Уголовно-процессуальный кодекс (п. 3 ч. 7 ст. 108) предусматривает, как может поступить судья в подобном случае. Наряду с решениями об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу или домашний арест или об отказе в удовлетворении ходатайства судья вправе отложить принятие решения не более чем на 72 часа. В первоначальном тексте данной нормы указывалось, что такое решение может быть принято по ходатайству стороны для представления ею дополнительных доказательств обоснованности задержания. Федеральным законом от 4 июля 2003 г. в нее внесено изменение. Согласно новой редакции п. 3 судья вправе, при условии признания задержания законным и обоснованным, вынести постановление о продлении срока задержания на срок не более 72 часов. Такое решение может быть вынесено по ходатайству одной из сторон для представления ею дополнительных доказательств обоснованности или необоснованности избрания меры пресечения в виде заключения под стражу или домашний арест. Таким образом, если по смыслу данной нормы в прежней редакции ходатайство об отложении принятия решения могло заявить только лицо, возбудившее ходатайство об аресте, то теперь руководствуясь п. 3 ч. 7 ст. 108, сторона защиты может ходатайствовать перед судьей об отложении принятия решения по существу рассматриваемых материалов для представления доказательств, обосновывающих целесообразность избрания иной, более мягкой, меры пресечения. Конечно, если возникает сомнение в законности и обоснованности требования об аресте, то восполнять недостаток оснований для этого должно обвинение. Но как поступить, когда при наличии такого сомнения (а оно может быть обусловлено и возражениями защитника) обвинение ходатайства об отложении принятия решения не заявляет? Как правило, защитнику следует возражать против принятия решения об аресте, ссылаясь на отсутствие к этому оснований. Но если результат непредсказуем, а у защиты есть возможность представить дополнительные данные, свидетельствующие против применения меры пресечения и виде заключения под стражу или домашний арест, было бы, очевидно, неправильно не воспользоваться возможностью отложения принятия судьей решения и представления таких данных.
10 октября 2003 г. Пленум Верховного Суда Российской Федерации принял постановление «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации»[65]. В п. 14 этого постановления сформулировано положение, которое ставит точки над «i» в рассматриваемом сложном вопросе. Приведем его полностью: «Следует учитывать, что наличие обоснованного подозрения в том, что заключенное под стражу или под домашний арест лицо совершило преступление, является необходимым условием для законности ареста. Вместе с тем такое подозрение не может оставаться единственным основанием для продолжительного содержания под стражей или под домашним арестом. Должны существовать и иные обстоятельства, которые могли бы оправдать изоляцию лица от общества. К таким обстоятельствам, в частности, может относиться возможность того, что подозреваемый, обвиняемый или подсудимый могут продолжить преступную деятельность либо скрыться от предварительного следствия или суда, либо сфальсифицировать доказательства по уголовному делу, вступить в сговор со свидетелями.
При этом указанные обстоятельства должны быть реальными, обоснованными, т.е. подтверждаться достоверными сведениями. В случае продления сроков содержания под стражей или под домашним арестом суды должны указывать конкретные обстоятельства, оправдывающие продление этих сроков, а также доказательства, подтверждающие наличие этих обстоятельств».
Важное значение имеет также дополнение, внесенное в ч. 1 ст. 108 УПК Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. «О приведении Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и других законодательных актов в соответствие с Федеральным законом «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации». Оно гласит: «При избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в постановлении судьи должны быть указаны конкретные фактические обстоятельства, на основании которых судья принял такое решение».
В связи с рассматриваемой проблемой в практике возник и следующий вопрос. В УПК РСФСР предусматривалось право подозреваемого, обвиняемого и защитника знакомиться с материалами, направляемыми в суд в подтверждение законности и обоснованности применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или домашний арест и продления срока содержания под стражей или под домашним арестом (ч. 3 ст. 46; ч. 2 ст. 51; ч. 2 ст. 52). В УПК РФ такого права для стороны защиты не предусмотрено. Основываясь на этом, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ в направленных судам ответах на вопросы по применению УПК РФ (они размещены на сайте Верховного Суда), на вопрос: «Вправе ли стороны (сторона защиты - обвиняемый, защитник) знакомиться с представленными материалами к ходатайству о применении мер пресечения в виде заключения под стражу или домашний арест и продления их сроков?» ответила: «Согласно п. 12 ч. 4 ст. 47 и п. 7 ч. 1 ст. 53 УПК РФ право знакомиться со всеми материалами дела возникает у обвиняемого и его защитника по окончании предварительного расследования. Ознакомление с материалами, представленными с ходатайством об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу или домашний арест, законом не предусмотрено». Такое разъяснение вызвало справедливую критику со стороны адвокатов[66].
Этот вопрос рассмотрен Конституционным Судом РФ. В определении Конституционного Суда от 12 мая 2003 г. указано, что «отказ защитнику в ознакомлении с документами, которые подтверждают законность и обоснованность применения к подозреваемому или обвиняемому меры пресечения в виде заключения под стражу или домашний арест, не может быть оправдан интересами следствия или иными конституционно значимыми целями, допускающими соразмерные ограничения прав и свобод (статья 55, часть 3 Конституции Российской Федерации). Поскольку в соответствии со статьей 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации ограничения права граждан на доступ к информации могут быть установлены только законом, а пункт 12 части четвертой статьи 47 и пункт 7 части первой статьи 53 УПК Российской Федерации не содержат каких-либо указаний на необходимость введения подобных ограничений в отношении обвиняемого и его защитника, применение названных норм должно осуществляться в соответствии с приведенными выше правовыми позициями. Кроме того, следует иметь в виду, что Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации предоставляет защитнику право знакомиться с протоколом задержания, постановлением о применении меры пресечения, протоколами следственных действий, произведенных с участием подозреваемого, обвиняемого, иными документами, которые предъявлены или должны были предъявляться подозреваемому, обвиняемому (пункт 6 части первой статьи 53)».
Исходя из изложенного. Конституционный Суд пришел к выводу, что «положения пункта 12 части четвертой статьи 47 и пункта 7 части первой статьи 53 УПК Российской Федерации... не препятствуют обвиняемым, права и свободы которых затрагиваются судебными решениями об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу или домашний арест и о продлении срока содержания под стражей или под домашним арестом, и их защитникам в ознакомлении с материалами, на основании которых принимаются эти решения»[67].
Большое практическое значение для обеспечения прав и законных интересов обвиняемых имеет разъяснение, содержащееся в п. 11 постановления[68], который сформулирован с учетом позиции Конституционного Суда Российской Федерации (определение от 12 мая 2003 г. № 173-О «По жалобе гражданина Коваля Сергея Владимировича на нарушение его конституционных прав положениями статей 47 и 53 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации»). В определении указано, что положение п. 12 ч. 4 ст. 47 и п. 7 ч. 1 ст. 53 УПК РФ не препятствуют обвиняемым, права и свободы которых затрагиваются судебными решениями об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу или о продлении срока содержания под стражей, и их защитникам в ознакомлении с материалами, на основании которых принимаются решения. И далее указывается, что конституционно-правовой смысл названных норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации является общеобязательным и исключает любое их истолкование в правоприменительной практике.
Естественно, у судов возникал вопрос, а реально ли за ограниченное время, исчисляемое по закону восьмью часами, предоставить подозреваемому, обвиняемому и их защитникам возможность ознакомиться с упомянутыми материалами. Как показало изучение судебной практики, довольно часто в суд поступают ходатайства об избрании меры пресечения за час, полчаса и даже за 20 мин. До окончания 48 час., предусмотренных Конституцией Российской Федерации для решения вопроса об избрании подозреваемому, обвиняемому в случаях, предусмотренных процессуальным законодательством, заключения под стражу как меры пресечения. Учитывая объективно складывающуюся ситуацию, суды должны обеспечить ознакомление с названными материалами в разумные сроки, но в пределах установленного законом срока задержания и отведенного суду времени для рассмотрения соответствующего ходатайства об избрании подозреваемому меры пресечения в виде заключения под стражу либо о продлении срока содержания под стражу[69].
Не вызывает сомнений, что ознакомление адвоката с указанными материалами поможет ему правильно определить свою позицию в отношении ходатайства о заключении подзащитного под стражу или домашний арест и высказать по нему обоснованные замечания.