Смекни!
smekni.com

Договорное право 2 (стр. 109 из 156)

Ю.С. Харитонова, подчеркивая сложную конструкцию лизинговой операции, пишет: «Тем не менее, представляется возможным выделить один из элементов лизинговой операции - обязательства по передаче обо­рудования во временное пользование как основу самостоятельного догово­ра с особым порядком оформления и особыми условиями. К таким особым условиям следует отнести и необходимость выбора поставщика, и указание цели покупки имущества, и предоставление лизингополучателю прав тре­бования к поставщику. Причем основанием для такого выделения договора по найму имущества при лизинговой операции служит сущность этих от­ношений - передача имущества во временное пользование»3'

В юридической литературе можно встретить и некую промежуточную точку зрения по рассматриваемому вопросу. Например, Т.А. Коннова ут­верждает, что «лизинговые отношения оформляются двумя договорами и включают в себя весь комплекс взаимосвязей, существующих между его участниками: арендатором, арендодателем и продавцом имущества. Дого­вор лизинга имеет двусторонний характер, а лизинг как система отношений между тремя сторонами является трехсторонней сделкой»4'

Те, кто придерживается точки зрения о двустороннем характере дого­вора лизинга, по-разному объясняют участие в этом обязательстве продав­ца, на которого возложено исполнение обязанностей по передаче лизинго­вого имущества лизингополучателю, и наделение последнего соответст­вующими правами требования к продавцу. К примеру, А.А. Иванов указы­вает: «Арендодатель по договору лизинга возлагает исполнение части своих

1 Гражданское право: Учебник / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. Ч. П. С. 194. z См.: Гражданское право России. Часть вторая: Обязательственное право: Курс

лекций. С. 250.

3Харитонова Ю.С. Указ. соч. С. 26.

4Коннова Т.А. Указ. соч. С. 16

обязанностей на продавца по договору купли-продажи (п. 1 ст. 313 ГК), причем имеет место особый случай перепоручения исполнения, при кото­ром перед кредитором (арендатором) в силу прямого указания закона ста­новится ответственным только исполнитель (продавец). В свою очередь, договор купли-продажи предстает перед нами как договор в пользу третье­го лица - арендатора (ст. 430 ГК)»1'

Однако положение о возможности возложения исполнения обязатель­ства лизингодателем на продавца предполагает, что по общему правилу такое исполнение должно предоставляться лизингополучателю со стороны лизингодателя, но это исключается нормой, содержащейся в п. 1 ст. 668 ГК, согласно которой имущество, являющееся предметом договора лизинга, передается лизингополучателю не лизингодателем, а продавцом. Кроме того, при возложении исполнения обязательства на третье лицо ответствен­ность перед кредитором за неисполнение или ненадлежащее исполнение несет должник (в нашем случае лизингодатель), а не третье лицо (прода­вец), что также не укладывается в конструкцию лизинга. А вот положение о том, что в лизинговых правоотношениях договор купли-продажи предстает как договор в пользу третьего лица, на наш взгляд, полностью объясняет как специфику исполнения обязательства, вытекающего из договора лизин­га, по передаче имущества лизингополучателю, так и особенности структу­ры ответственности за его неисполнение или ненадлежащее исполнение. Причем данное положение исключает применение к правоотношениям сто­рон норм о возложении должником исполнения своего обязательства на третье лицо (ст. 313 ГК).

О.М. Козырь отмечает: «Анализируя договор финансовой аренды, как специальную правовую конструкцию, не следует упускать из виду, что он «осложняется» наличием третьей фигуры — продавца, с которым арендатор в прямых договорных отношениях не состоит, но по отношению к которо­му благодаря наличию финансовой аренды он приобретает ряд прав и обя­занностей. Создается такая правовая ситуация, когда в отношениях по аренде имущества продавец самостоятельной роли не имеет, тогда как в отношения, вытекающие из исполнения договора купли-продажи, аренда­тор может вторгаться в качестве активной фигуры именно в связи с наличи­ем у него с арендодателем (покупателем) договорных арендных отноше-и>2. Данная особенность лизинговых правоотношений, отмеченная авто­ром, также может быть объяснена с позиций оценки договора купли-прода­жи лизингового имущества как договора в пользу третьего лица.

1 Гражданское право: Учебник/Под ред. А.П. Сергеева, ТО .К. Толстого. Ч. П. С. 194. z Козырь О.М. Аренда (глава 34) //Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть

вторая: Текст, комментарии, алфавитно-предметный указатель. С. 347.

Прежде всего, необходимо отметить, что взгляд на договор лизинга или на так называемую лизинговую сделку (т.е. совокупность договоров, включающую договор купли-продажи лизингового имущества и договор его аренды) как на трехстороннюю сделку не укладывается в существую­щее в гражданском праве (и в законодательстве, и в доктрине) представле­ние о гражданско-правовой сделке. Две самостоятельные двухсторонние сделки: купли-продажи и аренды - даже при самой тесной их взаимосвязи никак не могут образовать третью сделку, сторонами которой являлись бы субъекты двух названных самостоятельных договоров.

Если же говорить о лизинговых отношениях в целом, то они представ­ляют собой не единую трехстороннюю сделку, а сложную структуру дого­ворных связей, состоящую из договоров двух типов: договора купли-продажи лизингового имущества, заключаемого между продавцом и лизин­годателем, а также собственно договора лизинга, заключаемого между ли­зингодателем (как собственником лизингового имущества) и лизингополу­чателем. То обстоятельство, что из договора купли-продажи у продавца воз­никают обязанности непосредственно перед лизингополучателем, а послед­ний получает права требования к продавцу, объясняется вовсе не тем, что имеется некое единое обязательство лизинга, возникшее из единой же трех­сторонней сделки между продавцом, лизингодателем и лизингополучателем.

Указанные правоотношения, имеющие сложную структуру договор­ных связей, существуют в условиях кодифицированной системы российско­го гражданского права, поэтому источники их регулирования отнюдь не ограничиваются правовыми актами и нормами о лизинге.

Специфика лизинговых отношений (тесная взаимосвязь договоров ку­пли-продажи и аренды) как раз и состоит в том, что договор купли-продажи лизингового имущества благодаря специальным правилам о договоре фи­нансовой аренды (лизинга), содержащимся в ГК (§ 6 гл. 34), изначально конструируется по модели договора в пользу третьего лица. В соответст­вии со ст. 430 ГК договором в пользу третьего лица признается договор, в котором стороны установили, что должник обязан произвести исполнение не кредитору, а указанному или не указанному в договоре третьему лицу, имеющему право требовать от должника исполнения обязательства в свою пользу. Именно это имеют в виду специальные правила о финансовой арен­де (лизинге), предусмотренные ГК, когда возлагают на продавца обязан­ность передать лизинговое имущество непосредственно лизингополучателю, а последнего, не являющегося стороной в договоре купли-продажи, наделяют правами покупателя по указанному договору (п. 1 ст. 668, п. 1 ст. 670). Дан­ное обстоятельство ни в коей мере не приводит к какой-либо трансформации самостоятельного обязательства, вытекающего из договора купли-продажи,

сращиванию его с обязательством из договора аренды и образованию тем самым единого обязательства на основе единой же трехсторонней сделки.

Следующий принципиальный вопрос, который обсуждается в юриди­ческой литературе в рамках дискуссии о правовой природе лизинга, это вопрос о месте договора лизинга в системе гражданско-правовых обяза­тельств, а именно: является ли договор лизинга одним из отдельных видов договора аренды, как это предусмотрено ГК, либо его следует признать самостоятельным типом договоров (sui generis).

Большинство исследователей лизинговых отношений, вслед за ГК, ис­ходят из того, что договор лизинга не является самостоятельным догово­ром, а представляет собой отдельный вид договора аренды. При этом в ра­ботах указанных авторов обычно выделяются квалифицирующие признаки договора лизинга, позволяющие выделить его в отдельный вид договора аренды и отличающие его от иных видов договора аренды1' ' ' " тонова в связи с этим отмечает: «Учитывая роль лизингодателя в лизинго­вой операции, заметим, что отношения по найму не могут быть признаны «чисто арендными» не только в юридическом, но и в экономическом смыс­ле. Переплетение функций предоставления имущества во временное поль­зование в договоре найма при лизинговой операции позволяет говорить о существовании особой разновидности арендных отношений- отношений финансовой аренды»2'

Иных взглядов на роль договора лизинга в системе гражданско-правовых обязательств придерживается И.А. Решетник, которая отстаивает вывод «об объективно сложившихся предпосылках выделения договора лизинга в качестве самостоятельного правового института и обособления норм, регламентирующих лизинговые отношения, в рамках ГК РФ в от­дельную главу, содержащую правила о договоре лизинга как одном из ти­пичных договоров»3' Основнои аргумент в пользу признания договора ли­зинга договором особого рода, сочетающим в себе «элементы нескольких договорных конструкций», состоит, по мнению И.А. Решетник, в следую­щем. Договор лизинга «интегрирует разнородные по своей природе элемен­ты, среди которых можно выделять черты отношений арендного типа, куп-

1 См., напр., статьи О.М. Козырь (в кн.: Гражданский кодекс Российской Федерации.

Часть вторая: Текст, комментарии, алфавитно-предметный указатель. С. 344-349), Е.А. Павлодского (в кн.: Гражданское право России. Часть вторая: Обязательственное право: Курс лекций. С. 248-249), А.А. Иванова (в кн.: Гражданское право: Учебник / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. Ч. И. С. 195-196). Этому примеру следовали и