У любого языка есть одно из важнейших свойств, которое заключается в вариативности (вариантности) его лексико-семантических средств, в существовании лексических единиц, называющих один и тот же денотат, но отличающихся самыми разнообразными и порой чрезвычайно тонкими оценочными и стилистическими оттенками. Это универсальное свойство языков лежит и в основе межъязыковой синонимии.
Выделение антонимических межъязыковых коррелятов не играет столь существенной роли, какая отводится в переводоведении межъязыковым синонимам. Межъязыковые антонимы различаются между собой логической противоположностью понятийных значений.
В свое время Г. Я. Рецкер, анализируя приемы достижения адекватности при переводе, выделил антонимический перевод в особый переводческий прием.*
* Рецкер Я. И. О закономерных соответствиях при переводе на родной язык. С. 175.
Для определения характера переводческих соответствий, кроме межъязыковой синонимии — главнейшего в этом смысле вида взаимосвязи — и антонимии принципиально важным является межъязыковая гипонимия и гиперонимия.* Существование данных систем межъязыковых связей также обусловлено наличием подобных семантических отношений в каждом из современных языков. Типологические сходства языков и в этом случае позволяют изучать конкретные проявления названных категорий на межъязыковом уровне.
* Гипоним — от греческого hypo — под, внизу и onyma — имя; hiper — над, сверх и onyma.
Что же понимается под межъязыковой гипонимией и гиперонимией? В одноязычном плане эти отношения представляют собой один пз основных типов системных (парадигматических) связей в семантическом поле. Иначе говоря, речь идет, соответственно, о видо-родовых и родо-видовых отношениях между значениями слов, например, слово тюльпан гипоним слова цветок, а цветок гипероним таких слов, как тюльпан, роза, ромашка, маргаритка и т. п.. Таким образом, под межъязыковой гипонимией следует понимать отношения слов одного языка, называющих родовые понятия, к словам другого языка, обозначающим понятия видовые, а под межъязыковой гиперонимией соотношение лексических единиц, выражающих видовые понятия, со словами, передающим родовое понятие.
В формальной логике такие отношения между понятиями называют отношением подчинения или субординации. В них содержание подчиняющего понятия является частью содержания подчиненного.
При отношении субординации понятий проявляется один из важнейших законов логики, который гласит, что объем понятий (все предметы и явления, к которым приложимо данное понятие) и содержание понятий (совокупность существенных признаков предметов, явлений, охватываемых понятием) находятся в обратном отношении подчиняющее понятие шире по объему, но уже по содержанию, а понятие подчиненное меньше по объему и больше по содержанию.
Фиксация межъязыковой гипонимии и гиперонимии представляется необходимой в переводоведении, так как нередко в силу различных причин лексической единице оригинала могут соответствовать в переводе межъязыковой гипоним или гипероним. Например, упомянутым ранее русским согипонимам тюльпан, роза и т. д. в переводах при определенных условиях могут стать эквивалентами (англ.) flower, (фр.) fleur или (исп.) flor.
Существование в языке различных видов перифраз и перифрастических оборотов определяется особенностями логических структур мышления. Философов и логиков давно интересовал вопрос об эквивалентности различных выражений и возможности их замещения. Один из основателей логической семантики известный немецкий логик Г. Фреге, разрабатывая мысль Лейбница о логическим анализе как замещении одних выражений другими на основе их тождества, «пришел к выводу, что в анализе мы имеем дело не с абсолютным тождеством выражения (А=А), а с относительным тождеством различных выражений (А=В). Иначе это было бы одно выражение и замена при анализе одного другим ничего бы не давала. Так, выражения утренняя звезда и вечерняя звезда (обозначения планеты Венера), рассуждает Фреге, называют один и тот же предмет. Но это разные выражения. Между ними нет полного тождества.* По мысли Фреге, одному и тому же объекту (значению) в языке соответствует несколько «лингвистических вариаций — «смыслов», взаимозаменяемых в силу их отнесенности к одному и тому же объекту».** Иными словами, название предмета мысли и его описание не могут быть тождественными языковыми единицами как в плане выражения, так и в плане содержания, но эквивалентными единицами они остаются и способны взаимозаменяться в языке. Б. Рассел, развивавший семантические идеи Г. Фреге, выдвинул хорошо известную логикам теорию описания. «Под описанием понимается словесная характеристика предмета по некоторым его признакам, которая может употребляться в языке вместо имени данного предмета. Например, вместо имени Наполеона можно употребить описание побежденный при Ватерлоо, вместо имени Париж — столица Франции и т. п.».*** Обычно выделяют два основных вида описаний, а именно: «определенные описания», характеризующие признаки строго единичного предмета (создатель периодической системы; столица России; композитор, написавший оперу «Иван Сусанин», и т. п.), и «неопределенные описания», характеризующие признаки неопределенного в своем объеме класса предметов и явлений (млекопитающее животное, химическое вещество, человек среднего возраста и т. д.). Указывая на семантическую близость имени и описания, логики видят в них и различия: имя наделено только экстенсиональным значением, способным обозначать предмет, а дескриптивный оборот не только указывает на предмет, но и дает ему неполную интенсиональную характеристику.
* Цит. по: Козлова М. С. Философия и язык. М., 1972. С. 40—41.
** Там же. С. 40—41.
*** Там же. С. 44.
Дескриптивные потенции каждого языка, позволяющие создавать вместо любого имени его описательный эквивалент и взаимозамещать их в речи, являются фундаментом межъязыковой перифрастичности. Замена нарицательного или собственного имени оригинала перифразой в переводе или наоборот позволяет сохранить основной семантический смысл переводимой лексической единицы в тех случаях, когда в переводной речи для нее не отыскивается полный или относительный эквивалент или какое-либо другое соответствие.
Межъязыковые соотносительные категории должны учитываться при классификации переводческих соответствий, выделяемых по характеру соотнесенности сопоставляемых лексических единиц языков оригинала и перевода.
11. лингвистические и переводческие лексические сопоставления
Среди нескольких видов межъязыковых лексических сопоставлений, главенствующее положение занимают сопоставления лингвистические; они лежат в основе переводческих сопоставлений. Вместе с тем нельзя не заметить принципиальных различий между сопоставлениями лингвистическими и переводческими. Лингвисты сравнивают слова как сложные системы значений со всеми их лексико-семантическими вариантами, устанавливают и описывают не только отношения между словами двух и более языков, но и между совокупностями слов, лексическими полями, определяют межъязыковые лексические закономерности на основе сравнения лексических систем в их современной статике и исторической динамике. Таким образом, лексические сопоставления ведутся на уровне языков как национальных коммуникативных систем и носят полисемантический характер. Это, конечно, не означает, что лингвисты не используют данные речи. Для целей исследования и подтверждения своих выводов они неизбежно обращаются к фактам функционирования языка, но все же их основные интересы остаются в сфере языковых систем.
Теоретики перевода обычно ведут сравнение разноязычных слов в конкретных контекстах оригинала и перевода, и потому материалом для переводческих сопоставлений служат слова, как правило, в одном лексическом значении со всеми сопровождающими его оттенками и обертонами.
Не многообразие значений слова и его лексико-семантических вариантов занимает теоретика перевода, а сравнение однократных употреблений слов во всем объеме передаваемой ими разнообразной информации. По существу, в любом случае переводческого сопоставления происходит изучение реализованных в речи слов. Даже когда переводчик «соизмеряет» лексические единицы в их словарном значении вне контекста, он рассматривает их как условно-актуализованные в речи, как слова, значение которых уже употреблялись в привычных для них контекстах. Таким образом, переводческое сравнение по сути своей моносемантично и проводится главным образом на материале конкретных речевых образцов. В свою очередь, это не значит, что в теории перевода пренебрегают сопоставлениями значений соотносимых разноязычных слов на уровне языка или не учитывают данных лексико-лингвистических сопоставлений.
Язык и речь — диалектическое единство. Одно не существует без другого. Все дело в том, что на уровне языка, когда сравниваются уже установленные лексикологами и лексикографами значения конкретных лексических единиц, и на уровне речи, когда сопоставляются самые различные контекстуальные употребления и окказионализмы оригинала и перевода, переводческие сопоставления не теряют своей специфики. Во всех случаях исследователь как бы «взвешивает» лексическое значение и окружающие его смысловые оттенки, определяя семантическую нагрузку слова, его экспрессивно-эмоциональную силу и функциональный вес, т. е. сопоставляет в словах реализованный объем передаваемой ими информации и выполняемую ими функцию. Сопоставляя переводы с их оригиналами, он определяет те виды словесной информации, которые обязательно должны быть переданы при переводе, какие неизбежно окажутся опущенными и какие можно или должно в какой-то степени видоизменить; анализирует способы компенсации при переводе тех информативных несоответствий, которые, конечно же, существуют между сравниваемыми единицами исходного и переводного языков. Все эти сопоставления необходимы исследователю не только для определения степени адекватности перевода оригиналу и установления константных и окказиональных соответствий, но и для различных по характеру обобщений и раскрытия закономерностей переводческих сопоставлений.