Ю.Е. Пудовочкин и С.С. Пирвагидов характеризуют принципы уголовного права как "основные начала, руководящие идеи, которые определяют содержание и направленность уголовного права, закреплены в уголовно-правовых нормах и обязательны для законодателя, правоприменительных органов и граждан в сфере борьбы с преступностью".[9]
Все приведенные выше определения в той или иной степени содержат в себе как положительные, так и отрицательные моменты и, несомненно, имеют право на существование. Однако, как справедливо заметил Г.А. Свердлык, "всякое определение на том или ином этапе исторического развития оказывается несостоятельным или неполным и поэтому требует уточнения и совершенствования в соответствии с новейшими достижениями научной теории и практики".[10]
Итак, нетрудно заметить, что подавляющее большинство авторов определяет принципы уголовного права через такие понятия, как: "начала", "идеи"http://ex-jure.ru/law/news.php?newsid=630 - sub_9922#sub_9922, "свойство"http://ex-jure.ru/law/news.php?newsid=630 - sub_9923#sub_9923, "образующий элемент"; некоторые даже сразу через несколько понятий: "положения" и "идеи", "начала" и "идеи"http://ex-jure.ru/law/news.php?newsid=630 - sub_9926#sub_9926 и т.д. На наш взгляд, такой подход нельзя признать правильным по следующим основаниям: во-первых, сами указанные выше термины не являются "интуитивно понятными", не имеют единого значения и поэтому нуждаются в определении, что значительно усложняет и необоснованно затягивает процесс раскрытия содержания понятия; во-вторых, он ведет к абстрагированию, к оторванности принципов от реальной действительности, так как из таких определений очень сложно вычленить суть анализируемого понятия.
Прежде всего, следует отметить, что принципы уголовного законодательства не должны рассматриваться как мертвые категории, служащие только для "украшения" нормативно-правовых актов, они должны реализовываться и носить характер обязательных предписаний. Поэтому нам в большей степени импонируют те определения принципов уголовного законодательства, в которых авторы раскрывают их через категорию "требования". Тем более что согласно словарю русского языка одно из значений данного термина - это "правило, условие, обязательное для исполнения".[11]
В связи с этим вполне закономерен вопрос, который ставит перед нами в одной из своих работ Б.Т. Разгильдиев: в чем суть этих требований, кто и кому их предъявляет?[12] Сам автор отвечает на данный вопрос, формулируя собственное определение уголовно-правового принципа, под которым, по его мнению, понимается "выраженная в уголовно-правовой форме совокупность нравственных требований, предъявляемых обществом, его членами к государственной власти по принятию ею уголовных законов, их применению, исполнению гражданами в части обеспечения уголовно-правовой охраны прав, свобод, не противоречащих закону, интересов личности, законных интересов общества и государства".
Безусловно, следует согласиться с тем, что право и нравственность тесно связаны между собой, и только такой закон, который основан на нормах нравственности, соответствует закономерностям общественного развития и может наиболее эффективно выполнять стоящие перед ними задачи. Однако мы полагаем, что правы те авторы, которые не ограничивают суть рассматриваемого явления только нравственными требованиями, в противном же случае мы чрезмерно идеализируем закон. На наш взгляд, следует говорить и об идеологической и политической составляющей, так как принципы законодательства являются в какой-то степени отражением идеологии и политики государства на определенном этапе развития.
Таким образом, принципы уголовного законодательства представляют собой совокупность нравственных, идеологических и политических требований. Эти требования, как справедливо отмечает В.Д. Филимонов, или прямо сформулированы в международно-правовых актах о правах человека и Конституции Российской Федерации, или вытекают из закрепленных в них положений, а также обусловлены задачами борьбы с преступностью[13].
Возвращаясь к поставленному выше вопросу, мы должны определить круг субъектов, для которых указанные требования являются обязательными, т.е. установить сферу действия принципов.
В юридической литературе существуют различные точки зрения на данную проблему.
Так, по мнению С.Г. Келиной и В.Н. Кудрявцева, уголовно-правовые принципы - это основополагающие исходные предписания, обязательные для законодателя, правоприменительных органов и граждан в сфере борьбы с преступностью.[14]
С этим согласны не все авторы. Например, В.Н. Ронжин полагает, что необходимо проводить грань между принципами права и принципами правоприменительной деятельности: "по форме эти принципы действительно могут быть одноименными, но содержание их различается весьма существенно в зависимости от того, идет речь об установлении или применении нормы права"[15].
И.А. Гревнова полагает, что принципы уголовного права состоят из принципов уголовного правотворчества, принципов уголовного законодательства и принципов применения норм уголовного праваhttp://ex-jure.ru/law/news.php?newsid=630 - sub_9937#sub_9937. Она считает, что "общие принципы правотворчества, законодательства и правоприменения закрепляются в нормах уголовного права и получают нормативную жизнь. Мы их и называем принципами уголовного права в узком смысле этого слова".[16]
Возникает вопрос: а есть ли смысл в таком разделении? Может быть, спор касается только терминологии, а не сути рассматриваемого явления?
На наш взгляд, наполнить содержанием каждую из этих категорий, выявить их отличительные признаки, просто невозможно. В противном случае у нас получается, что уголовное законодательство существует по одним принципам, применяется по другим, а в процессе правотворчества используются третьи. Это ведет к определенному хаосу, так как установление и реализация любых правовых норм, в том числе и принципов, - это единый и взаимосвязанный процесс.
Нам представляется, что точка зрения С.Г. Келиной и В.Н. Кудрявцева, приведенная выше, выглядит более убедительной. Единственное, с чем мы не можем согласиться в полной мере, это с тем, что принципы рассматриваются авторами как предписания, обязательные и для граждан. В этом случае вернее говорить о воспитательном воздействии принципов, которое, как отмечают сами авторы, заключается в том, что эти нормы способствуют формированию правосознания граждан и тем самым - удержанию неустойчивых лиц от совершения преступления[17].
Итак, мы полагаем, что требования принципов уголовного законодательства являются обязательными для законодательных и правоприменительных органов. Попробуем это положение рассмотреть более детально.
По мнению И.Н. Сенякина, "правотворчество представляет собой особую форму государственной деятельности по созданию, изменению и отмене правовых норм, основанную на познании объективных социальных потребностей и интересов общества"[18]. С нашей точки зрения, эти объективные социальные потребности и интересы общества в определенной степени отражаются в принципах, которые лежат в основе тех или иных нормативно-правовых актов. При издании нового закона практически всегда изменениям подвергается сложившаяся система принципов. Это вполне закономерно, так как меняются общественные отношения, а следовательно, появляется потребность в новых способах их регулирования. Иная ситуация возникает тогда, когда в уже существующий нормативный акт вносятся изменения или дополнения. В этом случае законодатель должен учитывать требования тех принципов, которые уже заложены в основу того или иного закона.
В связи с этим мы считаем, что не прав И.В. Коршиков, который полагает, что законодатель свободен в отношении применения норм-принципов при внесении изменений и дополнений в УК РФ, так как они не имеют прямого действия и не содержат конкретных требований к адресатам[19]. Автор указывает на то, что "процедура принятия этих норм, выраженных отдельными статьями УК РФ, ничем не отличается от процедуры принятия других уголовно-правовых норм и соответствует правилам, изложенным в ст. 105 Конституции РФ. Законодатель не ограничен правом ввести новую норму-принцип, отменить или изменить содержание уже имеющихся". На наш взгляд, И.В. Коршиков не учитывает тот факт, что согласно сложившемуся в теории государства и права учению о юридических нормах, нормы-принципы, которые представляют собой "законодательные предписания, выражающие и закрепляющие принципы права", относятся к так называемым исходным нормам, занимающим особое место в механизме правового регулирования. Так, по мнению М.И. Байтина, такие правовые нормы служат ориентирами совершенствования системы права; определяют необходимость и целесообразность издания, равно как отмены или изменения отдельных юридических норм-правил поведения; в определенных случаях выступают в качестве нормативной основы решения юридического дела и как важнейшее условие правильного применения в соответствии с прямым действием Конституции РФ и т.д.
Следовательно, принципы уголовного законодательства нашли свое отражение в нормах УК РФ, которые и являются нормами-принципами (ст. 3-7 УК РФ), и обладают, на наш взгляд, следующими особенностями.
Во-первых, нормы-принципы отличаются стабильностью, как правило, они не изменяются на протяжении действия закона. Мы ни в коем случае не оспариваем тот факт, что законодатель может ввести новую норму-принцип, отменить или изменить содержание уже имеющихся, но, на наш взгляд, это приведет к нарушению первоначальной системы нормативного акта, а также к тому, что, вполне возможно, другие нормы будут противоречить требованиям нового принципа.