В основе повести Юрия Трифонова "Обмен" — стремления главного героя, типичного московского интеллигента Виктора Георгиевича Дмитриева, совершить обмен жилья, улучшить собственную жилищную ситуацию. Ему необходимо для этого поселиться с безнадежно-больной матерью, догадывающейся о своей скорой кончине. Сын убеждает ее, что ужасно жаждет проживать с ней совместно, для того чтобы лучше позаботиться о ней. Однако мать смекает, что его волнует в первостепенную очередь не она, а квартира, и что спешит он с обменом из-за страха после ее смерти лишиться ее комнаты. Материальная заинтересованность подменила у Дмитриева чувство сыновней любви. И недаром в конце произведения мать заявляет сыну, будто когда-то собиралась жить с ним сообща, а в настоящее время нет, оттого что: "Ты уже обменялся, Витя. Обмен произошел… Это было очень давно. И бывает всегда, каждый день, так что ты не удивляйся, Витя. И не сердись. Просто так незаметно.." Дмитриев, человек изначально порядочный, понемногу под воздействием себялюбия супруги, да и своего личного эгоизма, поменял моральные позиции на обывательское благополучие. И все-таки, успев съехаться с матерью прямо перед ее смертью, ее кончину, может быть, немного вызванную торопливым обменом, переживает удручающе: "После смерти Ксении Федоровны у Дмитриева сделался гипертонический криз, и он пролежал три недели дома в строгом постельном режиме". Потом он сильно сдал и казался будто бы "еще не старик, но уже пожилой". Какова же причина этического падения Дмитриева?
В повести нам представлен его дед, как старый революционер, который говорит Виктору "Ты человек не скверный. Но и не удивительный" В Дмитриеве нет никакой высокой идеи, одухотворяющей его жизнь, нет увлеченности каким-либо делом. Нет, что оказывается в данном случае очень важным, и силы воли. Дмитриев не может противостоять напору жены Лены, стремящейся к получению жизненных благ любой ценой. Временами он протестует, устраивает скандалы, но только для очистки совести, потому что почти всегда, в конечном счете, капитулирует и делает так, как того хочет Лена. Жена Дмитриева давно уже собственное преуспевание ставит во главу угла. И знает, что муж будет послушным орудием в достижении ее целей: "…Она заговорила так, будто все предрешено и будто ему, Дмитриеву, тоже ясно, что все предрешено, и они понимают друг друга без слов". По поводу таких, как Лена, Трифонов сказал в интервью с критиком А. Бочаровым: "Эгоизм — то в человечестве, что победить труднее всего". И в то же время писатель далеко не уверен, возможно ли в принципе полностью победить человеческий эгоизм, не разумнее ли постараться ввести его в какие-то нравственные пределы, поставить ему определенные границы. Например, такие: стремления каждого человека к удовлетворению собственных потребностей законно и справедливо до тех пор, пока оно не наносит вреда другим людям. Ведь эгоизм является одним из мощнейших факторов развития человека и общества, и не считаться с этим нельзя. Вспомним, что о "разумном эгоизме" с сочувствием и чуть ли не как об идеале поведения писал еще Николай Гаврилович Чернышевский в романе "Что делать?". Беда, однако, в том, что очень трудно в реальной жизни найти ту грань, что отделяет "разумный эгоизм" от "неразумного". Трифонов подчеркивал в упомянутом интервью: "Эгоизм исчезает гам, где возникает идея". Такой идеи нет у Дмитриева и Лены, поэтому эгоизм становится для них единственной моральной ценностью. Но нет этой идеи и у тех, кто им противостоит, — у Ксении Федоровны, сестры Виктора Лоры, двоюродной сестры главного героя Марины… И не случайно в беседе с другим критиком, Л. Аннинским, писатель возражал ему: "Вы сделали вид, что я Дмитриевых (имеются в виду все представители этого семейства, кроме Виктора Георгиевича) боготворю, а я над ними иронизирую". Дмитриевы, в отличие от семейства Лены, Лукьяновых, к жизни не очень приспособлены, не умеют извлекать для себя выгоду ни на работе, ни в быту. Они не умеют и не хотят жить за счет других. Однако мать Дмитриева и его родные — отнюдь не идеальные люди. Им свойственен один очень беспокоивший Трифонова порок — нетерпимость (не случайно именно так писатель назвал свой роман о народовольце Желябове — "Нетерпимость").
Ксения Федоровна именует Лену мещанкой, а та ее — ханжой. Мать Дмитриева на самом деле вряд ли справедливо считать ханжой, но неспособность принять и понять людей с иными поведенческими установками делает ее трудной в общении, а подобный тип людей в долгосрочной перспективе — нежизнеспособен. Дед Дмитриева еще был воодушевлен революционной идеей. Для последующих поколений она сильно потускнела из-за сопоставления с очень далекой от идеала послереволюционной действительностью. И Трифонов понимает, что в конце 60-х, когда писался "Обмен", эта идея уже мертва, а никакой новой у Дмитриевых нет. В этом — трагизм положения. С одной стороны — приобретатели Лукьяновы, которые умеют неплохо работать (что Лену на работе ценят, в повести подчеркивается), умеют обустраивать быт, но ни о чем, кроме этого, не думают. С другой стороны, Дмитриевы, сохраняющие еще инерцию интеллигентской порядочности, но со временем все более ее, не подкрепленную идеей, утрачивающие.
Виктор Георгиевич уже "олукьянился", и вероятно этот процесс ускорила Надежда, рассчитывающая на то, что у главного героя воскреснет совесть. Все-таки, на мой взгляд, смерть матери вызвала у героя какое-то нравственное потрясение, с чем было связано, по всей видимости, и недомогание Дмитриева. Но все-таки, шансов на его духовное возрождение очень мало. И неспроста в последних строках этой повести автор сообщает, что узнал всю историю от Виктора Георгиевича, который теперь кажется больным, раздавленным жизнью мужчиной. Обмен нравственных ценностей произошел в его душе, привел к грустному результату. Обратный обмен для героя практически невозможен.