Роман А. С. Пушкина «Евгений Онегин», по точному определению В. Г. Белинского, «энциклопедия русской жизни». Очень интересными, задушевными, волнующими страницами этой поэтической энциклопедии являются описания природы, особенно природы средней полосы России.
На живописном полотне поэта запечатлелись безбрежная родная страна с ее лугами, рощами, холмами и нивами. Пейзажная живопись только начинала развиваться в России, когда Пушкин в «Евгении Онегине» создал поэтический календарь времен года, развертывая действие романа под открытым небом.
Знаменитые зимние картины —
На стеклах легкие узоры,
Деревья в зимнем серебре —
сменяются живыми весенними этюдами:
Улыбкой ясною природа
Сквозь сон встречает утро года, описанием недолгого северного лета, «карикатуры южных зим» и, наконец, столь любимой поэтом осени, от ранней, когда
Природа трепетна, бледна,
Как жертва, пышно убрана…,
до поздней, когда
Встает заря во мгле холодной,..
На нивах шум работ умолк.
и природа застыла в ожидании новой зимы. И вот она, наконец, пришла, и снова «все ярко, все бело кругом». Простыми словами поэт рисует чудесные и, главное, живые картины. При помощи эпитетов (сиянье розовых снегов, зимы блистательным ковром), сравнений (опрятней модного паркета блистает речка; природа, как жертва, пышно убрана), метафор (поток, не скованный зимой, небо осенью дышало, ложился на поля туман) и особенно олицетворений (Встает заря во мгле холодной, Но вот багряною рукою Заря от утренних долин Выводит с солнцем за собою Веселый праздник именин).
Пушкин делает природу живым участником событий. Родная природа, по убеждению поэта, — великий воспитатель. В отношении к природе проявляются и лучшие черты человека, воспитанные тесным общением с ней, и худшие, которые объясняются отрывом от нее, от народа, неразрывно связанного с родной землей. Так, характер Татьяны, «русской душою», воплощающий «милый идеал» Пушкина, с ее любовью к народным обычаям, к духовной жизни народа, мог сформироваться только на лоне родной природы. Не случайно пейзаж зимней деревни дается через восприятие этой любимой пушкинской героини:
Проснувшись рано,
В окно увидела Татьяна
Поутру побелевший двор…
Примечательно и то, что сцена разговора Татьяны с няней — одна из самых поэтичных и трогательных в романе — дается в чудесной пейзажной рамке. Изображение молодой чистой любви сливается с поэтичным изображением русской природы, и весь эпизод воспринимается нами как прекрасный кусок жизни. А кусты сирени и аллея к озеру в Михайловском навсегда увековечены сердечным волнением влюбленной Тани.
А вот «лишний человек» Онегин, очень далекий от народной жизни, не любит природу, она не трогает его. Для Евгения «и в деревне скука та же». Для Татьяны же родные места — незабываемая память сердца. Не забудет и читатель природу любимых поэтом мест, а побывав в Пушкинском заповеднике на Псковщине, легко узнает и живописные возвышенности Тригорского, и узкую извилистую ленту Сороти, и зеркальные озера, увидит «подвижные картины» воссозданной в романе родной природы.
Запомнится и весеннее обновление земли, и легкая осенняя грусть, и прекрасный народный обычай зимних святок. Не забудется и надгробная плита у ручья в тени двух сосен, отбрасывающих кружевную тень…
Особый, одушевленный пейзаж Пушкина в «Евгении Онегине» очень важен и для самохарактеристики автора. Пушкин то прямо говорит о своей любви к родной земле («Цветы, любовь, деревня, праздность. Поля! я предан вам душой»); то одним эпитетом «прелестный» («Деревня, где скучал Евгений, Была прелестный уголок») передает свое восхищение русской деревней; то противопоставляет картинам пышной южной природы («волн края жемчужины, и моря шум, и груды скал») пейзаж привычный, но такой близкий душе («Иные нужны мне картины: Люблю песчаный косогор, перед избушкой две рябины, Калитку, сломанный забор…»). Все это говорит о переходе поэта от романтизма к реализму. Не случайно последнее лирическое отступление из ненапечатанного «Путешествия Онегина» Пушкин включал в опубликованные отрывки этой главы.
Пушкинские пейзажи в «Евгении Онегине» — это настоящая живопись словом. В них (пейзажах) все: краски, игра света и тени, тишина, шорохи, звуки — представляется единственно возможным, восхищает точностью, правдивостью и поэтическим совершенством. Мне кажется, что известная мысль о том, что, читая Пушкина, можно наилучшим образом воспитать в себе человека, имеет прямое отношение к миру природы, который живет на страницах «Онегина» и пробуждает «чувства добрые» в каждом, кто читает роман.