Смекни!
smekni.com

Договорное право 2 (стр. 44 из 156)

Думается, ответы на эти вопросы следует искать в рамках более общей проблемы о соотношении всех законоположений (включая и публично-правовые), предусматривающих ограничения дарения. Данная проблема впервые поставлена в юридической литературе А.Л. Маковским, им же предложено и ее решение, которое состоит в следующем. «Применение правил, тем или иным образом ограничивающих дарение, в случае их кол­лизии, - указывает А.Л. Маковский, - не может быть альтернативным. Во­прос о их соотношении должен решаться, как правило, по наиболее ограни­чительному варианту либо путем «сложения» этих ограничений (например, к дарению имущества унитарным предприятием акционерному обществу должны применяться и п. 4 ст. 575, и п. 1 ст. 576), либо путем «поглоще­ния», то есть применения наиболее строгого из них (в частности, к подар-

кам государственным служащим, если они вообще запрещены, не может применяться правило о допустимости «обычных подарков»). Объясняется такой подход исключительностью безвозмездных отношений в общей мас­се имущественных отношений, регулируемых гражданским правом»1'

Подход А.Л. Маковского нам представляется правильным, позволяю­щим дать ответы в том числе и на поставленные вопросы применительно к учреждениям (субъектам права оперативного управления), выступающим в роли дарителя по договору дарения имущества, принадлежащего послед­ним на праве оперативного управления. Решая указанные вопросы «по наи­более ограничительному варианту», мы должны прийти к следующим вы­водам. Поскольку в соответствии с п. 1 ст. 298 ГК учреждению вовсе за­прещено отчуждать или иным образом распоряжаться закрепленным за ним имуществом и имуществом, приобретенным за счет средств, выделенных ему по смете, стало быть, оно не имеет права совершать дарение указанно­го имущества, в том числе и с согласия собственника. Такие сделки явля­ются ничтожными как противоречащие закону.

Что касается имущества, приобретенного учреждением, которому раз­решена предпринимательская деятельность, за счет доходов от такой дея­тельности, то «наиболее ограничительным вариантом» в данной ситуации является признание за учреждением права дарения указанного имущества при условии получения согласия на то собственника имущества учреждения.

В-шестых, определенные ограничения дарения предусмотрены в от­ношении субъекта права общей совместной собственности. Дарение имущества, находящегося в общей совместной собственности, допускается по согласию всех участников совместной собственности с соблюдением правил, регулирующих порядок распоряжения имуществом, находящимся в совместной собственности (п. 2 ст. 576 ГК).

И здесь возникает вопрос о соотношении положения, содержащегося в п. 2 ст. 576 ГК (о том, что для дарения имущества из общей совместной собственности требуется согласие всех участников общей совместной соб­ственности), и общих положений, касающихся порядка распоряжения та­ким имуществом (ст. 253 ГК). Указанные общие положения говорят о том, что при распоряжении имуществом, находящимся в совместной собствен­ности, согласие всех участников общей совместной собственности незави­симо от того, кем из них совершается сделка, предполагается. Означает ли это, что, например, один из супругов или один из участников крестьянского (фермерского) хозяйства могут подарить одаряемому имущество, находя­щееся в общей совместной собственности, не испрашивая специально со­гласия остальных участников общей совместной собственности (соответст-

1 Маковский А.Л. Указ. соч. С. 313.

венно другого супруга или иных членов крестьянского (фермерского) хо­зяйства), поскольку такое согласие предполагается? Или всякий раз необ­ходимо в положительном смысле решать вопрос о получении согласия ос­тальных участников общей совместной собственности на совершение дого­вора дарения?

Исходя из необходимости решать этот вопрос «по наиболее ограничи­тельному варианту», следует, видимо, признать, что для дарения имущест­ва, находящегося в общей совместной собственности, необходимо положи­тельно выраженное согласие каждого ее участника.

В-седьмых, соблюдение некоторых дополнительных условий, которые можно рассматривать и в качестве ограничения дарения, требуется при со­вершении дарения не самим дарителем, а его представителем по доверен­ности. В этом случае полномочия представителя на совершение дарения, обозначенные в доверенности, должны носить не общий, а конкретный ха­рактер: в доверенности должны быть указаны конкретный предмет дарения и конкретный одаряемый. Несоблюдение этого требования влечет ничтож­ность как самой доверенности, так и договора дарения.

СОДЕРЖАНИЕ ДОГОВОРА ДАРЕНИЯ

О содержании договора дарения (правах и обязанностях сторон) мож­но говорить лишь применительно к договору обещания дарения. Что каса­ется договора дарения, совершаемого путем передачи подаренного имуще­ства одаряемому, то он представляет собой договор-сделку, т.е. юридиче­ский факт, порождающий право собственности на подаренное имущество у одаряемого и соответственно прекращающий право собственности дарите­ля; договорная природа такого дарения выражается лишь в том, что переда­ча одаряемому подаренного имущества требует согласия последнего на принятие дара; впрочем, такое согласие предполагается.

Итак, договор обещания дарения порождает одностороннее обязательст­во дарителя передать объект дарения одаряемому и корреспондирующее дан­ному обязательству право одаряемого требовать от дарителя передачи дара.

Особенностью договора дарения является то, что в изъятие из общего положения о недопустимости одностороннего прекращения гражданско-правового обязательства, за исключением случаев, установленных законом (ст. 310 ГК), стороны договора дарения наделены широкими правами по одностороннему прекращению обязательства, вытекающего из договора дарения.

Так, одаряемый вправе в любое время до передачи ему дара от него отказаться, в результате чего договор дарения считается расторгнутым. А расторжение договора, как известно, влечет и прекращение обязательства

(п. 1 ст. 573, п. 1 ст. 453 ГК). Закон предусматривает лишь определенные требования к форме, в которую должен быть обличен отказ одаряемого от принятия дара: если договор дарения был заключен в письменной форме, отказ от дара также должен быть совершен одаряемым в письменной фор­ме; а в случаях, когда договор дарения был зарегистрирован (например, при дарении недвижимости), отказ от принятия дара также подлежит государст­венной регистрации. Реализация одаряемым права отказаться от дара до его передачи, как правило, не влечет для него никаких последствий. Исключе­ние предусмотрено лишь для тех случаев, когда договор обещания дарения был заключен в письменной форме, и состоит оно в том, что даритель впра­ве требовать от одаряемого возмещения реального ущерба, причиненного отказом принять дар (пп. 2, 3 ст. 573 ГК).

Особое правовое положение дарителя как субъекта одностороннего обязательства, исполнение которого влечет увеличение имущества одаряе­мого за счет уменьшения имущества дарителя, не получающего ничего вза­мен, нашло свое выражение в наделении его при определенных обстоятель­ствах правом на отказ от исполнения договора дарения без всяких для себя негативных последствий. В частности, даритель вправе отказаться от ис­полнения договора обещания дарения, если после заключения договора имущественное или семейное положение либо состояние здоровья дарителя изменилось настолько, что исполнение договора в новых условиях приведет к существенному снижению уровня его жизни (п. 1 ст. 577 ГК). Как видим, наступление обстоятельств, дающих право дарителю отказаться от испол­нения договорного обязательства перед одаряемым, в данном случае никак не связано с поведением последнего. Не зависит это право дарителя также и от его собственного поведения: ухудшение имущественного состояния или семейного положения, а также состояния здоровья дарителя могут быть вызваны в том числе и неправильным поведением самого дарителя (в жи­тейском смысле), но это никак не влияет на его возможности отказаться от обещанного дарения.

Другой случай, когда даритель может отказаться от исполнения дого­вора дарения, напротив, напрямую связан с порочащим поведением ода­ряемого (покушение на жизнь и здоровье самого дарителя, членов его се­мьи или родственников). В подобной ситуации даритель, не реализовавший своего права на отказ от исполнения дарственного обязательства, не лиша­ется права позже потребовать отмены состоявшегося дарения (п. 2 ст. 577 ГК). Отказ дарителя от исполнения договора дарения не дает одаряемому права требовать возмещения убытков.

Если даритель не воспользовался своим правом на отказ от исполне­ния договора дарения и не исполнил своего обязательства, для него могут

наступить последствия, предусмотренные ГК на случай неисполнения должником гражданско-правового обязательства. В частности, если объек­том дарения являлась индивидуально-определенная вещь, одаряемый мо­жет потребовать отобрания указанной вещи у дарителя и передачи ее ода­ряемому (ст. 398 ГК). Кроме того, к дарителю может быть применена и от­ветственность за неисполнение обязательства.

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ СТОРОН по ДОГОВОРУ ДАРЕНИЯ

Несмотря на всю специфику договора дарения (обещания дарения), неисполнение или ненадлежащее исполнение вытекающего из него обяза­тельства влечет ответственность, предусмотренную для должника, нару­шившего гражданско-правовое обязательство (гл. 25 ГК). Данное обстоя­тельство (возложение ответственности на дарителя, нарушившего обяза­тельство) иногда вызывает непонимание в юридической литературе. Так, И.В. Елисеев, рассматривая вопрос о последствиях неисполнения дарите­лем договора обещания дарения, пишет: «Если же предмет дарения - вещь, определяемая родовыми признаками, то право на получение дара может сузиться до права на возмещение убытков (п. 2 ст. 396 ГК)... Жаль, - со­крушается И.В. Елисеев, - что законодатель не учел такой возможности и не предотвратил ее. Указанное право одаряемого, хотя и основано на зако­не, но выглядит весьма ущербным с точки зрения морали»'.