины народа, архиереи и ученые об Иисусе, как бы убить его.
И, связав его, повели его к начальнику Понтию Пилату.
И привели Иисуса от Каиафы в правление. И сами не вошли в правление, чтобы не оскверниться, а то бы им нельзя есть пасху.
Пилат вышел к ним и говорит: в чем вы обвиняете этого человека?
И они на ответ сказали ему: если бы не был негодяй, не делал бы дурного, мы его тебе не привели бы.
Пилат и говорит им: возьмите его и по своему закону судите его. А они говорят: нам нельзя убивать никого.
Так‑то исполнилось слово Иисуса, показывающее, какою смертью он умрет.
"Какою смертью он умрет "надо разуметь так, что Иисус угадал, от кого он получит смерть: не от иудеев, а от римлян. Слово Иисуса, на которое намекает этот стих, это слово о кресте: возьми крест свой и иди за мной. Если бы Иисус боялся смерти от иудеев, он не сказал бы о кресте: только римляне казнили, распиная на кресте.
(Лк. XXIII, 2)
И начали все обвинять его: мы считаем, что он сбивает с пути наш народ и мешает платить подати кесарю, называя себя царем и Христом.
Обвинение первое: он сбивает с пути, с обычного пути, народ еврейский.
Второе – препятствует тому, чтобы выплачивать подати, называя себя царем. Он проповедует царство сынов Божиих и называет себя Христом, тем, который принес известие об этом царстве.
Обвинение совершенно верно; все это самое делает Иисус, и потому он не отрицает обвинений. Толковать же значение тем, которые не хотели понимать его, было бы напрасно.
(Ин. XVIII, 33‑38)
И вошел Пилат в правление и позвал Иисуса и сказал ему: ты царь иудейский?
Иисус отвечал ему: ты сам считаешь меня царем или говоришь только, что сказали тебе обо мне?
Пилат отвечал: я не еврей. Твой народ и ваши архиереи отдали тебя мне. И я спрашиваю, что ты сделал?
Иисус отвечал: царство мое не земное. Если бы царство мое было земное, слуги мои бились бы за меня, чтобы не отдать меня архиереям. А вот ты видишь, что царство мое не такое.
Пилат и говорит ему: но ты все‑таки считаешь себя царем? Иисус говорит ему: ты считаешь меня царем. Я на то пришел в мир, чтобы утвердить истину; всякий, кто живет истиной, понимает мой голос.
Пилат сказал ему: что такое истина? И сказав это, опять вышел к иудеям
и говорит им: я никакой вины не нахожу в нем.
Пилат, допрашивая Иисуса, спрашивает, что это значит, что он называет себя царем. Иисус говорит ему: царем я себя называл в том смысле, что я установил правду между людьми, это было мое призвание, я это делал, и в этом смысле я был царем и теперь царь и ты признаешь меня царем. Я объяснил истину, и всякий живущий понимает эту истину. Пилат говорит, что не понимает, что такое истина, но все‑таки идет к иудеям и говорит, что вины в этом человеке он не видит никакой.