Что касается Мальтийского ордена, то он уже давно утратил свои позиции на острове Мальта. По сути дела это своеобразная благотворительная организация со штаб-квартирой в Риме. Его официальное название следующее: «Суверенный военный орден госпитальеров Св. Иоанна Иерусалимского, Родоса и Мальты». Признание международной правосубъектности за Мальтийским орденом отвечает многовековой традиции.
1.2 Международная правосубъектность «сложных» государств и межгосударственных образований
В юридической литературе значительное внимание уделяется проблеме международной правосубъектности применительно к сложным государствам. По сути дела в наши дни этот вопрос касается только федерации и рассматривается в плане наличия или отсутствия суверенитета и международной правосубъектности ее членов. Что касается конфедерации, то она сложным государством вовсе и не является, это всего лишь союз двух или более суверенных государств.
В таком конфедеративном союзе международной правосубъектностью в полном объеме обладают лишь государства-члены, а сами центральные власти (общие органы конфедеративного союза) наделены лишь ограниченными внешнеполитическими полномочиями, объем которых зависит от волеизъявления государств - членов конфедерации. Международная правосубъектность конфедерации, таким образом, приближается по своему уровню к правосубъектности международных межправительственных организаций.
Совсем по-иному обстоит дело в союзном государстве (федерации). В классической федерации международной правосубъектностью в полном объеме (наряду с другими суверенными государствами) обладает лишь федерация как таковая в лице ее центральных (федеральных) органов. Международная правосубъектность составных частей федерации (кантонов, земель, штатов и т.п.) либо категорически отрицается, либо ее проявление допускается с согласия федеральных властей в ограниченном объеме.
В свете вышеизложенного представляет особый интерес уникальный проект создания и функционирования белорусско-российского союзного государства, о котором много говорят и пишут в последнее время.
Поиск оптимального правового статуса для создаваемых белорусско-российских интеграционных институтов неотделим от стремления достичь максимально возможного уровня объединения сил и средств двух стран, как в экономической, так и в политической, а также иных сферах, при непременном условии сохранения государственного суверенитета Республики Беларусь и ее международной правосубъектности. Поэтому категорическим образом должны быть отвергнуты предложения, направленные на инкорпорацию Республики Беларусь в состав Российской Федерации.
Известно, что классическая федерация не признает суверенного характера своих составных частей. Отрицается и международная правосубъектность государств - членов федерации. Отдельные внешнеполитические акции канадских провинций, швейцарских кантонов, австралийских штатов не меняют обшей картины.
Специалисты в области международного публичного права в различных странах, как правило, трактуют внешнеполитические полномочия государств - членов федераций в качестве полномочий, делегированных федеральным центром. Не следует забывать, что членство в ООН, предопределившее широкое признание международной правосубъектности Белорусской ССР, досталось республике в порядке исключения и в силу почти случайного стечения особо благоприятных обстоятельств. Если Республика Беларусь вновь окажется в составе какой- либо федерации, то ее международная правосубъектность станет постепенно «угасать». При любой реорганизации ООН и Других межправительственных организаций вопрос о сохранении членства Республики Беларусь будет обсуждаться с особым пристрастием. Крайне затруднено будет для республики и заключение новых международных договоров.
Подобная неблагоприятная ситуация может возникнуть и в том случае, если Республика Беларусь не будет инкорпорирована в состав Российской Федерации, а станет членом объединенной белорусско-российской федерации, т.е. «внешним» по отношению к России субъектом федерации. Перспективы сохранения для Республики Беларусь ее международной правосубъектности и в этом случае будут не вполне благоприятными. Можно с достаточно высокой степенью вероятности предположить, что в таком случае российский федеральный центр будет оказываться давление со стороны «внутренних» субъектов, желающих повысить свой статус посредством приближения его к статусу «внешнего» субъекта. В свою очередь российский федеральный центр в целях устранения внутренней напряженности будет, скорее всего, стремиться к преобразованию этого «внешнего» субъекта в субъект «внутренний».
Особо следует остановиться на перспективах создания белорусско-российской конфедерации. В каком-то смысле учреждение такого образования представляет собой наилучший вариант. Международная правосубъектность государств — членов конфедерации никакого сомнения не вызывает, возможность выхода из конфедеративного союза сохраняется. Разумеется, хорошо структурированная конфедерация могла бы быть выгодна для Республики Беларусь в силу причин, главным образом, экономического порядка. Но для Российской Федерации она далеко не столь желательна, как по политическим, так и по экономическим соображениям.
Конфедеративные отношения характеризуются принятием решений во всех общих для государств-членов органах лишь на основе консенсуса, по правилу «одно государство — один голос». Для страны, многократно превышающей своего «младшего партнера» и по численности населения, и по размерам территории, и по валовому национальному продукту, и по сырьевой базе, и по мощи вооруженных сил и т.п., такая ситуация не может быть выгодной. Вполне возможно, что российская сторона будет стремиться с помощью самых различных методов обеспечить скорейшее превращение отношений между Беларусью и Россией из конфедеративных в федеративные. Не исключено, что подобного рода стремления будут реализовываться скрытно, явочным порядком, посредством саморазвития институтов конфедеративного союза, посредством использования так называемой «подразумеваемой компетенции» органов конфедерации.
1.3 Международная правосубъектность белорусско-российского Союзного государства
В конце 1998 г. был сделан существенный шаг по пути углубления политической интеграции двух стран. 25 декабря 1998 г. в московском Кремле президенты Республики Беларусь и Российской Федерации подписали Декларацию и Совместное заявление. В этих документах была поставлена задача создания союзного государства при сохранении суверенитета Республики Беларусь и Российской Федерации. Каким же образом на практике эта задача может быть реализована?
Нам представляется, что для решения данной проблемы необходимо еще раз тщательным образом изучить имеющийся опыт создания различных межгосударственных объединений, а также определиться с конечной целью интеграционных усилий, для чего, очевидно, потребуется выяснить юридическую природу такого понятия, как «союзное государство».
Строго говоря, Союзное государство - это не что иное, как федерация. А это означает, что:
1) таком формировании т.н. «компетенция компетенции», т.е. право своим односторонним решением перераспределять полномочия между органами Союза и государств-членов, принадлежит союзному Центру;
2) существует запрещение «сецесии» государств-членов, т.е. права на свободный выход из Союза, выход в одностороннем порядке;
3) ля государств-членов устанавливается ограниченный уровень международной правосубъектности, на основе которого реализуется в весьма незначительном объеме внешнеполитическая компетенция правительственных учреждений членов федерации, т.е. допускается такая внешнеполитическая активность государств-членов, которая время от времени, как уже отмечалось, проявляется у отдельных швейцарских кантонов, канадских провинций и т.п.
Возникает вопрос: а как же дело обстояло в Союзе Советских Социалистических Республик с 1944 по 1991 год? Действительно, в советской юридической литературе неоднократно подчеркивалось, что СССР - федерация уникальная, федерация «высшего типа», федерация, в которой и Союз ССР и каждая входившая в него союзная республика в равной мере обладали государственным суверенитетом и международной правосубъектностью.
На самом деле, конечно, все обстояло намного сложнее. СССР был уникальным государством и, может быть, даже не государством вообще, а скорее неким симбиозом, заслуживавшим наименования «партия-государство». Все принципиальные решения в этом квазигосударстве принимались в Политбюро ЦК РКП(б), ВКП(б), КПСС. В годы брежневского «застоя» дело дошло даже до того, что сплошь и рядом внешнеполитические функции главы Советского союзного государства (с молчаливого согласия ведущих мировых держав) исполнял ех officio генеральный секретарь ЦК КПСС. Однако, следует отметить, что в те времена мы имели дело с двумя сторонами одной и той же медали. На одной стороне положение de facto - жесткий централизованный партийно-государственный механизм, использующий в качестве чистой бутафории псевдодемократические государственные институты. На другой стороне: положение de jure - здесь удивительное сочетание конфедерации с федерацией, союзного государства и союза государств. Налицо одноуровневое участие в международном общении Союза и союзных республик, равенство их (Союза и республик) международных обязательств, приоритетность которых определялась лишь известной формулой lex posterior derogat priori. Принципиальное наличие т.н. «компетенции компетенций» у союзного Центра вполне компенсировалось рядом конституционных гарантий для союзных республик, важнейшей из которых, разумеется, была «свобода сецессии», реальность которой и подтвердилась в декабре 1991 г.Впрочем, обе стороны медали все же составляли единое целое, что и обеспечивало прочность всей конструкции - в конституциях как Союза, так и входивших в него республик, была открыто зафиксирована подчиненность всех государственных институтов любого уровня надгосударственным структурам Коммунистической партии Советского Союза. Ликвидация этих структур в августе 1991 г. привела к ускоренному распаду всей конструкции, всего государственного устройства. Советский Союз вскоре ушел в историю и как суверенный участник международного общения (субъект международного права), и как «геополитическая реальность»