Обсуждался Редакционной комиссией и вопрос о целесообразности введения нотариального удостоверения договоров дарения, в результате был сделан вывод о том, что «установление требования нотариальной фор-
1 См.: Гражданское Уложение: Проект... Гом второй. С. 368.
мы для дарственных обязательств не только не может способствовать к предупреждению необдуманных дарений, но, напротив того, стесняло бы совершение вполне разумных дарений, в том числе и пожертвований на дела благотворительности»1'
Несоблюдение простой письменной формы договора дарения не влекло признания его недействительным. В этом случае действовало общее последствие: иск одаряемого о понуждении дарителя к исполнению дарственного обязательства не мог доказываться свидетельскими показаниями.
Как уже отмечалось, одним из главных признаков дарения, свидетельствующих о его договорной природе, считалось принятие дара одаряемым (согласие одаряемого). В отношении формы принятия дара проект Гражданского уложения предусматривал следующее правило: «Для изъявления согласия на принятие в дар движимого имущества не требуется никакой особой формы; такое согласие может быть выражено безмолвно принятием дара или акта о дарении и тому подобными действиями» (ст. 1789).
В материалах Редакционной комиссии подчеркивается, что дарение как договор должно быть основано на согласии обеих сторон, поэтому не было особой надобности включать в закон положение о необходимости принятия дарения со стороны одаряемого. Но, принимая во внимание, что в обыденной жизни дарение проявляется по большей части в форме одностороннего действия дарителя и не имеет внешнего сходства с иными договорами, основанными обычно на предварительном соглашении или переговорах сторон, Комиссия посчитала, что не будет лишним упомянуть в правилах о дарении о форме, в которой может быть выражено согласие одаряемого на принятие в дар движимого имущества2'
Проект Гражданского уложения включал особое правило, призванное внести определенность в отношения дарителя и одаряемого. Речь идет о специальном порядке заключения договора с установлением по воле дарителя срока для ответа одаряемого о согласии на принятие дара. Правило это было изложено следующим образом: «Даритель может назначить одаряемому соответствующий срок для изъявления согласия на принятие дарения. Если одаряемый в течение этого срока не изъявит согласия на принятие дарения, то считается отрекшимся от него» (ст. 1790).
Необходимость указанной нормы Редакционная комиссия объясняла тем, что могут быть случаи, когда дарителю важно иметь не только положительное согласие одаряемого, но и получить таковое в течение непродолжительного времени для устранения неопределенности в своих отношениях с одаряемым или в отношении к имуществу, которое предполагается
1 Гражданское Уложение: Проект... Том второй. С. 369.
2 См. там же. С. 370.
передать в дар. Неудобства от такого неопределенного положения возникают для дарителя в особенности, когда он совершает дарение с возложением на одаряемого какого-либо обязательства в своем интересе или в пользу третьего лица, например благотворительного учреждения, рассчитывающего на исполнение одаряемым возложенного на него обязательства, в то время как последний во всякое время может отказаться от принятия дара, а стало быть, и от исполнения обязательства. На этом основании Комиссия посчитала целесообразным предоставить лицу, совершающему дарение без согласия одаряемого, назначить одаряемому соответствующий срок для изъявления согласия на принятие дара.
Наибольшие дискуссии среди членов Редакционной комиссии вызвал
вопрос о последствиях неполучения дарителем ответа одаряемого в назна-1. Первоначально Комиссия склонялась к тому, что если ода-ченныи срок
ряемыйдо истечения срока, назначенного дарителем, не отречется от дарения, то оно признается принятым. Но в ходе дальнейших обсуждений Редакционная комиссия пришла к выводу, что в случае установления дарителем срока на принятие дара необходимо выражение одаряемым согласия на принятие дара в форме какого-либо действия. При этом отмечалось, что применение в данном случае общего правила о безмолвной форме выражения согласия одаряемым может быть опасным. Лицо, получившее предложение дара, желая предварительно собрать сведения об обстоятельствах, при которых оно делается, может легко пропустить назначенный дарителем срок и только в силу этого будет считаться принявшим дар, принять который оно в действительности, по собранным сведениям, не желает. А между тем положение такого лица может оказаться не только неприятным и стеснительным, но и убыточным, например, если принятие дарения сопряжено с обязательством, превышающим по своему объему стоимость подаренного имущества. Кроме того, отмечалось, что при молчании одаряемого существует лишь предположение о принятии дара, которое может опровергаться заинтересованными в том лицами, а такого положения следует по возможности избегать, так как оно легко может послужить поводом к неосновательным тяжбам2'
ПОСЛЕДСТВИЯ НАРУШЕНИЯ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ по ДОГОВОРУ ДАРЕНИЯ
Обязательство, вытекающее из договора дарения, представляет собой, как правило, одностороннее обязательство, в котором даритель выступает в
В Германском гражданском уложении, где имеется аналогичная норма (п. 2 § 516), предусмотрено, что по истечении срока дар считается принятым, если другое лицо
не заявит об отказе ппинять его.
z См.: Гражданское Уложение: Проект... Том второй. С. 371.
роли должника, а одаряемый - кредитора. Однако для дарителя - должника характерно совершенно особое правовое положение, проистекающее из безвозмездного характера дарения. Ведь даритель увеличивает имущество одаряемого за счет своего собственного имущества, не приобретая ничего взамен. Поэтому в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства дарения применение к дарителю без всяких изъятий общих последствий, предусмотренных в отношении неисправного должника в гражданско-правовом обязательстве, невозможно. Оттого, насколько полно и глубоко учитываются особенности правового положения дарителя при определении последствий нарушения им своих обязательств, можно судить об уровне правового регулирования отношений, связанных с договором дарения.
К чести российских правоведов можно отметить, что специфика правового положения дарителя в правоотношениях, связанных с дарением, учитывалась ими в полной мере. Например, у Г.Ф. Шершеневича применительно к последствиям гибели вещи, подлежащей передаче одаряемому по договору дарения, мы находим следующее суждение: «Если дарение состоит в обязательстве передать вещь, то гибель вещи или изъятие ее из обращения являются достаточным основанием для прекращения обязательственного отношения. Ответственность дарителя за сохранение подаренной вещи до передачи может возникнуть только в случае злого умысла или грубой неосторожности, близкой к первому. Хотя от воли самого дарителя зависело установить обязательственное отношение, но, если оно установлено, оно должно быть выполнено, тем более, что одаренный, ввиду своего права, мог сделать соответствующие распоряжение и вступить в сделки. Но, с другой стороны, ответственность его и не может быть чрезмерной, ввиду безмездного (безвозмездного. - В.В.) характера сделки, ввиду оказываемого имблагодеяния»'.
В проекте Гражданского уложения можно обнаружить ряд норм, устанавливающих специальные последствия на случай неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательств, вытекающих из договора дарения.
Первое правило гласит, что «даритель, не исполнивший своего обязательства, отвечает за доходы с подаренного имущества и обязан платить проценты за просрочку лишь со времени предъявления к нему иска» (ст. 1792). В материалах Редакционной комиссии говорится, что это правило, составляющее исключение из общих положений об ответственности должника за просрочку или неисполнение обязательства, вытекает из особого свойства дарения как безвозмездного договора, поскольку было бы несправедливо сравнивать бескорыстного дарителя, не исполнившего своего обязательст-
Шершеневич Г.Ф. Курс гражданского права. Т. 2. С. 131.
ва, с обыкновенным должником, получившим или выговорившим себе имущественный эквивалент по возмездному договору'.
Согласно второму правилу «даритель не отвечает ни за скрытые недостатки, ни за отсуждение подаренного имущества» (ст. 1793). По поводу этого правила Редакционная комиссия отметила, что обязательство очистки (т.е. обязанность продавца передать покупателю имущество свободным от прав третьих лиц), а также ответственность продавца по договору продажи за скрытые недостатки или отсуждение проданного имущества могут быть по аналогии распространены и на другие способы возмездного отчуждения имущества. Однако указанные последствия не должны применяться к дарителю, поскольку одаряемый приобрел имущество безвозмездно, и в силу только того обстоятельства, что подаренное ему имущество оказалось с недостатками или было у него отобрано для передачи действительному собственнику, в сущности не несет никаких убытков2'