Как видим, конституционное регулирование здесь весьма обстоятельное.
2. Труд и связанные с ним социальные права, свободы и обязанности
В течение длительного времени эта группа прав и свобод выступала в какой-то мере как антипод вышеизложенным. С тех пор, как рабочий класс оформился политически, то есть примерно с середины прошлого века, право на труд стало одним из важнейших лозунгов в его борьбе. Социалистические конституции, начиная со сталинской, открывали этим правом разделы и главы о правах граждан (в последнее время, правда, от этой традиции стали отходить). Оно выдвигалось как мощный аргумент в защиту социалистической системы, освободившей якобы человека от кризисов перепроизводства и безработицы. И не случайно законодатель в демократических странах, особенно на подъеме демократического движения после второй мировой войны, стал также включать указанное право в конституции.
Проблема, однако, заключается в том, что в условиях рыночной экономики такое право не может иметь юридического механизма своей реализации, если его понимать как «право на получение гарантированной работы с оплатой труда по его количеству и качеству» (см. ч. 1 ст. 118 Конституции СССР 1936 г.). Несмотря на строгий централизм управления экономикой и предписания трудового законодательства, обязывавшего администрацию предприятий и учреждений принимать на работу обратившихся за ней граждан в случае наличия рабочего места, на практике никто не мог заставить ее сделать это против своей воли. Тем более это невозможно в условиях господства частной собственности. Правда, социалистическая экономическая система стимулировала увеличение численности занятых при низкой производительности их труда и низком, как правило, его качестве. Безработица была устранена искусственным путем: там, где дела хватало на пятерых, заняты были пятнадцать, двадцать и более. В результате всем гарантировалась заработная плата, но на весьма низком уровне. И все же в таких социалистических странах, как Китай, Югославия, ликвидировать безработицу не удалось даже указанным образом.
Тем не менее один из основных законов Финляндии – Форма правления Финляндии 1919 года – гласит в части второй § 6: «Право граждан на труд находится под особой защитой государства. Задачей государственной власти является предоставление в случае необходимости гражданину Финляндии возможности работать, если законом не установлено иное».
Составители конституций в некоторых демократических странах, понимая ситуацию (народ-то требует права на труд), искали выход в использовании особых юридических конструкций, которые позволяли бы, провозгласив данное право и удовлетворив тем самым социальные ожидания, не допустить все же предъявления в судах исков к государству с требованием предоставить рабочее место на основании конституционной нормы.
Например, в Конституции Италии право на труд записано не в части I «Права и обязанности граждан», а во вводной части «Основные принципы», где содержатся, в частности, такие нормы-принципы и нормы-цели, как: «Италия – демократическая Республика, основанная на труде» (часть первая ст. 1); «Задача Республики – устранять препятствия экономического и социального порядка, которые, фактически ограничивая свободу и равенство граждан, мешают полному развитию человеческой личности и эффективному участию всех трудящихся в политической и социальной организации страны» (часть вторая ст. 3). В этом контексте и записана норма части первой ст. 4 о праве на труд: «Республика признает за всеми гражданами право на труд и способствует созданию условий, которые делают это право эффективным». Это, стало быть, принципы государственной политики, реализация которых не подлежит обеспечению через суд.
Напротив, в Испании, где положения Конституции конструировались с учетом Международных пактов о правах человека 1966 года, содержащих взвешенные формулировки, ч. 1 ст. 35, помещенной среди прочих статей о правах и обязанностях, гласит: «Все испанцы обязаны трудиться и имеют право на труд, на свободный выбор профессии или занятия, на продвижение посредством труда и на вознаграждение, достаточное для удовлетворения своих потребностей и потребностей своей семьи, причем ни в каком случае не может осуществляться дискриминация по признаку пола». Впрочем, несмотря на такую категорическую формулировку, безработица в Испании приобрела довольно значительные масштабы. Конституционный трибунал в 1981 году указал, что право на труд не затрагивает свободы трудиться, но предполагает также право на рабочее место и как таковое имеет индивидуальный и коллективный аспекты. В индивидуальном плане, отраженном в ч. 1 ст. 35, право на труд конкретизируется в равном праве всех на определенное рабочее место при условии соответствия требованиям и в праве продолжать или сохранять свое занятие и не быть несправедливо уволенным. В коллективном плане, отраженном в ч. 1 ст. 40, которая находится в главе о руководящих принципах экономической и социальной политики, чьи положения непосредственно не подлежат судебной защите, право на труд означает поручение публичным властям обеспечить полную занятость, ибо в противном случае осуществление права на труд одной частью населения означало бы отрицание этого права для другой части. Судья Аросамена в своем особом мнении отметил, что право на труд сформулировано скорее как цель, к которой следует стремиться публичным властям, чем как субъективное право по отношению к государству*.
* См.: Álvares Conde E. Curso de Derecho Constitutional. Madrid: Tecnos 1992, р. 392.
Таким образом, право на труд может пониматься либо как право на получение гарантированной оплачиваемой работы, но оно трудно реализуемо (если не считать пособий по безработице), либо как право на сохранение своего уже существующего рабочего места, то есть запрет произвольного увольнения. Государство имеет в своем распоряжении определенные экономические рычаги, побуждающие предпринимателей сохранять рабочие места и увеличивать их количество. Административные же методы здесь, как правило, бесполезны, ибо влекут отток капиталов.
Что касается права на выбор профессии или занятия, то реализация его также объективно зависит от наличия спроса и оно также практически не может быть защищено в судебном порядке.
Части 2 и 3 ст. 70-b венгерской Конституции содержат еще два унаследованных от социализма лозунга, реализация которых весьма сомнительна. Согласно ч. 2 каждый имеет право на равное вознаграждение за одинаковую работу без всякой дискриминации. В первой половине XX века это правило еще было уместно. Ныне же, когда все шире распространяется контрактный способ найма квалифицированных специалистов, включая и сферу физического труда, предполагающий тайну содержания трудового контракта, данный конституционный принцип выглядит анахронизмом. В ч. 3 сказано, что каждый трудящийся имеет право на доход, соответствующий количеству и качеству затраченного им труда. Но кто определит это соответствие? При контрактной системе только работодатель, а при старой системе только рынок. В обоих случаях защитить такое право в судебном порядке вряд ли возможно. Тем не менее даже в греческой Конституции абзац второй ч. 1 ст. 22 провозглашает, что «все работающие имеют право независимо от пола и других различий на одинаковую оплату равного труда». Следует, однако, отметить, что и при такой формулировке гарантировать соблюдение данного принципа юридически далеко не всегда возможно. Прежде всего потому, что сравнению поддается только однородный труд, да и то не в каждом случае.
В целом ряде конституций провозглашается свобода труда, иногда запрещение принудительного труда. Так, п. XIII ст. 5 бразильской Конституции предусматривает право каждого свободно осуществлять любой труд, занятие или профессию в соответствии с профессиональными квалификациями, установленными законом. Очень подробно регулирует свободу труда ст. 5 мексиканской Конституции, согласно которой «никому не может быть запрещено посвящать себя любой разрешенной законом профессии, заниматься промышленной либо торговой деятельностью или трудом по своему выбору» (предложение первое части первой). Этот принцип дополняется и конкретизируется целым рядом норм, включая запрещение принудительного труда. В социалистических конституциях свобода труда обычно не провозглашается.
Обязанность трудиться, которая в демократических странах имеет скорее моральное, чем юридическое значение, в странах социализма подчас оборачивается принуждением к труду (борьба с «тунеядством» и т.п.).
В отдельных конституциях, особенно в социалистических и постсоциалистических, можно встретить такие права, как право на здоровые и безопасные условия труда, право на отдых или на ограниченное рабочее время и т.п. Эти права защитимы юридически.
Что касается социалистического принципа оплаты труда «в соответствии с его количеством и качеством» (часть третья ст. 56 Конституции КНДР), то это также одна из мифологем, обильно представленных в социалистических законодательных текстах и иногда переходящих, как мы только что видели, в постсоциалистические. Если соразмерить качество разнородного труда (а подчас и количество) может только рынок, влияние которого на заработную плату социализм исключает, то решение проблемы неизбежно оставляется на произвольное усмотрение власти.
Примечательно положение первоначальной редакции части третьей ст. 42 китайской Конституции: «Государство поощряет граждан к занятию добровольным безвозмездным трудом» (предложение четвертое). В 1993 году слово «безвозмездным» было исключено, и фраза приобрела другое, но тоже символическое значение: получается, что без государственного поощрения граждане трудятся только по принуждению.