Здесь обнаруживаются весьма четкие закономерности. Если перед нами общий запрет, то ему корреспондируют только конкретные дозволения (разрешительное регулирование). И наоборот, если законодатель установил общее дозволение, то ему по логике существующих здесь связей – юридической логике! - должны соответствовать конкретные запреты (общедозволительное регулирование). Да и вообще общие дозволения и общие запреты, как мы видели, потому только и выделяются из общей массы аналогичных явлений, что они имеют “другую сторону” - соответственно конкретные запреты и конкретные дозволения, и, следовательно, они изначально конституируются в указанных соотношениях общего и конкретного.
Предпосылки рассматриваемых типов правового регулирования связаны с глубинными основами правового регулирования. Если общедозволительный порядок непосредственно связан с социальной свободой, то при демократическом режиме в обществе разрешительный тип правового регулирования, решающим компонентом которого являются общие запреты, ближайшим образом соотносится с необходимостью высокой упорядоченности общественных отношений, организованности общественной жизни и вытекающей отсюда социальной ответственности. Когда лица строят свое поведение в соответствии с началом “только это”, то, поскольку такой порядок не служит выражением тоталитарной власти, достигается положительный эффект – определенность и четкость в поведении, строгое следование тем его вариантам, которые предусмотрены в юридических нормах, индивидуальных правовых актах.
Значение разрешительного порядка помимо прочего заключается в том, что он может служить оптимальным способом упорядочения деятельности государственных органов, должностных лиц, обеспечивающим введение властных функций в строгие рамки и существенно ограничивающим возможности произвольных действий.
Рассматриваемый тип регулирования является не просто доминирующим, а, в сущности, единственным в области юридической ответственности. Последовательное проведение требований строжайшей законности предполагает такое построение юридической ответственности, при котором она в отношении правомочий компетентных органов имеет строго разрешительный характер и потому подчинена началу “только это”, или в иной формулировке – “не допускается иначе, как”.
3.2. Модели (системы) правового регулирования.
Рассмотрим вопрос, который является центральным и в какой-то мере итоговым в данной части книги, - о моделях правового регулирования.
Модели или системы правового регулирования во многом сопряжены с задачами, которые представляются людям (государству, законодателям, гражданам) в отношении данного участка жизни общества. Характером задачи, ее содержанием предопределяются и особенности правовых средств, при помощи которых она решается. Речь здесь идет о том, что законодатель заранее, с расчетом на будущее призван вырабатывать и закреплять в законе надлежащие юридические средства (особые формы, комплексы средств, юридические режимы), предназначенные для использования в любом случае, когда возникает соответствующая потребность.
Здесь следует различать две модели (или две системы) правового регулирования:
Первая модель – дозволительное или диспозитивное построение правового материала, суть которого – в предоставлении лицу возможности самому, своей волей определять свое поведение, что открывает простор для действий лица по своему усмотрению, “по произволу” в позитивном значении этого выражения. Модель, логическая схема построения правового материала в этом случае сводится к двум элементам; это – субъективное право + юридические гарантии.
Такого рода юридические гарантии состоят как в возложении на известных лиц определенных обязанностей (допустим, в отношении права собственности – обязанности всех субъектов не совершать никаких действий, нарушающих или ущемляющих право собственника, управомоченного лица), так и в сумме обеспечительных средств, стоящих на страже права лица (в данном примере – требований или “исков”, направленных на возврат владельцу объекта собственности, прекращении действий по ущемлению права и др., и стоящих “за их спиной” судебных, правоохранительных учреждений, их актов и действий, мощи принудительного государственного воздействия).
Вторая модель - обязывающее, императивное построение правового материала. Его суть – в обеспечении организованности, строгого порядка в жизни общества, во взаимоотношениях людей, в обеспечении необходимой общественной дисциплины. И потому исходным пунктом в цепи правовых средств является здесь юридическая обязанность, а двумя главными элементами рассматриваемой модели являются – правовая обязанность + юридическая ответственность. За “спиной” же второго из указанных элементов и в данном случае выстраивается цепочка разнообразных средств регулирования, складывающихся – как и в первой модели - из прав, обязанностей, гарантий, правовых актов, действий и др.
Две модели построения правового материала затрагивают само юридическое существо правового регулирования, имеют универсальное значение для всех отраслей права и должны приниматься во внимание в любом случае законодательной и юридико-практической работы .
3.3. Модели построения правового материала и “энергетическое поле” правового регулирования.
При рассмотрении двух моделей построения правового материала представляется в высшей степени существенным соотнести их характеристику с “энергетическим полем” регулирования, от которого зависит действенность правовых средств, их комплексов.
Это “энергетическое поле” (поле активности или поле сдерживания) обусловлено существующими объективными потребностями, интересами. Наиболее важно, чтобы задачи, во имя осуществления которых строится правовое регулирование, были задачами-интересами конкретных лиц, носителей субъективных прав и обязанностей. Когда задача выступает в качестве задачи-интереса, то это означает, что интерес как мощный фактор как бы сопровождает деятельность по реализации задачи, поддерживая и стимулируя эту деятельность, создает энергию активности, которая все время на протяжении всего пути до достижения результата будет получать своего рода подкрепление, выраженное в интересе, в заинтересованности субъектов деятельности .
Действие упомянутых ранее моделей юридического регулирования, их эффективность, надежность, оправданность в значительной мере зависят от того, каково в данном случае “энергетическое поле” - отрицательное или положительное, поле сдерживания или поле активности.
На первый взгляд, эффективность, надежность правовых средств обязывающей системы (“обязанность + ответственность”) весьма высоки. С помощью этих средств можно точно обозначить объем, сроки, характеристики результата и энергично добиваться эффекта. Но когда эта система функционирует в “отрицательном поле” (а некоторую отрицательную среду она создает и сама по себе: люди не очень-то склонны подчиняться обязательным требованиям, когда кто-то думает и решает за них), то цепочка правовых средств, идущая от задачи к результату, все время находится под давлением разнообразных, во многих случаях постоянных интересов, которые то и дело могут вклиниваться в эту цепочку, усложнять ее, а порой и лишать силы.
Это нередко становится импульсом к тому, чтобы наращивать принудительное воздействие, ужесточать принудительный юридический инструментарий. Но, увы, и тогда процесс, который с помощью мощных обязывающих юридических средств, как казалось, должен был бы привести к наступлению запрограммированного результата, прерывается, и ожидаемый результат не наступает.
Другая система правовых средств – диспозитивная, дозволительная - , основанная на субъективных правах и гарантиях, на первый взгляд, не представляет собой достаточно надежного социального инструмента. Ведь право лишь дает возможность действовать в определенном направлении, обеспечивает простор для этого. Но воспользуются ли субъекты такого рода возможностью, будут ли последовательны в своем поведении, добьются ли они ожидаемого результата - все это остается за пределами юридической области, и если рассматривать только данный его участок (систему “право + гарантия”), то совершенно неясна результативность действия права, не говоря уже о полной неопределенности в отношении сроков, объема ожидаемой деятельности, точных характеристик результата.
Сама постановка вопроса по поводу указанной неопределенности свидетельствует о том, что здесь допускается функционирование системы “право + гарантия” в условиях упомянутого ранее “отрицательного поля”. Между тем по своей природе диспозитивная система (“право + гарантия”) рассчитана на “положительное поле”, т. е. на такую фактическую ситуацию, когда поставленная задача решается, так сказать, в социально благожелательной атмосфере, когда, следовательно, к ее решению подключается и интерес. И правовые средства данной группы (право плюс гарантия), рассчитанные именно на такую атмосферу, на такое “положительное поле”, обеспечивают тем самым высокую степень результативности. А это означает, что поставленная задача будет решаться “сама” и ожидаемый результат будет достигнут с большей степенью вероятности, нежели при обязывающей системе, основанной на обязанностях и мерах принуждения (обязанность + ответственность).
Заключение.
В работе были рассмотрены проблемы связанные с категорией «правовое регулирование». Это одна из основных категорий теории права, отражающее основное предназначение права – осуществление регулятивной функции в общественных отношениях.