Видовым объектом рассматриваемых преступлений являются интересы семьи и несовершеннолетних. Непосредственный объект вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления составляют общественные отношения в сфере гармоничного физического и нравственного развития личности. Дополнительный непосредственный объект может охватывать здоровье несовершеннолетнего (ч. 3 ст. 150 УК РФ).
Потерпевшими от преступления, предусмотренного статьей 150 УК РФ, являются лица, не достигшие восемнадцатилетнего возраста. При этом нормы данной статьи могут быть применены только в том случае, если потерпевший – несовершеннолетнее лицо, может являться субъектом того преступления в которое оно вовлекается совершеннолетним лицом. В соответствии с этим потерпевшим по ст. 150 УК РФ является лицо в возрасте от 16 до 18 лет, а в некоторых случаях, предусмотренных п. 2 ст.20 УК РФ, лицо в возрасте от 14 до 18 лет. До недавнего времени в судебной практике и науке шли споры по поводу возраста потерпевшего по ст. 150 УК РФ, однако решение этих споров было очевидным и лежало на «поверхности» - лица в возрасте до 16, а в некоторых случаях до 14 лет быть субъектами преступления не могут и не интересуют уголовное право в принципе. Они не могут совершить преступление, а следовательно и не могут быть вовлечены в совершение преступления. Данное положение дел можно было бы изменить если в названии и содержании ст. 150 УК РФ изменить категорию «преступление» на категорию «преступная деятельность», на необходимость включения данного понятия в уголовный закон в науке уголовного права указывалось неоднократно[10], однако очевидно законодатель умышленно в ст. 150 УК РФ ставит под уголовно-правовую охрану именно эту возрастную группу. Законодатель не только не учел это предложение, напротив, в УК 1996 г. преступная деятельность не упоминается ни в нормах Общей, ни в нормах Особенной частей. Такая ситуация неизбежно приводит к возникновению пробелов в уголовном законе. Так, вовлечение малолетнего или несовершеннолетнего в преступную деятельность, безусловно, обладает более высокой степенью общественной опасности, чем вовлечение таких лиц в совершение одного преступления. Однако данное обстоятельство не получило своего отражения в действующем УК. Данный вопрос был урегулирован постановлением Пленума Верховного Суда от 14.02.2000 г. №7, который и положил конец всем спорам на эту тему. В п. 9 постановления сказано, что при совершении преступления несовершеннолетним, не подлежащим уголовной ответственности лицо, вовлекшее несовершеннолетнего в совершение этого преступления, в силу части 2 статьи 33 УК РФ несет ответственность за содеянное как исполнитель путем посредственного
причинения[11].
Объективная сторона преступления выражается в действиях взрослого (вовлечение), которые направлены на возбуждение желания у несовершеннолетнего совершить преступление.Опыт показывает, что известные трудности как у теоретиков, так и у практиков вызывает термин «вовлечение».Ни УК РФ, ни действующее Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 14 февраля 2000 г. № 7 «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних» не разъясняют, что именно следует понимать под вовлечением в преступление. Это вносит разногласия в деятельность правоохранительных органов и приводит к тому, что не всегда взрослые лица, вовлекшие несовершеннолетних в преступление, привлекаются к уголовной ответственности. Под вовлечением несовершеннолетнего в совершение преступления следует понимать разнообразные по характеру действия, побуждающие его участвовать в совершении одного или нескольких преступлений в качестве исполнителя или пособника. Термин «вовлечение» можно понимать двояко: как процесс по привлечению к участию в совершении преступления или как результат таких действий. В связи с этим мнения специалистов по поводу конструкции состава преступления разделились: одни считают что он формальный, другие что материальный. Некоторые ученные считают, что вовлечение будет иметь место только с началом исполнения несовершеннолетним объективной стороны того преступления в которое он вовлекается взрослым. Такой же позиции придерживался и Пленум Верховного Суда СССР. В своем постановлении «О практике применения судами законодательства по делам о преступлениях несовершеннолетних и о вовлечении их в преступную и иную антиобщественную деятельность» от 3 декабря 1976 года в п. 10 он указал: «Если несмотря на указанное воздействие подросток не стал участвовать в совершении преступления (хотя бы на стадии приготовления или покушения), действия взрослого должны расцениваться как покушение на вовлечение несовершеннолетнего в преступную деятельность»[12]. Однако уже Пленум Верховного Суда РФ в 2000 году разъясняя положения ст. 150 УК РФ указал в п. 8 постановления: «преступления, ответственность за которые предусмотрена статьями 150 и 151 УК РФ, являются оконченными с момента вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления либо антиобщественных действий независимо от того, совершил ли он какое-либо из указанных противоправных действий». С одной стороны хорошо что Пленум ВС РФ окончательно и однозначно разрешил проблему, определив состав преступления как формальный, однако плохо что решение этой проблемы, на мой взгляд, было найдено не совсем правильное. Своим разъяснением Пленум ВС РФ противоречит самой букве закона, так как в настоящее время привлечение к ответственности по ст.150 УК РФ возможно даже если взрослый просто побеседовал с несовершеннолетним, пытаясь его вовлечь в совершение преступления, а тот проигнорировал его слова. Во всяком случае радует хоть то, что после разъяснения на территории РФ будет вестись единая судебная практика по данному вопросу.
Кроме обязательного признака субъективной стороны (для формального состава это только деяние – вовлечение) в ст. 150 УК РФ говорится о факультативном признаке – способе, который также необходимо устанавливать для квалификации деяния как преступления. Перечень способов в ст. 150 УК РФ является неограниченным и включает: обещание, обман, угрозу, иной способ.
Обещание, какспособ вовлечения в преступление, предполагает принятие виновным лицом на себя обязательства (обязательств) предоставить определенные блага несовершеннолетнему в будущем, совершить какие-либо действия в его пользу (например, помочь устроится на работу, избежать уплаты долгов и т.д.)[13]. Условием выполнения этих действий является совершение несовершеннолетним одного или нескольких преступлений. Уверения и обязательства могут носить самый разный характер, относиться как непосредственно к несовершеннолетнему, так и другим, близким ему лицам (например, оказать помощь в лечении больной матери несовершеннолетнего).
Под обманом понимают такие слова, поступки и действия, которые намеренно вводят других в заблуждение, не соответствуют истине, являются ложными[14]. Обман означает сообщение несовершеннолетнему ложных сведений о каких-либо обстоятельствах, имеющих для него значение, либо умолчании о них, а также злоупотреблении доверием. Взрослый в таких случаях прибегает к различным хитростям, уловкам, притворству с целью вовлечь несовершеннолетнего в преступление. Как обман следует оценивать обещания, данные взрослым малолетнему или несовершеннолетнему с целью вовлечь его в преступление, которые он выполнять не собирался.
Угроза – обещание причинить какое-либо зло, неприятности, предполагает запугивание несовершеннолетнего причинением вреда его интересам или интересам его родных и близких, разглашением компрометирующих сведений или совершением других противоправных или аморальных действий. Содержание угрозы законом не ограничено, но если взрослый с целью вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступление угрожает ему применением физического насилия, то содеянное образует квалифицированный состав преступления, предусмотренный ч. 3 ст. 150 УК РФ. Реализация угрозы не охватывается ст. 150 УК РФ и требует самостоятельной юридической оценки.
К иным способам вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления можно отнести широкий спектр воздействий на психику несовершеннолетнего (за исключением обещаний, обмана и угроз), побуждающих его совершить преступление: месть, подкуп, уговоры, возбуждение чувства зависти, воспитание в духе «воровской романтики» и т.д.
Так как состав данного преступления был однозначно определен Пленумом ВС РФ как формальный, то совершенно очевидно, что с субъективной стороны вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления характеризуется прямым умыслом. Более того в соответствии с п. 8 постановления Пленума ВС РФ «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних» от 14 февраля 2000 года №7 следует устанавливать осознавал ли взрослый либо допускал, что своими действиями вовлекает несовершеннолетнего в совершение преступления. Если взрослый не знал о несовершеннолетии лица, вовлеченного им в совершение преступления, он не может привлекаться к ответственности по статье 150 УК РФ.
Цель и мотив как факультативные признаки субъективной стороны не указаны в диспозиции части 1 ст. 150 УК РФ, следовательно они не влияют на установление преступности совершенного деяния. Однако мотив подлежит обязательному установлению, так как 24 июля 2007 года федеральным законом № 211 законодатель установил его квалифицирующим признаком данного состава преступления, указав в ч. 4 ст. 150 УК РФ следующие мотивы: по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды, либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы. В добавок к вышесказанному следует заметить, что требования принципов полноты, объективности и всесторонности исследования всех обстоятельств происшедшего события, индивидуализации уголовной ответственности и наказания обязывают следствие и суд в каждом подобном случае устанавливать мотивы и цели, которыми руководствовался и ставил перед собой вовлекатель.