В отличие от Джимми, Мэгги не столь строго детерминирована, и ее характер содержит в себе немало противоречий, наиболее значительное из которых кроется в генезисе образа. Главная героиня на первый взгляд кажется плодом воображения скорее художника романтической направленности, чем беспристрастного натуралиста. Крейн не объясняет, откуда в «грязной луже» мог расцвести прекрасный и чистый цветок, а лишь ограничивается утверждением, что «еще в детстве, когда она играла и возилась с другими детьми, она с отвращением смотрела на грязь» [2, 267].
Если для всех остальных «грязь» – привычная среда обитания, то для Мэгги ее «ничтожное» окружение невыносимо. Героиня считает себя, если и не выше других, то, во всяком случае, отличной от всех. Личность, с самого начала позиционирующая себя по отношению к социуму как аутсайдер, должна либо быть очень сильной и суметь противостоять среде, либо, постепенно приспосабливаясь, подобно Джимми, слиться с окружением. В случае с Мэгги не происходит ни того, ни другого. Совершенно очевидно, что героиня не смогла «вписаться» в среду, что и послужило причиной ее отторжения социума и последующей гибели.
Одной из причин неприятия героиней окружения исследователи называют ее мечтательность. Однако мечтательность Мэгги, ее стремление вырваться из «грязной лужи» являются не демонстрацией врожденного благородства героини, а скорее защитной реакцией слабого и неприспособленного организма к неблагоприятной среде. Можно объяснить причину гибели Мэгги романтическим столкновением деликатной и благородной героини с грубой и невежественной средой. Действительно, на протяжении повествования, как бы не были несправедливы к ней окружающие, она не осуждает их, не возмущается, что свидетельствует о присущей ей тактичности и доброжелательности. Героиня, будучи, безусловно, доброй девушкой, испытывает отвращение к окружающим ее вещам, обстановке, обстоятельствам, но никак не людям. Однако такое гипертрофированное непротивление можно объяснить не столько христианской покорностью, сколько слабостью и забитостью. Вероятно, она не столько кротка и добродетельна, сколько с детства запугана и психологически подавлена жестокостью матери и вечным страхом перед ее побоями.
Согласно позитивизму и социал-дарвинизму в биологической среде и человеческом сообществе выживают только сильные и легко приспосабливаемые особи. У Мэгги нет «грозного рявканья» и «огромных рук», как у ее матери, она не способна подобно Джимми и Питу, будучи слабой особью, изображать из себя сильную личность и демонстрировать воинственный окрас. Поэтому можно объяснить неспособность героини приспособиться к социуму ее физической слабостью и психической астеничностью. С позиций детерминизма налицо констатация комплекса неполноценности и склонности к самоуничижению. Недаром себя и свое окружение она характеризует как «маленькое», «жалкое», «безобразное», «слабое», «униженное».
Она создает «иллюзию» Пита и счастливой жизни, чтобы защититься от жестокой реальности. Одинокой и задавленной окружением Мэгги кажется, что она нашла родственную душу, человека, способного ее защитить, рыцаря. Недаром Крейн, передавая ее мысли о Пите, употребляет такие слова, как «воин», «рыцарь», «сила», «доблесть», «мужество»: «Она смутно пыталась представить себе, с какой, должно быть, высоты он взирал на нее» [2, 271]. В глазах Мэгги его фигура достигает исполинского масштаба: «Пит расхаживал по комнатушке, которая будто становилась еще меньше и теснее и не могла вместить всей его доблести» [2, 270].
Мэгги тянется к Питу как существу, которое стоит неизмеримо выше ее на социальной лестнице. Ей кажется, что он богат, у него «профессия культурная», и ее среда «может испачкать аристократическую личность Пита» [2, 270]. Героиня как слабая биологически и униженная социально личность инстинктивно тянется к более сильной, полагая, что под его защитой может выжить, но это оказывается иллюзией. Автор в свойственной ему точной и лаконичной манере показывает ничтожность и фальшивость натуры Пита. К примеру, примитивность мышления героя, его лакейскую душонку, Крейн подчеркивает тавтологичностью речи: «И говорю ему: “Шел бы ты отсюда по-хорошему!” – так прямо и сказал. Понял? “Шел бы ты отсюда по-хорошему!” – так и сказал. “Шел бы ты отсюда”. Понял?» [2, 268].
Образ Пита также является строго детерминированным средой. Не обладая физической силой или высоким социальным положением, персонаж приспосабливается к враждебной среде, демонстрируя воинственное поведение, «отпугивающую» манеру держаться, речь, мимику. По мнению писателя, в человеческом обществе, как и в животном мире, можно быть слабым, но создавать впечатление сильного – казаться, а не быть. Пит занимает в социуме столь же ничтожное положение, что и Мэгги, но у него есть преимущество перед ней в том, что он сумел приспособиться. Пит, как и Джимми, позиционирует себя как личность над толпой: «Держался Пит так, что было ясно: он прекрасно осознает свое превосходство. Во взгляде его сквозило мужество и презрение к обстоятельствам» [2, 268]. Характеризуя Пита и Джимми, Крейн утверждает, что лицо и манеры «недвусмысленно говорили человечеству о том, что ничего на свете он не боится и никогда не будет бояться» [2, 271]. По мнению писателя, поза Пита – защитная окраска, мимикрия, обусловленная инстинктом выживания. Уверенность в себе Пита и Джимми – всего лишь бахвальство, защитная реакция ничтожного существа на низшее место в социуме.
Следует отметить, что Крейн, принимая идеи позитивистов, подвергал их критической переработке и полемической интерпретации. С некоторыми из положений философии Спенсера писатель полемизирует, утверждая, что в человеческом обществе, в отличие от животного мира, можно быть слабым физически, но сильным духовно. Покорная и безропотная Мэгги оказывается сильнее мужчин, сильнее гнета обстоятельств и давления среды. Из всех персонажей повести она единственная, кому присуще личностное начало. Если в начале героиня преимущественно подчиняется обстоятельствам, то в конце повести, выбирая смерть, а не позорное существование, она тем самым возвышается над толпой обывателей, прочивших ей «известную дорожку». Если с позиций позитивизма и социал-дарвинизма трагедия героини может быть рассмотрена как трагедия слабого человека, не приспособленного к жестокому миру борьбы за выживание, то Крейн, полемизируя с пессимистической теорий Спенсера, изображает героиню слабой биологически, но прекрасной душевно и сильной нравственно. Несмотря на то что у Мэгги ослаблен защитный механизм, она подавлена и запугана, ее нельзя назвать психологически сломленной. Покорности судьбе и приспособлению обстоятельствам героиня предпочитает путь противостояния.
В повести С. Крейна «Мэгги, уличная девчонка» наиболее полно воплотилось натуралистическое и социал-дарвинистское понимание проблемы соотношения индивида и среды, в котором социальное сообщество уподобляется биологическому организму. В интерпретации писателя в человеческом обществе функционируют те же законы борьбы за выживание и приспособления, что и животной среде. Однако в повести Крейна обычная коллизия борьбы за существование и приспособления к среде приобретает форму сложного, многопланового философского и психологического конфликта. Образ главной героини изображен полемически по отношению к «позитивному» мировоззрению, трактующему взаимоотношения человека и среды как исключительно биологическую борьбу за существование. Гуманистический пафос повести, как и всего творчества писателя, заключается в признании уникальности человека, сложности и противоречивости его характера, многогранности его внутреннего мира.
Список литературы
1. Васильевская О. В. Творчество Стивена Крейна. М., 1967.
2. Крейн С. Мэгги – уличная девчонка // Американская повесть. М., 1991. Кн. I.
3. Литературная история Соединенных Штатов Америки : в 3 т. / пер. с англ.; под. ред. Р. Спиллера и др.; предисл. Я. Засурского. М., 1977–1979.
4. Спенсер Г. Опыты научные, политические и философские. Минск, 1999.
5. Davis H. L. Badge of Courage: The Life of Stephen Crane. Boston-N.Y. : Houghton Mifflin Company, 1998.