К ВОПРОСУ О ПРИМЕНЕНИИ ЕВРОПЕЙСКИХ СТАНДАРТОВ ПО ЗАЩИТЕ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА ПРИ ОСУЩЕСТВЛЕНИИ КОНСТИТУЦИОННОГО ПРАВОСУДИЯ В РЕСПУБЛИКЕ ТАТАРСТАН
Проведение правовой и судебной реформ в Российской Федерации, обеспечение социально-экономического развития страны, необходимость более полного воплощения в жизнь конституционных положений о правах и свободах человека как о высшей ценности и всестороннего обеспечения их судебной защиты ставят перед российской конституционной юстицией задачу дальнейшего совершенствования. В этом контексте не случайным является тот факт, что 15-летний юбилей Конституционного суда России как высшего органа конституционного правосудия в нашей стране был отмечен Международной конференцией на тему «Единое правовое пространство Европы и практика конституционного правосудия». Очевидно, что одной из наиболее перспективных тенденций развития всего российского правосудия, не только конституционного, но и в других его формах, является достижение соответствия этой практики европейским стандартам в области защиты прав и свобод человека, в первую очередь, – положениям Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод и основанным на ней решениям Европейского Суда по правам человека.
Процессы глобализации и европейской интеграции неизбежно затрагивают Российскую Федерацию. Это уже – очевидная реальность, отражающаяся в росте экономической взаимозависимости России и европейских государств, сближении социальной и политической систем, в которых все более проявляются общие принципы построения и функционирования, укреплении связей между различными организациями и отдельными гражданами. Президент Российской Федерации В.В. Путин в Послании Федеральному Собранию 26 апреля 2007 года подчеркнул конструктивный характер партнерства России с Европейским Союзом и поставил задачу дальнейшего развития этих отношений. Он также положительно оценил возрастание роли российских регионов в решении общенациональных задач, в частности строительства эффективного государства, обеспечивающего безопасность и достойную жизнь людей. Президент отметил, что сегодня децентрализация полномочий в сфере государственного управления достигла в России самого высокого за всю ее историю уровня, и это является одним из главных критериев политической культуры и развития общества. Это, по словам Президента, конечно, не означает, что федеральный центр снимает с себя ответственность за качество жизни в регионах, но важно то, что система управления становится более гибкой и более близкой к людям благодаря тому, что все больше решений принимается на местах [1].
Достойный вклад в развитие интеграции России в правовое пространство Европы и решение иных задач, стоящих перед государством, на основе соблюдения принципа конституционной законности могут и должны внести органы российской конституционной юстиции – Конституционный Суд России и конституционные (уставные) суды субъектов Федерации. Они могли бы сыграть заметную роль в разрешении сложностей, связанных, в первую очередь, с обработкой все большего числа поступающих обращений и увеличивающейся нагрузкой, с которыми сталкивается Европейский Суд по правам человека в Страсбурге. Это представляется вполне выполнимым, тем более что, во-первых, основные, фундаментальные права человека, закрепленные в Европейской Конвенции, по существу корреспондируют правам и свободам, которые гарантируются Конституцией России, а также конституциями и уставами субъектов Российской Федерации. Во-вторых, на основании части четвертой статьи 15 Конституции Российской Федерации Европейская Конвенция является неотъемлемой частью российской правовой системы.
Председатель Конституционного Суда Российской Федерации В.Д. Зорькин неоднократно подчеркивал в своих выступлениях, что в практике Конституционного Суда России с самого начала его деятельности утвердился такой подход, когда общепризнанные принципы и нормы международного права используются в качестве эталона, сообразуясь с которым в государстве осуществляются права и свободы человека и гражданина, закрепленные Конституцией. Правовые позиции, выработанные Конституционным Судом Российской Федерации, основаны, в том числе, на европейских стандартах в сфере основных прав и свобод в том виде, как они выражены в Европейской Конвенции в ее истолковании Страсбургским Судом [2].
В полной мере это относится и к конституционным (уставным) судам субъектов Российской Федерации, у которых уже есть заметная практика применения при выработке своих решений как европейских стандартов в области защиты прав человека, так и учитывающих эти стандарты правовых позиций Конституционного Суда России. В тех (пока что немногочисленных) субъектах Федерации, где такие суды были созданы, их деятельность стала неотъемлемым элементом совершенствования регионального государственного механизма и муниципальной власти, важным фактором обеспечения прав и свобод граждан.
В Республике Татарстан создание Конституционного суда, продолжившего эстафету Комитета конституционного надзора, было инициировано Президентом республики М.Ш. Шаймиевым и поддержано парламентом Татарстана, что вывело конституционный контроль на качественно новый уровень. С самого начала деятельности Конституционного суда у него установились прочные отношения с руководством республики, основанные на четком понимании позитивного вклада региональной конституционной юстиции в развитие механизмов правового государства, гармонизацию федеративных отношений, наполнение реальным содержанием принципа социального государства, а также укрепление иных основ конституционного строя. Важным направлением в работе суда является применение европейских стандартов по правам человека.
В нынешних условиях всем органам региональной конституционной юстиции важно активнее напрямую обращаться к Европейской Конвенции и решениям Европейского Суда по правам человека, а также к прочим признаваемым Россией международно-правовым документам правозащитного характера, имея в виду уже упомянутое положение Конституции России о нормах международного права как части правовой системы страны в сочетании с положениями о едином правовом пространстве России и о соответствии региональных основных законов федеральной Конституции. Кроме того, по Конституции Татарстана общепризнанные принципы и нормы международного права являются составной частью также и правовой системы республики, а права и свободы человека и гражданина признаются и гарантируются согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации и Конституцией Республики Татарстан (часть четвертая статьи 24, часть первая статьи 27).
Практика отправления конституционного правосудия Конституционным судом Татарстана свидетельствует, что в необходимых случаях он использовал эти доводы при выработке своих правовых позиций и принятии итоговых решений. На сегодняшний день Конституционным судом Республики Татарстан вынесено 55 итоговых решений, в том числе 28 постановлений и 27 определений. При этом в 12-ти постановлениях и 2-х определениях Конституционный суд республики использовал общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации. Из этого следует, что при формировании правовых позиций Конституционный суд Татарстана едва ли не в каждом втором своем постановлении применяет международные, в том числе европейские, источники права.
Ярким примером применения международно-правовых стандартов в деятельности Конституционного суда республики может служить дело по жалобе гражданина Д.Х. Ахмадеева. Заявитель, ветеран военной службы, оспаривал правовые нормы постановления республиканского Правительства, регулирующие предоставление субсидий-льгот на оплату услуг газоснабжения дифференцированно в зависимости от состава семьи плательщика. По его мнению, данные нормы носили дискриминационный характер, поскольку предусматривали фактическое сокращение субсидии-льготы при увеличении членов семьи, проживающих с ветераном.
Как известно, статья 14 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, содержащая запрет дискриминации, носит ограниченный характер и распространяется только на те права и свободы, которые изложены в данной Конвенции. Иные права и свободы, например, социальные и экономические, не регулируемые Конвенцией, не могут быть подвергнуты проверке на дискриминационность. Такова и практика Европейского Суда по правам человека, подтвердившего вспомогательный характер статьи 14 Конвенции в том смысле, что, как правило, она может быть использована только в совокупности с другой статьей (статьями) Европейской Конвенции [3].
В этой связи гораздо большие возможности предоставляет Международный Пакт о гражданских и политических правах, статья 26 которого распространяется на неограниченный круг прав и свобод, а практика его контрольного органа – Комитета по правам человека – позволяет применять запрет дискриминации также в сфере социальных, экономических и культурных прав и свобод.
При рассмотрении жалобы гражданина Ахмадеева именно этой практикой воспользовался Конституционный суд Республики Татарстан, в частности решениями Комитета по правам человека от 9 апреля 1987 года (по делу Зваан-де Вриес против Нидерландов) и от 3 апреля 1989 года (дело Ибрагим Гейе против Франции), согласно которым статья 25 Пакта, гарантирующая равенство перед законом и запрещение дискриминации по какому бы то ни было признаку, распространяется и может применяться в сфере социального обеспечения, включая пенсионное обеспечение и социальное страхование.
С учетом, в том числе, данных аргументов, основанных на практике применения Международного Пакта о гражданских и политических правах, Конституционный суд Республики Татарстан признал оспариваемую гражданином Д.Х. Ахмадеевым норму, дифференцирующую предоставление субсидии-льготы на оплату услуг газоснабжения в зависимости от состава семьи плательщика, не соответствующей Конституции Республики Татарстан (постановление от 18 июля 2006 года). На основании данного постановления конкретное дело заявителя было пересмотрено Министерством социальной защиты Республики Татарстан, ему были возмещены излишне уплаченные суммы, и по поручению Правительства республики указанное Министерство разработало меры по возмещению аналогичных сумм всем иным гражданам, которым субсидии-льготы предоставлялись в уменьшенном объеме.