13 Января 2004 года Кнессет принял большинством голосом решение по вопросам, которые входят в компетенцию авторитетных специалистов исполнительной и законодательной ветвей власти, и направил его в Верховный Суд. Кнессет отмечал, что отношение суда к конституционализму прав ESR, несомненно, усложняет задачу судопроизводства. Это, тем не менее, не снимает с судов ответственности по защите прав человека в Израиле.
Мы не видим необходимости приводить еще аргументы в поддержку значения и законности прав ESR. Эти аргументы разработаны многими авторами. Достаточно отметить, что в Израиле до юридического признания конституционализма прав ESR еще далеко. Дело в том, что Израильский Верховный Суд занял активную позицию в вопросах толкования многочисленных прав человека. Например, можно оценить как судебную неудачу признание права на труд или жилье как право на обращения в суд за защитой этих прав или признание конституционного права на здоровье или образование как готовность в судебном порядке признать равенство в защите этих прав.
Президент Барак сам допускает произвольное исключение из "числа прав" в соответствии с той теорией, которую он создал. Тем не менее, он напоминает: чтобы данная теория работала, необходимо "просвещенное общественное восприятие". Барак доказывает, что такое восприятие позволяет соединить человеческое достоинство с "частной автономной волей, свободой выбора и персонального роста личности, при учете Судом равенства людей; в противном случае, в Израиле может возникнуть конституционный кризис".
Можно согласиться с существованием индивидуальных прав, как, например, права на образование или права на труд, имеющих отношение к "персональному росту личности". Кроме того, по ESR право на достойный жизненный уровень, право на здоровье, право на свободу собраний или право на адвоката также являются условиями для достойной жизни. Таким образом, является необоснованным отказ Верховного Суда признавать права ESR, активно продвигая экспансивный список гражданских и политических прав. Другой ключевой недостаток судебной позиции по правам ESR - дисбаланс между Израильским законодательством и международным правом. В 1991 году Израиль ратифицировал ICESCR, который защищает некоторые наиболее важные права, признанные ESR (включая право на труд, право на достойные условия труда, право на социальное обеспечение, право на семейную жизнь, право на требуемый жизненный уровень, право на здравоохранение, право на образование, право на преимущества научно-технического прогресса). Статья 2(1) гласит: "Каждое государство - сторона настоящего Договора - обязуется принимать меры по достижению полной реализации прав всеми подходящими средствами, включая ратификацию Договора". Включать положения Договора во внутренний закон посредством законодательных актов является не абсолютным обязательством (одной из причин этого является прогрессивная природа большинства обязательств, включенных в Договор). Международный Комитет по экономическим, общественным и культурным правам (Комитет ESCR) признает, что внедрение положений договора во внутреннее законодательство является наилучшим методом. Существуют также права, не упомянутые в ESR, например, право на проживание в здоровой окружающей среде, право на юридическую помощь и т.д. В настоящее время израильский закон признает некоторые компоненты прав ESR (например, право на первичное и среднее образование, право на здравоохранение и т.п.), но отрицает другие компоненты (например, право на жилье).
Такая ситуация привела к тому, что Комитет ESCR объявил о неудачной попытке Израиля включить права, признаваемые ESR, в свой внутренний закон и особо раскритиковал проект Основного Закона 1997 года в части недостаточного уровня защиты общественных прав. Проблема неадекватного восприятия прав ESR усугублена судебным противодействием в отношении программы GILAT. Это контрастирует с заявлениями о соответствии израильского закона государственным международным обязательствам. Пока все еще актуальна доктрина интерпретации основных законов, и это могло бы, несомненно, произвести интерпретацию обычного законодательства, дать юридическую оценку законности административных мер (включая решения GILAT). И снова нежелание Верховного Суда использовать доступные юридические доктрины для того, чтобы придать конституционный статус правам ESR, говорит о предубеждении в отношении них.
Как указано выше, Президент Барак желал включить в 1992 году в основные законы право на минимальный жизненный уровень. Фактически метод Барака в отношении этого права имеет сходство с методом "основных обязательств", выдвинутым Комитетом ESCR. Согласно мнению Комитета, государства могут предпринимать любые возможные для них меры для выполнения своих обязательств по защите прав ESR - свободу от голода, права на защиту, права на экстренную медицинскую помощь и т.п.
Пока готовность Суда и Президента Барака отнести некоторые основные обязательства ESR к конституционному праву на человеческое достоинство отчасти решает проблему Израиля, вытекающую из-за несогласия с ICESCR и нежелания признать все права ESR (особенно те, которые влекут за собой положительные обязательства). Тем не менее, некоторые последние разработки Верховного Суда в конституционном законодательстве вселяют надежду для лучшего будущего. Эти разработки - тема четвертой и последней части настоящей статьи. Случай с программой GILAT и общее противодействие со стороны Верховного Суда в отношении признания прав ESR на конституционном уровне создали своеобразную преграду для научной критики, направленной против Суда. Эта критика рассматривается некоторыми судьями Верховного Суда как поощрительная, так как позволяет вести глобальную юридическую дискуссию по теме "человеческое достоинство и свобода".
В 1990-е годы для многих израильских юристов стало ясным, что проекты новых основных законов находятся на довольно низком уровне. Наконец, изменение в политическом климате в 1990-х годах привело к повышенной интеграции Израиля в процессы международной глобализации и прогресса, что создало открытость израильского судопроизводства для международного права в целом и для признанных международным правом прав человека в частности. Однако такие аспекты, как, например: (а) непрерывное ухудшение благосостояния израильских граждан; (б) юридическое и политическое непринятие теории конституционной революции (в вопросах защиты прав населения) - привели к отсутствию интереса со стороны Верховного Суда (а также других судов, особенно рабочих судов) к правам, признанным ESR.
В 1998 году Верховный Суд критиковал модель конституционного рассуждения Президента Барака, который настаивал на том, что "демократическая сущность правительства основана на признании прав человека, и задача правительства - уважать права человека". Это подчеркивает природу обязательств между государством и личностью. С нашей точки зрения, это – неполное понятие. Демократическая сущность правительства шире, чем простое признание им прав гражданина. Гражданин – это не только потребности, тенденции и амбиции. Таким образом, не следует объявлять, что задача правительства заключается только в защите прав гражданина. На самом деле, защита прав гражданина – это главная задача любого правового государства. Тем не менее, это только одна из задач. Необходимо также дополнить, что эта функция государства направлена на улучшение благосостояния общества. Другая задача государства заключается в создании общественной законности. Защита прав конкретного гражданина не должна затмевать защиту благосостояния граждан и общественную законность в целом. Каждый гражданин имеет право быть уверенным в защите своих прав. Сегодня отмечается недостаточное внимание к защите гражданских и политических прав человека и гражданина.
Следующий признак политических изменений можно наблюдать в повышенной активности Верховного Суда в процессе защиты права на достоинство. Например, в 2001 году в решении Верховного Суда было закреплено, что процедуры взыскания долга с должника должны быть такими, чтобы гарантировать защиту права должника на человеческое достоинство, включая его право на минимальные благоприятные условия существования после взыскания долга. В других случаях Суд обнаружил, что распределение правительственных фондов для общественных программ и для обслуживания муниципальных проектов инфраструктуры носит дискриминационный характер в отношении арабского меньшинства в Израиле. По словам правительства, это сделано с целью модификации своей финансовой политики.