Наиболее благоприятной порой для передачи лирического настроения был весенний или летний вечер, основные события, разворачивающиеся в усадьбе и вокруг нее, чаще всего укладываются во временной промежуток с весны до осени. Те же самые особенности обнаруживает и сентиментальный хронотоп.
Сентиментализм не создал ни усадебной прозы, ни усадебной поэзии. Но тем не менее, пропустить эту страницу в истории русской литературы и культуры оказалось невозможным. Сентименталисты не просто продолжали старую, восходящую к античности, традицию обращения к хронотопу покоя и безмятежности – они открыли человеческое «я», освободившееся от веками тяготевших над ними природных и общественных определяющих. Сентиментальный герой не борется за существование и не вписывается в сообщество людей, которые пытаются навязать ему роль в иерархической структуре, унаследованной еще от патриархальных времен. Он уже не тратит все свое время на исполнение общественных обязанностей. Превыше их он ставит обязанности семейные, знает, что такое прелести частной, домашней жизни. Ему доставляет удовольствие общение с женою и детьми. И вполне возможно, что женился он по любви, или, по крайней мере, по собственной воле, а не по приказанию родителей. Он всегда может подать в отставку, чтобы полностью посвятить себя домашнему и деревенскому хозяйству. Он сочетает службу с досугом и легко находит время для прогулок, путешествий, для дружеских бесед и почтовой корреспонденции, для всяческих затей, и, конечно, для переживаний, горестных и радостных, для самоуглубления и самонаблюдения. Наконец, он открывает красоту природы и ассоциирует переживание с соответствующим местом, с идиллическим, «меланхолическим» или «зловещим» природным и культурно-историческим ландшафтом. В его представлении природа, веками осознаваемая только лишь как могучий противник человека, облагораживается, обретает душу и становится «чувствительной».
Сентиментализм, представлявший собой одно из идеологических и художественных течений века Просвещения, выходил далеко за рамки литературы, охватывая всю область духовной, а косвенно также материальной культуры. Он явился важной альтернативой по отношению к рационализму и гражданскому сознанию, провозгласив ценность частной, домашней, а также внутренней, интимной жизни человека, на которую мало до этого обращали внимание. Несмотря на то, что сентиментализм противопоставлял себя рационализму, оба эти течения роднило то, что они явились выражением индивидуализма. Именно к сентиментализму восходит лирико-монологическая линия развития литературы, в рамках которой культивировалось индивидуалистическое авторское слово.
Сентиментально-индивидуалистическое сознание характеризуется внутренней двойственностью. С одной стороны, оно идиллично, так как ранний индивидуализм стремится насладиться свободной и безмятежной жизнью. С другой стороны, оно элегично, поскольку с обретением свободы индивидуалист почти сразу начинает ощущать отчужденность, отрешенность от «мировой гармонии», за которой скрывается утраченный патриархальный лад. Возникает литературный тип интроверта, «слабого человека», переживающего индивидуалиста, в России впервые заявивший о себе в незавершенной повести Карамзина «Рыцарь нашего времени». Тип этот элегичен, в то время как идилличен противостоящий ему тип – чистой и наивной девушки. Сентиментализм не был антидемократичным (поступок Карамзина, который изобразил крестьянку с некрестьянским именем Лиза, превосходившую Эраста не только в нравственном отношении, но и в плане культуры чувств, для своего времени был весьма демократичен, поскольку утверждал равенство и достоинство всех людей независимо от происхождения). При этом сентиментализм всегда был элитарен, претендовал на то, чтобы быть выражением возвышенных, утонченных состояний души. Сентиментализм не «снижал» образа действительности, а возвышал его, избегая притом демонического духа сомнения и отрицания, которое появится в литературе с приходом романтизма. Элитаризм является необходимым качеством для развития любой национальной культуры, необходимым не только самой элите, но и широким массам.
Элитарным или хотя бы претендующим на элитарность был и усадебный текст, предпосылки для возникновения которого появились благодаря сентиментальной прозе и поэзии. Недоставало осознания кризиса, неотвратимости глубоких социальных перемен, чтобы дворянская интеллигенция ощутила некую «прощальность» того «райского уголка», в котором приходили на свет, росли, наслаждались, страдали и умирали поколения хранителей национальной культуры. Из этого ощущения и возник миф дворянского гнезда.
Усадебный текст в поэтическом творчестве А.А. Фета
Поэзию Фета за немногими исключениями можно отнести к усадебному тексту. Он совершенно сознательно воспевает гармонию замкнутого обустроенного пространства. Доминантой лирики Фета, так же как усадебных повестей Тургенева, является нежность, тесно связанная с ощущением домашнего тепла и любви. Усадьба для Фета – это не просто местоположение, а родной дом. Именно так построены его стихотворения «Деревня»(1842), «Фантазия»(1847), «Шепот, робкое дыхание»(1850), «Сияла ночь»(1877) и другие. Природа, изображенная в его стихотворениях, увиденная вблизи, крупным планом, в подробностях, но в то же время – со стороны, вне практической целесообразности, сквозь призму красоты.
Обычный хронотоп для Фета – дом + сад: усадьба. Это – мир, увиденный из усадебного окна, и усадьба, изображенная как центр мироздания. Усадьба для Фета – не просто предмет изображения, а точка зрения, взгляд на мир. Даже стихи о природе, где нет специальных деталей усадебного текста («Это утро, радость эта…») демонстрируют ту же самую точку зрения: такую картину нельзя увидеть из многоэтажного петербургского дома или крестьянской избы. «Художественный мир усадьбы имеет свое пространство и время, свою систему ценностей, свой «этикет» и нормы поведения…. Усадьба образует замкнутую модель мира, отношения которого с окружающими не просты, а часто и конфликтны… В усадьбе словно синтезировалась вся история, вся география, вся природа, вся культура…В усадьбе был «Эдема сколок сокращенный». Она являла собой некое обетованное место счастья, покоя и тишины»[17, 11]. Такой образ усадьбы встречается у Державина и Пушкина, Толстого и Тургенева, позднее у Блока и Бунина. Однако у большинства этих поэтов и писателей картина усадебной жизни входила в более широкие контексты. Фет же был «длиннонобородым Адамом» (« И я, как первый житель рая»- строка одного из его стихотворений), который создавал практически самую подробную картину русского усадебного мира. Основные разделы фетовских книг («Весна», «Лето», «Снега», «Осень», «Вечера и ночи») были знаками вечного возвращения, круговорота природы, а конкретные его стихотворения – признаками вечного обновления. «Еще майская ночь», «Опять осенний блеск денницы», «Опять весна! Опять дрожат листы…» - характерные начала фетовских стихотворений. Фет с его стремлением к вечной красоте не приемлет социально-обличительный образ усадебной жизни («Записки охотника» Тургенева, Салтыков-Щедрин, Бунин, Некрасов). Идиллия – вот основной эмоциональный тон его художественного мира. В этом смысле фетовский образ мира больше всего напоминает идиллический «Сон Обломова» Ведь то, о чем мечтал Илья Ильич Обломов – неспешное беззаботное существование в кругу семьи и друзей – вполне осуществимо только в усадьбе.
Парк как усадебное пространство в лирике А.А. Фета
Традиционно основными зонами усадебного пространства принято считать дом (дворец), парк (сад), парковые павильоны. Они наделяются особыми чертами, приметами и эмоциональным ореолом. Непременная составляющая парка – это аллея. Она является “героиней” большинства стихотворений с усадебными мотивами. Прямая аллея, ведущая к парадному подъезду, она же выполняет функцию главной оси парадного двора, и ей соответствует центральная ось здания. По сравнению с пейзажной частью парка – свободной, постоянно меняющейся – главная аллея создается в поэзии как образ статичный, неизменный, заставляющий задуматься о вечном, о смене поколений. Аллея въездная (она же парадная, главная, центральная) воспринимается продолжением дома, воплощением мировосприятия хозяина – помещика, так как она обустроена в соответствии с личными пристрастиями барина, историей его рода, тесно переплетающиеся с важными событиями в жизни страны. Аллея придает структуру саду и придворцовой части парка, одновременно упорядочивая его, разбивая на
части, определяя правую и левую границы. Главная аллея может рассматриваться как начало, гармонирующее естественное и стихийное в природной среде, окружающей человека в имении:
Любо мне в комнате ночью стоять у окошка в потемках,
Если луна с высоты прямо глядит на меня