Контрреформы 1874 г. существенно ослабили адвокатуру. В конце прошлого века применительно к адвокатуре стал использоваться новый термин - "сословие", что означало сообщество юристов, "объединенных образованием и поведением и исполняющих специфическую общественную функцию". Однако о сословии относительно адвокатуры можно было говорить в отношении только адвокатуры Санкт-Петербурга, Москвы и Харькова. В других регионах фактически адвокатура не возникла - были лишь отдельные адвокаты, но никак не "сообщества профессионалов".
В 1889 г. правительство ограничило поступление евреев в коллегии адвокатов, и они могли, таким образом, практиковать только в качестве помощников, частных поверенных или стряпчих. Женщины вообще не допускались к юридической практике в России до Февральской революции 1917 г. Реформы 1864 г. не мешали женщинам стать присяжными поверенными, но им запрещалось посещать лекции по праву в университете.
Сразу после падения старого режима были отменены все ограничения на прием евреев, а 1 июня 1917 года Временное правительство приняло закон, позволяющий заниматься адвокатской практикой женщинам.
Смена политической власти в России привела к изменению направления развития адвокатуры. Марксистская теория порвала с вековой традицией, согласно которой на правовую систему налагались этические ограничения. Право стало истолковываться как продолжение политической власти, а правовые институты становились инструментами, которые пролетариат использовал так, как он считал нужным.
24 ноября 1917 года был принят Декрет № 1 о Суде, который упразднял адвокатуру, прокуратуру, отделы уголовных расследований и практически всю судебную систему. И если большинство юридических учреждений должно было быстро реорганизоваться на революционных началах, то адвокатской корпорации законодательство замены не предусматривало.
Однако то, что адвокатура была лишена официального статуса, не остановило деятельность защитников. Например, общее собрание московских адвокатов постановило продолжать деятельность на основе законодательства 1864 г.
Необходимо отметить, что согласно ст. 3 Декрета № 1 о Суде, в роли обвинителей и защитников допускались "все неопороченные граждане обоего пола, пользующиеся гражданскими правами".
Такое положение просуществовало до принятия 7 марта 1918 года Декрета № 2 "о Суде". Этот декрет ограничил круг лиц, выполняющих функцию защиты. Он предписывал создание при местных Советах коллегий правозащитников, создавались которые крайне медленно.
В том же 1918 году Совнарком издал декрет, предписывающий местным властям образовать единую, организованную корпорацию защитников в рамках субсидируемых государством коллегий правозаступников. Таким образом, разорвалась связь материального свойства между адвокатом и его клиентом. Однако остался нерешенным вопрос о том, каким образом полностью содержащийся на окладах адвокатский корпус будет финансироваться из и без того скудной государственной казны.
В ноябре 1918 года ВЦИК принял Положение "О народном суде", которое заменило существовавшие законы о судах и адвокатуре. Коллегии правозащитников заменялись коллегиями с еще более неудобоваримым названием - коллегия обвинителей, защитников и представителей сторон в гражданском процессе. Члены новых коллегий становились государственными служащими на окладе, назначаемыми местными советами, причем размер окладов приравнивался к размерам судей народных судов. Клиенты должны были вносить плату за услуги на счет Комиссариата юстиции, из бюджета которого предполагалось выплачивать зарплату.
Закон запрещал гражданам обращаться за юридической помощью к адвокату лично. Необходимые прошения и по уголовным и по гражданским делам должны были направляться руководству коллегии или в суд, и тогда эти инстанции назначали адвокатов. Таким образом, государство приобретало возможность влиять на дело еще до рассмотрения его в суде. О саморегулировании коллегий в законе не упоминалось.
С конца 1918 года защитника, за редким исключением, перестали допускать к участию в предварительном следствии. Если по Декрету № 2 о Суде присутствие адвоката разрешалось на слушаниях всех уголовных дел в народных судах, то по Положению "О народном суде" 1918 года судьи имели право не допускать защитника в суд с целью представления интересов клиента, за исключением небольшого числа случаев, когда присутствовал государственный обвинитель или когда дело рассматривалось судом в составе 6 заседателей.
В июне 1920 года Третий всероссийский съезд работников юстиции утвердил план привлечения адвокатов к трудовой повинности. Вместо коллегии обвинителей и защитников была введена система, в соответствии с которой юристы, работавшие в частных или государственных учреждениях, периодически привлекались к ведению дел на основе обязательной трудовой повинности.
Ничтожное число консультантов, работавших в местных отделах юстиции, не могло удовлетворить потребности населения, что привело к распространению подпольной адвокатской практики.
Новый закон об адвокатуре, вышедший к середине лета 1922 года, предусматривал возрождения института защитника в каждой губернии. Обязанность надзора возлагалась на суды и прокуратуру, куда без промедления должны были высылаться стенограммы всех заседаний коллегий. Делами губернских коллегий должен был руководить президиум, избираемый на определенный период общим собранием. За государственными органами закреплялось право исключать адвокатов из членов коллегии. Целесообразность формирования коллегий защитников по админимтративно-территоральному принципу деления территории государства обсуждается вплоть до настоящего времени.
Именно на основании этого закона, поставившего точку в метаниях нового режима от отмены всех судебных органов до организации полновластных судебных трибуналов без всякого права на судебную защиту и обжалование, и была создана организационная структура, которую можно назвать право предшественником Московской областной коллегии адвокатов.
8 октября 1922 года в одной из аудиторий Московского Университета состоялось первое собрание членов коллегии защитников Московской губернии.
По мнению историков, значительное большинство членов новых коллегий были так называемыми буржуазными специалистами - членами профессиональной корпорации, получившими образование при царском режиме. Цифры за 1923 год свидетельствуют, что приблизительно 75% всех вступивших в коллегии получили высшее юридическое образование в царских учебных заведениях. К сожалению, нам не удалось найти источники, подтверждающие или опровергающие верность данных цифр для состава коллегии защитников Московской губернии.
14 января 1929 года в связи с введением нового административно -территориального деления Московская губерния была переименована в Московскую область. Коллегия вместо губернской стала именоваться Московской областной коллегией защитников. А в августе 1936 года произошло окончательное разделение Московской областной и городской коллегий.
Начиная с 1929 года Московская областная коллегия адвокатов (сокращенно - МОКА), пополняя свои ряды за счет юристов-профессионалов высшей квалификации, стала обретать те черты организации и деятельности, которые свойственны ей на сегодняшний день.
В конце 1938 года, через 9 месяцев после того, как в результате начавшейся чистки были произведены замены в руководстве, Наркомюст СССР выпустил директиву "О работе коллегий защитников", ознаменовавшую начало кампании по окончательной трансформации адвокатуры в верноподданническое советское учреждение.
Новое Положение об адвокатуре 1939 года являлось моделью для всех последующих законов об адвокатуре. Самостоятельность адвокатских коллективов теперь считалась "вредной" для общества и их предполагалось распустить. Адвокатские услуги отныне должны были оказываться через местные юридические консультации, административно подчиненные Президиуму коллегии адвокатов. Президиум наделялся правом определять местонахождение и состав консультаций, а также назначать заведующих. Заведующие, отчитывающиеся непосредственно перед Президиумом, а не перед членами консультации, контролировали профессиональную деятельность адвокатов. Они также распределяли нагрузку среди адвокатов и устанавливали размер оплаты, пока не были определены твердые тарифы. При этом местонахождение большинства консультаций, определялось Президиумом коллегии по адресу суда, в котором члены консультации осуществляли деятельность по защите прав граждан.
Положение 1939 года подвело итог длительным спорам о взаимоотношениях между адвокатами и юрисконсультами. Было запрещено сочетать работу в государственных учреждениях на полную ставку с работой в адвокатуре, что вынудило адвокатов выбирать между работой в госсекторе и работой в адвокатуре.
Контроль за деятельностью адвокатуры со стороны государственных органов был передан Наркомату юстиции СССР, республиканским Наркоматам юстиции и региональным управлениям Наркомюста. Помимо осуществления надзорных функций и роли последней инстанции при решении вопросов состава и профессиональной дисциплины эти органы периодически издавали обязательные, к исполнению коллегиями адвокатов, директивы.
В 50-е годы роль адвокатов в уголовном и гражданском судопроизводстве уже не подвергалась никакому сомнению. Их "терпели" даже в кассационном суде, хотя большинство случаев ходатайства адвокатов и их кассационные жалобы на этом уровне не удовлетворялись судом. Типичное объяснение роли адвоката защиты в суде было следующим: "Защитник, так же как и прокурор, разъясняет в ходе судебного разбирательства общественно-политическое значение дела, подвергает анализу и оценке полученные доказательства в суде, дает юридическую оценку установленным фактам, характеризует личность обвиняемого и высказывает свое понимание меры преступления или призывает к оправданию обвиняемого. То же самое и в гражданском деле".