Однако есть в рассматриваемой норме уголовного закона и еще одно заметное противоречие. Обязанность по воспитанию детей - прямое, установленное Конституцией РФ, а также семейным законодательством требование, в уголовно-правовом дублировании которого, на наш взгляд, нет острой необходимости. В обычной жизни в нормальных семьях дети и так находятся под надзором и контролем своих родителей.
Что же касается отклоняющегося развития подростков, то оно выступает либо показателем недостаточного внимания к воспитательному процессу со стороны взрослых, либо их неспособностью оказывать сколько-нибудь значимое влияние на них. В результате возникает вопрос: какой смысл передавать несовершеннолетних преступников родителям или лицам, их заменяющим, на которых семейным законодательством возложены эти же обязанности, если они уже не справились с поставленной перед ними задачей и, судя по всему, текущее положение дел вряд ли изменится?
Еще один вид принудительного воспитательного воздействия на несовершеннолетнего преступника представляет собой возложение на него обязанности загладить причиненный вред. По поводу его существования в литературе имеется гораздо меньше критических высказываний. Скорее наоборот, ученые в большинстве своем это законодательное решение поддерживают[19].
С одной стороны, возложение обязанности загладить вред, причиненный преступным посягательством, выступает справедливой с социальной точки зрения мерой. По нашему мнению, велико и ее воспитательное значение. Однако по объективным причинам восстановление причиненного ущерба таким образом возможно, только когда преступление влечет материальные последствия и не касается деяний, имеющих формальный состав. Но и материальные составы преступлений не всегда предполагают подобную возможность, особенно когда приводят к наступлению невосполнимых последствий. Взять, к примеру, причинение смерти человеку или причинение тяжкого вреда здоровью. Ясно, что жизнь человека нельзя вернуть, нет и такого эквивалента, которым можно было бы ее заменить. Представляется весьма сложным даже оценить указанный вред. Отсюда не может быть и речи и о каком-либо полноценном заглаживании вреда при совершении подобных деяний.
По сути, реальное восполнение ущерба возможно, лишь когда он имеет стоимостное выражение, т.е. когда дело касается причинения имущественного вреда. Но и в этом вопросе несовершеннолетний существенно ограничен. Во-первых, загладить вред лицо данной возрастной категории сможет лишь в пределах той суммы, которой оно располагает, а несовершеннолетние, как правило, не имеют какого-либо более-менее значимого имущества. Во-вторых, единственным вариантом разрешения такой ситуации выступает привлечение подростка к трудовой деятельности и возмещение ущерба, причиненного преступлением, за счет доходов от нее. Но воплощение в жизнь этого варианта заглаживания вреда также обременено рядом препятствий.
Причина в том, что сегодня не существует эффективного механизма реализации этой меры, и, как представляется, его довольно трудно создать. Это объясняется тем, что мало кто из работодателей, по закону свободных в выборе работников, решится взять на работу лиц с криминальным прошлым, да к тому же не имеющих достаточного уровня квалификации для качественного выполнения той или иной деятельности.
Кроме того, нельзя забывать, что труд подростков предполагает ряд ограничений выполнения ими трудовых функций. Для них ТК предусматривает льготные условия труда, более короткий рабочий день, запрет на производство ночных работ, на увольнение без согласия комиссии по делам несовершеннолетних и т.д., что, естественно, невыгодно работодателю, поскольку выступает для него дополнительным, в том числе и в материальном плане, обременением. В данной связи требование трудоустроиться для несовершеннолетнего на практике, по справедливому замечанию А.А. Ашина, неисполнимо даже при содействии ему комиссии по делам несовершеннолетних[20].
Помимо перечисленных выше к числу средств воздействия на несовершеннолетнего преступника УК предусматривает ограничение досуга и установление особых требований к поведению несовершеннолетнего. В отличие от них, данная мера больше всего соответствует критериям уголовно-правового принуждения и, думается, более точно соответствует целям и задачам профилактики ювенальной преступности. Этот вид воздействия гораздо более реалистичен в плане их достижения, а способы воспитательного воздействия соответствуют требованиям Минимальных стандартных правил ООН, касающихся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних (Пекинские правила 1985 г.)[21].
Однако, законодатель в данном случае, как, впрочем, и в предыдущем, фактически не называет конкретную меру уголовно-правового характера, а перечисляет лишь некоторые формы ограничения досуга и способы коррекции поведения подростка. Приведенная в ст. 90 УК формулировка не содержит указания на то, кем эта мера применяется. Довольно неопределенным представляется и порядок ее реализации и т.д. То, о чем законодатель говорит в указанной статье, больше подходит для описания полномочий, предоставляемых соответствующим органам по применению принудительных мер воспитательного воздействия, но не подходит для обозначения самих этих мер[22].
Наконец, в УК среди принудительных мер воспитательного характера можно выделить еще одно средство уголовно-правового воздействия. Оно не закреплено в перечне, предусмотренном ст. 90 УК, но место, которое отвел ему законодатель, и способ описания, использованный разработчиками УК, позволяют рассматривать его в указанном качестве[23]. Имеется в виду помещение несовершеннолетнего преступника в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа органа.
С одной стороны, это определение содержит признаки самостоятельного средства уголовно-правового принуждения, а указание на то, что данная мера применяется наряду с освобождением от наказания, дает возможность говорить о ней как об альтернативе наказанию [24]. Однако, с другой стороны, помещение в специальное учреждение закрытого типа предполагает лишение права выбора места пребывания и жительства, а также ограничение права передвижения по территории РФ, т.е. личной свободы осужденного[25], что по шкале ограничения прав и свобод человека ставит его в один разряд с наказанием.
По справедливому замечанию Е. Поводовой, "помещение несовершеннолетнего в специальное учебно-воспитательное учреждение никак не согласуется с сущностью, содержанием и тяжестью (объемом и характером претерпевания личных лишений) принудительных мер воспитательного воздействия, не вписывается в систему этих мер" <10>. Условия содержания в такого рода учреждениях, согласно ФЗ "Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних" 1999 г. и Типовому положению о специальном учебно-воспитательном учреждении для детей и подростков с девиантным поведением, утвержденному Постановлением Правительства РФ N 420 от 25 апреля 1995 г., предусматривают примерно такие же правоограничения, какие характеризуют и порядок исполнения наказания в виде лишения свободы в воспитательной колонии, например: ограничение свободного входа на территорию учреждения посторонних лиц; изоляцию воспитанников, исключающую возможность их ухода с территории учреждения по собственному желанию; круглосуточное наблюдение и контроль за воспитанниками, в том числе во время, отведенное для сна, и т.д. Для осуществления этих мер в спецучреждении создается режимная служба[26]. Поэтому, по сути, данная мера представляет собой более мягкий вариант изоляции осужденного от общества, т.е. альтернативный, учитывающий особенности уголовной ответственности несовершеннолетних вид лишения свободы. В такой форме, по нашему мнению, данную меру и следовало бы закрепить в УК, либо поместив ее в общий перечень наказаний, предусмотренный ст. 44 УК, либо - в перечень наказаний, назначаемых несовершеннолетним в ст. 88 УК, уточнив ее назначение.
Таким образом можно утверждать, что на данный момент в УК нет правовых оснований для дифференциации мер воспитательного воздействия на отдельные виды, поскольку фактически ст. 90 УК перечисляет не разные уголовно-правовые средства, а лишь способы воздействия на несовершеннолетних преступников, которые, по сути, составляют содержание одной и той же принудительной меры уголовно-правового характера.
В литературе обоснованно указывается, что оптимальным вариантом законодательной регламентации принудительных мер воспитательного воздействия - помещение их в раздел "Иные меры уголовно-правового характера". В качестве самих этих мер целесообразно оставить передачу несовершеннолетнего под надзор специализированного органа, полномочного устанавливать те или иные требования к поведению осужденного и контролировать их исполнение. В содержание данного средства воспитательного характера следует включить все способы воздействия на несовершеннолетнего, предусмотренные ст. 90, за исключением предупреждения[27].
Глава 3. Применение и содержание принудительных мер воспитательного характера
УК РФ в ст. 90 предусматривает для несовершеннолетних особый вид освобождения от уголовной ответственности - с применением принудительных мер воспитательного воздействия (ПМВВ). Применение данного вида освобождения от уголовной ответственности осуществляется только при наличии совокупности следующих оснований: