Чонг-Кина, Чонг-Кина,
Чонг-Чонг, Кина-Ка,
Йо-ко-гам-а, Наг-а-сак-и,
Ко-бе-мар-о - Хой!
Последний слог - "Хой" - Форрест выкрикивал внезапно на целую октаву выше, и одновременно с этим восклицанием Паола и Дик должны были выбро- сить друг другу навстречу руки, сжатые в кулак или раскрытые. Суть игры заключалась в том, чтобы руки Паолы мгновенно повторяли жест Дика; в первый раз это ей удалось, и руки обоих оказались сжатыми в кулак; Дик снял шляпу и брил ее на колени к Льют.
- Мой фант, - объяснил он. - Давай, Поли, попробуем еще раз.
И опять они запели, хлопая в ладоши:
Чонг-Кина, Чонг-Кина,
Чонг-Чонг, Кина-Кина,
Йо-ко-гам-а, Наг-а-сак-и,
Ко-бе-мар-о - Хой!
На этот раз, однако, при восклицании "Хой" ее руки оказались сжатыми в кулак, а его - раскрытыми.
- Фант! Фант! - закричали девицы.
Паола смущенно окинула взглядом свой костюм.
- Что же мне дать?
- Шпильку, - посоветовал Дик; и на колени к Льют полетела черепаховая шпика.
- Вот досада! - воскликнула Паола, проиграв седьмой раз и бросая Льют последнюю шпильку. - Не понимаю, почему я такая неловкая и глупая. А ты. Дик, слишком уж хитер. Я никак не гу угадать, что ты хочешь сделать.
И опять они запели. Она снова проиграла и в ответ на укоризненный возглас миссис Тюлли: "Паола!" - отдала одну шпору и обещала снять са- пог, если проиграет вторую. Дик проиграл три раза подряд и отдал свои часы и шпоры. Затем и Паола проиграла свои ча и вторую шпору.
- Чонг-Кина, Чонг-Кина... - начали они опять, несмотря на увещевания миссис Тюлли.
- Довольно, Паола, брось это! А вам. Дик, как не"тыдно!
Но Дик, издав торжествующее "Хой! ", снова выиграл и при общем смехе снял с Паолы один из ее сапожков и бросил в общую кучу вещей, лежавших на коленях у Льют.
- Все в порядке, тетя Марта, - успокаивала Паола миссис Тюлли. - Мис- тера Уэйра здесь нет, а он - единственный, кого это могло бы шокировать. Ну, давай, Дик! Не можешь же ты вечно выигрывать!
- Чонг-Кина, Чонг-Кина, - запела она, вторя мужу.
Начав дленно, они стремительно ускоряли темп и под конец бормотали слова с такой быстротой, что почти захлебывались, а хлопанье в ладоши казалось непрерывным. От солнца, движения и азарта смеющееся лицо Паолы было залито розовым румянцем.
Ивэн Грэхем, молча созерцавший все это, был возмущен и задет.н ви- дел в былые годы, как играют в эту игру гейши в чайных домикахНиппона, и, хотя в Большом доме не знали предрассудков, его коробило, что Паола принимает участие в такой игре. Ему не приходило в голову, что если бы на ее месте оказались Льют, Рита или Эрнестина, он только бы следил с любопытством, до чего может дойти азарт играющих. Лишь позее Грэхем понял, что был возмущен именно потому, что в игре принималучастие Пао- ла и что она, видимо, занимает больше места в его душе, чем он допускал.
А тем временем к куче фантов прибавились портсигар и спичечница Дика, а также другой сапожок Паолы, пояс, булавка и обручальн кольцо. Лицо миссис Тюлли выражало стоическую покорность, она молча.
- Чонг-Кина, Чонг-Кина, - весело продолжала петь Паола.
И Грэхем слышал, как Эрнестина, фыркнув, шепнула
Берту:
- Не представляю, что еще она может отдать.
- Ну, вы же знаете ее, - услышал он ответ Берта. - Она на все способ- на, если разойдется, а сейчас она, как видно, разошла.
- Хой! - крикнули вместе Дик и Паола, выбрасывая руки.
Но руки Дика были сжаты, а ее - раскрыты. Грэхем видел, что Паола ог- лядываетс тщетно ища, что бы еще отдать как фант.
- Ну, леди Годива? [11] - властно заявил Дик. - Попели, поплясали, а теперь расплачивайтесь.
"о он, спятил? - подумал Грэхем. - Как это можно, да еще с такой женой?"
- Что ж, - взднула Паола, перебирая пальцами пуговицы блузки, - на- до, так надо.
Едва сдерживая бешенство, Грэхем отвнулся, стараясь не смотреть. Наступило молчание: видимо, каждый гадал, что же будет дальше. Вдруг Эр- нестина фыркнула, раздался общий взрыв хохота и восклицание Берта: "Вы сговорились!" Все это заставило Грэхема наконец обернуться. Он бросил быстрый взгляд на Паолу. Блузки на ней уже не было, но под ней оказался купальй костюм. Она, без сомнения, надела его под платье, перед тем как ать верхом.
- Теперь твоя очередь. Льют, иди, - заявил Дик.
Но Льют" не приготовившаяся к игре "Чонг-Кина", смутилась и увела де- виц в кабину.
Грэхем опять с восхищением следил за тем, как Паола, поднявшись на площадку в сорок футов высотой, с неподражаемым изяществом и мастерством нырнула ласточкой; опять услышал восторженное восклание Берта: "Ну прямо Аннетта Келлерман!" - и, все еще рассерженный сыгранной с ним шут- кой, снова задумался о маленькой хозяйке Большого дома, об этой удиви- тельной женщине и о том, почему она такая удивительная! И когда он, не закрывая глаз, медленно поплыл под водой на ту сторону бассейна, ему пришло в голову, что он, в сущности, ничего о ней не знает. Жена Дика Форреста, вот и все, что ему известно. Где она родилась, как жила, како- во было ее прошлое - о всем этом он мог только гадать. Эрнестина ска- зала ему, что она и Льют - сводные сестры Паолы; это, конечно, кое-что.
Заметив, что дно стало светлеть - знак того, что он приближается к краю бассейна, - Грэх увидел сплетенные ноги Дика и Берта, которые бо- ролись в воде, повеул обратно и проплыл еще несколько футов, не подни- маясь на поверхноь.
И тут он стал думать об этой миссис Тюлли, которую Паола зоветтетя Марта. Действительно ли она ей тетка или Паола зовет ее так только из вежливости? Быть может, она сестра матери Льют и Эрнестины?
Он вынырнул на поверхность, и его сейчас же позвали играть в кош- ки-мышки. Во время этой оживленной игры, продолжавшейся около поласа, он не раз мел случай восхищаться той легкостью, ловкостью и сообрази- тельностью, которую выказывала Паола. Наконец круг играющих распался, они, запыхавшись, переплыли бассейн, вылезли на берег и уселись на солн- це возле миссис Тюлли.
Вскоре опять начались шутки и шалости. Паола упрямо заспорила с мис- сис Тюлли, утверждая явные нелепости.
- Нет, тетя Марта, вы говорите это только потому, что не умеете пла- вать. А я настоящий пловец и уверяю вас, что вот - хотите? - нырну бассейн и пробуду под водой десять минут.
- Глупости, дитя мое, - возразила миссис Тюлли. - Твой отец, когда он был молод - гораздо моложе, чем ты теперь, - мог пробыть под водой дольше любого пловца, и все-таки его рекорд был, насколько - мне извест- но, три минуты сорок секунд; я знаю это очень хорошо, так как сама сле- дила по часам, когда он держал пари с Гарри Селби и выиграл.
- О, я знаю, что за человек был мой отец, - отозвалась Паола, - но времена изменили. Если бы милый папочка был сейчас в расцвете своих юношеских сил и попытался пробыть под водой столько же времени, сколько я, он не выдержал бы. Десять минут? Конечно, я могу пробыть десять ми- нут. И пробуду. А вы, тетя Марта, возьмите часы и следите. Это так же легко, как...
- Ловить рыбу в садке, - подскал Дик.
Паола взобралась на самую вышку.
- Заметь время, когда я прыгну, - сказала она.
- Сделай полтора оборота, - крикнул ей Дик.
Она кивнула, улыбнулась и притворилась, что изо всех сил набирает в легкие воздух. Грэхем следил за ней с восторгом. Он сам был великолепным пловцом, но ему редко приходилось видеть, чтобы женщина, не профессио- налка, решилась на полтора оборота. Намокший зеленовато-голубой шелковый костюм плотно обтягивал ее тело, подчеркивая все его стройные линии и безупречное сложение. Сделав вид, что она до последнего кубического дюй- ма наполнила свои легкие воздухом, Паола ринулась вниз. Сжав ноги и вып- рямившись, она оттолкнулась от самого края трамплина, уже в воздухе соб- рала телв комок, перевернулась, затем снова вытянулась и, приняв преж- нее идеально правильное положение, почти беззвучно врезалась в воду. "Стальной клинок вошел бы с большим шумом", - подумал Грэхем.
- Если бы я умела так нырять! - пробормотала со вздохом Эрнеетина. - Но этого никогда не будет. Дик говорит, что тут дело в ритме, в согласо- ванности всех движений, вот почему Паола ныряет так замечательно. Она удивительно ритмична...
- Дело не только в ритме, но и в свободной отдаче себя движению, - сказал Грахем.
- В сознательной отдаче, - заметил Дик.
- Ив умении расслаблять мышцы, - добавил Грэхем. - Я не видел, чтобы даже профессиональный пловец так выполнял полтора оборота.
- А я горжусь этим больше, чем она сама, - заяв Дик. - Дело в том, что я ее учил нырять, хотя, должен сознаться, она очень способная учени- ца. У нее замечательная координация движений. И это в соединении с волей и чувством времени... одним словом, ее первая же попытка оказалась более чем удачной.
- Паола - молодчина, - сказала с гордостью миссис Тюлли, переводя глаза с секундной стрелки часов на спокойную поверхность бассейна. - Женщины плавают обычно хужеужчин. Паола исключение... Три минуты сорок секунд... Она превзошла своего отца.
- Но пяти минут она не выдержит, а тем более десяти... - мчно зая- вил Дик. - Она задохнется.
Когда прошло четыре минуты, миссис Тюлли, видимо, начала тревожиться, и взоры ее озабоченно скользили по лицам присутствующих. Капитан Лестер, не посвященный в тайну бассейна, с проклятием вскочил на ноги и нырнул в воду.
- Что-то с ней случилось, - сказала миссис Тюлли с деланным спо- койствием. - Может быть, она ушибль, ныряя? Ищите ее - вы мужчины...
Грэхем, Берт и Дик, встретившись под водой, засмеялись и пожали друг другу руки. Дик сделал им знак и поплыл в затененную часть бассейна, к нише, где они нашли Паолу, стоявшую в воде; некоторое время все четверо перешептывались и посмеивались.
- Мы хотели убедиться, что с тобой ничего не случилось, - пояснил Дик. - А теперь пора назад... Сначала вы, Берт, а я за Ивэном.
Один за другим они нырнули в темную воду и показались на поверхности бассейна.