Зарождение правового института необходимой обороны. Впервые об этом правовом явлении упоминается в договоре Олега с Византией 911 года. Статья 6 договора Олега с Византией предусматривала право необходимой обороны личности и имущества. Но при этом сущность положений, содержащихся в договоре, затрагивающих необходимую оборону, была тесно переплетена с нормами, составляющими обычай кровной мести, что не позволяет в полной мере выделить в данном памятнике необходимую оборону в качестве отдельного самостоятельного института.[1] Поэтому данный период характеризуется самоуправством, возникавшие конфликты решались зачастую при помощи физических способов. Не допускалось причинение преступнику излишнего вреда, не вызываемого необходимостью предотвратить посягательство.
Г. С. Фельдштейн отмечает, что в договоре Олега с Византией осталось понятие мести и, следовательно, при таких условиях вообще не могло существовать необходимой обороны как особого юридического института.[2]
Русская Правда в ст. 13, 14, 38, 40 содержала отдельные положения о необходимой обороне, но не выделяла ее в качестве самостоятельного института.[3] В других древнейших памятниках законодательства постановления о необходимой обороне не встречаются вплоть до середины XVII века. По мнению Г. С. Фельдштейна, процесс обособления необходимой обороны как уголовно – правового института закончился в основном только ко времени Соборного уложения 1649 года.[4]
2) Середина XVII - начало XVIII вв.
Происходит развитие института необходимой обороны в рамках понимания его как естественного права человека. В Соборном уложении 1649 года необходимая оборона получила дальнейшее развитие как правовой институт (расширился круг ее объектов по сравнению с Русской Правдой). Однако, как и во всех остальных законодательных актах того времени, Соборное Уложение не употребляло само понятие «необходимая оборона» и не выделяло для данного института отдельного раздела – положения о нем содержались в отдельных статьях, предусматривающих ответственность за конкретные преступления. Так, убийство при защите жилища не признавалось преступлением, так как обороняющийся «то убийство учинил поневоле», т.е. по необходимости.
Правомерной стала считаться защита интересов других лиц, причем эта защита вменялась в обязанность (ст. 59 гл. 21 Уложения). За невыполнение этой обязанности предлагалось «нещадно бить кнутом».
Уложение оставалось на позициях рассмотрения необходимой обороны как естественного права, предоставляя обороняющемуся довольно широкие права, вместе с тем уже достаточно четко отграничивало оборону от мести, не допуская самосуда и излишней жестокости. Условия правомерности необходимой обороны еще не получили в законодательстве этого периода достаточного развития.
3) Начало XVIII - XX вв.
На данномэтапе происходит более четкая законодательная регламентация с одновременным ограничением объема реализации права на необходимую оборону. Государство видит уже в необходимой обороне посягательство на свои права, попытку ограничения государственной власти, поэтому допускает ее в весьма узких рамках.
В 1715 году появился Воинский Устав, а в 1720 году – Устав Морской, которые впоследствии стали именовать Воинскими Артикулами Петра I. В этих Артикулах впервые появляется термин «нужное оборонение», обособивший необходимую оборону как самостоятельное понятие в уголовном праве.
Пункт 3 ст. 157 Воинского Устава гласит: «И когда уже в страхе есть, и невозможно более уступать, тогда не должен есть от соперника себе первого удара ожидать, ибо через такой первый удар может тако учиниться, что и противиться весьма забудет». Морской Устав 1720 года содержал указание на превышение пределов «нужного оборонения»: «Ежели кто регулы нужного оборонения преступит, тот еже не яко оборонитель, но яко преступник судим да будет, по рассмотрению воинского суда, смертью, или каторжной работой, или иным чем наказан будет»[5].
По сути, Воинские Артикулы значительно ограничивали право обороны, понимая ее не как оправдывающее обстоятельство, а как невменяемое, ненаказуемое убийство нападающего. Был резко сужен круг объектов обороны (жизнь и здоровье), причем оборона в Артикулах предстает исключительно в виде самозащиты. Устанавливались условия правомерности необходимой обороны, такие как: своевременности обороны и соразмерности защиты и нападения.
В Своде законов 1832 г. достаточно много внимания уделялось необходимой обороне. В основном положения о необходимой обороне были сконцентрированы в т. 15, хотя и т. 6, 8, 9, 11 и 14 содержали отдельные нормы, затрагивающие необходимую оборону. Была предпринята попытка воссоединить систему Уложения 1649 г. и Воинских Артикулов.
Право необходимой обороны продолжает оставаться субсидиарным и довольно ограниченным.
4) Начало XX века, дореволюционный период.
Происходит возврат к пониманию обороны как естественного права. Уголовное уложение 1903 г., подробно регламентирует институт необходимой обороны. Данный институт выступает не только как обстоятельство, исключающее наказуемость, но и саму преступность деяния.
В ст. 45 Уложения норма о необходимой обороне сформулирована следующим образом: «Не почитается преступным деяние, учиненное при необходимой обороне против незаконного посягательства на личные или имущественные блага самого защищавшегося или иного лица». Превышение пределов необходимой обороны, под которым подразумевалось чрезмерность или несвоевременность защиты, влекло за собой наказание только в случаях, особо предусмотренных законом.
5) советский период.
Советское законодательство отказывается от подробной формулировки нормы дореволюционного закона. Но более широко понимается институт необходимой обороны, расширяется круг объектов защиты. Впервые в истории уголовного права в них оказались включены интересы государства и общества. Шагом назад стало понимание в первых законодательных актах этого периода необходимой обороны как обстоятельства, исключающего лишь наказуемость деяния.
Впервые упоминается о необходимой обороне в Руководящих началах по уголовному праву РСФСР 1919 года. В ст. 15, необходимая оборона признавалась допустимой лишь при защите личности обороняющегося или других лиц, при этом действия, совершенные при осуществлении права на необходимую оборону, признавались преступлением, которое при пр наличии упомянутых условий не влекло наказание.
Первый УК РСФСР 1922 года в ст. 19 расширил понятие необходимой обороны, охватив им правомерную защиту против посягательств, направленных не только на личность, но и на права обороняющегося или иных лиц.[7]
Дальнейшее развитие институт необходимой обороны получил в Основах уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г. К основным достижениям Основ 1958 года можно отнести то, что ст. 13 устанавливала, что действия, совершенные при необходимой обороне, не являются преступлением. Это положение отличалось от положения Основ 1924 года и УК РСФСР 1926 года, где указывалось, что эти действия приравнивались к преступлению, однако не подлежали наказанию.
Весомым достижением Основ 1958 года явилось введение в законодательство понятия превышения пределов необходимой обороны, а также указание на общественные интересы, защита которых допустима при осуществлении гражданами права на необходимую оборону.
Определение необходимой обороны, данное в Основах 1958 года, в неизменном виде было воспринято В УК РСФСР 1960 года.
6) постсоветский период, с 1991 года и по настоящее время.
На данном этапе необходимая оборона находит закрепление в Конституции РФ и уголовном законодательстве как одно из основных субъективных прав человека, из чего вытекает признание его самостоятельного характера.
Федеральным законом от 1 июля 1994 года в ст.13 УК РСФСР 1960 года были внесены существенные изменения.[8] Так в ч. 2 ст .13 УК РСФСР допускалось причинение любого вреда посягающему, если нападение было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия. Превышением пределов необходимой обороны считались умышленные действия, явно не соответствующие характеру и степени опасности посягательства.
При принятии уголовного кодекса 1996 года законодатель вернулся к первоначальной редакции статьи, данной в Основах 1958 года и соответственно, в УК РСФСР 1960 года.
14 марта 2002 года федеральным законом в ст. 37 УК РФ были внесены новые изменения, по своему содержанию близкие к редакции ст. 13 УК РСФСР, сформулированной Федеральным законом от 1 июля 1994 года. Отличие Закона 2002 года от Закона 1994 года состоит в том, что в нем отсутствует указание на возможность причинения нападающему при защите «любого вреда», а также термин «нападение» заменен термином «посягательство».
Федеральным законом от 8 декабря 2003 года были внесены изменения в в ч. 2 ст.37 УК РФ. В частности была добавлена ч. 2.1., в которой законодатель закрепил, что “не является превышением пределов необходимой обороны действия обороняющегося лица, если это лицо вследствие неожиданности посягательства не могло объективно оценить степень и характер опасности нападения”[9].
Понятие и условия правомерности необходимой обороны. Понятие необходимой обороны.
Конституция Российской Федерации (ч. 2 ст. 45) устанавливает, что каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом. Это положение полностью относится к защите законных прав от преступных посягательств. Исходя из этого в УК (ст. 37) формулируется понятие необходимой обороны и регламентируются пределы, в которых она может осуществляться.
Необходимая оборона есть правомерная защита личности и прав обороняющегося, других лиц, а также охраняемых законом интересов общества и государства от общественно опасного посягательства путем отражения нападения любыми способами, даже путем причинения вреда посягающему лицу при соблюдении определенных условий.
Среди ученых - теоретиков нет согласия в том, является ли необходимая оборона уголовно – противоправными действиями или нет. Ряд авторов считает, что не является, так как обороняющийся реализует свое конституционное право на защиту своей жизни, имущества и т. д. Таким образом, цель необходимой обороны состоит в защите охраняемых законом прав и интересов, и действия обороняющегося лица носят вынужденный характер, так как они были спровоцированы неправомерным поведением другого человека.
По – мнению других авторов, необходимая оборона является уголовно – противоправным деянием, так как они попадают под признаки деяния, предусмотренного УК, причем дважды. Во – первых, реализованное право обороны формально попадает под признаки какого – либо преступления против жизни, здоровья, а, во – вторых, реализованное с превышением пределов такой обороны ( ч. 1 ст. 108 или ч. 1 ст. 114 УК РФ)[10]
В соответствии с законом допускается защита как жизни и здоровья человека, его физической свободы, половой свободы и неприкосновенности личности, а также неприкосновенности жилища, собственности, общественной безопасности и общественного порядка, безопасности государства.
Право на защиту себя самого от общественно опасного посягательства является естественным, от рождения присущим любому человеку правом. Вместе с тем государство не только юридически оформляет право на так называемую самооборону, но и допускает необходимую оборону интересов (благ) других лиц, подвергшихся нападению, а также интересов общества и государства.
Больше того, подчеркивая социальную значимость необходимой обороны как средства противодействия преступным проявлениям, ч. 3 ст.37 УК устанавливает, что право на нее имеют в равной мере все лица независимо от их профессиональной или иной специальной подготовки или служебного положения. Это означает, что защита интересов личности, прав других граждан, интересов общества и государства от преступных посягательств является как юридическим правом, так и моральным долгом. Однако на определенной категории лиц в ряде случаев лежит не только моральная, но и правовая обязанность по охране общественного порядка, пресечению преступлений, спасению людей и их. К числу таких лиц относятся сотрудники милиции, других подразделений органов внутренних дел, военнослужащие, сотрудники Федеральной службы безопасности, федеральных органов государственной охраны, инкассаторы и прочие. Осуществление акта необходимой обороны со стороны этих лиц является их служебным долгом.