Правопреемство, как подчеркивалось выше, осуществляется в ходе правоотношений, сторонами которых являются заинтересованные государства, наделенные правами и обязательствами в силу определенного соглашения между ними. Поэтому так называемые деволюционные соглашения, которые заключались колониальными державами-предшественницами с новыми независимыми государствами о переходе к последним прав и обязательств по указанным в соглашении договорам государства-предшественника, действовавшим в отношении бывшей зависимой территории, не имеют какой-либо юридической силы для третьих государств и в лучшем случае свидетельствуют лишь о намерениях нового независимого государства. То же касается и одностороннего заявления государства-преемника о сохранении для себя в силе определенных договоров государства-предшественника.
Важное значение имеют положения Венской конвенции 1978 г. о режиме государственных границ государства-предшественника и других территориальных режимах, т.е. так называемых международных сервитутах, смысл которых в том, что событие правопреемства государств само по себе не затрагивает этих границ и соответствующих территориальных режимов, хотя сформулировано оно с учетом предмета регулирования применительно к договорам, установившим прохождение государственных границ и их режим, а также тот или иной международный сервитут. Естественно, что эти положения не имеют никакого отношения к внутригосударственным (административным) границам.
Наконец, основной принцип правопреемства новым независимым государством договоров государства-предшественника, действовавших в отношении бывшей зависимой от него территории, — принцип tabula rasa (чистого листа), т.е. несвязанности его такими договорами. Однако оно может стать их участником или договаривающимся государством по своей воле и с согласия других государств — сторон таких договоров.
Для других же новых государств, т.е. образовавшихся путем объединения государств в едином государстве или разделения государства на два или несколько самостоятельных государств, основным принципом правопреемства договоров является принцип континуитета, т.е. продолжения их действия в отношении территории государства-преемника, если не согласовано заинтересованными государствами иное или если это не противоречит объекту и цели соответствующего договора.
Что же касается Венской конвенции о правопреемстве государств в отношении государственной собственности, государственных архивов и государственных долгов 1983 г., то некоторые принципиальные моменты ее положений сводятся к следующему.
«Государственная собственность государства-предшественника» определена как имущество, права и интересы, которые на момент правопреемства государств согласно внутреннему праву государства-предшественника принадлежали этому государству.
Это традиционная формула многих международно-правовых актов. При этом выражение «права и интересы» имеет в виду, что в разных национальных системах права одно и то же явление описывается либо как права, либо как интересы.
На территории государства-предшественника может иметься также государственная собственность третьих государств, которая событием правопреемства государств не затрагивается, а также собственность частных физических и юридических лиц, положение которой международным правом не регулируется.
Поэтому в данной Конвенции имеется статья, которая гласит, что Конвенция не предрешает в каком-либо отношении любой вопрос, касающийся прав и обязательств физических или юридических лиц. Другими словами, вопросы о собственности таких лиц, их долгах и архивах подлежат разрешению по соглашению, когда это возможно, между заинтересованными государствами, составляя в своей основе дела, входящие во внутреннюю компетенцию любого государства.
Вопрос о правопреемстве государственных архивов — наиболее сложный и деликатный из вопросов о правопреемстве.
Государственные архивы являются одним из видов государственной собственности. Но это весьма особый ее вид.
Государственные архивы в силу своей природы, содержания и выполняемых ими функций необходимы для жизнедеятельности любого государства, в том числе для государств предшественника и преемника или государств-преемников. Они необходимы для управления делами общества. В то же время они являются хранилищем сведений об истории народов, стран и всего человечества.
Они не только документально подтверждают историческое, культурное и экономическое развитие страны и отражают ее национальную самобытность, но и являются основным источником документации, необходимой для подтверждения прав отдельных граждан и иных физических и юридических лиц.
Отражением столь важного значения архивов во внутренних делах, а также в международных отношениях являются многочисленные межгосударственные споры по поводу архивов и соглашения по урегулированию таких споров.
Государственные архивы в силу своего характера не подлежат, как правило, разделению или расчленению. Однако их особенностью в то же время является то, что составляющие их документы в значительном числе случаев могут в современных условиях сравнительно легко и быстро воспроизводиться. Это позволяет в известной мере удовлетворять законные потребности заинтересованных государств.
Поэтому проблемы правопреемства государственных архивов должны, как правило, разрешаться путем двусторонних и многосторонних переговоров и соглашений между заинтересованными государствами. Положения же Венской конвенции 1983 г. могут служить лишь неким ориентиром для заключения таких соглашений.
Термин «государственные архивы государства-предшественника» определен в ст. 20 Конвенции. Но подлинную сущность этого определения могут понять и толковать лишь специалисты архивных дел.
В Конвенции речь идет, естественно, о государственных архивах. Следовательно, так называемые местные архивы событием правопреемства государств не затрагиваются.
В составе государственных архивов выделяют их часть, необходимую для нормального управления территорией, которая является объектом правопреемства государств, и именуемую обычно административными архивами.
В итоге правопреемство государственных архивов — процесс сложный, длительный, весьма деликатный и болезненный.
Наконец, ч. IV Конвенции 1983 г, посвящена правопреемству государственных долгов.
«Государственный долг», согласно Конвенции, — это любое финансовое обязательство государства-предшественника в отношении другого государства, международной организации или любого иного субъекта международного права, возникшее в соответствии с международным правом.
Достаточно очевидно, что это лишь часть возможного долга государства, в частности государства-предшественника, поскольку может иметь место еще долг в отношении иностранных частных физических или юридических лиц, а также внутренний долг государства в отношении физических или юридических лиц — субъектов национального права. Однако другие возможные долги государства международным правом не регулируются и, как уже указывалось выше, права и обязательства частных физических и юридических лиц настоящей Конвенцией не затрагиваются.
Само понятие «долг», как правило, не определяется, считается как бы само собой разумеющимся. Возможно потому, что оно может рассматриваться либо с точки зрения того, в пользу кого существует юридическое обязательство (речь тогда идет о «долговом требовании»), либо с точки зрения того, кто должен исполнить это обязательство. Такое обязательственное отношение содержит, следовательно, три элемента: пассивного субъекта права (должника), активного субъекта (кредитора) и объекта прав (подлежащую исполнению повинность).
Сфера обязательства ограничена отношением между должником и кредитором, т.е. личностными отношениями. Фактор личности должника существенно важен, в частности в плане его платежеспособности и добросовестности. Поэтому национальное законодательство и международное право обычно не признают перевода долга без согласия кредитора.
В случае события правопреемства государств вопрос состоит в том, возможно ли и при каких условиях возникновение трехсторонних взаимоотношений между государством (или иным субъектом международного права) — кредитором, государством-предшественником должником и государством-преемником, которое согласилось бы взять на себя долг (или часть его).
При этом возможные долги политических территориальных подразделений государства-предшественника, т.е. так называемые локальные долги, событием правопреемства государств не затрагиваются.
В итоге Конвенция 1983 г. касается лишь правопреемства государственного долга государства-предшественника как это понятие определено в Конвенции и рассмотрено выше. Практически это долги государства в отношении другого государства и/или в отношении международных финансовых организаций.
То, что вне поля зрения Конвенции находятся долги государства-предшественника частноправового, или гражданско-правового, характера, вовсе не означает, что они не подлежат удовлетворению по соглашению между государством-предшественником и государством-преемником или между государствами-преемниками с учетом применимого частного или гражданского обязательственного права, в том числе применимого частного международного права.