Из изложенного следует также, что, в строго определенных законом случаях, право вовлекать лицо в уголовно-процессуальные отношения в связи с подозрением его в совершении преступления должно быть предоставлено не только специально уполномоченным должностным лицам органов предварительного расследования, но и представителям тех государственных органов, в чьи задачи входит, в том числе, и выявление, предупреждение и пресечение преступлений – например, сотрудникам милиции, осуществляющим патрульно-постовую службу. В любом случае это должен быть наделенный соответствующими полномочиями государственный орган[25].
Обвинение в уголовном судопроизводстве тоже можно отнести, в определенном смысле, к предположению о причастности лица к преступлению, хотя и выраженному в форме выдвинутого утверждения. Поэтому важным в определении подозреваемого будет отражение того момента, что уголовно-процессуальное подозрение может иметь место только до выдвижения против него обвинения.
Таким образом, подозреваемым, должно являться лицо, которое, на основании сведений, способных стать доказательствами по уголовному делу, непосредственно вовлечено в уголовное судопроизводство правомочным органом в связи с проверкой предложения о причастности его к деянию, содержащему признаки преступления, до выдвижения против него обвинения[26].
Представляется, что в таком определении целостно отражены и систематизированы все необходимые ключевые моменты института подозреваемого, что позволяет ему в наибольшей степени оптимально и эффективно выполнять свое назначение. В подтверждение этому, уместно было бы привести следующую аргументацию.
В соответствии с действующим уголовно-процессуальным законодательством, для того, чтобы лицо приобрело статус подозреваемого, необходимо вынести постановление либо о возбуждении уголовного дела, либо об избрании меры пресечения, либо составить протокол задержания. При этом, как нами уже отмечалось, данными основаниями не охватываются все случаи, когда вовлекаемое в уголовный процесс лицо необходимо наделить статусом подозреваемого. В связи с этим, некоторыми процессуалистами, например Л.М. Карнеевой в приводившемся ранее примере, помимо составления указанных в УПК документов, признавать лицо подозреваемым предлагается также в результате составления протоколов определенных следственных действий. Однако при таком варианте лицо станет подозреваемым только после выполнения указанных действий и составления о них протокола, в то время как для предоставления своевременной возможности подозреваемому реализовать свои права, очевидно, что приобретение этого статуса должно произойти именно перед их выполнением. Кроме того, само понятие подозреваемого ставится в прямую зависимость от реестра следственных действий, который, наряду с развитием науки и техники и, соответственно теории и практики уголовного процесса, неизбежно будет изменяться. Ввиду этого, многие процессуалисты высказываются о необходимости выносить специальное постановление о признании лица подозреваемым. Между тем, не следует забывать о том, что появление подозреваемого в уголовном процессе зачастую связано о острым временным дефицитом и необходимостью срочного проведения каких-либо процессуальных действий. В таких ситуациях неуместным было бы говорить о составлении какого-либо процессуального документа вообще, в том числе и постановления о признании лица подозреваемым, до выполнения этих действий[27].
В предложенном же нами определении лицо приобретает статус подозреваемого и, соответственно, наделяется необходимыми процессуальными правами автоматически, непосредственно при вовлечении его в сферу уголовного судопроизводства. Это позволяет благополучно обойти указанные ранее проблемы и обеспечивает должным образом своевременное предоставление лицу возможности воспользоваться процессуальными правами подозреваемого, независимо от того, вынесено ли при этом какое-либо постановление, а также от того, каким должностным лицом и в результате какого процессуального действия лицо вовлекается в уголовный процесс в связи с имеющимся в отношении него подозрением. Последним, помимо прочего, достигается ещё и универсальность определения в смысле его независимости от введения в УПК какого-либо нового процессуального действия[28].
Из вышеизложенного нетрудно сделать вывод, что указанию конкретного лица как на совершившего преступление в постановлении о возбуждении уголовного дела не отводится роль специального основания для признания лица подозреваемым, поскольку непосредственного вовлечения лица в уголовно-процессуальную деятельность при вынесении этого постановления происходить не будет.
Следует отметить, что в процессуальной литературе довольно часто встречаются выводы, подтверждающие наше мнение об искусственности возбуждения в отношении лица уголовного дела, как одного из оснований для появления фигуры подозреваемого. Так, некоторые ученые говорят о том, что в действительности, защитник у лица, в отношении которого возбуждено дело, может появится только непосредственно перед его допросом. Последний, в свою очередь, будет проведен лишь тогда, когда это будет целесообразно для органов расследования. Стало быть реально в полном объеме использовать предусмотренные процессуальным статусом подозреваемого правами, лицо сможет только с этого момента[29].
Необходимо учитывать также, что получением лицом статуса подозреваемого в результате возбуждения в отношении него уголовного дела в конечном итоге все равно зависит только то, желает ли этого соответствующее должностное лицо. При отсутствии же такого желания, последние будут вынуждены не указывать на конкретное лицо в постановлении о возбуждении уголовного дела, что в некоторых случаях может приводить к неполному или неточному отражению в таком постановлении данных, послуживших основанием для возбуждения уголовного дела, и соответственно к ослаблению всей позиции о необходимости принятия такого решения[30].
Помимо прочего, не следует забывать и о возможности наступления такого крайне отрицательного последствия непризнания лица подозреваемым, как возрождения в следственной практике «изобличаемых свидетелей», а также лиц, не занимающих какого-либо процессуального положения, чему непременно будут сопутствовать всевозможные нарушения и ущемления прав и законных интересов, а также состояние неопределенности и тревожного ожидания у лиц, с которыми проводятся какие-либо процессуальные действия.
Необходимо иметь ввиду, что некоторые процессуалисты считают необходимым ввести в научный оборот и законодательство понятие «заподозренный». Таковым предлагается считать лицо, в отношении которого у дознавателя, следователя, прокурора имеются данные, указывающие на причастность его к совершению преступления, но недостаточные для предъявления обвинения. В последнем случае какого-либо усиления процессуально-правового положения такого лица не произойдет, поскольку статус подозреваемого, в отношении объема имеющихся в его распоряжении процессуальных прав, более предпочтителен, чем статус заподозренного. Кроме того, появление в судопроизводстве ещё одной процессуальной фигуры может значительно усложнить процедуру уголовного преследования. Поэтому практическая реализация рассматриваемого предложения представляется нам нецелесообразной.
1.3. Основания признания лица подозреваемым
В соответствии со ст. 100 УПК РСФСР 1923 г. подозреваемое в совершении преступления лицо могло быть задержано в следующих случаях: 1) «когда преступник застигнут при непосредственном подготовлении, самом совершении преступления или тотчас после его совершения; 2) когда потерпевший или очевидцы укажут на данное лицо, как совершившее преступление; 3) когда при или на подозреваемом лице или в его жилище будут найдены следы преступления; 4) когда подозреваемый покушался на побег или задержан во время побега; 5) когда подозреваемый не имеет места постоянного жительства или места постоянных занятий; 6) когда не установлена личность подозреваемого».
По УПК РСФСР 1923 г. избрание в отношении подозреваемого меры пресечения не допускалось. В соответствии со ст. 145 УПК РСФСР 1923 г. «меры пресечения принимаются лишь после привлечения подозреваемого лица к делу в качестве обвиняемого»[31].
Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР 1960 г. содержал уже два основания признания лица подозреваемым. Так, ст. 52 УПК РСФСР 1960 г. устанавливала, что подозреваемым признается: 1) лицо, задержанное по подозрению в совершении преступления; 2) лицо, к которому применена мера пресечения до предъявления обвинения.
Уголовно-процессуальный кодекс РФ 2001 г. еще более расширил основания признания лица подозреваемым в совершении преступления. Так, в ч. 1 ст. 46 УПК РФ указывалось, что подозреваемым является лицо: 1) либо в отношении которого возбуждено уголовное дело по основаниям и порядке, которые установлены гл. 20 настоящего Кодекса; 2) либо которое задержано в соответствии со ст. ст. 91 и 92 настоящего Кодекса; 3) либо к которому применена мера пресечения до предъявления обвинения в соответствии со ст. 100 настоящего Кодекса.
Таким образом, законодатель еще более расширил основания признания лица подозреваемым, введя в УПК дополнительно такое основание, как возбуждение уголовного дела в отношении конкретного лица. Однако Федеральный закон РФ от 6 июня 2007 г. C6 90-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» ввел в УПК РФ еще одно новое основание признания лица подозреваемым.