Вышеизложенное свидетельствует о том, что С.П. Мороз предложена система инвестиционных договоров, которые, исходя из приведенных примеров, регулируют также порядок осуществления инвестиционной деятельности, реализации инвестиционного проекта.
В Российской Федерации является распространенным инвестиционный контракт, заключаемый на покупку акций на рынке ценных бумаг. Например, М. Никифорова в качестве определения таких договоров использует термин "инвестиционный контракт", под которым понимает контракт, обеспечивающий вложение капитала с целью обеспечения дохода или прибыли от его использования, т.е. фактически договор, регулирующий порядок осуществления инвестиционной деятельности [18, с. 75].
2. ИНВЕСТИЦИОННЫЙ ДОГОВОР С РЕСПУБЛИКОЙ БЕЛАРУСЬ
КАК ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВОЙ ДОГОВОР
В литературе договоры, подобные инвестиционному договору с Республикой Беларусь, чаще всего именуются инвестиционными соглашениями, реже – инвестиционными контрактами [29, с. 81-90]. По вопросу их правовой природы существует множество теорий, которые рассматривают инвестиционные соглашения как договоры, имеющие международно-правовой статус, регулируемые исключительно международным правом, как административный договор, как институт международного частного права, как гражданско-правовой договор [21, с. 140-144].
Ввиду имеющегося сходства представляется целесообразным рассмотреть следующие вопросы: относится ли инвестиционный договор к международному договору и регулируется ли он международным правом; является ли инвестиционный договор институтом международного частного права, гражданско-правовым договором, административным договором, публично-правовым договором.
В доктрине международного частного права преобладающей является позиция авторов, согласно которой "предметом регулирования в международном частном праве являются отношения гражданско-правового характера; международное частное право входит в состав гражданского, внутреннего права, а наука международного частного права является одной из гражданско-правовых наук" [8, c. 28].
Кроме того, согласно ст. 3 ИК инвесторами могут быть не только иностранные юридические и физические лица, но и субъекты хозяйствования Республики Беларусь, поэтому инвестиционный договор может вообще не иметь статуса договора, обремененного иностранным элементом, и международное частное право к нему будет не применимо, поэтому инвестиционный договор в целом не следует рассматривать как институт международного частного права, а только в конкретных ситуациях, когда на стороне инвестора выступает иностранный субъект, кроме публичного образования (государства, органов власти) [27, с. 226].
На сегодняшний день законодательству Республики Беларусь не известна конструкция административного договора, хотя в доктрине административного права существуют теории, посвященные рассматриваемым договорам. Исходя из этого, представляется необходимым выделить основные признаки административного договора и сравнить их с признаками инвестиционного договора.
Общими признаками является участие в них в качестве одной из сторон органа государственного управления или государства, юридическое неравенство сторон, возможность одностороннего изменения и прекращения договора властным субъектом без согласия другой стороны, предметом договора является регулирование управленческих, организационных отношений, связанных с решением социальных проблем [6, c. 366-375].
По законодательству Республики Беларусь инвестиционный договор заключается в целях реализации инвестиционного проекта и по нему предоставляется государственная поддержка. Государство в данной ситуации выступает по двум линиям связи: как суверен и как непосредственный участник гражданских правоотношений. Проблема состоит в том, что от властных полномочий государства и административно-территориальных единиц сложно абстрагироваться даже тогда, когда они непосредственно вступают в гражданско-правовые отношения, основанные на равенстве субъектного состава.
Тем не менее ст. 1, 124 Гражданского кодекса Республики Беларусь (далее – ГК) включают Республику Беларусь и административно-территориальные единицы в число субъектов гражданского права. А это означает обязательность соблюдения ими основных начал гражданского законодательства, закрепленных в ст. 2 ГК, и прежде всего принципа равенства участников отношений, регулируемых гражданским законодательством, и делает невозможным использование государством властных полномочий при осуществлении им своей гражданской правосубъектности. Данное утверждение может быть одним из признаков, который поможет при ответе на вопрос, в качестве кого выступает государство (суверена или частного лица) в тех или иных отношениях. В качестве второго признака можно использовать критерий, предложенный Д.Н. Бахрахом, а именно: участвуя в административном договоре государственный орган (государство) подчиняется запретительному типу правового регулирования (запрещено все, что прямо не разрешено законом), будучи стороной гражданско-правового договора – общедозволительному (разрешено все, что прямо не запрещено законом) [5, c. 343].
По инвестиционному договору государственная поддержка предоставляется в виде принятия нормативно-правового акта уполномоченным органом государственного управления в порядке, предусмотренном законодательством Республики Беларусь, после издания которого заключается названный договор. Такой нормативный правовой акт является элементом юридического состава, необходимого для заключения инвестиционного договора. Принимая его, Республика Беларусь в лице своих уполномоченных органов выступает как суверен, призванный регулировать общественные отношения, в том числе и во исполнение положений инвестиционного законодательства. Данный акт порождает административные отношения между государством как сувереном и инвестором, заключившим инвестиционный договор, основанные на принципе власти и подчинения (например, обязанность уплаты инвестором налога по льготной ставке ввиду предоставленной гарантии), является источником права и в целом не регламентирует условия договора. Затем (после принятия названного нормативного акта) заключая договор, Республика Беларусь в лице уполномоченных органов государственного управления выступает стороной инвестиционного договора, но уже как частное лицо – участник гражданского оборота, с чем свидетельствуют ст. 46-48 ИК.
Если рассматривать тезис, что в названном договоре государство выступает как суверен, тогда получится, что в самом инвестиционном договоре оно непосредственно без принятия соответствующих нормативных правовых актов может указать отдельные виды государственной поддержки, которые будут предоставлены, и договор будет являться источником права, регулировать управленческие отношения, что противоречит ст. 46-48 ИК. Названный договор заключается по свободному усмотрению сторон.
Инвестиционный договор регулирует инвестиционные отношения, которые, по мнению А.Г.Богатырева, являются прежде всего отношениями собственности и по поводу собственности [7, c. 22-27]. Отношения, опосредующие осуществление действий по вложению инвестиций в целях получения прибыли и/или иного социального эффекта в ходе реализации инвестиционного проекта, являются, по своей сути, имущественными, товарно-денежными стоимостными отношениями, регулируемыми прежде всего гражданским правом. Именно указанные отношения (т.е. гражданско-правовые), а не управленческие, построенные на началах власти и подчинения, являются предметом регулирования инвестиционного договора.
В ст. 46 ИК установлено, что договор может содержать взаимные обязательства сторон по развитию производственной и социальной инфраструктуры региона, иные условия в зависимости от специфики инвестиционного проекта; при этом изменение условий договора допускается только с взаимного согласия сторон, если иное не предусмотрено договором (ст. 48). В связи с этим, представляет интерес следующее. В.И. Новоселов, сравнивая термины "обязательства" и "обязанности", отмечает, что обязательства предполагают, "что сторона – организатор берет их на себя самостоятельно, а не в силу прямого предписания законодательного или иного нормативного акта (в этом случае был бы уместен термин "обязанности"). При этом учитываются конкретные жизненные обстоятельства и, главным образом, реальные возможности, которыми располагает исполнительный орган как сторона-организатор отношений [19, c. 22-27].
Таким образом, получается, что сторона – государство в инвестиционном договоре действует согласно разрешительному типу регулирования, отношения между сторонами строятся на началах равенства и эквивалентности, так как предмет договора составляют имущественные, товарно-денежные отношения по вложению инвестиций в инвестиционный проект.
Сам по себе договор порождает договорное правоотношение (обязательство). Административное правоотношение возникает из нормативного правового акта, предусматривающего дополнительные гарантии Республики Беларусь [11, с. 137]. Указанный договор не будет являться и публично-правовым, поскольку не соответствует признакам таких договоров, изложенным в литературе [9, c. 64-66]. Ввиду этого инвестиционный договор является гражданско-правовым, что соответствует последним тенденциям в литературе и практике [29, с. 89].